— Я требую, чтобы мне сообщили, что с Молчановой Акулиной Михайловной! — мужчина с костюме Деда Мороза грозно размахивал посохом, меряя широкими шагами приёмную больницы. — В каком она состоянии?! Где лечащий врач?! Нет, сразу зовите сюда заведующего отделения!
— Я вам ещё раз повторяю, сведения о поступившей пациентке мы можем предоставить только родственникам, — полноватая женщина неопределённого возраста с именем «Надежда» на бейджике, пригладила пёстрое каре толстыми пальцами, перетянутыми золотыми кольцами с камнями, и закатила недовольно глаза, с большим усилием она старалась говорить вежливо с обезумившим мужчиной, выдававшим себя за сказочного волшебника. — — Вы кем приходитесь пострадавшей?
— Я мууууууж, слышите, муж! — завопил он, стукнув посохом по ресепшену.
— Ну знаете, я сейчас охрану позову, прекратите дебоширить немедленно, — прикрикнула, не сдержавшись, регистратор, — муж объелся груш. Паспорт покажите! У вас есть штамп о регистрации брака с Молчановой Акулиной Михайловной?
— Нет, — досадливо протянул мужчина, — мы не успели расписаться.
— На нет и суда нет, уважаемый, не задерживайте очередь, — женщина указала безумцу рукой на дверь в конце приёмного покоя, — выход там. Следующий.
— Но как же мне быть? Она одна в этом городе, у Акулины никого нет, кроме меня.
— Ничем не могу вам помочь, свяжитесь с родственниками вашей невесты, пусть приезжают. Я по закону не имею права посторонним предоставлять какую-либо информацию о пациентах.
— Вот же ж люди бессердечные пошли! Ничего святого не осталось! Я ей про любовь толкую, а она: «По закону, по закону!». Что же ты, Надежда, надежду то отнимаешь? — Дед Мороз рассердился, но больницу не покинул, рассевшись на диване ближе к выходу, чтобы не раздражать медицинский персонал, он и без того наделал шуму, собрав на себе любопытные взгляды зевак.
Пару часов спустя к стойке регистрации подошли седовласый крупный мужчина и миниатюрная молоденькая девушка с белокурыми кудряшками в медицинской форме. Дед Мороз догадался — это врач и медсестра, что спасали его Снегурочку.
— Как она, Захар Петрович? — подорвалась с места Надежда, с услужливым интересом возвышаясь над стойкой.
— В рубашке девица родилась, — выдохнул врач и устало потёр переносицу, — отделалась парой ссадин, сотрясением мозга и лёгким испугом. Вот только бредит наша пациентка.
— Бредит? Может, из-за сотрясения? — задумалась регистратор.
— Я тебя умоляю, — протянула медсестра и с усмешкой затрясла своими кудрями, — после сотрясения такой бред в голову не придёт. Эта Молчанова и до столкновения с машиной ударенная была на всю голову.
— Насть, а чего она говорит то несуразного? Заинтриговали! — Надежда обратилась в слух и затаила дыхание в предвкушении новой сплетни для больницы.
— Да возомнила себя Снегурочкой, — хихикнула Настя и туманно перешла на смешливый шепоток, — Деда Мороза ей подавай. Не, ну ты прикинь! Я, может, тоже хочу звезду с неба, Сириус какой-нибудь. Я говорю, она ударенная. Захарчик, — медсестра пробежала пальчиками по спине врача и расхохоталась, — давай эту Снегурку на наркотики проверим?
— Ничего смешного, — шикнул врач на медсестру, — то, что эта Акулина живая осталась, не иначе, как Новогоднее чудо. И глазки мне перестань строить, на нас все смотрят.
— Ой, ой, ой, — блондиночка надула обиженно пухлые губки, — Новогоднее чудо. Чудо это ты сотворил своими талантливыми руками, — повысила она голос и без зазрения совести призывно провела ладонью по руке врача, — в ординаторской поговорим, светило медицины.
— Новогоднее чудо, — взволнованно повторила Надежда и виновато взглянула на безумного мужчину...безумно влюблённого, — пациентка не бредит. Вон Дед Мороз дожидается свою Снегурочку. Пустить его к ней, Захар Петрович?
Врач и медсестра в изумлении посмотрели в сторону суетливого Деда Мороза, жадно ищущего пытливыми серо-карими глазами ответы на свои животрепещущие вопросы.
— Дедушка, а Дедушка, — маленький веснушчатый мальчик со взлохмаченными рыжими волосами и сломанной левой рукой в гипсе вертелся вокруг Деда Мороза, что грозно топтался напротив больничной регистратуры, не сводя глаз с врача, медсестры и регистратора, пытаясь по их губам что-то прочитать, — что у тебя в мешке? Подарки? А мне дашь? Дай! Хочууууууу!
— Ну-ка, цыц рыжий цыплёнок, — пробасил Дедушка, — чего расшумелся? Где твоя мамка?
— Ну дай, — захныкал ребёнок, — машинку полицейскую! Хочу!
— Иди отсюда подобру-поздорову, — чуть прикрикнул Дедушка на мальчишку, повисшего на мешке с подарками на одной правой руке, уцепившись ногами, — малой, реально не до тебя. Уйди с дороги, я за Снегурочкой своей примчался, а не подарки детишкам раздавать.
— Ого! — восхитился мальчик, сполз с мешка и огляделся по сторонам. — За Снегурочкой? Примчался? А где твои олени?!
— Боже праведный! Изыди! — гаркнул Дедушка и затряс гневно мешком с подарками, выудив из него игрушечную лопату. — Рыжий, рыжий, конопатый! Убил дедушку лопатой!
— Ааа! Мама?! — взревел ребёнок, и рядом с ним тут же заохала черноволосая моложавая женщина, держа в одной руке стаканчик с кофе, а в другой приоткрытую пачку тонких сигарет.
— Что моё солнышко? Кто моего рыжика посмел обидеть? — ласково пролепетала мама сыночку, присаживаясь на корточки на высоких шпильках кожаных длинных сапог, уходящих под короткую юбку кожаного обтягивающего платья.
— Плохой! — мальчик указал пальчиком на Деда Мороза. — Плохой! Злой! Машинку зажал, обозвал, ударил лопатой! — продолжил вопить, обливаясь слезами.
— Ударил?! Лопатой?! — процедила женщина, оскалившись белозубой улыбкой сквозь толстый слой ядовито-красной помады, приблизилась к Дедушке и вылила обжигающий кофе ему на лицо. — Ах ты ж паршивец, детей бить вздумал! Волшебник хренов! Да я на тебя в полицию заявлю! Да ты у меня сядешь и не выйдешь!
— Рот закрыла и послушала меня, — скомандовал резко Дедушка, и женщина послушно замолчала, — мамаша года. Зубы себе сделала, в секс шопе разоделась, сиськи накачала, посмолила. Ничего не забыла?
— Втащить тебе за оскорбления я забыла, — взвизгнула та и ударила Дедушку кулаком по лицу, острым ноготком оцарапав ему щёку до крови.
— Ну ты и стерва! — скривился мужчина, прикладывая мокрую горячую от кофе бороду к саднящей царапине. — Повезло тебе, что я женщин не бью. Ты, милочка, забыла заняться воспитанием сына. Он у тебя врёт, как не в себя. А я, — пошатнулся он, хватаясь за сердце, и горько обронил, — а у меня здесь невеста, по скорой привезли. Снегурочку мою машина сбила. И мне никто ничего не говорит о ней, — взвыл отчаянно Дедушка, — видите ли, не по закону. Штампа у меня нет в паспорте, что муж я ей. Да, у меня нет штампа. Не зарегистрировали мы нашу любовь с Акулиной, не уведомили государство о делах сердечных. А у них законопослушных врачевателей сердца нет.
Женщина стыдливо замерла от услышанного, смахнув с лица непрошенную слезу и окинув суровым взглядом шкодливого сына. Ей не раз про него говорили, что мальчик привирает и наговаривает на других, а она не хотела верить, думала, это враки, ведь маленький рыжик...добрый и честный мальчик. А ему за свои хотелки ничего не стоило оболгать человека, глядя при этом честно-пречестно в глаза любящей матери, верящей ему безоговорочно.
— Простите, — женщина покопалась в своей брендовой сумочке, вытащила платок и сбрызнула пахучими цветочными духами, — возьмите, приложите к ране. Я не хотела. — тихо произнесла она. — Я же мать. Да я за сына любого готова порвать. А это, — она провела рукой сверху вниз, очерчивая себя, — чтобы мужа найти, матери-одиночке нынче тяжело.
— Во все времена тяжело, я хороших пока не видал, — покачал мужчина головой, стянул с себя липкую бороду, — кто ж чёрный кофе с сахаром пьёт, ты ж за фигурой следишь, чтобы мужика закадрить. Да, кстати, ты б образ свой сменила. В таком тебя, разве что, снимут на одну ночь и с сыном точно не помогут. Хотя, дело твоё, чай не девочка уже, своя голова на плечах.
— Ещё раз простите, — повинилась мамочка перед Дедушкой и, схватив сына за ухо, поволокла его в сторону детского отделения, откуда он сбежал от скуки ко взрослым, пока она тщетно налаживала личную жизнь за стаканчиком кофе и сигареткой другой с заведующим врачом. «Вот и заведующий пригодился. От жены я его, конечно, не уведу, но сказочнику, не по закону влюблённому помогу. Сделаю доброе дело перед Новым годом, может, и мне потом оно вернётся в лице нового любящего мужа и заботливого отца рыжему врунишке», — подумала Глаша, брошенная и преданная женихом накануне родов, и со щемящим сердцем отправила охочему до интрижек на стороне врачу смс, что согласна на его предложение.
===================================
Продолжение следует
===================================