Старикам неимоверно загорелось узнать, что им скажет гадалка. Они еле дотерпели до вечера.
После ужина ветераны поднялись к себе в номер. Взглянули на часы, было еще довольно рано.
- Ну пошли уже, сколько можно сидеть, - шустро вскочил на ноги дед Иван.
- Что мы, как мальчишки, сломя голову, побежим к гадалке, - рассудил дед Степан, глядя на своего нетерпеливого напарника. - Подождем еще немного.
Тот опять присел.
Посидели, помолчали, думая каждый о своем.
Потом встали, поочередно подошли к зеркалу. Посмотрелись и, пригладив руками свои давно побелевшие и поредевшие волосы, отправились гуськом по коридору к лифту. Первым решительно шагал дед Степан.
- Ох, Степан, подожди. Я что-то, елки-моталки, волнуюсь, - дед Иван внезапно замедлил шаг. - Внутри у меня прямо все трясется, давно такого со мной не было. А вдруг эта гадалка мне что-то плохое предскажет… Лучше уж не знать ничего.
- Да чего ты боишься? Что она нам плохое может предсказать? – остановился дед Степан. – Дату кончины? Так это только одному Богу известно. Ну скажет она навскидку, сколько примерно нам годков осталось… Так мы и без нее знаем, что недолго. Моих-то вон дружков с юности – с кем когда-то в школе учился, с кем потом работал - давно нет на свете и что… У каждого, Иван, свой срок. Чего нам бояться-то… Все там будем… В этом она нам ничего нового не откроет.
- Нет, Степан, я передумал. Пожалуй, не пойду я к гадалке. Человек я впечатлительный. Ляпнет она что-нибудь, а я, елки-моталки, сон потеряю… Оно мне нужно? Ты иди один, Степан. Потом расскажешь, что она там тебе скажет-нагадает.
Иван несколько секунд постоял, потом споро развернулся и пошел назад.
- Нет, ты посмотри на него! Сам взбаламутил меня и сам же в кусты, - недовольно пробурчал дед Степан, задумчиво глядя на удаляющуюся спину деда Ивана.
– Сбежал ведь, старый… И откуда только прыть взялась… Посмотрите на него - боится он… В нашем ли возрасте бояться…
Степан немного постоял, раздумывая – а не вернуться ли и ему, но потом решительно зашагал дальше.
По пути задумался. Вспомнил необычное имя гадалки.
- Надо же – Феодора она. Видно не настоящее это имя, придуманное. Уж сколь живу на свете - ни разу в жизни не слыхал такого.
Вот и номер ее. Дед Степан остановился, чтобы отдышаться. Постучал.
- Входите, - услышал в ответ.
Он немного помедлил, но уходить было поздно.
- Да входите же, открыто, - донеслось до него.
Старик решительно открыл дверь и вошел в комнату.
Дора сидела в кресле у окна. Увидев деда Степана, поднялась, и, улыбаясь, шагнула ему навстречу.
- Проходите, Степан Михайлович. Вы что-то один… А где ваш товарищ? Вы же собирались вдвоем придти. Надеюсь, он здоров?
- Здоров, чего ему сделается. Вот в последний момент он передумал. А если честно, то побоялся услышать что-нибудь плохое. Мы ведь с ним уже далеко не молоды… Да чего уж теперь о нем…
Дора пригласила деда Степана присесть к столику и, взяв его руку, стала внимательно ее рассматривать.
- Ну что там? Неужели видно чего-то?
- Конечно, видно. Можно сказать – что было, можно сказать – что будет…
По линиям руки много чего можно рассказать о человеке… Давайте так, Степан Михайлович. Вы действительно хотите знать, что вас ждет впереди?
- Да, хочу. Хотя и так знаю, что меня там ждет за горами, за лесами, за синими морями…
- Ну хорошо. Вы человек уже в почтенном возрасте, сами понимаете. Поэтому линия жизни впереди у вас не очень-то и длинная. Но небольшой запас еще есть. Скажем так – года два-три у вас есть впереди. И еще. Удивительно, но у вас интересная линия сердца. Я вижу у вас впереди любовь.
- Скажите, Степан Михайлович, вы женаты?
- В том-то и дело, что я вдовец уж сколько лет, - покачал головой дед Степан.
- По вашей ладони я вижу, что вас ждет любовь в конце жизни.
- Вот об этом я и хотел от вас что-нибудь услышать. Признаться, я устал жить один, словом не с кем перемолвиться. А здесь мне приглянулась женщина. Вот я и задумался – может быть, стоит мне к ней подойти, поближе познакомиться. Кто знает, может эта встреча станет нашей общей судьбой.
- Вполне возможно, Степан Михайлович, вполне возможно. Я вам сказала все, что могла, а уж вы теперь решайте, как вам дальше быть.
Они тепло простились и дед Степан задумчиво отправился в свой номер.
Слова гадалки не выходили у него из головы. Терять время было нельзя – и ему оставалось не так много дней быть в санатории, а, может быть, и этой женщине тоже.
На следующий день дед Степан, принарядившись в свою лучшую одежду, решительно отправился знакомиться.
- Екатерина Сергеевна, - улыбаясь, сказала в ответ женщина.
В тот день они гуляли по парковой зоне санатория, и разговаривали. Обо всем. О себе, о детях, живущих далеко от них – в больших городах, о погоде и природе.
Вот тогда-то и признался дед Степан женщине, что ходил к гадалке и, что нагадала она ему счастливую любовь в конце жизни.
- Мне она сказала, что немного осталось, всего-то года два-три, но, Катя, я хочу их прожить с тобой. Прости меня, что я так сразу говорю об этом. Но мне не хотелось бы терять ни одного дня. Мне не нужна твоя пенсия. Пусть она у тебя идет, складывается на твой банковский счет, а мы будем жить на мою. Я тебя буду одевать, обувать. Я тебя наряжать буду, как королеву.
- Ой, я не знаю, Степан. Это так неожиданно. Мне уже семьдесят два года, тебе – восемьдесят три… Ну, о чем можно говорить… И потом. Ты забыл, что мы с тобой живем в разных селах, в разных районных центрах. Между ними почти семьдесят километров. А у меня там дом, я не могу его бросить. Нет, выдумки все это. Ничего у нас не получится.
В тот раз они так ни до чего не договорились. Ночью дед Степан долго не мог уснуть – все думал, прикидывал так и эдак.
А потом придумал. Решено - он завтра договорится с гадалкой и пригласит Екатерину к ней. Пусть та посмотрит ее руку. Если это его женщина, то гадалка увидит на ее руке какие-то знаки.
И дед Степан спокойно заснул.
Гадалка деда Степана не подвела. Она сказала Екатерине, что впереди ее ожидает счастливая семейная жизнь примерно в течение двух-трех лет.
После визита к гадалке дед Степан опять начал убеждать Екатерину переехать жить к нему.
- Я понимаю, Катя, ты беспокоишься за свой дом. Давай сделаем так. Мы приедем из санатория и ты пойдешь учиться на права. Я куплю тебе машину и ты будешь ездить домой, когда захочешь.
Уговорил-таки дед Степан Екатерину. Они стали жить вместе.
Екатерина Сергеевна выучилась, получила права, а дед Степан, как и обещал, купил ей машину, пусть и подержанную, российского производства. Екатерина была счастлива.
Сначала дед Степан ездил с ней рядом, чтобы она обрела уверенность, а потом Екатерина частенько и одна ездила в свою деревню. Только зимой дед Степан не отпускал ее одну на машине в свою деревню. Всегда ехали вдвоем.
Дед Степан накупил Екатерине нарядов, как и обещал, а она симпатично обустроила его квартиру.
В его доме теперь стало очень уютно, частенько пахло вкусной едой и пирогами, печь которые Екатерина была мастерица.
А гадалка ошиблась.
Дед Степан с Екатериной прожили не два-три года, а целых восемь лет. Они оба были счастливы своей поздней любовью.
Дед Степан ушел, когда ему исполнился девяносто один год. Екатерина Сергеевна на тот момент разменяла девятый десяток – ей стукнуло восемьдесят лет.
И они оба ни минуты не жалели, что судьба свела их в столь почтенном возрасте и нечаянно подарила восемь годочков счастья.
Эту историю я услышала из первых уст от самой Екатерины Сергеевны, спустя три года, как не стало деда Степана.
Ей как раз исполнилось восемьдесят три, как и когда-то деду Степану во время их первой встречи.