Коммуникационная ситуация: прогресс vs закрытость
Современное родительство серьезно изменилось [1]: другие социально-экономические условия, другая семья, другой тип общества. При этом деятельность школы, на данный момент, регламентируется документами, которые не учитывают родительскую активность. У современных родителей есть потребность выстраивать с образовательной организацией новые виды взаимодействия: они хотят принимать участие в школьной жизни своих детей, они готовы тратить на это время и силы, но при этом в школе, использующей прежние, односторонние каналы коммуникации, никак не учтена ситуация родительской вовлеченности.
Большая часть родителей имеют свои аккаунты в социальных сетях, состоят в различных сообществах (в том числе и "закрытых" для учителей и администрации), и именно там решаются классные вопросы, распространяются слухи, озвучиваются страхи и опасения, раздуваются конфликты. Проблема в том, что у родителей с изменившимся запросом к школе нет с ней реальной коммуникации, а школа сама на эту коммуникацию не идет, или использует традиционные, плохо работающие каналы (сайт, рассылка по электронной почте, звонок по телефону, родительское собрание), которые не удовлетворяют современных родителей.
Их просто ставят в известность о чем-то, но не ждут обратной связи. Даже тематические группы в соцсетях и мессенджерах очень напоминают сайты с односторонним каналом, а созданные там же официальные аккаунты школы фактически являются дубликатами сайта с односторонним, монологичным каналом сообщения, только с иными контент-возможностями. В сфере подлинной коммуникации, с ориентаций на многосторонний диалог между всеми участниками образовательного процесса, школа по-прежнему закрыта.
Типы родительской вовлеченности в школьную жизнь
Мировой опыт показывает[2]: чем больше родители участвуют в школьной жизни своих детей, тем выше у тех академические результаты, тем сильнее доверие к учителям и администрации. Вовлеченность родителей (Parental Involvement) делает их со-участниками образовательного процесса[3]: они поддерживают школу, помогают локализовать и нейтрализовать возникающие внутри нее конфликты, содействуют ее развитию[4]. Однако на данный момент в наших школах никак не организована ситуация вовлеченности.
Западные исследователи выделяют несколько типов родительского участия в деятельности образовательной организации[5]: а) «помощники» (parents as supporters) - активный тип родителей, которые готовы участвовать всегда и во всем; б) «политики» (parents as politicians) - критикуют, предлагают идеи и весьма требовательны; в) «карьеристы» (career parents) - думают только о своих детях, и готовы участвовать в жизни школы ровно настолько, насколько это будет им выгодно, причем они могут помогать другим, если это увеличит их собственный статус; г) «уклоняющиеся» (absent parents) - ничего не делают, пока их не попросят, и если вынуждены принимать участие в чем либо, то только в границах обозначенной просьбы; д) «агрессивные» (the tormentor) - хотят всего и сразу, при этом сами не готовы ничего делать, им все должны, сознательно идут на конфликт; е) «идеальные» (the super parent) - принимает ответственность за себя, своего ребенка и всю школу, критикует, предлагает, готов сам все сделать, вносит важные идеи и ресурсы для их осуществления, как и все идеальное, в чистом виде практически никогда не встречается.
Думается, каждый руководитель городской школы может узнать эти типы. Но при этом в нашей современной школе никак не организована ситуация вовлечения родителей – нормативно-правовая, институциональная, организационная, социально-психологическая и т.д.
Тектонические сдвиги, произошедшие в обществе при переходе от модерна к постмодерну, оказали огромное влияние на трансформацию всего социального ландшафта, а в информационную эпоху скорость этой трансформации существенно возросла. Родительство, понимаемое нами как «исторически и социально вариативный комплекс установок и практик, связанных с планированием семьи, отношением к детям, самоотношением взрослых к себе как к родителям, и некоторые политические измерения этого комплекса»[6], являясь культурно-историческим феноменом и испытывая на себе воздействие этих глубинных процессов, начинает переопределяться и деконструировать воспитательные модели.
Как возникло современное родительство
Большие крестьянские семьи, в которых могли вместе жить представители нескольких поколений (бабушки, дяди, тети, старшие братья и сестры и т.д.) воспитывали новорожденных коллективно, согласно традициям и обычаям, не задумываясь, как это делать. В нуклеарных (то есть живущих отдельно и состоящих только из отца, матери и детей) детоцентричных семьях «общества потребления», возникшего после Второй мировой, ради часто единственного ребенка сохранялся семейный союз, происходил отказ от некоторых жизненных благ и т.д. Однако вскоре ситуация кардинально меняется. Сексуальная революция 1970-х раскрепощает западное общество. Научно-технический прогресс позволяет женщинам освободиться от «бытового рабства» – появляется техника, значительно облегчающая ведение домашнего хозяйства, замороженные субпродукты и прочие блага цивилизации. У девушек возникает много свободного времени, которое они могут тратить на образование и карьеру, а молодой человек способен отводить небольшую часть времени на домашние хлопоты, не связывая себя для этого узами брака. Разнообразие средств контрацепции позволяет планировать рождение ребенка, увеличивается количество разводов, возрастает число неполных семей. Появляются взрослоцентричные ячейки общества, где главное - работа и карьера, личный рост. В России этот тип семей возникает приблизительно в то же время, что и странах Запада - но во многом по другим причинам - в кризисную эпоху перестройки и лихих 90-х.
Меняется позиция матери и вообще роль материнства – женщина с высшим образованием и высокооплачиваемой работой может самостоятельно растить ребенка. Более того, материнство постепенно утрачивает роль первенства в системе социальных приоритетов[7].
Постепенно происходит размывание гендерных стереотипов – мужчина, например, может сидеть в декрете, а женщина делать карьеру и обеспечивать всем необходимым. При этом появляются семьи, которые принципиально отказываются от рождения детей (childfree), и, наоборот, семьи, которые хотят завести своих детей во чтобы то ни стало (эко, суррогатное материнство). Возрастает количество семей с одним (как правило, поздним) ребенком, а, самое главное, количество неполных семей, в которых ребенка воспитывает только один родитель[8].
В России самая низкая в Европе доля женщин, живущих с супругами или так называемыми гражданскими партнерами (сожителями) – 50,4%[9], то есть половина российских женщин не имеет даже сожителей, не говоря уже о законных мужьях. Увеличивается доля семей без детей или с одним ребенком, тогда как количество многодетных семей постоянно снижается. Также в нашей стране самый высокий уровень разводов – с 2012 года Россия утвердилась в мировых лидерах по этому показателю, у нас распадается каждый второй брак[10]. При этом у большинства молодых людей, согласно опросам, позитивное отношение к браку, и создание семьи по-прежнему является одним из жизненных приоритетов[11]. Меняется структура и состав семьи, но она все еще остается основной социальной ячейкой.
Это говорит о том, что совершился переход от доминирования нуклеарной семьи, которая, в свое время, сменила большую патриархальную семью, к дивергенции семейных типов или так называемому «кризису нормативности». Вслед за исчезновением «чистого гендера» исчезает и единый, или преобладающий, тип семьи.
Родители и родительство
Сегодня границы взросления расширяются – с одной стороны мы видим, что дети начинают раньше погружаться во взрослую жизнь, и с развитием интернета этот процесс намного убыстрился, а с другой стороны взрослыми начинают становиться позже, не после вступления в брак, а с момента рождения собственного ребенка.
Все эти социально-экономические изменения, произошедшие в институте семьи, в зарубежной литературе привели к научному разделению родительства на два конструкта: «parenting» - родитель как воспитатель, и «parenthood» - родитель как носитель социальной роли[12].
Размытость «образа детства» и вариативность ситуаций взросления, при отсутствии четких границ приватного и общественного в семейных отношениях (повышение «проницаемости» семьи по Д. Элкинду[13]), приводит к тому, что каждая семья должна избирать свой собственный путь воспитания для своих детей. Причем этот путь может меняться в зависимости от ситуации – развод, новый брак, сочетание детей от разных браков и т.д.
Если в традиционной многопоколенной семье у детей образец взросления формировался естественным путем, от старшего поколения к младшему, с опытом ухаживания за братьями и сестрами, а в нуклеарной - по образу и подобию родительских отношений, то в современной семье никаких явных, доминантных образцов нет.
Новое отцовство
Меняется и отцовство. С одной стороны, как видно из приведенной выше статистики, растет большое количество семей без отца или семей, взрослая мужская половина которой представлена не родным отцом (отчимом). С другой, появляется так называемое «новое отцовство», которое готово брать на себя всю заботу о детях, вплоть до декрета, активно участвует в воспитании и образовании своих детей[14]. Иногда его еще обозначают как «ответственное отцовство».
«Новый отец» - продукт изменившихся социально-экономических отношений, связанных с либерализацией общественной жизни, изменением роли женщины и гендерным равенством.
Когда все меньшую роль играют традиции, и увеличивается давление изменившейся социальной среды, представители обоих полов выстраивают свои социальные позиции на основании договоренности друг с другом. Таким образом, отцовство все более индивидуализируется, освобождается от прежних социальных стереотипов и фактически выстраивает себя заново.
Общество постмодерна не только создало условия, чтобы отцы «вернулись в семью», но изменило отношение к этому социальному сущему[15]. Отец из простого «добывателя денег» и «рабочего по квартире» превращается в равноправного партнера, который может и, главное, хочет быть эмоционально близким со своими детьми, деятельно участвовать в их жизни, заботиться о будущем. Правда, в России этот тип пока только зарождается, и встречается достаточно редко.
Родительская самоэффективность и коммуникационная неэффективность
Современные родители хотят сохранить свой профессиональный и социальный статус, но при этом дать своему ребенку максимум для его развития. Как правило, дети появляются при достижении супругами определенного статуса и материального достатка. То есть рождение ребенка – это очень осознанный выбор, поэтому, несмотря на взрослоцентричность большой части современных семей из развитых стран, воспитанию и развитию детей уделяется повышенное внимание. И вопрос «куда (и кому) отдать ребенка на обучение?» является принципиально важным. Если раньше для уверенности в будущем и спокойной старости нужна была большая семья и много детей, которые, повзрослев, брали на себя все бытовые проблемы, то теперь, в постмодерне, футуристическое спокойствие обеспечивает хорошее образование и связанная с ним карьера. Отсюда повышенное внимание к школе и большой набор требований к ней.
Поскольку у современных родителей нет культурно опосредованного опыта воспитания, они вынуждены обращаться к различным практикам из открытых источников. Как люди с высшим образованием, живущие в информационном обществе, они больше доверяют научным статьям и книгам из интернета, чем советам своих родителей, которые тоже часто набирались теории из книг. При этом они могут прислушиваться к рекомендациям таких же родителей, например, на форумах, особенно если у тех схожие проблемы или взгляды. Здесь же может корениться одна из причин падения статуса учителя как специалиста, который раньше, в силу своего образования, стоял выше на социальной лестнице, чем родитель, а теперь нет. Вполне возможно, что похожие тенденции в медицине (доверие интернет-форумам, а не «неучам-врачам») имеют то же основание.
Сейчас медиасреда пестрит разнообразием родительских практик – альфа-родительство[16], естественное родительство[17], интенсивное, осознанное и прочее родительство. Современные родители начинают присматриваться к своему ребенку и выбирать для него оптимальную, с их точки зрения, модель. При этом, учитывая разнообразие информации, которая может противоречить одна другой, и значительную вариативность предлагаемых решений, у родителей возникает некоторая «аксиологическая растерянность», и они начинают методом проб и ошибок испытывать различные практики[18], чуть ли не все одновременно.
Соответственно, появляется большое количество вебинаров, практических тренингов и других образовательных программ для родителей. Причем, что важно, запрос на них есть не столько у родителей с «особыми» детьми, или у «неблагополучных» родителей, имеющих внутрисемейные трудности, сколько у вполне благополучных родителей с нормально развитыми детьми. В связи со всем вышесказанным многие зарубежные исследователи говорят о «повороте к родительству» и набирающем силу «родительском буме»[19]. Отечественные ученые соглашаются с этим, говоря, что на данный момент в России и мире «формируются и все шире распространяются представления о том, что родительство и доверительное общение с детьми — самостоятельная ценность, значимая «здесь и сейчас»[20]. Все это позволяет сделать вывод, что родительство действительно изменилось[21], и в современном обществе наблюдается большая дивергенция семейных практик.
В связи с этим, одним из набирающих популярность направлений работы с родителями является программа «родительской самоэффективности» (parental self-efficacy)[22], суть которой заключается в том, чтобы максимально задействовать их личностные качества, повысить уверенность в себе, в своих силах, в правильности выбранного пути и положительных результатах своих действий[23].
Упор делается не столько на приобретение специфических знаний и навыков, которые очень разнонаправлены, сколько на развитие у родителей умения сделать ответственный выбор и формирование уверенности в том, что он справится с его осуществлением. «Новые родители» стремятся репрезентовать себя как носителей других социальных норм, основанных на взаимном доверии, неимперативности, равноправии всех членов семьи с размытыми гендерными стереотипами. Причем делаться это может и неосознанно. Именно эти «новые» родители хотят выстроить реальную коммуникацию со школой, которая за столько лет совершенно не изменилась.
Литература:
[1] Поливанова К.Н. Современное родительство как предмет исследования [Электронный ресурс] // Психологическая наука и образование psyedu.ru. 2015. Том 7. №3. C. 1–11. doi: 10.17759/psyedu.2015070301 (дата обращения: 16.01.2017).
[2] См.: Review of best practice in parental engagement UK (2011) (Электронный ресурс) URL: https://www.gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/file/182508/DFE-RR156.pdf (дата обращения: 19.01.2017) и Communication Guidelines of the German School Taipei (2014) (Электронный ресурс) URL: http://www.taipeieuropeanschool.com/cmsimages/Kommunikationsleitfaden_EN_2016-04_final.pdf (дата обращения: 19.01.2017).
[3] Козьмина Я.Я. Согласованность представлений родителей и педагогов дошкольного образования // Современное дошкольное образование. Теория и практика. – 2016. – №9. – С.34–41.
[4] Поливанова К. Н. и др., «Самоэффективность как содержательная основа образовательных программ для родителей». Вопросы образования, №4, 2015.
[5] Smit F., Driessen G., Sluiter R. and Sleegers P. Types of parents and school strategies aimed at the creation of effective partnerships. // International Journal about Parents in Education. 2007. Vol.1. № 0. Р. 45–52.
[6]Майофис М., Кукулин И. Новое родительство и его политические аспекты // Pro et contra. 2010. Т. 14. № 1–2. С. 6.
[7] Андреева А.Д. Материнские представления о семье и родительстве в постиндустриальном обществе. / «European journal of education and applied psychology» № 3, 2016. С. 68-76. [Электронный̆ ресурс] // URL: https://cyberleninka.ru/article/v/materinskie-predstavleniya-o-semie-i-roditelstve-v-postindustrialnom-obschestve (дата обращения 10.08.2017).
[8] https://www.childtrends.org/?indicators=family-structure
[9]Кучмаева О. В. Последствия трансформации института семьи // Экономика, статистика и информатика. «Вестник УМО» № 1, 2010. С. 99-104. [Электронный̆ ресурс] // URL: https://cyberleninka.ru/article/v/posledstviya-transformatsii-instituta-semi(дата обращения: 9.08.2017).
[10]Лущенко Э.М. Проблемы и противоречия института родительства в современном обществе. / Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право №3, 2016. С. 174-176. [Электронный̆ ресурс] // URL: https://cyberleninka.ru/article/v/problemy-i-protivorechiya-instituta-roditelstva-v-rossiyskom-obschestve(дата обращения 10.08.2017).
[11]См., например: Евдокимова Е.Н. Формирование ценностного отношения к родительству: опыт эмпирического изучения. / «Гуманизация образования» № 5, 2012. [Электронный̆ ресурс] // URL: https://cyberleninka.ru/article/v/formirovanie-tsennostnogo-otnosheniya-k-roditelstvu-opyt-empiricheskogo-izucheniya(дата обращения: 8.08.2017).
[12] Поливанова К.Н. Современное родительство как предмет исследования [Электронный ресурс] // Психологическая наука и образование psyedu.ru. 2015. Том 7. №3. C. 1–11. doi: 10.17759/psyedu.2015070301
[13] Elkind D. Ties that Stress: The New Family Imbalance. Harvard: Harvard University Press, 2009. 253 p.
[14]Мальцева Д.В. Теоретические подходы к изучению отцовства в современной западной социологии. / «Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены» № 5, 2010. С. 272-289. . [Электронный̆ ресурс] // URL: http://ecsocman.hse.ru/data/2013/07/25/1251241526/2010_5(99)_19_Malcev.pdf(дата обращения: 10.08.2017).
[15]Михайлова А.И. Отцовство как новый тип родителей в контексте научного знания. / «Вестник Забайкальского Государственного Университета» № 12 (91), 2012. С. 70-79. [Электронный̆ ресурс] // URL: https://cyberleninka.ru/article/v/ottsovstvo-kak-novyy-tip-roditeley-v-kontekste-nauchnogo-znaniya-1(дата обращения 11.08.2017).
[16] http://alpha-parenting.ru/about/neufeld-institute/
[17] https://ru.wikipedia.org/wiki/Естественное_родительство
[18]Абрамова А.А. Базовые детерминанты культуры родительства /«Вестник МГУКИ» № 6 (38), 2010. С.177-180. [Электронный̆ ресурс] // URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_15515287_48482034.pdf(дата обращения 9.08.2017).
[19] Daly M. Parenting support: Another genderrelated policy illusion in Europe? // Women’s Studies International Forum. Elsevier, 2013.
[20]Майофис М., Кукулин И. Новое родительство и его политические аспекты // Pro et contra. 2010. Т. 14. № 1–2. С. 8.
[21]Куксо Е.Н. Родители изменились. Что дальше? // Директор школы, 2016. №2. С. 97-102.
[22] Bandura A. Self-efficacy: toward a unifying theory of behavioral change. // Psychol. Rev. 1977. Т. 84. № 2.
[23]Поливанова К. Н., Вопилова И. Е., Михайлова (Козьмина) Я. Я., Нисская А. К., Сивак Е. В. Самоэффективность как содержательная основа образовательных программ для родителей // Вопросы образования. 2015. № 4. С. 184-200.