Испытание

Давно заметила, что в русском (а также в арабском) языке благодарность выражается с упоминанием о Боге. «Спасибо» – спаси тебя Бог. Собственно, именно со «спаси тебя Бог» начиналось сокращенное современное «спасибо», и «спаси тебя Бог» вместо «спасибо» говорят герои из романов о русской глубинке, у Шолохова, например.

По-арабски «Джазяка Ллаху хайран», «барака Аллаху Фик» - да благословит тебя Аллах, да воздаст тебе Аллах. В русском есть еще «Благодарю» - дарю благо. На иврите «тода» תודה - это скорее признание заслуг, как и арабское распространенное «шукран» - ближе к благодарю, от «шакара» - благо.

В немецком, английском – «данке» и «сенкю», как и украинское «дзякую», произошедшее от немецкого, совсем ни о чем, то есть без упоминания Бога.

А как благодарить Бога? «Спасибо» по отношению к Богу получается Богу желать, чтобы спас Его Бог? Как-то не совсем логично, правда? И дарить благо - благодарить Того, Кто все блага и дарует, тоже как-то не совсем понятно. Я задумалась об этом, когда одна моя знакомая, вдруг стала часто упоминать «Спасибо Богу за все», очень искренне она это делала. Но меня, как частично филолога, эта фраза коробила. Много размышляла об этом, пока вот так, анализируя языки, не поняла, что благодарность Богу невозможна по сути. Но во всех языках много слов, выражающих Ему хвалу.

Получается, что Бога хвалить легко, для этого есть много разных слов и выражений. А вот, чтобы его отблагодарить, все равно возвращаешься к человечеству – к ближнему – спаси тебя, дарю благо тебе. Отсюда, может быть, единственно возможная благодарность Богу – через людей. Людям. С людьми. То есть, можно благодарить все, созданное Богом, Его творения, но не Его Самого? А Его – славить за то, что есть кто-то, кого хочется благодарить.

В арабском языке есть четыре очень важных словосочетания. «АльхамдуллиЛях» - слава Богу, говорят, когда происходит что-то хорошее. «Аллах Акбар» - Бог Велик, говорят часто, когда выражают свое согласие с тем, что происходит. «МашааАллах» - то, что пожелал Аллах, говорят, когда случается что-то нежелательное. И «Кадару-Ллахи ва ма шаа фа аля» - это предопределено Богом, говорят, когда произошло, что-то нехорошее. Две последние фразы – о том, что то, что кажется нам нежелательным или плохим, все равно происходит по Его воле, по Его предопределению. А раз, это произошло по Его желанию, это не может быть плохим и для верующего. Это либо урок, либо испытание, либо возможность, либо кризис, который обязательно выводит на новый уровень.

Получается, если верить в Бога, ничего плохого произойти не может. С верующим ничего плохого не происходит. И, читая много материалов о том, что сейчас происходит в Палестине, с палестинскими мирными, с детьми, погибающими от фашистских взрывов, наблюдая за тем, как на это реагируют палестинцы, их священнослужители, их журналисты, понимаю, что они воспринимают это как огромную и великую работу по приближению к Богу.

Война – мощнейший повод задуматься о Боге и приблизиться к Нему, даже если ты не находишься в эпицентре, а просто сочувствуешь. Отсюда и то, что мусульмане всех погибших в войнах называют шахидами – мучениками. Считается, что шахид обязательно попадет в рай. Шахид не цепляется из последних сил за жизнь, вот что важно. Очень много хадисов о том, что праведники не столько боятся смерти, сколько боятся умереть неугодным, боятся умереть неверующим. А ведь также было и в Великую Отечественную! Тогда мучеников называли героями. Священная поэтому же война была. Все религиозные смыслы тогда были сохранены, стали истиной, просто назывались немного иначе. И портреты героев для многих тогда в СССР были своеобразными иконами, через их деяния и житии люди приближались к высшим смыслам. И во многих песнях Великой Отечественной войны слышатся молитвы. Молитвы, если вдуматься, почти канонические.

И для героев Великой Отечественной, и для всего советского народа та война была священной. И для палестинцев сейчас война с шайтаном-израилем – священная. Война смыслов, ценностей, война «ради Аллаха». Палестинцам никто не помогает, кроме Бога. И России никто не поможет, кроме Бога, об этом вся русская история испокон веков.

Поэтому, чтобы победить, нам нужно всего лишь осознать свою причастность к священной битве. Именно священной. Но, как все мы видим по большинству в российском обществе, по российским СМИ, по российской культуре (не русской, не связующей человека с Богом, а развлекающей и отвлекающей человека от Бога), ни о каких высших смыслах у нас речи нет. В СВО-поэзии много про смерть. Может, через тему смерти, гибели на войне поэты пытаются достучаться до общества? Но о священной войне, о торжественном и возвышенном, как Рождественская или Пасхальная служба, отношении к битве я не читала.

«Все в труху!» «Когда уже мы вдарим?» «Пора применять СЯО», - читала много раз в военных блогах. Это эмоция безысходности. Чувствуется в людях такой настрой: не изжить в себе пороки запада, не победить запад, не победить и российскую русофобскую культуру, русофобские СМИ, а легко так «все в труху». Это легче, чем процесс внутреннего преображения – в той же культуре и искусстве. Мне кажется, что касается культуры, то тут, действительно, голяк. Нас столько лет воспитывали на восхвалении греха, на дурновкусии, на лицемерии, предательстве и самопредательстве, что никаким увольнением Швыдкого, Эрнста, и кого еще там, их легион, ничего не решится. И кровью наших бойцов, и кровью запытанных в Курской области мирных ничего не решается, не меняется в масскультуре.

Если нашей культурой, СМИ, наукой, образованием руководят черти, мы страну на плаву не удержим. Мы не победим. Именно поражение внушают нам и всякие познеры в телеке. Даже если вы их не смотрите, они все равно воспитывают ваших детей, они – во всех сферах.

Остаётся – спаси себя и хватит с тебя. Но тут возникает вопрос, с которого я начала. «Спасибо!» - себе. Никак не другим.

Все мы говорим, как заезженные пластинки: немыслимо, чтобы Сталин или Ворошилов целовали руки бандеровцам. Немыслимо, чтобы во время ВОВ по советскому радио шли программы диверсантов, предателей, изменников Родины. Как и немыслимо то, чтобы во время ВОВ у руководства Советского Союза, у советских маршалов в нацисткой Германии были виллы, вклады, а их дети учились бы в Берлине или Мюнхене. Немыслимо, чтобы в те годы кто-то строил себе коттеджи за миллионы или ездил отдыхать в отпуск за миллионы. Мы тогда победили, потому что и вся культура, и все руководство СССР было с народом на одной волне – в одних и тех же молитвах. И Палестина до сих пор существует, палестинцы живут до сих пор, потому что на протяжении 70-ти лет их народ, их воины и их культура, искусство (большей частью религиозные) были едины.

А у нас, значит, нет никакой войны. Значит, у нас только СВО на отдельных территориях? СВО, незаметная большинству. И русское общество разобщено. Раздроблено. Кто-то за други своя. Кто-то за счет в банке. Кто-то за врага. Кто-то играет в КВН, празднует, как не в себя, кто-то ждет программы познера. Дьявол так силен в России, что кумирами мы называем откровенных бесов. Испытание такое, проверка для каждого. Для нашей страны. Судя по культуре и СМИ, проигрываем мы бой с дьяволом. Только потому что хотим усидеть на всех стульях.

Хотим быть хорошими и для Бога, и для дьявола. И для воина, и для познера-дезертира. Эта смесь в телеке – очень явственна, символична. Вот вам Дугин у Саймса, вот вам Познер с Малаховым. И то и другое хавайте четко соблюдая режим потребления. По факту – сплошная неопределённость, неоднозначность, муть. Смута. Бесовство. "Кадару-Ллахи ва ма шаа фа аля", "На все воля Божья" - для меня испытание говорить это, будучи русским человеком сейчас, живя в России. Испытание, как этот текст. Как все остальные тексты, обращенные и к себе, и к человеку, к моим соотечественникам.