(31:1–40)
Сэмюэл Кокс пишет: «Возможно, это самая прекрасная глава во всей книге, а её основная тема достойна той изысканной и благородной формы, в которую она облечена». Она представляет собой величайший манифест личной этики, в котором названы нравственные качества, которые призвана формировать в человеке Библия. Фрэнсис Андерсен добавляет: «Это бесценное свидетельство является логическим завершением "слов Иова" (стих 40). Это клятва в непорочности, сделанная в форме отрицающего признания. Подобная процедура была довольно распространена в юриспруденции древности».
ЗАВЕТ ИОВА С ЕГО ГЛАЗАМИ
«Завет положил я с глазами моими, чтобы не помышлять мне о девице. Какая же участь мне от Бога свыше? И какое наследие от Вседержителя с небес? Не для нечестивых ли гибель и не для делающего ли зло напасть? Не видел ли Он путей моих и не считал ли всех моих шагов?» (Иов 31:1–4).
Стихи 1–3. Завет (берит) — это клятва, которую дают две стороны, принимающие на себя определённые обязательства. Слово, переведённое как «положил» (карат), буквально означает «разрезал». Фраза «разрезать завет» восходит к древнему обычаю, когда во время церемонии заключения завета зарезали жертвенное животное (Быт. 15:10, 18; Иер. 34:18). Иов понимал, что глаза были «вратами сердца» (Быт. 3:6; 2 Цар. 11:2; Мф. 5:28). Поэтому он заключил соглашение со своими глазами, дабы они не вызывали в нём похотливых желаний о девице.
Эти стихи напоминают нам о целомудренном и благочестивом поведении Иосифа, когда жена Потифара пыталась соблазнить его. Когда она склоняла его к незаконным сексуальным отношениям, он ответил ей: «Как же сделаю я это великое зло и согрешу перед Богом?» (Быт. 39:9). Блуд и прелюбодеяние являются грехами не только против человека и супруга(и), но против Самого Бога! Виновные в подобном зле навлекают на себя гибель и напасть. Такая участь и наследие грешнику — наказание от Бога.
Стих 4. «Не видел ли Он путей моих и не считал ли всех шагов моих?» Иов понимал, что Богу было известно каждое его помышление и поступок (14:16; см. 34:21; Пс. 32:13–15; 118:168; 138:1–4). Автор послания к евреям писал: «И нет творения, скрытого от Него, но всё обнажено и открыто пред очами Его; Ему дадим отчёт» (Евр. 4:13).
НЕПОРОЧНОСТЬ ИОВА
«Если я ходил в суете и если нога моя спешила на лукавство, пусть взвесят меня на весах правды, и Бог узнает мою непорочность. Если стопы мои уклонялись от пути и сердце моё следовало за глазами моими и если что-либо нечистое пристало к рукам моим, то пусть я сею, а другой ест, и пусть отрасли мои искоренены будут» (Иов 31:5–8).
Стихи 5, 6. Эти стихи являются первым из нескольких условных («если... то») предложений в этой главе. Слова «ходил» и «нога» перекликаются со словами «пути» и «шаги» из ст. 4 и относятся к образу жизни Иова. Конечно же, Иов утверждал, что не имел дела с суетой или лукавством. Слово, переведённое как «суета» (шаве) означает нечто бесполезное или пустое, особенно применительно к неподобающим словам, как, например, лжесвидетельство в суде (Исх. 23:1) или ложь жестокого и нечестивого человека (Пс. 143:8). Это слово также может использоваться по отношению к ложному поклонению (Ис. 1:13; Иер. 18:15). «Лукавство» (мирма) также можно перевести как «обман».
Иов последовательно отстаивал свою непорочность с самого начала своих страданий (2:9, 10; 27:5). Теперь он призывает Бога подтвердить его невинность, взвесив его на весах правды. Закон Моисея требовал «весы верные, гири верные, ефу верную и гин верный» (Лев. 19:36). Джон Хартли пишет: «В традиции литературы мудрости весы символизируют точное оценивание Богом помыслов человека в отличие от того, что тот сам о себе думает, оправдывая и приукрашивая свои истинные мотивы». В Прит. 21:2 сказано: «Всякий путь человека прям в глазах его, но Господь взвешивает сердца» (см. Пр. 16:2; 24:12). В древнеегипетской Книге мёртвых типична сцена, в которой сердце умершего человека взвешивается на весах, на которых гирей служит перо, дабы определить, не отягощено ли оно грехом.
Стихи 7, 8. Иов произносит одно за другим три заявления. (1) Он не уклонялся от пути. Иными словами, он не переставал жить в соответствии с Божьими законами. (2) Его сердце не следовало за его глазами. То есть, он не подчинялся похоти очей (см. 31:1; 1 Ин. 2:16). (3) К его рукам не пристало ничто нечистое; его руки не были осквернены грехом (см. 11:14; 16:17; 22:30; Пс. 23:4, 5). Иов настаивал, что «его слова не расходились с его делами».
Если бы Иов согрешил, он был бы готов принять страдание как справедливое наказание за свой грех. О праведности такого наказания он говорит, используя язык земледельцев (см. Лев. 26:16; Мих. 6:15).
ВЕРНОСТЬ ИОВА СВОЕЙ ЖЕНЕ
«Если сердце моё прельщалось женщиной и я строил ковы у дверей моего ближнего, пусть моя жена мелет на другого и пусть другие издеваются над нею, потому что это — преступление, это — беззаконие, подлежащее суду; это — огонь, поедающий до истребления, который искоренил бы всё добро моё» (Иов 31:9–12).
Стихи 9, 10. Слово, переведённое как «женщина» (ишша), означает замужнюю женщину в отличие от «девицы» (бетула) из ст. 1. Слово «прельщаться» (араб) является военным термином, который означает засаду, устроенную, чтобы захватить противника врасплох. Оно подразумевает, что нечестивый человек следит за домом своего соседа, ожидая, когда тот уйдёт, чтобы предаться прелюбодеянию с его женой. Подобный грех стал бы преступлением, как против соседа, так и против своей жены. Даже в дни Авраама, грех прелюбодеяния признавали и египетский фараон (Быт. 12:18–20), и Авимелех, царь Герарский (Быт. 20:9). Это также был грех против Бога (Быт. 39:9; Исх. 20:14).
Если бы Иов был повинен в грехе прелюбодеяния, он бы отдал свою жену служить другому мужчине. Молоть зерно — было занятием самых униженных рабов (Исх. 11:5; Ис. 47:2). Некоторые комментаторы усматривают в выражении «мелет на другого» сексуальный подтекст; фраза «издеваются над ней» в следующей строке, несомненно, о сексуальном насилии (см. Современный Перевод, Новый Русский Перевод). Такая ситуация стала бы бесчестьем не только для жены Иова, но и для него самого (см. 2 Цар. 12:11).
Стихи 11, 12. Эти стихи раскрывают отвратительную природу греха прелюбодеяния, называя его «гнусным» (Современный Перевод) преступлением (зимма). Джон Хартли пишет: «Этим словом на иврите называли жестокие, отвратительные поступки (Пс. 25:10; Суд. 20:6), в том числе такие омерзительные сексуальные грехи как кровосмешение и проституция (Лев. 18:27; 19:29; 20:14) или различные развратные действия (Иер. 13:27; Иез. 16:27, 43, 58; 22:9, 11; 23:21, 27)». Если бы Иов был повинен в грехе прелюбодеяния, он заслужил бы месть опозоренного мужа и наказание в соответствии с приговором суда.
Похоть, ведущая к прелюбодеянию, подобна разрушительному огню (см. Прит. 6:27–29). Иов говорит, что этот огонь истребляет, то есть ведёт к смерти или гибели (см. 26:6; 28:22). Результатом этого «гнусного преступления» стало бы искоренение всего его добра. Иными словами, оно разрушает наследие семьи.
СПРАВЕДЛИВОЕ ОТНОШЕНИЕ ИОВА К ЕГО СЛУГАМ
«Если я пренебрегал правами слуги и служанки моей, когда они имели спор со мной, то что стал бы я делать, когда бы Бог восстал? И когда бы Он взглянул на меня, что мог бы я отвечать Ему? Не Он ли, Который создал меня во чреве, создал и его и равно образовал нас в утробе?» (Иов 31:13–15).
По мнению Фрэнсиса Андерсена, «В этом отрывке содержится изложение этического кодекса, которому не было равного в древнем мире». Многие древние законы регулировали отношения с рабами, но ни один из них не сравнится с человеколюбивой и милостивой этикой Иова.
Стихи 13–15. Иов объясняет, что всегда справедливо обращался со своими слугами и служанками. Даже когда они имели спор с ним, он рассматривал дело объективно и беспристрастно. Иов понимал, что ему придётся отвечать перед Богом за свои дела. Он также понимал, что тот Бог, который создал его во чреве, таким же образом образовал и его слуг. Соломон сказал: «Богатый и бедный встречаются друг с другом: того и другого создал Господь» (Прит. 22:2). Апостол Павел сказал, обращаясь к афинским философам: «...Сам давая всему жизнь, и дыхание, и всё от одной крови Он произвёл весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределённые времена и пределы их обитанию, чтобы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас; ибо мы Им живы, и движемся, и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: "Мы Его и род"» (Деян. 17:25–28).
БЛАГОДЕЯНИЯ ИОВА ПО ОТНОШЕНИЮ К БЕДНЫМ
«Отказывал ли я нуждающимся в их просьбе и томил ли глаза вдовы? Один ли я съедал кусок мой и не ел ли от него и сирота? Ибо с детства он рос со мной, как с отцом, и от чрева матери моей я поддерживал вдову. Если я видел кого погибавшим без одежды и бедного без покрова, не благословляли ли меня чресла его и не был ли он согрет шерстью овец моих? Если я поднимал руку мою на сироту, когда видел помощь себе у ворот, то пусть плечо моё отпадёт от спины и рука моя пусть отломится от локтя, ибо страшно для меня наказание от Бога: пред величием Его не устоял бы я» (Иов 31:16–23).
В Ветхом завете Бог требовал заботиться о вдовах, сиротах и бедняках: Закон, Пророки и Псалмы — все пронизаны призывами к справедливому и милостивому отношению к ним.
Стихи 16, 17. Елифаз обвинял Иова в несправедливом отношении к другим людям (22:5–9). Иов категорически отвергнул эти обвинения; он помогал нуждающимся, вдове и сироте («у кого отцов не осталось»; Современный Перевод). Он обеспечивал их базовые жизненные потребности, включая пищу, одежду и кров. Он не позволял, чтобы томились глаза вдовы, то есть угасали в отчаянии, не имея какой-либо надежды.
Стих 18. В некоторых англоязычных версиях этот стих взят в скобки на правах вводной фразы. Иов относился к сиротам так, словно они были его родными детьми; он стал отцом для тех, кто остались без отца. Выражения с детства и от чрева матери следует понимать как гиперболические, то есть преувеличения (см. Пс. 21:10; 50:5; 57:4; 70:6).
Стихи 19, 20. Иов был внимательным к нуждам тех, у кого не было необходимой одежды или покрова. Шерсть от его овец, которых у него было 7000 (1:3), защищала их от зимней стужи. В ответ эти люди благодарили и благословляли Иова за его доброту. Слово «чресла» в этом стихе является синекдохой, фигурой речи, когда согреваемая часть тела употребляется в значении человека в целом.
Стих 21. Этот стих касается юридических вопросов, которые обычно решали собравшиеся у ворот старейшины города. Иов никогда не поднимал руку свою на сироту. Глагол «поднимал» это перевод слова нуп, которое в данном контексте означает «двигать туда и обратно». По мнению Уильяма Рейбёрна, эта фраза означает «потрясать угрожающе рукой кому-то». Роберт Олден пишет: «Никто не может с абсолютной уверенностью сказать, как выглядел этот жест; это могли быть и судьи, которые голосовали путём поднятия рук; и жест, предупреждающий сторонних наблюдателей окружить подсудимого». Как бы там ни было, Иов говорит о том, что никогда не злоупотреблял своим положением лидера общины, отказывая слабым в справедливом суде.
Стих 22. Этот отрывок (31:16–23) представлен сложными конструкциями условия «если... то». Части «если» содержатся в предыдущих стихах, но начиная со стиха 22, звучат части «то». Подобно некоторым другим «то» – предложениям в этой главе (31:8, 10, 40), в этом стихе также говорится о наказании. Оно должно соответствовать совершённому преступлению. Та самая рука, которую Иов протянул бы, чтобы обидеть беспомощных и нуждающихся, должна была бы отломиться от локтя, лишив его силы (см. Пс. 9:16; 36:17).
Стих 23. «Ибо страшно для меня наказание от Бога: пред величием Его не устоял бы я». Иов вновь подтверждает, что главным принципом, определяющим его отношение к другим людям, было глубокое понимание святости Бога. Совершив неправду, он не устоял бы перед Божьим гневом. Святость и величие Бога побуждали его стремиться к праведности и отвергать зло. Этим же принципом должны руководствоваться в своей жизни и мы, христиане. Павел призывал: «Рабы, во всём повинуйтесь господам вашим по плоти, не напоказ только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога. И всё, что вы делаете, делайте от души, как для Господа, а не для людей» (Кол. 3:22, 23). И рабы, и господа не должны забывать, что им следует «служить с усердием, как Господу, а не как людям» (Еф. 6:7).
ОПОРА ИОВА В БОГЕ, А НЕ БОГАТСТВЕ ИЛИ ИДОЛАХ
«Полагал ли я в золоте опору мою и говорил ли сокровищу: "Ты — надежда моя"? Радовался ли я, что богатство моё было велико и что рука моя приобрела много? Смотря на солнце, как оно сияет, и на луну, как она величественно шествует, прельстился ли я в тайне сердца моего и целовали ли уста мои руку мою? Это также было бы преступление, подлежащее суду, потому что я отрёкся бы тогда от Всевышнего» (Иов 31:24–28).
Стихи 24, 25. Иов настаивал на том, что не полагал себе опору в своём огромном богатстве. Само по себе богатство не является злом, но «корень всех зол — сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям» (1 Тим. 6:10). Джон Хартли говорит: «Богатство заставляет сердце своего владельца полагаться лишь на него на том основании, что вместе с богатством приходит власть, престиж, и свобода от нужды. Богатство также возбуждает огромное желание приобретать ещё и ещё [Еккл. 5:10]. Как следствие, богатые люди используют свои таланты и влияние для увеличения своего богатства, часто отнимая его силой у слабых или бедных».
Стихи 26–28. Иов решительно отрицает, что когда-либо поклонялся сияющему солнцу или величественной луне. Посылать луне рукой своё целование было выражением поклонения и благоговения (см. 3 Цар. 19:18; Ос. 13:2). Поклонение небесным светилам уходит вглубь человеческой истории. В древнем Шумере (III тысячелетие до н.э.) подобное поклонение было зафиксировано в письменных памятниках. В Уре, родине Авраама, главным божеством был бог луны Син (также известный как Нанна).
Поклонение небесным светилам означало отрицание того, что над ними возвышался Бог. Это было «поклонение... творению вместо Творца» (Рим. 1:25). Писание последовательно осуждает поклонение небесным телам (Втор. 4:19; 17:3; 4 Цар. 21:3, 5; 23:5; Иер. 8:2; 19:13; Иез. 8:16; Соф. 1:5).
ДОБРОПОРЯДОЧНОЕ ОТНОШЕНИЕ ИОВА КО ВСЕМ ЛЮДЯМ
«Радовался ли я гибели врага моего и торжествовал ли, когда несчастье постигало его? Не позволял я устам моим грешить проклятием души его. Не говорили ли люди шатра моего: "О, если бы мы от мяса его не насытились"? Странник не ночевал на улице; двери мои я отворял прохожему. Если бы я скрывал проступки мои, как человек, утаивая в груди моей пороки мои, то я боялся бы большого общества, и презрение одноплеменников страшило бы меня, и я молчал бы и не выходил бы за двери. О, если бы кто выслушал меня! Вот моё желание: чтобы Вседержитель отвечал мне и чтобы защитник мой составил запись. Я носил бы её на плечах моих и возлагал бы её, как венец; объявил бы ему число шагов моих, сблизился бы с ним, как с князем» (Иов 31:29–37).
Стихи 29, 30. Иов не был мстительным. Он не торжествовал, когда его врага постигали несчастья (см. Пр. 17:5; 24:17, 18). «Враг» — перевод причастия от глагола сане, которое дословно означает «ненавидящий меня». Иисус учил Своих учеников: «Вы слышали, что сказано: "Люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего". А я говорю вам: любите врагов ваших... и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего, ибо Он повелевает солнцу Своему всходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф. 5:43–45).
Не было ничего необычного в том, чтобы просить Бога поразить своего врага (3 Цар. 3:11). Однако стандарты Иова были намного выше. Павел писал: «благословляйте гонителей ваших; благословляйте, а не проклинайте» (Рим. 12:14).
Стихи 31, 32. «Не говорили ли люди шатра моего: "О, если бы мы от мяса его не насытились"?» В Современном Переводе это вопрос представлен в форме утверждения: «Всем людям моего шатра известно, что странников всегда кормил я». Иов всегда щедро давал от своего богатства, чтобы накормить странников. Главной пищей в то время был хлеб (31:17), тогда как мясо приберегали для торжественных событий. Однако на царском столе мясо подавали каждый день (3 Цар. 4:22, 23; Дан. 1:5, 8, 12).
«Странник не ночевал на улице; двери мои я отворял прохожему». Долг гостеприимства считался священным на древнем Ближнем Востоке. К нему относилось предложение «страннику» пищи и вина, воды для омовения ног, кров на ночь и корм для его осла (Быт. 19:1–3; Суд. 19:16–21). Авраам также оказывал гостеприимство (Быт. 18:1–8), что, вероятно, подразумевается в послании к евреям 13:2: «Странноприимства не забывайте, ибо через него некоторые, не зная, оказали гостеприимство ангелам».
Стихи 33, 34. Иов не был лицемером и никогда не кривил душой. Ему не нужно было скрывать свои проступки, как человеку, утаивая в своей груди свои пороки. Слово «человек» на иврите звучит как «адам», что отразилось в Новом Русском Переводе: «Если я скрывал мой грех, как Адам, в сердце своём хороня вину...» Возможно, Иов имеет в виду поведение Адама в Едемском саду после того, как он съел от запретного плода (Быт. 3:8–10).
Иов не боялся общественного осуждения за свои дела. Все они были явными и открытыми для всеобщего обозрения. Не страшился он ни большого собрания, ни презрения одноплеменников. «Одноплеменники» — перевод формы множественного числа от слова мишпаха, которое обычно использовалось для названия конкретного «клана» или «рода». В данном контексте это слово может означать «высокородных» — то есть тех, кто был наравне с Иовом.
Стихи 35–37. Глубокое осознание Иовом своего отчуждения от Бога причиняло ему огромную боль и страдание, вынуждая горестно взывать к Господу. Он думал, что Бог не слушал его жалобы и мольбы.
«Вот моё желание». («Вот подпись моя»; Новый Русский Перевод). На иврите слово, переведённое в Синодальной Библии как «желание», это тав; оно называет личный знак, которым запечатлевали авторство иди истинность документа. Буква ת (тав) последняя в еврейском алфавите. Используя этот образ, Иов заверял в своей невиновности, которая подверглась испытанию.
«Чтобы Вседержитель отвечал мне и чтобы защитник мой составил запись». («Пусть Всемогущий ответит. Пусть мой обвинитель запишет своё обвинение»; Новый Русский Перевод). Иов призывает Бога ответить и объяснить предъявленные ему обвинения. «Запись» или «обвинение» (Новый Русский Перевод) — перевод слова сепер, которое означало «письменный документ», предоставленный судье на рассмотрение. По мнению некоторых комментаторов, под сепер здесь подразумевается оправдательный документ Иова. Хотя это слово является многозначным, то обстоятельство, что этот документ был написан предположительно «обвинителем» Иова (Новый Русский Перевод), свидетельствует в пользу варианта перевода «обвинение».
«Я носил бы её на плечах моих и возлагал бы её, как венец». Ношение чего-либо на «плечах» или на лбу не только свидетельствовало о важности этой вещи для личности, но и определённой ответственности (Исх. 28:12, 36, 37; Втор. 6:8; Ис. 9:6; 22:22). Означает ли местоимение «её», что здесь идёт речь об обвинительной записи? Или же об оправдательном документе? Как бы там ни было, Иову было нечего скрывать. Как мы уже видели в этой главе, его жизнь была открытой книгой добрых дел и благочестивого поведения.
«Объявил бы ему число шагов моих, сблизился бы с ним, как с князем». В Новом Русском Переводе местоимения мужского рода «ему» и «ним» написаны с заглавной буквы, а в Современном Переводе во второй строке оно переведено как «Бог». Уильяма Рейбёрна пишет: «Нигде более в Ветхом завете не говорится о том, чтобы приблизиться к Богу, как к князю. Это сравнение отражает состояние человека, у которого нет оснований считать себя виновным или недостойным из-за каких-то своих проступков».
ОТНОШЕНИЕ ИОВА К ЗЕМЛЕ
«"Если вопияла на меня земля моя и жаловались на меня борозды её, если я ел плоды её без платы и отягощал жизнь земледельцев, то пусть вместо пшеницы вырастает волчец и вместо ячменя куколь". Слова Иова кончились» (Иов 31:38–40).
Стихи 38, 39. Прибегая к олицетворению, Иов говорит о том, что его земля не вопияла и не жаловалась на него. Он мудро управлял своими обширными владениями, назначая справедливую плату своим работникам (см. Иак. 5:4). Он не облагал своих слуг тяжкими повинностями. Кроме того, он никогда не отнимал земли силой (см. 3 Цар. 21), но приобретал их за справедливую цену у других «земледельцев» (см. Мих. 2:2).
Стих 40. Если он погрешил против правды, то был готов к тому, чтобы его земля была проклята за его грехи, покрывшись волчцами и куколем (см. 31:8, 10, 22). Подобными словами обычно описывали проклятые или заброшенные поля (Прит. 24:30, 31; Ис. 5:6; 34:13; Ос. 9:6).
«Слова Иова кончились». Здесь заканчиваются речи Иова. Джон Хартли пишет: «В этих главах на примере Иова изображена борьба человеческого духа с различными видами страданий: физическими, душевными, социальными, духовными на фоне постоянного поиска Бога, который остаётся невидимым».