В эфире радио Спутник российскому экономисту Михаилу Хазин был задан вопрос:
Вот наметился этот раскол последние несколько лет. И вот в частности некоторые страны оказались на берегах этого разлома. Или на краешках, если хотите. Ну вот Турция, например, та же самая. Или Аргентина.
И вот хотелось бы понять, с вашей точки зрения, эти две ролевые модели взаимодействия Запада и глобального Юга. Ну вот, скажем, Турция использует в качестве такого жупела, или такого козыря политического во взаимоотношениях Запада и Брикс, помимо экономической составляющей.
Михаил Хазин: Ну, понимаете, Турция это особый случай по очень простой причине. Дело в том, что Турция еще до Эрдогана выбрала себе некую модель. Для того, чтобы люди хорошо жили, они должны иметь работу. То есть, они должны что-то производить.
Для того, чтобы все было хорошо, это кто-то должен покупать. Турция была в 70-е годы бедной страной, очень бедной. Экономика Болгарии и промышленность Болгарии была больше, чем промышленность Турции. Но в Болгарии был рынок Советского Союза. Вот это было круто. Значит, Турки поняли, что нужен внешний рынок, и начали его делать. Если кто помнит, в 90-е годы у нас были сплошные турецкие строители. Они еще остались, но уже не в том масштабе.
Основной они сделали упор на внешний рынок Евросоюза. Сказали, что идем в Евросоюз. Не вышло. Им сказали, “гуляй, Вася”. А дальше их стали постепенно выжимать с рынков. Прежде всего, потому что начался кризис.
Он начался в 2008 году. Он с тех пор не закончился. Скоро 20 лет. В этой ситуации Эрдоган, который уже пришел к власти, начал придумывать планы получить свой рынок. У него было несколько планов. Первый – вступление в Евросоюз не получился. Второй план был сделать, восстановить Османскую империю.
Этот план тоже не получился по банальной причине. Потому что был против политический ислам, который создали англичане. Создавали с конца XIX века, помните там полковник Лоуренс и так далее. Ровно для того, чтобы разрушить Османскую империю. Потому что политический ислам сказал, как это, мы тут главные.
А в Османской империи главным был султан, который был одновременно халиф. Он мог назначить кого угодно начальником ислама. Потому что как в Российской империи православие было министерством, так и в Османской империи ислам был министерством. “Я, как бы, султан я кого хочу, того и назначаю министром”. Не к черту, не годится. Поэтому тоже не вышло. Тогда они стали двигать линию тюркскую. Типа мы тут будем лидерами тюрок. Тут стало чуть-чуть лучше, но это тоже обрушится, это я вас уверяю. Но дело не в этом.
Алексей Осин: То есть мы им не отдадим Узбекистан, Азербайджан?
Михаил Хазин: Дело не в том, что мы им не отдадим. Дело в том, что в Азербайджане, в Казахстане, в Туркмении местные тюрки, они совершенно не понимают, почему главные те.
Объясните нам. У туркмен так вообще... Ребята, простите, а кто такие турки-османы? Это одно из племен туркменских. Ну и что? А почему вы-то главные? – Мы главные! Вот. Ну и так далее. И по этой... А в Казахстане уже каждый второй – потомок Чингисхана.
Вот. Я как бы не хочу сказать, что я виноват, но я приложил к этому руку. Нечаянно, впрочем. Вот. Меня спросили, а как вот быть, что американцы с нами себя, с нами разговаривают высокомерно. Я говорю, ну как что? Сделайте себе анализ генетический и докажите, что вы потомок Чингисхана.
Один молодой человек говорит, ой, а вдруг я сделаю, а выяснится, что я не потомок. На что его старший товарищ хлопнул по плечу и сказал:”Не боись, окажешься”
Самое главное, не давать эти анализы на исследования в Соединенные Штаты Америки. Потому что там ты точно не окажешься, потомком Чингисхана, даже если у тебя есть прямая роднословка. Но все равно как бы всем нам далеко до Каринэ Геворгян, который прямой потомок ахеменидов. Там у нее все круче. Но не важно совершенно, это все уже такие бантики. В результате сегодня у Турции дефицит внешнеторгового баланса. Она закупает больше, чем продает. И в этой ситуации у них бешеная инфляция. 70%.
Да, 50 учетная ставка. Я понимаю почему. Потому что у них постепенно остается производство, которое на натуральном хозяйстве. Ну, грубо говоря, кожаные куртки. Да, вот в баран ходят, да ему что до инфляции.
Я, кстати, с этой ситуацией тоже сталкивался. В Казахстане после кризиса 2008 года был Астанинский экономический форум, на котором была очень смешная история. Там выступал какой-то видный руководитель МВФ, который какую-то нес пургу местным жителям. И встал какой-то казах в национальной одежде. А у них такой стиль. Они когда хотят кого-нибудь обдурить, они придуриваются дикарями.
И вот стал такой:” Скажите, вы мне объясните. Вы тут очень умно все говорите, я ничего не понял. Но скажите мне, если у меня в этом году две тысячи, в прошлом было две тысячи барашков, а в этом две с половиной тысячи барашков, это лучше или хуже для меня?” На что тот ему стал говорить:” Тут все зависит от цены на барашку, цены на мясо, цены на корм. Может оказаться так, что две тысячи в прошлом году лучше, чем две с половиной тысячи, чем сейчас”.
И тут, значит, этот говорит:“Я, конечно, немножко наврал, я вообще-то председатель колхоза, теперь уже приватизированного, но у меня их не две тысячи, а несколько больше. Я могу вам сказать, что если у меня в прошлом было 100 тысяч барашков, а в этом 120 тысяч, то я могу 20 тысяч продать независимо от цены.
Я могу их продать как мясо, я могу их продать, я могу их стричь и продавать шерсть. И у меня будет то же самое, что в прошлом году, плюс деньги от 20 тысяч. Вот это вот. А барашки они пасутся. Их, конечно, надо сделать. На самом деле есть ветеринарии, еще чего-то.
Т.е. грубо говоря, вы капитализируете за счет эмиссии доллара или вы делаете добавленную стоимость. В Турции началась катастрофа, потому что у них стала падать капитализация. Они пару-тройку десятилетий капитализировали свою экономику, а капитализация стала падать.
Алексей Осин: Извините, что прерывал. А это поэтому они так забеспокоились, когда по связи с самолетом мы перестали у них покупать сельхозпродукцию?
Михаил Хазин: Конечно. И Эрдогана вызвали элиты, местные сказали:”Ты что, охренел, что ли?” Ну-ка как бы немедленно все убрать в зад. И, соответственно, Эрдоган очень хитрый, он очень умный политик, он еще чего-то. Но, понимаете, объективная реальность, да, она вот такая.
Вот теперь представьте себе, что у этого Эрдогана 80 миллионов населения. Их всех надо кормить. А если их не кормить, то… Вот это проблема. И в Европе сейчас такое начнется. Потому что все вот эти мигранты, которых туда понаехало, они все привыкли получать деньги. В смысле еду. У них в еду много чего относится. Вот это, вот это, вот это, вот это. А если нет, ребята, вы что, охренели? У вас законе написано. Вы должны нам. И будут проблемы.
Поэтому вся сложность состоит в том, что сейчас нужна новая экономическая модель. С нами все понятно. Нам нужна индустриализация. Для этого надо вычистить управляющую элиту. Судя по всему, этот процесс начался. Ждемся. Вот результат.