Заснула, заснула в середине новой серии. Как говорят в турецких фильмах: «только этого ещё не было... теперь и оно есть».
О-хо-хонюшки-хо-хо... Как с вами интересно, ребята)
И, хотя из того водевиля, в который превращается-таки наш замечательный «Шербет», есть мало чего толкового вытащить, но всё равно – попробуем. Зря, что ли, мы его так любили... Аж целых два сезона. (Начало любви здесь).
Ну, в 70-м эпизоде солирует, конечно, матушка Пембе. Муж-изменщик явился к её дверям с новым ребёночком, нажитым на стороне, и умолял помочь. Пока оставим поступок этого старого лулы без комментариев, и обратим всё внимание на госпожу. Где её обычные истерики и симулирование ухода в мир иной? Или хотя бы повязка на голову и требование лимонной воды? Ничего такого. Перед нами – спокойная, твёрдо стоящая на ногах ханым. С твёрдым же голосом и ясными мыслями. И гулящего папку в дом пустила, и на деток прицыкнула, и младенца разлучницы, пусть не сразу, но на руки взяла. И даже песенку ему спела, убаюкивая.
Настоящая «госпожа этого дома». Абдулла-бей рядом с ней как-то даже потерялся. Что-то лепетал, но такое себе...
А уж как её потом навеличивали верноподданные... Буквально матерью всех униженных и оскорблённых. Ну, сделаем, конечно, поправку на их зависимое положение, но поступок Пембе-ханым, безусловно, достоин уважения. Справедливо отдадим ей должное. Нужно учесть и тот факт, что воссоединяться с бывшим господином она не намерена. На его робкие намёки в эту сторону (спи спокойно, Алев, не смотри, не слушай), твёрдо заявила своё «неть».
А так – да, скучновато, затянуто, предсказуемо... Такое впечатление, что с уходом героини Мюжде Узман из сериала ушла и сама жизнь.
И, как всегда, на помощь буксующему сюжету приходит Нилай. Она и с дядей Омером мирится, этак – на голубом глазу, попутно вываливая на него целую гору сплетен, и доходы от продажи своего крема за фирмой Гирая тщательно перепроверяет, и оба генеалогических древа, семейств Унал и Арслан, превращает в наглядное пособие. Нужно заметить, эти древа как-то уж очень тесно переплелись своими ветвями, можно бы и пореже...
Не знаю как вы, а я прямо любуюсь мимикой нашей Нилаюшки (как и игрой Фейзы Дживелек). Хотя сами её поступки по большей части безобразны)
Кузина Мери проникает-таки в особняк Уналов, привнося в это змеиное гнездо изрядную долю позитива. Нимало не смущаясь тем, что госпожа опускает её на уровень обслуги и поселяет в подвальной каморке. Что с того? Она теперь всегда рядом с малышкой Алев. Ну а с любимым Тарканом, судя по всему, и не расставалась)
Новая мама Гёркем, госпожа Асуде, знакомит своего сынка-охламона с Нурсемой – под предлогом наведения каллиграфических узоров на пошиваемые семейной фирмой наряды. Цель, предписанная сынку – произвести на девушку неизгладимое впечатление. А в перспективе – прибрать к рукам туристический бизнес Уналов. Асуде-ханым все ходы просчитала и чётко распланировала. Но, увы ей, сыночка, подверженный страстям и дурным привычкам, здесь – слабое звено. Дай Аллах, не справится с задачей.
А история с вновь вспыхнувшими чувствами Доа и Фатиха, на мой взгляд, получилась какой-то совсем неубедительной. На этом пепелище ничего уже гореть не может. Впрочем, понаблюдаем, как пройдёт их случайная встреча в знаковом для обоих месте. И чем она закончится.
Надеюсь, вы не заснули на середине текста)
ПС. На «Клюквенный шербет» (естественно, по письмам трудящихся) опять наехал суровый цензор турецких СМИ – РТЮК. Сериалу инкриминируют не только разрушение светлого образа традиционных ценностей, но и подрыв национальной безопасности как таковой. В первый раз, на волне популярности и народной любви, продюсерам удалось отбиться, ограничившись рекордным штрафом. А вот нынче-то как?
Оригинал статьи опубликован на Проза.ру.
Продолжение следует.