Однажды, дождливым серым вечером, моя соседка Галина Сергеевна, рассказала мне одну удивительную историю, которая с ней произошла. Давно уже с нами нет Галины Сергеевны, лет пятнадцать наверно, а я нет-нет да и вспомню иногда старушку и ее историю, которую она мне поведала. На то время ей по моему лет восемьдесят было, и была она совсем одна на всем белом свете. Ни родных у нее не осталось, ни друзей, всех схоронила. Так уж жизнь распорядилась, оставив ее в конце жизни одну. Конечно ей помогали соседи чем могли, кто гвоздик прибьет, кто лампочку поменяет, и я иногда к ней забегал когда шел в магазин, узнать, не надо ли ей чего прикупить. Я приносил ее заказ, а она усаживала меня за стол уютной кухоньки и поила ароматным чаем. Чай у нее был необыкновенно вкусным... Вроде обычную заварку я ей приносил из магазина. А вот умела она вкусно заварить чаек. Вот в один из таких вечеров и рассказала она мне свою историю.
...Единственным развлечением у старушки, пока глаза ещё видели, это почитать свою любимую книгу. Вот и в тот вечер она перевернула последнюю страницу потрёпанной книги и закрыв ее положила под подушку. Она читала эту книгу уже раз десять, а может и двадцать, но каждый раз как впервые. Память уже не та стала. Ну а что, удобно. Дочитала и не помнишь о чем книга. Можно начинать сначала. - Надо бы сходить проверить, может свет где не выключила или не дай Бог газ,- сказала вослух себе Галина Сергеевна. Она сунула больные ноги в мягкие тапочки и направилась в сторону кухни. Проходя мимо зала, старушка заметила в дальнем углу комнаты лёгкое свечение. - Да вроде всё выключала. Телевизор что ли забыла? Да нет, телевизор выключен. А что там светится? Галина Сергеевна всматриваясь в едва освещенный угол стала подходить ближе, совсем не испытывая страха. А чего бояться-то, отбоялась уже своё.
Чем ближе она подходила к свету, тем чётче в нем прорисовывалась женская фигура. Очень знакомая фигура. Галина Сергеевна вдруг встала как вкопанная. В груди у неё что-то ухнуло, и сжалось. В углу комнаты стояла её мать. Мать, которой не было в этом мире уже двадцать лет. В руках она держала завернутого в одеяльце ребёнка. Мать смотрела то на ребенка то на дочь.
- Здравствуй дочка,- едва слышно прошептала мать
- Здравствуй мама,- дрожащим голосом поздоровалась Галина Сергеевна.
- Ну как ты? Как поживаешь? Вижу совсем одна осталась?- шепчет мать.
- Живу пока, привыкла уже,- отвечает Галина Сергеевна.
Мать протянула руки к дочери с завёрнутым ребенком.
- Смотри какой красавец. Богатырь.- говорит мать,- а тяжёлый какой. Руки совсем не держат.
- Красивый,- согласилась дочь чувствуя как внутри ее всё холодеет,- А кто это?
- Твой сын.
Галина Сергеевна отшатнулась от таких слов.
- Мой сын? Но у меня нет сына мама. И не было никогда. Ты ведь знаешь.
- Как же нет. Вот он,- говорит мать протягивая к ней свёрток. Может возьмёшь? Руки совсем не держат, боюсь уронить.
Галина Сергеевна пятилась назад. Она никак не могла осмыслить и поверить в происходящее.
- Знала бы ты, как я устала носить твоего ребенка. Все это время, что я здесь, я ношу твоего ребенка.- шепчет мать.
- Мама, у меня нет детей,- повторила Галина Сергеевна.
- Это ребенок, от которого ты избавилась.- говорит мать,- Которого ты не захотела рожать.
Вот теперь Галина Сергеевна всё поняла, о каком ребёнке идёт речь. Поняла и по настоящему испугалась.
- Мама, но ты ведь знаешь, что были такие обстоятельства...Мне семнадцать только было...Сама ещё ребенком была. И по моему ты тоже была не против чтобы я сделала аборт. По моему ты же мне и посоветовала.
- Вот поэтому я и ношу твоего ребенка.- говорит мать,- Всё время что я здесь с рук не выпускала. Ты даже не догадываешься как мне тяжело. Всё тебя жду не дождусь. Тебе в отличии от меня придется носить его вечность.
Галина Сергеевна побледнела.
- Вон оно как,- прошептала она,- Значит там такое наказание?
- Если бы только...- шепчет мать,- Здесь каждый твой грех с тобой. Не уйдешь от него, и не замолишь как можно в вашем мире. Жаль что люди этого не понимают. Здесь все грехи носишь с собой. Даже совсем маленький грешок весит больше чем ты сама... И не сбросить их...
Галина Сергеевна присела на краешек дивана, ноги совсем не держали. Она закрыла ладонями лицо. - Боже мой, а я ведь совсем забыла про тот случай. Неужели теперь я вечно буду носить нерожденного ребёнка,- прошептала она
Галина Сергеевна подняла голову, но ни матери ни свечения уже не было.
Она вернулась в свою спальню и легла на кровать. - Надо завтра в церковь сходить,- шептала она,- Поговорить с батюшкой. Рассказать ему что я видела сегодня. Может чего и посоветует. Может можно что-то изменить?
Вот такую странную историю, рассказала мне, теперь уже покойная Галина Сергеевна. Рассказывала и плакала. Не знаю, кого она больше жалела, себя, или нерожденного сына. А может боялась грехов своих, которые ее там ждали...