Татка бежала по едва освещённому коридору, не оглядываясь, сзади слышалось тяжёлое дыхание старушки-рекордистки. Ободрав локти и выдохнув весь запас воздуха, Татке удалось протиснуться в боковую щель, между верхними частями двух старинных составных покосившихся шкафов, так как за ними она углядела тёмный и узкий проход. Бабка, не заметив щели, пыхтя, пробежала мимо.
Проход, видимо, использовали для прокладки каких-то проводов. Через полчаса продирания по нему, вся исцарапанная – провода в некоторых местах висели фестонами и приходилось прижиматься к старинным, ободранным кирпичным стенам, Татка оказалась в каком-то подвале. Избившись обо всё, что там стояло, так там было темно, отважная похитительница страницы нашла лестницу и полезла наверх. Открыв какой-то люк, она чуть не задохнулась от влажного воздуха.
Огляделась. Она стояла в бане. Увы! В мужском отделении. Толпа мужиков прикрывались шайками и растерянно смотрели на грязную и ободранную девушку, вылезшую из люка.
Потрясённая Татка пожала плечами и попыталась быть вежливой:
– Извините, я видно перепутала отделение, – и в гробовом молчании направилась к выходу.
Перепугав в раздевалке ещё нескольких мужчин и сообщив им, что всё в порядке, и она уже уходит, Татка продефилировала к выходу.
Мозговой паралич, который у неё развился в результате нападения, прошёл, и она вспомнила про то, что у неё есть телефон. Она тупо смотрела на него и не могла вспомнить, что означают сокращения в телефонной книге, единственно знакомое ей было: «Дуся», чуть не зарыдав от облегчения, она позвонила ей, попросив:
– Заберите меня отсюда! Пожалуйста!
– Ты где?! – закричала её научный руководитель.
– Я в бане. Боюсь выйти на улицу. За мной гонятся.
– В какой бане? – опешила Дуся.
– Не знаю, но в ней нет женского отделения. Ну-у… Точнее, я не нашла, – призналась девушка и нервно всхлипнула.
Дуся ошеломлённо крякнула и положила трубку. Озадаченная Татка осматривала небольшой холл с огромным фикусом в кадке в качестве украшения, и с парализованным её появлением охранником у массивной двери, ведущей на улицу.
– У вас тут миленько! – сказала она, чтобы разрядить обстановку.
Охранник глотал воздух, как рыба, выброшенная на берег. В холле появился банщик, вооружённый тазиком и веником. Банщик – здоровенный дядька в фартуке и шапке-ушанке просипел:
– Не понял! Ты как это сюда вошла?
Видимо, замысловатые события необратимо изменили её мозги, так как прежняя стеснительная Татка исчезла, а новая пожала плечами и заявила:
– Ну-у… Я испачкалась и хотела помыться.
Это простое объяснение повергло и банщика, и охранника в отчаяние. Банщик взмахнув веником, как мечом, взвыл:
– Ты что, не знаешь где ты?
– А вы мне адресок сообщите, и я узнаю, – Татка мило им улыбнулась.
Банщик и охранник тяжело задышали, как после приступа астмы. Их анекдотичный диалог прервался появлением Вэнса, в белом халате, который мрачно вцепился в руку Татки и поволок за собой.
На хриплый вопль банщика:
– Эт-та што деется? Што-о?!!
Вэнс через плечо холодно бросил:
– Что, что? Сбежала из психушки, вот что! Так что, не очень-то ори, она буйная и свирепая.
Банщик почему-то присел и замолчал, а охранник спрятался за фикус. Вэнс беспрепятственно вывел Татку, которая топала за ним и негодовала:
– Что это тебе в голову взбрело назвать меня сумасшедшей?
Вэнс сверкнул глазами.
– Ну, а кто ты? Мы не предполагали, что ты забредёшь помыться в кож-вендиспансер. Да-да! Именно, туда! Коул обещал тебя придушить.
От этого заявления она обомлела, и всю дорогу, пока они ехали, молчала. Дома она гневно набросилась на всех, решив, что нападение – лучшая защита:
– Вы куда делись из архива?! Куда?! Когда меня эти ловили? Я там металась как… Как бешенный кот по подвалам!
Коул зашипел, а Гай, который должен был быть с ней в этот день взвыл:
– Что? Да я только что вернулся из архива! Твои книги и рукописи на столе, а тебя нет. Что значит делись?
– Да вы что?! – Татка обомлела, не ожидавшая такого ответа. – Спятили все? Меня бабуська с пистолетом выгнала, а там «шкафы», в смысле здоровенные мордовороты и тоже, наверное, с оружием. Кстати, я надыбала важную информацию, и уволокла её прямо из-под их носа.
Лиза, услышав её заявление, нервно, чисто по-кошачьи, облизнулась:
– Может её напоили чем-нибудь?
Татка от всего этого внутренне ослабла и села, потом посмотрела на часы. Архив ещё работал, она решительно направилась к выходу.
– Это ты куда? – поинтересовался Вэнс
– Да пошёл ты в баню! – она гневно брякнула на стол вырванную страницу.
– Я там уже был там сегодня, – возразил тот, рассматривая желтую хрупкую бумагу, вырванной страницы.
– Подожди, я с тобой! – остановила Татку железная рука Коула, чувство покоя от его поддержки заставило её качнуться.
Коул обнял её за плечи, и она благодарно мурлыкнула. Через минуту машина их уносила на улицу Вайнера. После нескольких минут препирательств с охранником, тот отступил в сторону, и они прошли в читальный зал. Девушка бросилась к стопке рукописей, отложенных ею. Все они были на месте, кроме дневника-рукописи Пухлого Студня. Татка хмыкнула. Она так и думала, поэтому решительно направилась к библиотекарше – молоденькой девушке.
– А где ваша сменщица? Знаете, такая бабулечка…
Девушка улыбнулась не ей, а Коулу, который стоял за Таткой:
– Марья Евгеньевна? Так у неё же язва. Увезли на «Скорой помощи». Часа два назад «Неотложка» приезжала, врачи посмотрели бабку и увезли. Меня вызвали из дома. Вы рукописи сдаёте?
– Да, кроме дневника Пухлого Студня, – Татка сжала кулаки, готовая к долгим и нудным препирательствам.
Девушка засмеялась, приняла рукописи и заметила:
– Люблю людей с юмором! Пухлый Студень! Умора! Всё! У Вас всё сдано, что-нибудь будете ещё заказывать? Или завтра уже?
– А можно мне посмотреть, что я заказывала? Чтобы ещё раз не заказывать, –робея, попросила Татка.
– Да, ради Бога! Смотрите!
Девушка сунула, ей под нос журнал с записанными прочтёнными ею документами. Татка обмерла. Оказывается, она никогда не заказывала рукописи Пухлого Студня. Вообще никогда, за все эти дни! Их конкуренты умудрились переписать её карточку за время, пока она пыталась «помыться» в мужской бане.
– Ну-ну! Их ждут горькие разочарования, – прошептала Татка.
Пока она предавалась созерцанию списка прочтённых ею рукописей, Коул энергично совращал библиотекаршу, которая, очумев от его мурлыкания и намеков на её редкую красоту, сообщила и свой телефон, и домашний адрес, и адрес больницы, куда увезли болезную старушку. Поцеловав руку на прощание девушке и проворковав, что никогда не забудет этой встречи, Коул буквально вытолкал Татку из зала.
– Котяра гнусный! Иш-ш-шь, хвост распушил! – зло шептала подталкиваемая им Татка, она почему-то расстроилась из-за его действий.
Коул озадаченно хмыкнул, затем позвонил.
– Вэнс, выйди и поговори со мной совершенно один. Вэнс, осторожно! Гай – чужой. Я выслал адрес больницы, проверьте бабку с язвой, – и он энергично потащил девушку за руку в ближайший туалет, который к сожалению оказался мужским.
Татка неодобрительно рассматривала ряды писсуаров. В туалет заглянул мужчина и, покраснев, выскочил. Коул подошёл к окну, подпрыгнув, открыл его и бросил ей:
– Залазь на пиccyap!
Отупев от всего, уставшая девушка вяло возразила:
– Я не умею на них! Да и не хочу я пиcaть.
– Нам надо к машине с другой стороны выйти. Ну!
Черноволосый так поглядел на неё, что у Татки слетели последние замки, сдерживающие её натуру. Она запрыгнула на край писсуара, а с него в окно. Коул ущипнул её за зaд. От неожиданности Татка выпрыгнула из окна и с тихом писком приземлилась на бомжа, который сосредоточенно исследовал содержимое мусорного контейнера. Её телохранитель, оказавшись рядом, содрал её с плечей онемевшего искателя бэушных сокровищ, шепнув тому:
– Извини, мужик, у неё странное понятие экстремального cekca.
Бомж хрюкнул, а Татка мстительно промурлыкала:
– Но тебе же понравилось милый! А давай теперь в магазине мебели? Прикинь, почти на глазах у всех!
Коул тут же поцеловал её в шею и потащил со двора, оставив бомжа в состоянии романтически-приподнятом, выразившемся в словах:
– Живут же люди!
Как только они появились в квартире, то обнаружили всех Котов с вооружёнными до зубов, кроме «Гая», который был связан и лежал на полу. Парни обдумывали, что делать с Гаем. Предложений было много, и все кровавые. Лиза переглянулась с Таткой, и та, начитавшись измышлений камнерезчиков и посмотрев на испуганную физиономию Гая, остановила всех.
– Постойте ребята! Можно иначе. Я тут кое-что придумала. Заварите в стакане мяты, положите туда ложку мёда, только вон из той, синей баночки, а не из какой-нибудь другой, – у Котов на мгновение свернули улыбки, потому что другого мёда у них не было, а она сняла кольцо с аметистом с пальца Лизы и сообщила в пространство. – Я не зря в архивах рылась. Знаете, сколько я нашла рецептов, и каких?! Так вот! Аметист – это камень истины, и защиты сознания, а это – рецепт чая, от которого он всё скажет. Абсолютно всё! Он не сможет защититься. Мёд делали женщины, это – женское колдовство!
– Что за глупости? Какое колдовство? – прохрипел Гай.
– Наше, уральское, идущее из глубины веков, а если ты не скажешь, то очень пожалеешь!
Девушка была уверена, что псевдо-Гай со страху всё расскажет. Три минуты, и в рот Гая влили Таткину микстуру. Тот посерел и внезапно превратился в павиана. Что угодно она ожидала, но не этого, Татка даже потрогала его. Павиан.
Посмотрев на потрясённых этим превращением Котов, Татка усмехнулась:
– Ну и дурак! Мы тебя отвезём в зоопарк, так что, лучше говори.
Павиан осмотрел свои руки и взвыл, странным взлаивающим голосом:
– Они же обещали ав-ав, что никто не узнает! Раау!
– Где Гай? – дёргая щекой, спросил кареглазый Стэн.
Лиза расстроено шепнула Наталье, что Стэн родной брат Гая.
– Убили его там-ам-ам, в перестрелке, вау-у! – провыл павиан. – Он не пускал к ней. Вот и убили. Раау!
Татка ушла и через минуту вынесла бокал из чароита, который бабушке когда-то подарил отец, и в который она налила обычной воды из-под крана, чуть-чуть посолив её. Лиза, которая побежала за ней, вздернула брови, но промолчала.
Татка повертела бокалом перед носом павиана.
– Смотри! Ты ведь знаешь, что это такое?! Чароит! Понял?! Я туда добавила зелье, сегодня прочла в рецепте и сделала. Это из-за него ваши на меня охотились. Дрожи! Ты приобретёшь истинный облик. Ну, пей! Зажмите ему нос, чтобы он не чихнул, побочка такая, что ой.
Татка специально придумывала. Павиан глотнул, раз, второй… Она вытаращила глаза.
– Сергей?! – ошарашенно воскликнула Татка, разглядывая связанного парня на полу.
– Они мне заплатили! Много заплатили, пятьдесят тысяч! – друг Радика так перепугался, что его трясло. – Не убивайте! Я всё расскажу! Она поклялась, что тебя не тронут и никого не тронут. Уже потом, когда убили вашего парня, я понял, что попал… Умоляю! Я и деньги отдам. Честное слово! Они у меня в кармане куртки, она в общаге.
– Где Гай? – прорычал Стэн.
– Его сбросили в канализационный люк, там же во дворе, – у Сергея клацали зубы от страха. – Они его застрелили и выбросили.
Вэнс и Коул исчезли мгновенно. Связанный Сергей скулил в ванной, а все ждали Коула и Вэнса. Когда те вернулись, то сияли улыбками.
– Всё, – подумала Татка, – спятили от огорчения. Эх, видно на Земле любой, если ты не человек – не жилец. Бедолаги!
Коты отодвинулись, и девушка взвизгнула, увидев за ними Гая.
– Зомби?! – Татка просипела это. Однако присмотревшись она решила, что, на зомби Гай не тянул. Правда парень был бледен, ободран до невозможности и гол, кроме плавок на нём ничего не было.
– Он ушёл в ложную смерть, – пояснил ей Вэнс.
– А-а! У кошек же девять жизней! – догадалась Татка, увидела лицо Коула и обозлилась. – Я не права? Ну что ты щуришься и молчишь?
– Диву даюсь… Как при таких мозгах можно быть такой кpeтuнкoй? – усмехнулся тот.
– Вэнс, объясни! Этот котяра не хочет говорить.
Вэнс взял за плечи Коула и вытолкал его на кухню, посоветовав попить «корвалола», вернулся и плюхнулся в кресло. После нескольких минут молчания проговорил:
– Ложная смерть – это регулируемое состояние, остановки на время почти всего метаболизма. Типа осознанной комы. Если не знаешь физиологии, то мне не объяснить, как это происходит. Сейчас, главное не это. Ты лучше всех знаешь Сергея, какой он?
– Трусливый болтун, учился едва-едва, всегда на тройки. Завистливый, но в меру. Никогда не подличал, до случая со мной, никогда и ни на кого не доносил. Трус ужасный, но в кампании таких же, как он, агрессивный.
– Да уж! Неприятный тип. Нам надо решить, что делать с этим Сергеем. Вот о чём думайте, – Вэнс опять вздохнул.
– Если на него нажмут, он всё разболтает, – угрюмо сообщила Татка.
– Тогда и думать нечего, – кареглазый Стэн вошёл, держа в руках, что-то вроде ружья. – Я ему всё сотру из памяти.
Он вошёл в ванную, раздалось гудение и всхлипывания. Здоровенные Том и Гард через минуту вытащили спящего Сергея из квартиры. Вернулись через час и сообщили, что подкинули спящего к станции «Скорой помощи».
– Это и хорошо, и плохо! – прошептала Татка. – Как ниверы вышли на него? Почему не Радика использовали, ведь тот ради денег готов на всё. Ладно, я пойду подумаю, и вы подумайте над этим. Я могу быть в этом не очень адекватной.
Татка ушла в кухню и, отняв у Коула какой-то бутерброд, смолотила его, не почувствовав вкуса. Коул подсунул ей чай. Татка чуть не выплюнула его – чай был сладкий. Она никогда не пила сладкий чай. Однако Татка уже погрузилась в проблему и теперь боялась только одного, что ей помешают.
– Так! Что же я сделала? То, что это была не иллюзия, я не сомневаюсь – щупала его, да и у Сергея всегда были повадки павиана. Почему-же Коты ничего не говорят? Неужели и они не знают, как объяснить то, что произошло?
Девушка растерянно села на что-то мягкое и стала качаться, закрыв глаза. Так было легче думать. Она тихо бормотала:
– Предположим, что у многих людей сохранилась способность к трансформации, но они её не могут использовать. Значит ниверы смогли? Как? У них есть способы воздействия на заблокированную информацию? Если у них есть какое-то вещество, то почему превращение не стабильное? – Татка замычала от злости, ничего не получалось. – Если они это знают, то зачем им рецепт? Может этот рецепт даёт стабильное превращение? Нет, что-то здесь не то! Хоть бы кто-нибудь помог проанализировать!
– Не спеши! – выдохнул голос в ухо и чей-то язык ласково тронул её шею. – Не мешайте ей!
– Правильно, не надо мне мешать! – горячие руки на висках её восхитили. – Как хорошо! Прямо-таки, как будто свет в мозгах включили. Сергей говорил: «Она». Кто «она»? Прыткая бабуська? А как она вышла на Сергея? А может есть какие-то явные признаки, по которым те находят себе помощников.
– Может что-то очень простое? – задумчиво проговорил голос ей на ухо. – А мы зациклились.
Татка растерянно посмотрела в потолок. Вспомнила, как она с отцом ездила кататься на лыжах, на какую-то турбазу. Там отец ей показал на нескольких парней, выполнявших пируэты на лыжах, и удивил:
– Заметила? Южане, а как снег понимают.
– Почему южане? – Татка во все глаза смотрела на подъезжающих парней. – Загар, каждый может получить? Просто купил путевку и всё.
– Посмотри на их глаза! Разрез глаз. Такой я видел только у семитов. Красивые глаза. Южные. Я еще до того, как они очки нацепили, заметил их глаза.
Татка присмотрелась и поняла, что отец прав. Таких глаз она ни у кого из знакомых не видела. Однако люди сначала смотрят на одежду, потом абрис глаз и, как правило, не заморачиваются сравнением. Возможно дела на фирме у отца всегда шли нормально потому, что он умел выделять в облике у людей главное.
Она растеряно выдохнула:
– Господи! На Земле есть родственники ниверов, а мы просто не знаем на что смотреть, чтобы их отличить от людей.
Татка подпрыгнула и чуть не упала, чьи-то руки её удержали. Поцелуй в щеку.
– Неожиданно, это мы как-то не проанализировали. Ты молодец!
– Хоть с этим разобралась. Значит ниверы просто искали и находили своих. Какие же редкие генотипы они искали? – Татка быстро забормотала. – Стоп, а какие особенности? Рост волос на голове, форма бровей. Да, у Сергея брови, как у всех, банальные. Ладно, так я до глупости дойду. Стоп! А может им нужны родственники Котов? Постой! А почему я решила, что оборотни – это только те, кто превращаются в Котов?
– Думай! Хорошо думаешь! – и опять поцелуй в щеку.
Татка устроилась поуютней.
– Так! Начнём с самого начала. Камнерезчики пропадали. Что значит пропадали? А если их просто не могли узнать, и они спокойно уходили в леса?! Не могли узнать потому, что они становились оборотнями. Конечно, ведь есть и волки оборотни, и медведи, – теперь Татка перебирала в памяти все, что прочла, рассуждая вслух. – Что же Пухлый Студень имел ввиду, говоря, что мастер над всеми посмеялся? Это должно быть чем-то действительно очень простым. Мастер ведь работал с изумрудами. Значит нужны изумруды! А почему всегда находили остывающий чай? Не может быть! Неужели всё так просто?
– Думаешь просто?
Она раскрыла глаза и задумчиво сообщила Коулу, на коленях которого она сидела:
– Мне нужен телефон!
Через час все сидели и смотрели на Татку, как та обзванивала ювелирные магазины. Разговор сводился к двум фразам: «У вас есть изделия из изумрудов? А что это за тип изумруда? Спасибо».
– Ну что же?! Хотим, не хотим, а надо объездить все ювелирные. Мне нужен изумруд… – Татка обошла всех Котов, разглядывая глаза, потом долго смотрела в зеркало, рассматривая свои глаза, и торжествующе заключила. – Мне нужен изумруд типа зенгари. У нас есть деньги для этого?
Продолжение следует...
Предыдущая часть:
Подборка всех глав:
https://dzen.ru/suite/17641cbb-52f7-4cf0-90a5-342039da01ec