Глава 4: Сюэ Лан из Поместья Клинка (Часть 2)
— О, значит, ты не знаешь, где Король Меча Юй спрятал лекарство? — Тан Лицы медленно сжал пальцы Хуа Уянь один за другим, а затем плавно их отпустил. — Только госпожа Хун знает, где хранится лекарство? Тогда мне придется попросить тебя проводить меня к ней; я хочу встретиться с госпожой Хун. — Он произнес это с улыбкой, его выражение оставалось мягким.
Хуа Уянь тоже улыбался, несмотря на то, что ногти Тан Лицы глубоко впились ему в шею, оставив пять кровавых отметин. Будучи экспертом по ядам, Хуа Уянь мгновенно распознал токсин на пальцах Тан Лицы. Хотя он не был смертелен, но доставлял неприятности, особенно учитывая, что свежие раны не позволяли ему использовать многие из ядовитых жидкостей и порошков, которые он обычно рассеивал в воздухе. Он был уверен, что именно по этой причине Тан Лицы нанес ему эти раны на шее.
И яд на пальцах Тан Лицы был врожденным, а не намеренно нанесенным.
— Госпожа Хун находится в Павильоне Темно-Красных Теней. Никто не может её увидеть, пока она сама не решит выйти, — вздохнул Хуа Уянь. — Если мы с тобой прорвемся силой, и она ударит в колокол тревоги, Юй Цифэн сразу узнает о твоем прибытии. Хотя в поместье и не так много умелых бойцов, если слухи распространятся, твои поиски пилюли сильно усложнятся. Кто-то настолько проницательный, как господин Тан, наверняка понимает это, не так ли?
Тан Лицы едва заметно улыбнулся:
— Я не осмелился бы вторгнуться к леди. Поскольку мы, как грубые мужчины, не годимся для визита, у нас есть только один вариант — ждать, пока госпожа Хун не выйдет сама. — Он спокойно посмотрел на Хуа Уянь. — Но, хотя я не хочу нарушать собрание Короля Меча, у меня нет времени ждать, пока леди будет мне угождать. Если госпожа Хун не выйдет в ближайшее время, чтобы встретиться со мной, я подумаю над тем, чтобы сломать тебе шею. Как тебе такой вариант?
Хуа Уянь хихикнул:
— Это... это не очень вариант. Даже если ты сломаешь мне шею, она все равно не выйдет.
— Это не проблема, — сказал Тан Лицы, его рука неестественно задержалась на шее Хуа Уянь. Хуа Уянь почувствовал резкую боль и издал приглушенный хрип, крепко зажмурив глаза. Когда он уже был готов к смерти, теплое дыхание коснулось его лица. Открыв глаза, он увидел, как Тан Лицы мягко дует на него и тихо вздыхает. — Для кого-то вроде тебя, кто даже не борется за свою жизнь... неужели секрет, который ты охраняешь, настолько ужасен?
Хуа Уянь посмотрел на изумительно красивое лицо, его шея все еще пульсировала от боли. Сила захвата Тан Лицы не уменьшилась, но он продолжал улыбаться. В глазах Тан Лицы было что-то завораживающее, что-то такое, что могло заставить сердце забиться быстрее. Невольно, Хуа Уянь отклонился назад, не ответив на вопрос Тан Лицы. Но тот больше не настаивал. Они оставались в этом противостоянии какое-то время, пока вдруг Тан Лицы не рассмеялся тихо и снова мягко подул на губы Хуа Уянь.
Что он делал? Сердце Хуа Уянь забилось быстрее, пульсируя в ушах, и его разум помутился. Затем он увидел, как Тан Лицы отпустил его и, взмахнув рукавом, сказал:
— Можешь идти.
Обычно Хуа Уянь просто бы улыбнулся и ушел. Но в этот раз он замер на мгновение, охваченный сомнениями и растерянностью, прежде чем наконец медленно зашагал прочь.
Тан Лицы, помимо своей хитрости и жестокости, был, несомненно, очень... странным человеком.
Когда Хуа Уянь ушел, Тан Лицы сохранил свою улыбку и лениво оглянулся. Он заметил здание павильона темно-красного цвета, находящееся недалеко, и начал спокойно двигаться к нему. Пройдя около тридцати шагов, он услышал дыхание вокруг себя — признак того, что за ним тайно наблюдало множество людей. Оставшись невозмутимым, он продолжал грациозно идти к павильону. Внезапно он увидел фигуру с седыми волосами, лежащую среди цветов-бабочек, и слегка улыбнулся.
— Ах, ты пришел так быстро, — вздохнул человек, раскинувшийся среди цветов, продолжая спать с закрытыми глазами.
Тан Лицы не обратил на него внимания и поднял голову, мельком заметив стройную фигуру на крыше павильона, которая тут же исчезла из виду. Он почтительно поклонился в сторону верхнего этажа, подошел к двери павильона и толкнул её, чтобы войти. К его удивлению, сигнал тревоги не прозвучал. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, он заметил женщину в белом, тихо стоявшую наверху. Она была воздушна, как фея, но её брови были деликатно нахмурены. Даже без полного вида её лица, можно было почувствовать ауру глубокой, пронизывающей грусти, окутывающей её.
Как орхидея.
Как слёзы.
— Госпожа Хун? — Тан Лицы поднимался уверенно и грациозно. Когда он поднимался по лестнице, легкий ветерок пронесся сквозь здание, и казалось, что он идёт по самому ветру, с улыбкой на лице.
Госпожа Хун слегка кивнула, её брови, изогнутые как дальние горы, нахмурились еще сильнее.
— Кто ты?
— Скромное имя моё — Тан Лицы, — ответил он, всё ещё улыбаясь, когда достиг последней ступеньки. Вместо того чтобы идти дальше, он остановился там, стоя на одну ступень ниже госпожи Хун, что делало его чуть ниже её. Их глаза встретились, когда он поднял на неё взгляд.
— Значит, ты приёмный сын Тан Вэйцяня, приёмный брат наложницы Юнь и глава Дома Ваньцяо? — тихо спросила госпожа Хун. Хотя это имя не было широко известно в мире боевых искусств, казалось, что она обладает глубокими знаниями о его семье и их подвигах.
— Верно. — Стоя против ветра, Тан Лицы уловил слабый аромат госпожи Хун, который донесло до него ветром. — Я прибыл издалека, услышав о Дьявольской Пилюле Девяти Сердец, это тема недавних слухов в цзянху. Говорят, её источник — Поместье семьи Юй.
— Дьявольская Пилюля Девяти Сердец? Никогда о ней не слышала, — спокойно ответила госпожа Хун. — Господин Тан, человек вашего статуса не должен провоцировать Короля Меча Юя на основе простых слухов. — Она стояла неподвижно на вершине лестницы в скромной, изящной позе. — Прошу вас уйти.
Тан Лицы быстро оглядел госпожу Хун с ног до головы, лёгкая улыбка заиграла на его губах.
— Госпожа Хун, похоже, вы не владеете боевыми искусствами.
Госпожа Хун слегка кивнула и ответила с лёгкой улыбкой:
— Но у меня есть тысяча способов заставить вас умереть прямо здесь.
— Госпожа, вы наверняка мастерица в механизмах и скрытых оружиях.
Госпожа Хун не стала отрицать, её взгляд снова скользнул по Тан Лицы.
— У вас есть рана на животе.
— Верно, — ответил Тан Лицы всё с той же улыбкой.
— Ваш визит в Мечевое Поместье семьи Юй не связан с Дьявольской Пилюлей Девяти Сердец, у вас есть другая цель, — сказала госпожа Хун, тщательно подбирая слова.
— Это тоже верно.
— Можете ли вы раскрыть мне настоящую причину, по которой вы потратили пятьдесят тысяч таэлей золота на Шэнь Ланхуня и лично рискнули жизнью, прибыв сюда? — Она пристально смотрела на Тан Лицы, стоявшего ниже неё. Хотя в этом павильоне было семьдесят одно скрытое оружие, оценивая ситуацию, она не находила подходящего момента, чтобы их использовать.
Тан Лицы элегантно поправил рукав.
— Как насчёт того, чтобы мы договорились? Я буду честен с вами, а вы будете честны со мной.
— Условия? Вы хотите обсудить условия со мной? — Брови госпожи Хун деликатно нахмурились.
— Никто ещё не обсуждал с вами условия? — спросил он, его улыбка была тёплой и дружелюбной. — Госпожа Хун, вы умны и хорошо осведомлены. Позвольте мне дать вам то, что вы хотите, а вы дадите мне то, что нужно мне. Таким образом, мы оба получим то, что ищем, без всяких обид. Разве это не идеально?
— Что вам на самом деле нужно, кроме пилюли? — спросила она внимательно, её взгляд был устремлён на Тан Лицы. — Вы очень странный человек. Чего вы действительно хотите?
— Я ищу местонахождение двух людей и ответ на один вопрос, — спокойно объяснил Тан Лицы.
— Кто эти двое? — настаивала она.
Тан Лицы лишь улыбнулся, не отвечая.
— А как насчёт ответа на вопрос? Что вы хотите спросить?
— Я бы хотел спросить кое-кого: если я умру, ты заплачешь по мне? — мягко произнёс Тан Лицы и тихо вздохнул.
Госпожа Хун ненадолго замерла.
— Те, кого вы ищете, связаны с пилюлей?
— Возможно, связаны, возможно, нет, — мягко ответил Тан Лицы.
— Ваша цель действительно так проста? — Госпожа Хун взмахнула рукавом. — Расскажите мне, кого вы ищете и какие у вас с ними отношение, и тогда, возможно, я подумаю о том, чтобы раскрыть местонахождение пилюли.
— Как насчёт этого? — предложил Тан Лицы с улыбкой. — Спрашивать о моих отношениях с ними — это всего лишь ваш способ выявить мою слабость. Что, если я сразу раскрою вам свою слабость, а вы в ответ скажете мне, где находится пилюля? Я даже первым поделюсь своей слабостью — честный обмен, как вы думаете, госпожа?
— О? Это приемлемо, — холодно ответила госпожа Хун. — Начинайте, но учтите, что после того, как вы расскажете, я могу изменить своё мнение.
Тан Лицы тихо рассмеялся.
— Моя слабость... что ж, я ранен. Возможно, вы не разбираетесь в боевых искусствах, но, возможно, вы знаете медицину и можете распознать мою травму. Хотя мои боевые навыки превосходны, а внутренняя сила велика, я не могу долго сражаться. Если сделаю это, рана ухудшится, что может стать фатальным для меня и для жизни в моём теле.
Госпожа Хун слегка нахмурилась.
— Вы ведь не беременная женщина, что ты имеешь в виду под "жизнью в вашем теле"?
Тан Лицы продолжал улыбаться, но не ответил.
После короткой паузы госпожа Хун продолжила:
— Раз ты поделился своей слабостью, местоположение пилюли уже не так важно. Я скажу тебе, но ты должен ответить на мой предыдущий вопрос. — Её любопытство было явным, когда она внимательно осматривала Тан Лицы с головы до ног. — Пилюля из Поместья семьи Юй закопана под белыми цветами-бабочками снаружи. Копай там, и найдешь её.
— Госпожа Хун, ваше стремление к честности действительно показывает, что вы человек слова, — сказал Тан Лицы с улыбкой. — Теперь мне пора прощаться. — Он грациозно развернулся и начал спускаться по лестнице.
Госпожа Хун, ошеломлённая, окликнула его:
— Подожди! Как насчёт моего вопроса...
— Ах... — Тан Лицы оглянулся, слегка улыбаясь. — Разве я обещал ответить?
— Ты... — Госпожа Хун тяжело вздохнула. — Ты очень хитёр. Но, хотя я сказала тебе, где спрятаны пилюли, это не значит, что ты получишь то, что ищешь. Почему ты не убил Хуа Уяня, когда у тебя была возможность? — Она бросила кусок белого шелка с чем-то спрятанным внутри в окно. — Пока Хуа Уянь жив, территория вокруг белых цветов-бабочек под охраной. Если Чи Юнь и Шэнь Ланхун не здесь, они, вероятно, отвлекают Юй Цифэна. Один ли ты сможешь пройти Смертоносное построение Тридцати Трех в Павильоне Фэнлю? Честно говоря, я надеюсь, что сможешь.
— Кому из нас стоит беспокоиться? Каковы шансы Короля Меча Юя против Чи Юня и Шэнь Ланхуня? — мягко спросил Тан Лицы. — Разве вам, госпожа Хун, не стоит волноваться?
Госпожа Хун стояла на вершине лестницы, элегантная, как нефритовая статуя. Она опустила глаза и тихо ответила:
— Было бы неплохо, если бы он составил тебе компанию по дороге в Желтые Источники, не думаешь?
— Отличный спутник, — задумчиво произнёс Тан Лицы, выходя из павильона и аккуратно закрывая за собой дверь. — Лучше избегать кровопролития в покоях леди.
За пределами павильона роскошные растения и белые цветы-бабочки создавали спокойную сцену. Сюэ Сяньцзы продолжал спать среди зелени, стрекозы порхали рядом. Спокойная обстановка ничем не выдавала скрытую опасность. Тан Лицы поднял мотыгу, которую Сюэ Сяньцзы ранее бросил, и начал копать землю.
Этот человек был по-прежнему необъясним.
Госпожа Хун стояла за окном второго этажа, тихо наблюдая за сценой внизу. Если этого человека не устранить, он может потянуть их всех вниз, их и самого богатого человека в мире. Почему он так отчаянно хотел найти эту пилюлю? Нет, дело было не в самой пилюле; его интересовали "местонахождения пилюли". Какое доказательство он искал?
Что именно он пытался доказать? Он сказал, что ищет двух человек и хочет задать вопрос одному из них. Он говорил правду?
А затем была эта странная фраза — "жизнь в его теле"... Она оперлась на подоконник, внимательно наблюдая за тем, как Тан Лицы приближался к полю белых цветов-бабочек. Человек одновременно искренний и обманчивый — почему же она, по какой-то причине, верила всему, что он только что сказал? Какой человек мог довести Тан Лицы до такого неустанного поиска, и кто мог заставить его задать вопрос: "Если я умру, ты заплачешь по мне?"
Неосознанно она нежно коснулась короткой флейты, спрятанной в рукаве, её мысли унеслись к кому-то другому. Тот человек сидел за столом, увлеченно играл на цине и пел. Хотя его навыки игры на цине были скромными, он играл с такой страстью и грацией, как будто... как будто в этом земном мире был только он и его глубокая грусть.
Когда Тан Лицы начал копать клумбу, Сюэ Сяньцзы вскрикнул и сел. Но прежде чем он успел что-либо сказать, раздались несколько едва слышных звуков, и он снова упал с новым криком. Взмахнув рукавом, Тан Лицы сбросил с него четыре дротика, которые тихо упали на землю. С мотыгой в руках он спокойно смотрел на людей в зелёных одеждах, которые медленно выходили со всех сторон.
Их было тридцать три, каждый держал в руках короткую флейту.
Сказать, что пилюля была закопана здесь, было всего лишь уловкой, чтобы заманить его в ловушку, не так ли? Тан Лицы опёрся на мотыгу и выпрямился. За кругом из тридцати трёх убийц стоял человек, прислонившийся к бамбуковому павильону и небрежно вертевший в руках травинку. Это был не кто иной, как Хуа Уянь, которого он пощадил совсем недавно. Когда Хуа Уянь заметил, что Тан Лицы смотрит на него, он улыбнулся.
Какой человек мог заставить Хуа Уяня предпочесть смерть предательству и вдохновить его на быструю перегруппировку и возвращение? Глаза Тан Лицы блеснули глубоким, интенсивным оттенком, когда он размышлял о заговорщике, стоящем за Дьявольской Пилюлей Девяти Сердец, о человеке, который мог контролировать Павильон Фэнлю. Это был противник, которого нельзя было недооценивать.