Взяться за перо меня заставило одно исследование. Его автор, наш современник, утверждал, что Анне Васильевне, супруге святителя Луки Крымского, великого хирурга от Бога, архиепископа Войно-Ясенецкого, по сути, досталась роль «страдающей женщины». Потому что она так и не получила от мужа той любви, о которой мечтала.
А ведь это совершенно не так. Святитель Лука – в миру Валентин Феликсович – был не только большим тружеником, но и горячо любящим мужем и отцом. Об этом свидетельствуют его дети и все близко знавшие семью люди.
Нарушила обет безбрачия ради любви
История этой любви удивительна. Она наполнена сильными чувствами и романтикой.
Валентин Феликсович на момент знакомства с Анной был студентом, а она, его избранница, – сестрой милосердия в госпитале.
Казалось бы, шансов на создание семьи у них нет. Ведь Анна, вступая в Киевскую Мариинскую общину сестер милосердия, дала обет безбрачия.
Но вспыхнувшие между молодыми людьми чувства были так сильны, что Анна нарушила обет, согласившись стать женой Валентина Феликсовича.
Но шла русско-японская война. Анна вместе с отрядом Российского Красного Креста уехала на фронт. Узнав об этом, Валентин Феликсович не задумываясь поехал туда же. Он даже мысли не допускал, что Анна там будет одна, без его помощи и поддержки.
Так что до свадьбы у молодых людей было время и узнать, и проверить друг друга. После возвращения с войны влюбленные обвенчались в Читинской церкви Архангела Михаила и стали жить-поживать в любви да согласии.
Позже семья перебралась в Переяславль-Залесский. Один за другим родились дети – трое сыновей и дочка. Но хотя на Анне был весь дом, она успевала помогать еще и мужу.
Знавшая семью Е. Н. Кокина вспоминала, что Анна «мужа любила без памяти, ни в чем ему не перечила. Может, и были между ними какие нелады, но при детях - ни-ни». Про главу семьи говорила, что он был суровый, к делам домашним не прикасался и «лишнего слова никогда не говаривал».
Да и когда ему было «говаривать»? Валентин Феликсович всегда много работал.
«Господь наказал её ревностью»
Несмотря на счастливую семейную жизнь Анна никогда не забывала про нарушенный пред Господом обет. Она из-за этого мучилась и страдала.
Вот как святитель Лука писал:
«Выйдя за меня замуж, она нарушила этот обет, и в ночь перед венчанием в церкви, построенной декабристами, молилась перед иконой Спасителя, и вдруг ей показалось, что Христос отвернул свой Лик, и образ Его исчез из киота. Это было, по-видимому, напоминание о ее обете и за нарушение его Господь наказал ее невыносимой патологической ревностью».
Звучит, как признание Валентина Феликсовича в том, что не все ровно и гладко было в семейной жизни. Но он, как мудрый человек и просто любящий свою жену муж, проявлял терпение, смирение и понимание.
Видимо, это было столь очевидно, что дети тоже про ревность мамы знали. Дочь святителя Елена вспоминала:
«Папа очень тяготился этой ревностью, и мне кажется, что бедная мама ревновала напрасно, так как папа был очень строг к себе и очень любил маму».
Но и сама Анна боролась, как могла, с ревностью. Много занималась детьми, хозяйством. Посещала вместе с детьми игуменью Федоровского монастыря Евгению, чтобы поговорить с ней о важных духовных вещах.
«В одеяле привезена к нам смерть»
Это было самое страшное, что только могло случиться – внезапный уход Анны из жизни.
Много позже Валентин Феликсович – к тому времени уже архиепископ Крымский Лука – рассказал о беде в своей автобиографической книге «Я полюбил страдание»:
«По весне приехала к нам погостить сестра Анны, только что похоронившая свою молоденькую дочь, которая умерла от скоротечной чахотки (туберкулёза). На беду, она привезла с собой ватное одеяло, под которым лежала её больная дочь. Я говорил своей Ане, что в одеяле привезена к нам смерть. Но Аня не хотела обижать сестру. Сестра Ани прожила у нас всего две недели. А вскоре после её отъезда я обнаружил у Ани явные признаки туберкулёза лёгких».
Валентин Феликсович сделал тогда, как говорится, все возможное и невозможное. Первым делом увез семью в Ташкент, где был подходящий для Анны сухой тёплый климат. Семья поселилась в 5-тикомнатной квартире. У самого главы семьи был хорошая должность – главный врач Ташкентской городской больницы.
Что пережил тогда Валентин Феликсович – можно только догадываться. Впервые в жизни он не мог спасти самого близкого и родного человека – свою любимую жену. Болезнь, увы, прогрессировала… Последняя ночь стала прощанием…
«Анна горела в лихорадке. Чтобы облегчить ей страдания я впрыснул ей шприц морфия. Она затихла на 20 минут. Потом просит – «Впрысни ещё». Через пол часа это повторилось, и в течении 3-х часов я много впрыснул ей шприцов, и много превысил допустимую дозировку. Но отравляющего действия не было. Вдруг Аня села на кровати и сказала: «Позови детей». Пришли дети и она перекрестила их, а целовать не стала – боялась заразить. Потом она легла и лежала спокойно с закрытыми глазами. Лихорадки не было. Дыхание становилось всё реже и реже. Так она и отошла».
В той же книге «Я полюбил страдание» святитель Лука написал пронзительные строки:
«Аня умерла 38-ми лет от роду. Две ночи я сам читал над гробом Псалтирь стоя у ног покойной в полном одиночестве. Часа в 3 ночи я читал 112-й псалом, начало которого поётся при встрече архиерея в храме, и последние слова псалма поразили и потрясли меня, ибо я с совершенной ясностью и несомненностью воспринял их как слова Самого Бога, обращённые ко мне: «И неплодную вселяет в дом матерью, радующеюся о детях».
Господу Богу было ведомо, какой тяжёлый и тернистый путь ждёт меня, и тотчас после смерти матери моих детей Он Сам позаботился о них и моё тяжёлое положение облегчил. Почему-то без малейшего сомнения я принял потрясшие меня слова, как указание Божие на мою операционную сестру Софию Сергеевну, о которой я знал только то, что она недавно похоронила мужа и была неплодной, то есть бездетной, и всё моё знакомство с ней ограничивалось только деловыми разговорами, относящимися к операции. И, однако, слова «неплодную вселяет в дом матерью, радующеюся о детях» я без сомнения принял как Божий приказ возложить на неё заботы о моих детях и воспитание их».
Так и было: Софья Велецкая, молодая бездетная вдова, приняла всех четверых детей и вырастила, как своих. После ссылок дети с отцом воссодинились. Все они впоследствии стали врачами и учеными.
После смерти любимой жены смыслом жизни для Валентина Феликсовича становится вера. В разгар репрессий и гонений на Церковь он, профессор медицины, бесстрашно выбирает путь служения Богу, который прошел честно и достойно.
Ни многократные аресты, ни 11 лет ссылок не сломили его. Он стал доктором богословия, автором 10 томов проповедей и 55 научных трудов по хирургии и анатомии. В 1946 году удостоился такой высокой награды, как Сталинская премия I степени за монографию «Очерки гнойной хирургии». Он автор первой в России и третьей в Европе научной работы на тему «Регионарная анестезия».
Таков портрет святителя Луки Крымского (в миру Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого), священноисповедника, архиепископа и гениального хирурга, объединившего, казалось бы, несовместимое – религию и медицину.
(Источники: Святитель Лука Крымский (Войно-Ясенецкий) "Я полюбил страдание", Поповский М. А. "Жизнь и житие святителя Луки Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга", Протоиерей Георгий (Ю. Л. Шевченко) "Приветствует Вас Святитель Лука, врач возлюбленный").