8 октября
Павел Андреевич проснулся поздно, когда уже во всю светило солнце.
Первым делом мужчина спросил у дочери, как дела у Тамары. Катя сказала, что мама жива, но состояние её не изменилось.
Тем временем ситуация на военных складах заметно улучшилась. Взрывы раздавались примерно каждые полчаса. Движение по федеральной трассе было восстановлено. Сапёры приступили к разминированию ближайших к месту происшествия сёл и деревень. Более того, Катя узнала, что людей как бы неофициально пропускают в деревню, чтобы они смогли забрать вещи и оценить ущерб. Поэтому было решено сначала съездить в больницу, а затем в Шелемишевские Хутора, чтобы узнать, уцелел ли дом.
На этот раз внуков взяли с собой. Им рассказали о случившемся. Уж слишком много они задавали вопросов.
А почему дедушка и Мишка живут теперь с нами? А где бабушка? А куда вы постоянно уезжаете? И так далее.
Скорее всего, Тамара Ивановна ещё долго будет лежать в больнице. Конечно, все надеялись, что она поправится как можно скорее, но нездоровым оптимизмом родственники не страдали и всё понимали. Поэтому и дальше скрывать от внуков, что их бабушка «заболела» бессмысленно. Тем более дети чувствовали, что произошло что-то плохое.
Жена Павла Андреевича всё так же неподвижно лежала на больничной койке.
Дети одновременно с любопытством, страхом и жалостью смотрели на свою бабушку. Они не понимали, чем же таким она могла «заболеть», что лежит сейчас, будто мёртвая.
– Мам, а бабушка поправится? – спрашивали дети по пути из больницы.
– Конечно, поправится, – отвечала Катя. Она прокручивала в голове слова врача, который говорил, что никаких прогнозов делать нельзя. А на вопрос, какие у Тамары шансы, он спокойно ответил, что пятьдесят на пятьдесят, словно это была какая-то игра. Игра, ставка в которой человеческая жизнь.
Но врачей можно понять, всё-таки они лечат пациентов каждый день и часто сталкиваются со смертью. Для обычных же людей серьёзное ранение твоего близкого – это страшная катастрофа. А уж смерть… Смерть близкого человека выжигает на сердце шрам, который остаётся до конца жизни. Со временем он, конечно, затягивается, но не исчезает. С этими шрамами приходится смириться и жить дальше.
В деревню решили поехать на «шестёрке». Если вдруг какой-нибудь осколок проколет колесо или случится что-то пострашнее, то «Рено» будет жалко, а на «шестёрке» и ремонт дешевле выйдет, да и не жалко её. Павлу Андреевичу было сейчас не до машины. Его волновали только две вещи: здоровье жены и состояние дома.
Катю с трудом удалось уговорить остаться в квартире с детьми и собакой. Она рвалась в деревню, хотела увидеть всё своими глазами. Павел Андреевич понимал, что если дом сгорел, то это будет ещё один сильный удар для дочери. К тому же ей лучше не видеть, что случилось с овцами.
Павел Андреевич сел за руль, а Сергей занял переднее пассажирское сиденье.
Они покинули Скопин и, проехав через село Вослебово, в местную школу которого также производилась эвакуация людей, и поэтому в селе было необычное для этих мест оживление, выехали на трассу. Вдалеке виднелся дым от пожаров, но уже не такой густой, как вчера.
На повороте на Шелемишевские Хутора автомобиль остановили люди в военной форме.
– Местные?
– Да, – ответил Павел Андреевич.
– Двигайтесь только по дороге. Если увидите осколки от снарядов, то не приближайтесь к ним. Иногда ещё бахает, но до деревни уже ничего не долетает.
Они поехали дальше. В деревне их сразу же встретил сгоревший дом. Затем второй. Третий. Четвёртый… Считать дальше уже не имело смысла. Возле некоторых пепелищ возились люди – земляки Павла Андреевича. Около одного из сгоревших домов сидела рыдающая женщина. Её муж стоял рядом, не зная, как успокоить любимого человека. Они потеряли всё, что у них было…
Но в то же время в деревне было много уцелевших домов. Их было больше, чем сгоревших. Большинство из уцелевших домов были повреждены: где-то выбило окна, где-то осколки посекли фасад или крышу. Но всё это можно было отремонтировать. У Павла Андреевича появилась надежда, что его дом тоже остался цел. До него оставалось совсем чуть-чуть. Сейчас должна показаться крыша…
Но он так и не увидел крышу. Она исчезла, словно её никогда и не было. Дом в каком-то смысле был цел. Ведь он был обложен кирпичом, а значит, он не может полностью разрушиться от огня, в отличие от деревянного. Но, видимо, горящий осколок попал внутрь, где огонь разбушевался вдоволь и уничтожил всё, оставив лишь одно кирпичное основание.
В этот момент Павлу Андреевичу стало очень обидно и больно. Сергей молчал, понимая, что в такой момент лучше ничего не говорить.
Машина остановилась напротив дома, вернее, напротив того, что от него осталось. Павел Андреевич вышел из автомобиля и медленным шагом направился к пепелищу, от которого ещё шёл слабый дым. Осколки от стекла были разбросаны по всему участку. Белый кирпич, которым был обложен дом, почернел. Повсюду было полно копоти.
Павел Андреевич заглянул внутрь дома через одно из сгоревших окон. Как раз тут была их с женой комната. Теперь же здесь не осталось даже стен. Огонь уничтожил всё: кровать, шкаф, тумбочки, телевизор, обои, ковёр и все вещи. На полу теперь валялась чёрная обгорелая груда.
Сергей подошёл к Павлу Андреевичу. Он не знал, как сказать о сгоревшей овчарне.
– Знаю, – сказал мужчина. – Я возвращался, чтобы спасти животных.
Сергей вначале удивился, а затем молчаливо кивнул.
– Только Кате не говори о том, что случилось с овцами.
– Хорошо, – ответил Сергей.
Павел Андреевич прошёл мимо курятника, в котором лежало несколько мёртвых птиц. Вчера многим курицам удалось убежать, но без человеческой помощи они не выживут, став едой для лисиц и других хищников.
Овец постигла более страшная участь. Теперь виднелись их обгорелые туши под обломками овчарни. Павел Андреевич взглянул на труп овцы, которая выбралась из-под горящих завалов и билась в агонии у него на глазах. В голове молнией пронеслась жуткая картина вчерашних мучений, и мужчина подумал, что лучше бы животное погибло под обломками вместе с остальными овцами.
Собачью будку насквозь пробило осколком. Если бы Павел Андреевич не вернулся вчера в деревню, то пёс, скорее всего, погиб бы.
Из всех построек невредимыми остались гараж, сарай и курятник. Но это нисколько не успокаивало Павла Андреевича, ведь самое главное – дом, – был полностью уничтожен.
Мужчина смотрел на пепелище. Неужели все его труды оказались напрасны? Всего за один день его жизнь перевернулась с ног на голову. Всё, что он так любил и что было ценно для него – погибло в пламени. Именно погибло, ведь дом для Павла Андреевича был как живой, со своей собственной душой, которая создавалась десятилетиями.
Павел Андреевич и Сергей зашли в гараж и забрали самые ценные инструменты: болгарку, бензопилу, триммер для покоса травы и некоторые другие вещи. Всё это они погрузили в багажник и на задние сиденья автомобиля.
Затем мужчины пошли в сарай. Взяв оттуда лопаты и перчатки, они направились за огород и выкопали большую яму, в которую скинули два десятка обгорелых овечьих туш и несколько мёртвых птиц из курятника. Павел Андреевич не мог уехать, оставив трупы животных на улице.
Мужчины сели в машину и поехали обратно. Смысла находиться здесь больше не было. Да и к тому же всю деревню, словно утренний туман окутывал дым, который неприятно щипал глаза и горло.
Когда автомобиль выезжал из деревни, то раздался взрыв. Правда, он был не таким громким, как вчерашние взрывы, но Павел Андреевич и зять невольно вздрогнули от неожиданности.
***
И всё-таки дом не уцелел. Жаль. Очень жаль. Но ничего уже не поделаешь. Былого не воротишь. К тому же сейчас самое главное, чтобы Тамара поправилась. Жильё на первое время найти можно, а вот жизнь в случае чего не вернуть. А если ещё и жена…
Додумывать страшную мысль Павел Андреевич не стал. Ему было обидно, что он ничем не может помочь Тамаре. Всё, что ему оставалось делать – это ждать и надеяться.
Автомобиль подъехал к многоэтажке. Павел Андреевич и Сергей зашли в квартиру. Катя сразу же всё поняла по их лицам. Пока они рассказывали о визите в деревню, девушка ещё сдерживала слёзы, но потом заплакала. Более того, пока Павел Андреевич гулял с собакой, девушка выпытала у мужа, что случилось с овцами. Узнав правду, она заревела так сильно, что Сергею даже стало страшно за неё. Но как раз к приходу отца Катя успокоилась.
Тем временем люди продолжали нести вещи в пункты временного размещения эвакуированных. Помощь оказывали не только жители Скопина и ближайших городов. Люди ехали из соседних регионов и других областей России, преодолевая сотни километров, чтобы помочь пострадавшим. Был организован денежный сбор, баланс которого рос с каждой секундой. Деньги отправляли не только из России, но и из других стран.
Всё-таки, когда случается что-то плохое, то люди в большинстве своём объединяются, чтобы помочь попавшим в беду. Многие остаются неравнодушными, когда у другого случается горе. И пока такое происходит, то для мира ещё не всё потеряно, ведь получается, что в нём ещё живут Люди. И их довольно много. Хотя порою кажется, что зла в мире больше, чем добра, и что всем на всех всё равно. Но это не так. По крайней мере, пока.
Вечером родственники проведали Тамару Ивановну в больнице. Никаких изменений. Врачи по-прежнему не давали прогнозов.
В эту ночь Павел Андреевич снова уснул поздно. Но на этот раз ему приснился совершенно другой сон. Это был даже не сон, а воспоминания. Воспоминания о том, как он впервые увидел Тамару в сельском клубе. Ему было двадцать три года, а ей восемнадцать. Он уже успел отслужить в армии, получить специальность водителя грузовика и почти год отвоевать в Афганистане. Там он был ранен осколком в руку и отправлен домой. После восстановления он устроился работать в полях на уборочные.
Можно сказать, что уже к двадцати трём годам Павел Андреевич повидал в жизни многое. А его будущая жена только начинала жить. Но, несмотря на это, между ними вспыхнули чувства. Через год они поженились, а ещё через год у них родилась дочь, которую назвали Катей.
Жили они все вместе в доме родителей Павла Андреевича. На тесноту не жаловались, потому что её и не было – дом был большой, с тремя отдельными комнатами, которые были расположены так, что никто друг другу не мешал. Да и отношения в семье были хорошие. О своём жилье не задумывались, потому что на горизонте виднелись девяностые…
Настали трудные времена. Родители Павла Андреевича ушли из жизни рано. Сначала мать, а следом и отец. Павлу Андреевичу не оставалось ничего, кроме как стойко перенести удары судьбы, а затем приложить все силы, чтобы прокормить семью.
И он с этим справился. Не только из-за своего закалённого характера, но и в том числе благодаря жене, которая поддерживала своего мужчину. Да, у них были ссоры и разногласия, но они любили друг друга и знали, что они пара на всю оставшуюся жизнь.
Родители Тамары, жившие в соседнем селе, помогали, чем могли. Трудные времена были пережиты. Катя пошла в школу, затем в колледж, потом в университет. Вся скотина, водившаяся в доме, к этому времени была уже распродана или съедена. Но Павел Андреевич знал, что ещё обязательно заведёт овец. Ему очень нравились эти животные.
И вот, устроившись на работу сторожем в соседнее село, мужчина начал разводить овец. Дочь вышла замуж, и жизнь её была устроена. За неё можно было не переживать.
Всё это снилось Павлу Андреевичу вразнобой. Но при этом складывалось в единую картину, которая была для мужчины бесценна.
Он очень хотел, чтобы Тамаре приснился такой же сон. Может, он дал бы ей какой-нибудь импульс, и она бы очнулась. И всё у них стало бы как прежде, и жизнь вернулась бы в привычное русло…
9 - 11 октября
Павел Андреевич понял всё, когда после телефонного звонка его дочь зарыдала. Мозг ещё находил отговорки. Может, случилось что-то другое? Не может он ещё и Тамару потерять. Не может. Со дня их первой встречи он не мог представить свою жизнь без неё. Как же он будет жить, если она…
Умерла…
Он никак не мог произнести это слово даже у себя в голове. Но внутренний голос говорил мужчине, что это то, что есть. Самое страшное. Оно случилось.
– Мама умерла, – сквозь слёзы сказала Катя.
Однажды Павла Андреевича ужалил в голову шершень. Боль была настолько сильной и неожиданной, что мужчина потерял сознание. Когда он очнулся, то думал, что в него стреляли и что в его голову угодило не жало, а пуля. Это был самый мощный удар, который свалил мужчину наповал.
Но Павел Андреевич не думал, что самый сильный удар он ощутит после слов своей дочери. И это был удар не физический, а невидимый удар в самое сердце. Удар в самую душу.
Кровь отхлынула от лица мужчины. В глазах помутнело. Сердце бешено застучало. Ноги подогнулись.
Если бы дочь не обняла его, то он бы упал. Возможно, даже замертво.
Катя уткнулась в крепкое отцовское плечо. У Павла Андреевича к горлу подступил ком, но мужчина сдержался.
Отец и дочь так и стояли, крепко обнявшись. Они ничего не говорили друг другу. Слова были не нужны.
Они собирались в почти гробовом молчании. По дороге тоже не было сказано ни слова.
Вместо отделения реанимации родственники поехали в морг, который находился недалеко от больницы.
В здании было холодно, но Павел Андреевич, Катя и Сергей не обращали на это никакого внимания.
Им показали тело. Тамара лежала на патологоанатомической тележке, накрытая тканью по грудь.
Павел Андреевич смотрел на бледное лицо жены, на её бездыханное тело. В этот момент он ни о чём не думал. Мысли словно застревали и повисали где-то в неподалёку в воздухе, и мужчина был не в силах до них дотянуться. Его любимый человек, с которым он прожил тридцать один год, теперь не скажет больше ни слова. Не сделает ни одного движения. Ни одного вдоха.
Дочь горько плакала, прижав к носу насквозь промокший платок.
Врачи переживали за мужчину, ведь часто бывает так, что люди, теряющие близкого человека, с которым они прожили не один десяток лет, уже не находят сил оправиться от такой трагедии. У них резко ухудшается здоровье, либо они начинают пить, заливая горе мерзкой отравой, и в конце концов спиваются до смерти.
Но Павел Андреевич был не из таких. Следующие два дня он держался очень достойно. Да, он стал молчалив и угрюм. Немного в себе замкнулся. Дни эти прошли будто бы в тумане, но при этом он помогал дочери с похоронами, всегда успокаивал и внимательно выслушивал её.
Похоронили Тамару на кладбище в соседнем селе, рядом с её родителями. На похороны, несмотря на недавние события, пришли не только жители Шелемишевских Хуторов, но и знакомые из соседних сёл и деревень. Также приехали дальние родственники из других регионов. Все выражали соболезнования. Многие плакали.
Гроб опустили в яму и закопали. Никто из людей, пришедших на похороны, не мог поверить, что Тамары больше нет. Всего несколько дней назад она была жива и полна сил, а сейчас её тело лежит под землёй в деревянном гробу.
На поминки собрались в одном из ресторанов Скопина. Обычно их устраивают в доме умершего, но по очевидным причинам это было невозможно.
***
Взрывы на военных складах прекратились 9 октября. В тот же день был снят режим ЧС. Рабочие приступили к ликвидации последствий пожара и восстановлению инфраструктуры в военном городке и округе. Эвакуированные жители возвращались в свои дома.
Из-за этого происшествия пострадали 16 человек. Некоторых из них госпитализировали в больницы, но достаточно быстро оттуда выписали. К сожалению, один человек погиб.
В четырёх селах и деревнях полностью сгорели 29 домов. Ещё большее число домов были повреждены осколками, но остались целы.
***
В квартире было как никогда тихо. В основном слышались детские голоса. Взрослые были в молчаливом трауре, лишь изредка перекидываясь какими-нибудь словами.
Павел Андреевич лежал на диване. Он думал о Тамаре, вспоминая, как им было хорошо вместе. Да, конечно, были и плохие моменты: ссоры, споры, несогласия, но сейчас они казались ничего не значащими пустышками. Сейчас важны только счастливые воспоминания, которые греют душу и придают сил в такой сложный момент жизни.
Главный вопрос мужчина пока задать себе не решался. Но оттягивать этот момент нельзя. Рано или поздно вопрос этот нужно будет задать. И лучше это сделать как можно раньше.
Завтра. Он сделает это завтра.
12 октября
Павел Андреевич проснулся рано утром, когда только начинало рассветать. Стараясь не разбудить родственников, он приготовил на кухне кофе. Выпив его, мужчина взял ключи от машины и хотел было выйти в подъезд, как вдруг спохватился, что нужно бы оставить записку перед уходом, чтобы дочка не переживала.
Уехал в деревню. Скоро буду. Мишку взял с собой! Корявым почерком написал Павел Андреевич и оставил тетрадный лист на кухонном столе.
Вдалеке уже не было видно дыма от пожаров, образовавшихся из-за большого разлёта осколков. Их потушили два дня назад. Снаряды, которые каким-то чудом не взорвались, вывезли, и можно было сказать, что в округе стало безопасно. Жизнь возвращалась в привычное русло.
Мужчина остановился возле пепелища, где ещё совсем недавно стоял его дом. Павел Андреевич вышел из машины и направился во двор. Следом за ним шёл пёс, который беспокойно озирался по сторонам и принюхивался.
Сев на ступеньки крыльца, Павел Андреевич некоторое время собирался с мыслями. Он посмотрел на сгоревшую овчарню и пустой курятник. Затем пришёл образ жены. К горлу подступил ком, и на этот раз Павел Андреевич не стал сдерживаться.
Мужчина заплакал. Так горько, что даже закрыл лицо руками. Счастливые воспоминания вихрем проносились у него в голове. Это были воспоминания о Тамаре, доме и всём хорошем, что произошло у него в жизни. Эти воспоминания одновременно согревали и обжигали. Обжигали потому, что мужчина знал – это больше никогда не повторится, ведь его жена мертва, а дом и хозяйство уничтожены.
Мишка, почувствовав боль хозяина, лёг ему на ноги, прямо на ботинки, и уныло опустил голову на землю. Несколько капель слёз упали на белую собачью шерсть.
Мужчина плакал долго. Минут пять, а может быть и больше. Для Павла Андреевича время сейчас не имело никакого значения. Его не существовало.
Но вот мужчина начал потихоньку успокаиваться. На душе стало намного легче. Она словно окунулась в кристально чистую воду святого источника.
Теперь можно задать главный вопрос.
Что делать дальше?
Его любимый человек погиб. Отчий дом разрушен. Есть ли теперь смысл жить?
Ну конечно, есть! У него остались дочь, зять и внуки. Только ради них и стоит жить. Неужели он оставит и подведёт их? Нет! Ни за что! Они же его любят, а он любит их. Они и так потеряли любимого человека. Что же с ними будет, если они потеряют и ещё одного? Нет. Это даже не обсуждается. Он переживёт это горе и поможет пережить его своим родным.
Павел Андреевич поднялся со ступенек. Взошло солнце, и мужчина почувствовал очищение души и прилив сил. Но горе от потери любимого человека никуда не ушло. Оно давило на сердце. Это горе будет сопровождать до конца жизни. Но к этому нужно привыкнуть и жить с этим. Ради дочери. Ради внуков. Ради Тамары. Ради зятя. Ради самого себя.
– Не волнуйся, Мишка, – говорил мужчина, поглаживая пса, – всё будет хорошо…
Эпилог
Хоть Катя и настаивала на том, чтобы отец остался жить с ними, хотя бы на зиму, и уверяла, что он никак не помешает, Павел Андреевич на это не согласился. Тем более он был не один, а с Мишкой.
Делать что-либо с домом было уже поздно. Меньше чем через месяц наступит ноябрь, а там и до зимы недалеко. Построить новый до зимы невозможно. Восстановить сгоревший – тоже. Поэтому Павлу Андреевичу не оставалось ничего, кроме как снять квартиру в городе, благо ему начислили деньги за причинённый взрывами ущерб, и о финансах можно было не беспокоиться.
Всю свою жизнь он жил в деревне. Да, в молодости мужчина ездил в большие города и некоторое время жил в квартирах, но не более того. Он был деревенский. Душа его принадлежала природе и сельскому быту. Поэтому Павел Андреевич именно снял квартиру, а не купил, хоть родственники и уговаривали на это и обещали помочь деньгами. Но мужчина знал, что он ещё обязательно вернётся в Шелемишевские Хутора.
Квартиру нашли недалеко от того места, где жили родственники Павла Андреевича. Хозяйка квартиры была доброй женщиной и любительницей животных, и поэтому она разрешила заселиться вместе с большим псом. Разумеется, животное не должно мешать соседям и что-либо ломать, грызть или драть в квартире. Мужчина заверил, что Мишка хороший и послушный пёс и никаких проблем от него не будет. И действительно, хоть собака и скучала по будке, двору и деревенским просторам, но в квартире вела себя прилично.
Павел Андреевич прожил в квартире всю зиму. Вначале ему было непривычно, что сверху, снизу и по бокам тоже живут люди и от них доносится шум. Иногда этот шум даже мешал. Но мужчина быстро освоился. Он часто проведывал дочь, зятя и внуков. Все были довольны, но Павел Андреевич с нетерпением ждал весны.
И вот примерно в начале апреля, когда растаял снег и установилась более-менее нормальная погода, родственники начали обсуждать, что делать дальше. Катя настаивала на покупке квартиры. Павел Андреевич хотел вернуться в деревню. Проблема была в том, что восстанавливать старый дом было дорого и проблематично. А строить новый – тем более. Мужчина уже было скрепя сердце согласился на покупку квартиры, как вдруг, словно бы специально для него в Шелемишевских Хуторах был выставлен на продажу небольшой домик, который каким-то чудом остался невредимым в прошлом году. Продавцы были из Москвы и использовали этот дом как дачу на лето. Павел Андреевич понимал, что такого шанса может больше не подвернуться, ведь дом продавался вместе с мебелью и техникой, да и цена была очень хорошая.
Дочь договорилась о встрече с продавцами. Мужчина внимательно осмотрел дом и понял, что он ему подойдёт. Конечно, кое-где требовался ремонт, но Павел Андреевич на это и рассчитывал. Он хотел заниматься какими-нибудь делами, а не досиживать свою жизнь на диване.
После всей бумажной волокиты мужчина с облегчением выдохнул и уже в мае, привезя с собой немногочисленные пожитки и пса, заселился в дом. Он тут же сколотил новую будку для Мишки, а затем начал потихоньку ремонтировать дом и расчищать участок.
Земляки поздравили его с возвращением и новосельем. Деревня ожила. По дороге снова ездили автомобили и ходили люди. Большинство сгоревших домов начали восстанавливать или строить новые. Но кое-где пепелища так и остались.
Свой бывший участок Павел Андреевич продал. Мужчина очень грустил из-за этого, ведь это земля его отца и матери. Но такие уж были обстоятельства. Кто мог знать, что на эту землю низвергнется самый настоящий ад?
Вначале Павлу Андреевичу было немного не по себе от того, что он живёт как бы в чужом доме, на чужой земле. Но он быстро к этому привык, ведь это для него лучше, чем маяться в квартире. К тому же он начал переделывать дом под себя.
Дочь, зять и внуки часто навещали мужчину, как и в былые дни, когда ещё была жива Тамара. Для Павла Андреевича такие встречи были очень важны.
Можно сказать, что жизнь наладилась, и всё снова пошло своим чередом. Павел Андреевич, как и многие жители, вернулся на свою родную землю, пережив весь ужас, творившийся здесь полгода назад.
Но всё это время, начиная с того самого утра, с того самого звонка из больницы, Павел Андреевич почти ни на миг не забывал о Тамаре. Он помнил о ней всегда. Не было не то чтобы дня, не было такого часа, чтобы он не вспомнил о жене. А когда ему что-то снилось, то сны эти были связаны исключительно с ней.
Павел Андреевич не забыл о Тамаре и помнил о ней до конца своих дней.
