У моего мужа
Сережи очень дружная семья. Они ездят друг к другу в гости, могут помочь морально и материально. И неважно, что живут в разных городах. А если нужен совет в сложной ситуации, бегут к бабушке - Агафье Павловне.
Поначалу я к этой семейной идиллии отнеслась с подозрением. Когда мы с Сережей познакомились, мне было двадцать четыре, ему - почти тридцать. Взрослый мужик, со своей квартирой, с машиной. Я даже не подозревала, что такой человек может за советом побежать к бабушке! Столкнувшись с серьезной проблемой, он звонит а то и едет в соседний город! Я даже решила, что для семейной жизни Сережа не самый подходящий вариант. Но потом я с Агафьей Павловной познакомилась лично. Ожидала увидеть властную бабку, которая держит в страхе всю семью, а она оказалась очень мягким человеком с вкрадчивым голосом. Ее хотелось слушать и слушать. Она и говорила очень ровно, складно, убедительно. Я поймала себя на мысли, что даже выдай она какую-нибудь чущь, я в нее поверю!
Муж рассказал, что, когда началась война, Агафье Павловне было четыре года. Она выжила, выросла, ей пришлось одной тянуть семью. Так что ее советы - это все плоды тяжелого житейского опыта. «Ну, опыт так опыт», - решила я. Не буду же я спорить с целым кланом. Сережка свою семью так и называет. Я какое-то время подшучивала над ним. Как будто мафия! Но недавно узнала, откуда это пошло.
Знаю я Сережу уже давно. И заметила за ним одну странность: в один и тот же день раз в год он куда-то пропадает на несколько дней, возвращается мрачный, отходит не скоро. Раньше я разговор затевать не решалась. Но потом поняла: так нельзя. У нас сын растет. Он задает вопросы, требует внимания. Попробуй объяснить ребенку, куда отец исчезает. Поэтому, выждав, когда Сережа отойдет от очередного периода хандры, я попросила его рассказать, что происходит. Он согласился.
Какая дружная у Сережи семыя, уже описала. Кто-то в городе живет, кто-то в деревне. Когда Сереже было девять лет, он вместе с двоюродным братом Андреем поехал в село на лето. Андрей был сыном сестры Сережиного папы. У них в семье как раз малышка родилась, и что-то там не ладилось. Особенно плохо приходилось маме: у нее младенец на руках, беременность была тяжелая, да еще старший ребенок капризничать начал. Она не справлялась. И на папу не скинуть - он пахал за двоих, декретные тогда были копеечные. Отправить сына на лето к родне показалась идеальным выходом. Мама с папой отдохнут, быт наладят, и к осени все будет хорошо.
«Мы с Андреем жили в одном городе, постоянно были на связи, рассказывал Сережа, - Но когда мы оказались в деревне, я его не узнал. Помнил его заводилой и весельчаком, а увидел злобного и мстительного хама. Это я сейчас понимаю, в чем было дело - матери с отцом не до него. А тогда мне никто ничего не объяснил. Но, несмотря на все перемены в Андрюхе, я с ним общался».
Однако некоторые проделки Андрея Сережу пугали. Например, он придумал украсть у сестренок книжки и бросить в печку. Спрятать — одно, но зачем было уничтожать, Сережа не понимал. «А еще мне казалось, что бабушка все знает. Она так на меня смотрела, как будто спрашивала - не хочу ли я признаться? А я не мог. Когда я утащил книжки, понятия не имел, что Андрюха делать собирается. Но не остановил его. Боялся, что он возненавидит меня и будет так же мстить. У меня было ощущение, что брат делил людей на тех, с кем общается, и тех, кого презирает. Других оценочных категорий как будто не существовало. И людям, которых он ненавидел, он мог сделать очень плохие вещи. Мы ходили играть с деревенскими ребятами, по вечерам сидели с ними у костра. Однажды Андрей подложил одному из мальчиков тлеющую ветку так, что тот на нее рукой оперся. Ожог был страшный. Мальчика забрали в городскую больницу. Родители пацана пришли разбираться, но Андрей спокойно сказал, что это все вранье. И типа я могу подтвердить, ведь я рядом сидел. И я подтвердил. Хотя все прекрасно знал. Тогда-то Андрей и стал нашу семью называть кланом. Потому что мы покрываем друг друга как настоящие гангстеры. И если будет надо, он тоже меня прикроет».
Много там еще неприятных историй было в то лето. И однажды Андрея поймали за руку. Он хотел обворовать соседей. Сережа должен был стоять на стреме. Но бабушка увидела и за уши оттащила сорванцов от чужого дома. Андрей во всем обвинил Сергея, но тот перестал выгораживать брата и рассказал все как есть. Трепку задали обоим. Но потом Андрей напал на Сережу, приложил его спиной к горячей
печке и не отпускал, пока взрослые не услышали крики. У мужа безобразный шрам на спине...
Сережу увезли в больницу, а Андрей пропал. Что было дальше, муж узнал только спустя много лет.Он и раньше спрашивал, где брат, но всегда натыкался на стену непонимания. Все взрослые, в том числе и родители Андрея, понятия не имели, про кого идет речь. Сергей поначалу думал, что его разыгрывают, но понял, что родственники и правда не знают, кто такой Андрей. Это было странно и пугающе.
Потом Сережа догадался спросить у своих родителей, куда Андрей делся, но они сердились и требовали, чтобы он забыл про кузена и больше о нем не говорил. И только когда муж повзрослел, поехал к Агафье Павловне по делу и заодно решил расспросить ее. Как он и рассчитывал, бабушка все знала.
Она рассказала, что Андрей после того как Сережу увезли в больницу, куда-то сбежал. Поначалу искать не стали - понимали, что пацан боится наказания. Но Андрей не появлялся. Организовали поиски. Нашли. Было у мальчишек тайное место - дом из досок на дереве. Сколочен был тяп-ляп. Там Андрей и прятался, Выходить он отказался. Бесновался там, кричал, и вся конструкция полетела на землю. Андрею гвоздем пробило голову. Умер он мгновенно.
Родители Андрея чуть с ума не сошли. Мать винила себя, к грудной дочери подходить перестала. Папа Андрея обратился к Агафье Павловне за советом. Она собралась и в гости к ним поехала. Сделала единственное, что могла - заставила пару забыть, что у них был сын. «Бабушка многое умеет - убеждать, уговаривать, - говорил Сережа. - Но заставить кого-то забыть родного сына? Я бы в жизни не поверил в такое. Но сам же видел, что они никакого Андрея не помнят! Бабушка рассказала, что в случае нужды может повеление забвения наложить. Скажет: “Забудь!” - и человек забудет. И любые напоминания о том, о чем повелено забыть, он не будет замечать. Например, отметки в паспорте. Там же у них было двое детей, а они видели только одну строчку». С тех пор Сережа и ездит каждый год на могилу кузена. Ведь родители не навещают его. А еще муж чувствует вину. И хоть понимает, что был тогда ребенком, никак от этого избавиться не может.
Услышав этот рассказ, я мужа пожалела, посочувствовала, а потом пошла к сыну проверить, не проснулся ли он. И вдруг меня словно током ударило! Я представила себе, что не помню ничего о ребенке. Мне стало очень страшно. Я потребовала от мужа, чтобы он, чтобы ни случилось, никогда не позволял Агафье Павловне что-то такое со мной делать. Поклясться заставила. И только потом сообразила, что вообще-то все это отдает бредом. С другой стороны, тетю и дядю Сережи я знаю. Обычно у родителей, потерявших детей, есть своеобразный алтарь с фотографиями, хотя бы парочкой любимых игрушек, какими-то вещами. Но у них я ничего подобного не видела. А в рассказе мужа не сомневаюсь - не такой он человек, чтобы так изощренно врать. Да и зачем? И с Агафьей Павловной я же общалась. Чувствовала: что-то в ее голосе есть такое - веришь безоговорочно. Страшно. Боюсь ее. И очень надеюсь, что никогда не возникнет такая ситуация, в которой потребуется ее «Помощь»