Я плыл по течению, купался в радостном утре, беззаботно расхаживал среди других весёлых людей; воздух был чист и ясен, душу мою не омрачняло ничто.
Вступление
В кои-то веки название романа не вводит в заблуждение. Если голод, то значит голод: жевать деревянные стружки, мечтать о горсточке овса для лошадей, грызть в слезах кость для собаки, блевать после неожиданной и злой шутки небес — бифштекса… И всё это, конечно же, не от хорошей жизни.
В продолжении всей книги можно сказать, что нищета выгуливает голод среди безразличных декораций города. На этом можно было бы и поставить точку.
Но какие ещё можно сделать выводы, кроме буквального восприятия ? К чему нам описания чьих-то невзгод под несчастливой звездою, пусть отчасти и автобиографичных ?
Раз это художественное произведение, то давайте копать глубже.
Дегуманизация и деперсонализация
Я бы сразу отметил очевидную вещь — дегуманизация человеческих отношений.
Постепенно мы узнаём героя, что он вроде и не ленивый, раз поднимает своё бренное тело каждое утро, и писательским талантом явно обладает, раз продаёт свои статьи даже на пустой желудок, только вот обстоятельства для него сложились крайне затруднительные.
Есть ли в этом и его вина ? Несомненно. Делает это его наверняка плохим ? Нет, у него есть и человеческое достоинство. Всё это понятно, ведь мы через чтение погружаемся в чужое самосознание.
Но с точки зрения прохожего или стороннего наблюдателя бедствующий герой подразумевается на ступеньку ниже. А если хорошенько присмотреться, может, и на несколько. Может, это вообще не человек, а назойливая муха, выпрашивающая крошку хлеба ?
За подобной деперсонализацией может последовать многое: от словесных колкостей до самых жестоких поступков. Впрочем, чувствовать боль и ожидать смерть среди равнодушного бездействия тоже малоприятно.
Обезличивая и обесчеловечивая намного проще опускать человеческие нормы морали и творить бесчинства.
Эмпатия
Читая все эти злоключения, невольно появляются вопросы: а что отделяет меня от подобной судьбы ? Какие причины могут привести к такому образу жизни ? Насколько условны наши общественный статус и материальное положение ?
Не стоит забывать, что мы живём во времена, «когда добрался до среднего класса, но инфляция снова сделала тебя бедным». Кто знает, что будет завтра. Уже и загадывать не хочется. А раз это могло случиться с кем-то, то может и со мной…
Книга не воспринимается как укор совести или претензия к обществу. Она срабатывает как напоминание о чувстве эмпатии.
Героя давит всё — от небесных сил, погоды и хозяйки съёмной комнаты до условно любимой женщины и собственного желудка. Однако он словно принимает правила игры и особо не ропщет на социум, хоть и задаётся вопросами, почему судьба так жестока именно к нему.
Угасание веры и нервной системы
Кому досталось, так это Всевышнему.
Отношение к теме Господа сначала: «И не было мне никакого зла от Бога, ибо Он — Господь наш во веки веков», ближе к финалу: «Эй ты, всевышний Ваал, тебя нет, но если б ты был, я проклял бы тебя ужасно, что в небе твоём воспылал бы адский пламень».
И, может, я готов был бы согласиться с гневными тирадами, но при чём тут Бог или даже Сатана, когда человек сам допускает импульсивные непоследовательности и добродетельные глупости ?
Поведение героя и правда может вызвать недоумение и неприязнь. Мне даже было приятно материть его про себя в моменте, вот сколько эмоций сумел доставить. Стоит напомнить самому себе же, что беснуется он в основном от отчаяния. Бред, порождённый слабостью и истощением, оголяет все чувства. Они становятся подобны неизолированному проводу под напряжением. Стоит задеть, и…
Тут либо тряхнёт и перезагрузит, либо конечная.
Почему «Голод» ?
Бытует мнение, что голод в романе не столько физиологический, сколько духовный. Мол, писатель не понят, отвергнутый обществом гений, одинокая душа. Поверхностное мнение, так как в той же первой части фельетон несчастного героя получил высокую оценку и был отправлен в типографию («Очень талантливо… Десять крон…»).
На мой взгляд, голоду придаётся внимание по другой причине.
Голод — это борьба.
Между божественным вдохновением и безумием нервного истощения, между щедрой честностью и копеечными обманами, между достоинством короля и раболепием нищего, между талантом и отдавленными пальцами ноги.
Подобно эквилибристу, герой балансирует между крайностями под гнётом собственного характера. Натянутое между жизнью и смертью чувство, вибрирующее голодными спазмами: усиливающее страдания и успокаивающее совесть. И если уж он и ощущает какую-то реальность под трясущимися ногами, то это — голод.
Вывод
Практически вся книга — прямой поток восприятия. Здесь нет каких-то литературных реверансов, философских цитат или невероятных событий. Скажу больше — здесь нет даже ничего УЖАСАЮЩЕГО. Я уверен, современного читателя такое не проймёт, особенно если у него в новостной ленте мелькает какая-нибудь человеческая мясорубка или типичные «bad news».
Благодаря своим не особо большим размерам, возможно, книга и не успеет утомить. Но ей явно не хватает ожесточённости. Запала. Мрачности. Дополнительных идей. Может, на то время было достаточно (1890), а может, автор не хотел выходить за рамки собственного реализма.
Впрочем, кому-то может, наоборот, прийтись по душе равномерность событий и описания скромных похождений.
Вышло скучновато, как по мне. А где не скучновато, там раздражает. Но за социальную направленность, отсутствие излишней мудрёности и какой-никакой интерес к судьбе героя: 5/10.
P. S. У него хотя бы иногда получалось продать свои статьи.