Найти тему
Рука в руке

Вишнёвый пирог. Часть 11.

Катя посылает нам воздушный поцелуй. Он поцелуй "ловит", делает вид, что прячет в кармашек, а Катюша смеётся и убегает к своему парню. Интересно, кто же будет помогать мне с уборкой?

- Есть предложение, - подхожу к Денису. - Я ведь обещала показать тебе ёжиков. Можем отправится прямо сейчас, но сначала мне нужно убрать со столов и унести магнитофон в комнату.

- Я помогу.

Вместе убираемся после вечеринки, Денис даже помогает мне помыть посуду, потому что я немного перебрала. Идём в мою комнату, чтобы поставить там технику и пойти после на поиск зверюшек, которые хочу показать Денису. Но что-то идёт не так...

Поставив магнитофон на место, я резко разворачиваясь и упираюсь в крепкую грудь мужчины.

С этой секунды всё происходит, как в замедленном кино. Я теряю разум и тянусь к его груди. Отодвигаю воротник рубашки и не осмеливаюсь поднять взгляд. Видимо, остатки разума ещё присутствуют в моём затуманенном мозгу, но я явно ощущаю на себе его взгляд. Тяжёлый взгляд, от которого я не в силах пошевелиться. Только кончиками пальцев, которые ведут по его ключице.

Облизываю губы, которые пересохли от его близости и его дыхания, которое я чувствую на себе, от прожигающего взгляда его чернющих глаз.

- Аленький! - Денис перехватывает мою руку за запястье, подносит к губам, а я медленно, осторожно поднимаю ресницы. Он целует мою ладошку. Я вся горю, плавлюсь, в животе порхает стадо бабочек.

- Аленький! - повторяет мужчина, повторно целуя в самый центр ладошки и обхватывает мою руку своими. Мне кажется, что я сгорю дотла. Прямо здесь и сейчас, в этом крошечном номере, если он будет так смотреть на меня.

- Денис, - шепчу его имя, оно отдаётся в глубине моего сердца. Когда я успела так крепко попасть в мужские сети?

- Не говори ничего, Аленький! - вижу, как он смотрит на меня, этот момент только для нас двоих. 

Я ведь наверняка буду всю жизнь вспоминать этот миг и то, как он смотрит...Денис кончиками пальцев касается моего подбородка. Миллионы бабочек вспорхнули внутри меня, а я лечу вместе с ними, потому что он смотрит прямо в глаза и, не спешит, и осторожно касается моих губ своими. 

Мотель у придорожного кафе.
Мотель у придорожного кафе.

Моя жизнь останавливается, это уже не замедленная съёмка, это стоп-кадр! Я взлетаю и падаю, я разбиваюсь и воскресаю, парю в космической высоте, окружённой мириадами звёзд.

- Аленький! - шепчет он, касаясь моих губ. - Ты невероятна!

Моя крыша прощается со мной, без остатка. Его волосы пахнут гелем с ароматом океана, а ещё парфюмом, который уже навсегда во мне. Денис утыкается своим лбом в мой, тяжело дышит, не спеша продолжать, а я молю его мысленно...

- Денис, - упираюсь лбом в его лоб. Он опять целует меня и мои чувства не описать - лучше быть не может. Я хочу остаться жить в этом моменте, не заканчивать наши поцелуи, они мне необходимы, как воздух.

Его руки на моей талии, а мои в его волосах. Я навожу беспорядок в его причёске своими пальцами. Набираюсь храбрости и притягиваю его ближе к себе. Катюша - хитрюга! Она специально принесла вино, ведь знала, что без него я никогда не позволю себе то, что позволяю сейчас.

- Аленький!

Денис отрывается от моих губ, я ловлю его вновь и он отвечает, снова поддаётся и целует до головокружения и мушек перед глазами. Такие моменты запоминаются навсегда. Они остаются в самой глубине души, врезаются в память, оставляют следы, но никогда не исчезают.

- Аленький! Как же ёжики? 

Денис шепчет мне в ухо, а я не понимаю - кто это? Какие ёжики? То, что происходит между нами буквально заряжает всё вокруг. Я чувствую себя особенной, ощущаю крылья, которые вдруг появляются за спиной.

- Мы ведь хотели посмотреть на ёжиков?

- Я не хочу никаких ёжиков, - смотрю ему прямо в глаза, решаю сказать всё то, что так долго сжимает моё сердце. - А ещё я не хочу, чтобы ты уезжал.

- Аленький! 

Он гладит меня по голове, по лицу, а я плачу. Почему всё так несправедливо? Я встретила кого-то, влюбилась, именно влюбилась - хочу быть честной перед собой, а ему необходимо уезжать. Но, я понимаю! Он врач, ему нужно спасать людей и он никак не может остаться в каком-то мотеле придорожного кафе.

- Пойдём прогуляемся, нам нужно успокоиться.

Он берёт меня за руку, а я что? Разве у меня есть выбор? Я соглашаюсь. На улице уже не жарко, воздух свежий. Мы берём фонарик и идём по степи, которая раскинулась вокруг нашего кафе. Это не совсем степь, здесь есть уникальные растения и Денис в восторге, он даже фотографирует, а я фотографирую его около больших кустов цветущими так красиво.

Потом он фотографирует меня, а мне грустно - я не знаю, увижу ли я когда-нибудь эти фотографии? Что, если нет? Если Денис уедет и я никогда больше его не увижу? Если он оставит в моей памяти лишь те несколько поцелуев в моей комнате?

- Что там с ёжиками? - я вижу взгляд Дениса, его глаза, в них грусть и мне кажется, что эти несчастные ёжики лишь предлог, способ прогнать мысли из его головы, которые явно не об этих зверьках.

Он делает вид, что ему не терпится, чтобы я показала ему их место обитания и мы двигаемся в путь. Проходим примерно километр, туда, где мы с Катюшей недавно повстречали целое семейство ежей. И, о чудо! Они опять здесь!

- Смотри, вот они!

Я свечу фонариком, а ежи не убегают.

- Посмотри, они такие милые!

- Правда!

Денис улыбается, присаживается на корточки рядом со мной. Я выключаю фонарь, когда из-за тучи выглядывает луна. Она освещает всё вокруг, становится так светло, что можно увидеть многое. Весь мир словно покрыт серебром.

- Лунные ёжики! - ахает Денис, а я смотрю на него. - Чудесные ёжики, поцелованые луной.

- Ты самое настоящее чудо! 

Искренне говорю Денису, ощущая именно то, что говорю. Тепло разливается в моей душе, но оно наполовину с грустью.

- Ох, Аленький! Из нас двоих одно чудо - это ты!

Ёжики разбегаются, шумно фыркая и шурша лапками. Они будто специально вышли на встречу с нами, показали себя и закончили показ, когда луна стала скрываться за облаками. На небе каждую секунду вспыхивают новые звёзды. Что в этой бесконечности - нам не дано узнать. Денис берёт меня за руку, переплетается пальцы и мы смотрим в небо, думаем каждый о своём, а может об одном и том же.