- Я буду помнить тебя, - он взглянул теми пронзительно-травяного цвета глазами, какими они были, когда он остановил её взглядом.
Через мгновение глаза снова стали светлыми и почти прозрачными, словно крыло летающего насекомого – мухи или стрекозы, не имеющего своего цвета, принимающего оттенки отраженных в них предметов.
- Я буду помнить тебя, - повторил он, уже забывая…
Самолет взмыл над бездонной голубизной Женевского озера с проступающими из тумана заснеженными хребтами гор
Вика откинулась на спинку кресла.
Хотелось не жить. Это не то же самое, что желать умереть. Просто хотелось перестать быть тем, кем являешься, сойти с дистанции, вернуться в точку бифуркации, когда еще можно было всё изменить.
Она закрыла глаза, вызывая в памяти образы.
Надменные блондины-аристократы с кудрями барашковых облаков, далекие, выросшие из водной глади. Черные красавицы - высокие, гордые, с королевской статью и прямым взглядом, обречённым на одиночество. Солнечные недоростки – навеки подъеденные ржавчиной осени, но от этого ставшие ближе и понятнее, как женщина с золотыми зубами, простая и готовая хохотать с тобой по всякому поводу.
И наконец, самые любимые: мощные, широкие, каменистые, с ободранными до костей слоновыми хребтами, редкими деревьями, бегущими вверх, опасные и надежные как сама земля, с русской душой и альпийским происхождением. И над ними всеми самая высокая и седая – словно голова самого Творца.
Такими в Швейцарии Вика впервые увидела горы.
Она видела их много раз и прежде, но увидела впервые. До этого горы везде были одинаковыми. Неодушевленными. Она не находила в них себя. И только здесь – нашла.
***
Патрик нравился с первого взгляда.
Высокий, темноволосый, спортивного телосложения швейцарец с голубыми глазами и обаятельной детской улыбкой, восхитительно пахнущий чем-то дорогим, что-то неуловимо напоминающим.
Одет он был в том безупречно-небрежном стиле организации пиджаков, шарфов, обуви оттенков карминового, при взгляде на который понимаешь, как может выглядеть хаос при тотальном контроле: может стать почти искусством. Но всегда лишь почти.
Впрочем, стиль Патрика менялся в зависимости от места и окружения. Патрик был наделен качеством, ценным для человека, стремящегося к успеху: он умел чувствовать - что надеть, как сказать, кому улыбнуться, чтобы всегда оставаться уместным и приятным.
Вика отметила, что они с Патриком похожи на данном этапе жизни: оба милые, с отшлифованной до алмазного блеска способностью к светским коммуникациям.
Они вызывали у людей симпатию и оба знали об этом. Поэтому встретившись, постарались понравиться друг другу, как всегда стремились нравиться тем, кто выглядел равным им по социальному статусу.
Вика чувствовала, что Патрик её внимательно изучает.
Смотрит, словно примеряет - подойдет или не подойдет. Наверное, высчитывает фигуральный размер, вес.... Впрочем, Вика не возражала. Она и сама теперь взвешивала людей, быстро понимая их ценность для себя.
«Русский мужчина так не смотрит» - думала она.
Русский мужчина, если ему нравится женщина, раздевает её взглядом, а не примеряет. Может и примерит, и взвесит потом, но сначала будет только смотреть и раздевать.
Познакомились они в Италии, на озере Гарда, в небольшом городке Дезенцано-дель-Гарда. Вика была приглашена на первую годовщину свадьбы не очень близкой русской подруги, недавно вышедшей замуж за швейцарца из Лугано.
Празднование проходило у претенциозного шато в итальянской части Швейцарии, на большой зеленой лужайке, на фоне чёрных лакированных Ролс Ройсов.
С Патриком Вика тогда общалась мало.
Их мимоходом представили, они обменялись любезностями, не произведя друг на друга особенного впечатления. Скоро их закрутили воронки разговоров в пузырьках французского шампанского, и каждый из них в отдельности растворился в толпе мужских черных костюмов и женских коктейльных платьев.
После свадьбы, утром следующего дня Вика оказалась на завтраке с Патриком за одним столом.
Его пригласила разбавить женскую компанию сухая горбоносая Кристина с умными серыми глазами и металлическим голосом бизнес-леди, который она старалась смягчать то притворным смущением, то слабой, плохо идущей к ее образу жеманной улыбкой.
Патрик был любезен и уделял внимание каждой девушке за столом: вдумчиво слушал, подливал воду в опустевший стакан, очаровательно улыбался, кивая и подбадривая разговор.
Немногословную Кристину явно раздражало присутствие полногубой и полногрудой в облегающем розово-лососевого цвета платье Лизы, полной противоположности Кристины, лучезарно сияющей при каждом слове Патрика и явно пытающуюся с ним кокетничать, перетягивая внимание на себя.
Но Патрик не поддавался. Он одинаково ровно общался со всеми, всем улыбался и всех незаметно примерял взглядом.
По возвращению в Москву Вика обнаружила на Фейсбуке за иконкой белого раздвоенного человечка приглашение дружить от Патрика и лаконичное, вежливое сопроводительное письмо. Патрик писал о приятности знакомства и предположении возможного общения когда-нибудь в туманном будущем.
Вика приняла его виртуальное предложение дружбы, отписалась в том же туманном стиле и, наверное, забыла бы о нем навсегда, если бы не редкие мелькания в новостной ленте его фотографий – то с виндсерфингом на фоне солнечной морской дали, то со сноубордом на фоне такого же солнечного снега.
Иногда его лицо появлялось в компании институтских друзей – жизнерадостных тридцатипятилетних швейцарцев, таких же спортивных, с ровными рядами зубов, словно специально отобранных для сьемок в журнале Men's Health.
Через два года у Вики наметилась командировка в Швейцарию.
Ей предстояло встретиться с ведущими школами и ассоциациями, специализирующимися на обучение будущих отельеров для последующего привлечения выпускников к работе в отелях Москвы.
Школы были разбросаны по французской части Швейцарии, и Вика вспомнила о Патрике, который как раз там жил. Она написала письмо, попросив его совета по организации маршрута и выбора транспорта.
Патрик с живостью откликнулся.
Он обрисовал схемы передвижения по стране, добавив, что Вика может в любой момент рассчитывать на его помощь. А также предложил поужинать в один из дней, так как все города Швейцарской Ривьеры расположены вдоль береговой линии Женевского озера, и он подъедет туда, куда ей удобно.