Начало:
Предыдущая глава:
Когда добежал до машины, увидел эпическое зрелище. Я даже остановился, глядя на то, что там происходило. Хорошо, что стрелять сразу не стал. Оливия колошматила веткой какого-то худого и высокого мужика, в обносках. И при этом успевала прыскать в него из баллончика. Мужик закрыл лицо ладонями, подвывал, сидя на земле.
- Убирайся, чудовище! - Визжала девушка. Мужик продолжал сам подвывать и произносить какие-то непонятные звуки, словно силился что-то сказать.
- Оливия, прекрати! - Крикнул я, приближаясь к ним. Девчонка остановилась, оглянулась на меня. Выбросила ветку и бросилась ко мне.
- Антон! - Вопль был зачётный. Я думал она меня снесёт с ног, так вцепилась в меня. Из глаз её брызнули слёзы. - Ты почему оставил меня? - Ныла она. - Меня чуть не убило это чудовище, маньяк.
Оливия повисла мне на шее. Оцепляться явно не желала.
- Да подожди ты. - Обнял её за талию. - Успокойся. Я рядом. Успокойся только.
Она уткнулась мне в грудь. Успокаиваться явно не желала. Ревела, как белуга. Да мать моя женщина! И что с ней делать? Я смотрел на мужика. Он продолжал сидеть на земле. Тёр ладонями глаза и я понял, что он сам плачет. Подвывал не хуже Оливии. Причём так жалобно и с какой-то долей обиды.
- Антон, убей это чудовище. Это маньяк, Квазимодо, он хотел меня изнасиловать. - Категорично заявила Оливия, вытирая слёзы, и не переставая цепляться мне за шею, посмотрела на мужика. Твою душу. Как просто - убей! Одуреть. Я что, палач?
- Оливия, успокойся. Он сам напуган. Чем ты в него прыскала?
- Баллончиком. - Она показала мне его.
- Оливия, успокойся. Что значит убей? Взять и просто так убить человека? Ты меня за кого принимаешь? За киллера что ли?
- Ну ты же стрелял в людей, которые на меня нападали?!
- Я стрелял защищая тебя. А сейчас, за что мне его убивать? Опасности для тебя нет. Посмотри на него. Разве он сейчас представляет для тебя опасность? Нет. Он жалок. Оливия, отпусти меня. Я никуда не уйду.
- Обещай мне, что никогда меня не оставишь одну?
- Обещаю. Я здесь, рядом с тобой.
Оливия разомкнула свои руки на моей шее. Я подошёл к мужику. Он продолжал подвывать, закрывая лицо руками. Я присел рядом с ним. Взял его за руки и отвёл их от лица. Его глаза были красные. Из них лились слёзы.
- Ыыыыы. Бо-бо. - Произнёс он, словно жалуясь мне и смотрел на меня ничего не видящими глазами. На его лице было страдание. Голова его была лысая с клочками волос. Само лицо было типичным для тех кто страдает синдромом дауна. Это местный дурачок, убогий, как таких называли на Руси. Обычно такие люди безобидные. Более опасны те, кто страдает шизофренией. У этого синдром был сильно выраженный. Он даже говорить нормально, членораздельно не мог. Мне всегда таких было жалко.
- Оливия, принеси бутылку с водой.
- Что ты хочешь делать?
- Промыть ему глаза. Ты не видишь, он страдает. Ему больно.
- То есть, тебе жалко урода, который хотел меня изнасиловать и убить?
- А с чего ты решила, что он хотел тебя изнасиловать и убить? Если бы он хотел, он напал бы на тебя. А ты, я смотрю, даже ветку нашла, которой колотила его. Баллончиком его поливала. Как-то он не вписывается в образ маньяка, насильника и убийцы. Хотя он выше тебя и явно сильнее.
- Я умею за себя постоять!
- Я рад за тебя. Бутылку с водой дай!
Оливия принесла из машины бутылку с водой. Я промыл глаза мужику. Он сидел, жалобно подвывал и смотрел со страхом на Оливию.
- Оливия, он тебя больше боится, чем ты его. - Я сходил к машине и вытащил оттуда коробку с чоко-пай. Покупал я такие. Подошёл к мужику, присел рядом с ним. Вскрыл коробку, достал одну упаковку чоко-пая, вскрыл её и сунул в руки этому человеку. - Ешь. - Сказал ему. Он взял, попробовал. На его лице отразился восторг. Он стал есть. Я достал ещё одну. Дал ему. Показал, как вскрывать. Он повторил за мной. Ел с удовольствием. Я сунул всю коробку ему в руки. - Ешь давай.
Встал, посмотрел на Оливию. Покачал головой.
- Ладно, я за пилой и за топором. Бросил их тут недалеко.
- Я с тобой. - Заявила Оливия категорично. Ну ладно, пошли, принцесса Будур. Но говорить вслух ничего не стал. Только кивнул головой.
Пилу мы с Оливией забрали, как и топор. Вернулись назад. Мужик сидел и с удовольствием уплетал чоко-паи. Я усмехнулся.
- Ну что, мадемуазель? Видишь? Он совсем не опасный, твой Квазимодо! Ладно, давай пилить.
- Что значит пилить?
- Очень просто. Пилить пилой. Что-то не так?
- Конечно, не так! Я тебе что, пильщик? Антон, ты ничего не перепутал? Не забывайся.
- Понятно. Ладно, принцесса, отдыхай.
Взял сам пилу и начал пилить. Постепенно приноровился. Распилил ствол ели. Правда сумерки уже совсем опустились. Ещё немного и совсем темно будет. Оставил пилу и топор здесь.
- Пошли, Оливия, в деревню.
Поднял мужика. Он всё съел, но коробку держал у груди, счастливо улыбаясь.
- А он зачем? - Спросила девушка.
- Надо отвести его в деревню.
Забрал из машины ружьё. Повесил на плечо и повёл мужика к домам. Оливия семенила рядом. Была крайне недовольна. Но молчала. Пришли к дому бабы Веры. Да, это та бабулька, у которой я взял и пилу, и топор. Зашли к ней на подворье. Пёс спокойно на нас смотрел. даже не скалился своими клыками. Старушка вышла на крыльцо.
- Баб Вера, это мы.
- О Господи, Васька! Что он сделал? - Бабулька показала на убогого.
- Да ничего не сделал. Просто Оливию испугал.
Бабулька резво сбежала с крыльца. Смотрела на Оливию.
- Ты уж,доченька, не обижайся на него. Вася он добрый. Страшен ликом, конечно, но беззлобный. Местный он наш. Пока была жива его мать, Матрёна ещё заботилась о нём. Год назад померла, сердешная. А Васька так и живёт. В тайге в основном ходит. Что найдёт, то и ест. Он зла никому не делает. Добрый он. Только умом слабый совсем. Я его подкармливаю. Пелагея, что через три дома живёт, тоже подкармливает. Петрович, тоже старик. Он у него часто ночует. Силантий даже его кормит. А больше в деревне никого и нет. Уехали все или померли.
Васька протянул бабе Вере коробку из-под чоко-пая.
- Ыыыы. Бо-бо.
- Это у тебя откуда? - Строго спросила его баба Вера.
- Это я ему дал. Там сладкое печенье было. - Ответил я. - Он его всё съел.
Баба Вера перекрестилась.
- Иди, Вася, я тебя покормлю. Спасибо, что привели его.
- Баб Вера, а можно мы у вас на сегодня остановимся. А то темно уже становится. Распилить ель до конца я не успею. А завтра закончу. Если что, я заплачу. Нам бы переночевать.
- Так заходите. Переночуете. Не надо платить ничего. В кои-то веке к нам молодёжь приехала. - Бабка с улыбкой смотрела на Оливию. - Красивая какая. Твоя жёнка, али невеста?
Оливия что-то попыталась сказать, как я её опередил.
- Баб Вера. Не жена. Просто нам надо переночевать. Пустите?
- Пущу. Пойдёмте в избу.
В доме у бабы Веры было довольно уютно. Пахло свежим хлебом. На улице уже совсем стемнело.
- Сейчас я вас покормлю. - Бабулька начала суетиться. Я её тормознул. Видел, что Оливия устала и ей пора спать.
- Баб Вера, не надо. Спать лучше уложите. Оливия ты как?
- Нормально. - Ответила девчонка, но я видел, что она на пределе. Ей отдохнуть надо было. Кивнул бабке на Оливию. Она всё поняла правильно. Принесла чугунок с картошкой, поставила на стол.
- Васька, ешь. - Сказала она мужику. Посмотрела на Оливию. - Пойдём, касаточка моя. Спать тебе надо.
Оливия посмотрела на меня. Я кивнул ей. Бабка увела девушку. Васька ел картошку в мундирах прямо с кожурой. Я ему не мешал. Через полчаса вернулась бабуся.
- Всё, легла твоя зазноба. Ты то к ней, али как?
- Не к ней, бабушка. Я не муж ей. Не жених. - Снял куртку. Бабка увидела мою кобуру скрытого ношения с пистолетом.
- Ты никак военный?
- Что-то типа того. Охраняю я её, бабушка.
Бабка кивнула. При этом сама улыбалась.
- Оно конечно, охраняешь. Как такое сокровище не охранять? Надо, милок, охранять обязательно.
Я рассмеялся. Ни хрена себе сокровище. Убиться АП стену. Но ничего не сказал. Только улыбался.
- Давно у нас молодых то не было. - Сказала она, садясь рядом со мной на лавку. - Но красивая. Черноглазая, чернобровая. Талия, как осинка. С гонором, конечно, а как иначе? Я сама в молодости была такой. Ой парни то от меня плакали. Да чего уж тут. Всё прошло, всё быльём поросло. Раньше то деревня у нас была многолюдная. И гармошка играла и любились до зари. Всё было, да пролетело всё так быстро. Детки то в городе все. Своими делами заняты. Оно и не плохо. Каждый при деле. И то хорошо при нонешних то временах.
Васька наелся картошки и стал клевать носом за столом.
- Васька, пошли, положу тебя на полатях в стайке. - Сказала баба Вера. Взяла убогого за руку и увела из дома. Но вскоре вернулась. Села напротив меня. - Значит охраняешь?
- Охраняю, бабушка. - Ответил ей. Она покачала головой. - Ну-ну, молодец, охраняй. Вижу я, хороший ты парень. Хлебнул уже горечи то по самое?
- Было дело, бабуль. Где мне спать ложится? - Я решил сменить тему.
- А здесь вон на кровати за печкой и ложись. Поближе к зазнобе своей.
- Не зазноба она мне, бабуль. Говорю же, охраняю её просто и всё.
- Это ты так думаешь. Да Господь за вас всё уже решил.
- Ну да, особенно Господь. Делать ему нечего, как за нас решать.
Бабка пожала плечами.
- Поживём, увидим! - Усмехнулась она...
Продолжение:
Ссылка на мою страничку на платформе АТ https://author.today/u/r0stov_ol/works
Ссылка на мою страничку на Литнет
https://litnet.com/ru/oleg-rostov-u652331
Ссылка на мою страничку на литературном ресурсе Букривер (Bookriver) https://bookriver.ru/author/oleg-rostov