23
Кристина бежала, по лбу струился пот, беговая дорожка поскрипывала. Сегодня вернулся сын, он сразу прошёл в свою комнату с видом страдающим и гордым, не желая общаться с матерью. Мать пожала похудевшими плечами и пошла на беговую дорожку, разговаривать не хотелось.
Игореша вышел из комнаты через два часа, молча прошествовал на кухню и тут же вернулся.
- Мам, ты что серьёзно ничего не купила и не приготовила? - его губы капризно кривились.
- Нет.
- А что я есть буду?
- Что купишь и приготовишь.
- Значит вот ты как, да? С родным сыном... ты - не мать, а кукушка злая...
- Ты уже не маленький мальчик, а взрослый мужчина... Жениться хотел, раз женился выросла, то и прокормить себя сможешь. Как ты семью собирался заводить?
- Почему женщины такие меркантильные? Почему моя мать меня не любит? - возопил двадцатипятилетний мальчик, поднимая глаза к потолку.
- Учись самостоятельности, я не буду тебя до старости кормить. - отозвалась "жестокая мать", не прерывая бега.
- Доставку закажу, - как-то сразу успокоился Игорь - А убирать я всё-равно не буду.
Он ушёл в комнату, хлопнул дверью, картину на стене перекосило от удара.
- Как хочешь, - Кристина сошла с дорожки, глотнула воды - Посмотрим, насколько доставок хватит твоей зарплаты, а убирать в твоей комнате я тоже не буду, стирать и гладить свои вещи будешь учиться сам, сын.
Она прошла в душ, дома находиться не хотелось, сегодня она прогуляется по магазинам, порадует себя чем-нибудь необычным.
Торговый центр гудел разноголосьем, мимо сновали разноцветные люди, их голоса сливались в нестройный хор, который взвивался к потолку почти видимым потоком. Кристина ходила мимо стеклянных витрин и понимала, что покупать ничего не хочет, не то настроение. Её не привлекали ни пёстрые платья, ни одурчюще пахнущая выпечка, не тянулась рука к украшениям, вещи казались серыми и безликими.
Кристина вышла из магазина и медленно побрела по улице, над городом сгустился туман, одев крыши заданий в сероватые шапки, погода портилась.