Скандальное восхождение династии Мермнадов
История Креза, последнего царя Лидии, берет свое начало задолго до его рождения, с основания династии Мермнадов. Эта сага, рассказанная Геродотом в его монументальном труде "История", изобилует интригами, предательством и неожиданными поворотами судьбы, которые могли бы посоперничать с самыми захватывающими современными драмами.
Все началось с Кандавла, царя Сард, который гордился своим происхождением от самого Геракла. Однако Кандавл был одержим не столько своей родословной, сколько красотой своей жены. Эта одержимость граничила с извращением, которое позже назовут "кандаулизмом". Царь не мог удержаться от постоянных восхвалений красоты своей супруги перед Гигесом, молодым советником, сыном одного из его телохранителей.
Не удовлетворившись простым хвастовством, Кандавл предложил Гигесу нечто невообразимое - тайно понаблюдать за обнаженной царицей в ее покоях. Гигес, изображая благородное возмущение, воскликнул: "Господин мой! Что за неподобающие слова ты произносишь, повелевая мне созерцать мою госпожу обнаженной! Ведь женщина вместе с одеждой снимает и стыд". Однако после непродолжительных уговоров он все же согласился на это рискованное предприятие.
План Кандавла был прост, но опасен. Гигес должен был спрятаться за дверью спальни и наблюдать за царицей, когда она будет раздеваться. Затем он должен был незаметно выскользнуть, пока царица будет занята приготовлениями ко сну. Однако, как это часто бывает с подобными планами, все пошло не так, как задумывалось.
Царица заметила Гигеса, когда тот пытался незаметно покинуть комнату. Оскорбленная поступком мужа, она решила отомстить, но не подала виду, что заметила происходящее. На следующий день она вызвала Гигеса и поставила его перед жестким выбором: "Гигес! Я даю тебе на выбор две дороги. Выбирай, по какой хочешь идти. Или ты убьешь Кандавла и возьмешь в жены меня и царство лидийцев, или же тебе самому должно немедленно умереть".
Гигес, оказавшись в безвыходном положении, умолял царицу не ставить его перед таким выбором. Однако она была непреклонна. В конце концов, движимый инстинктом самосохранения и, возможно, амбициями, Гигес выбрал первый вариант.
Той же ночью, вооруженный кинжалом, предоставленным царицей, Гигес спрятался в спальне за той же дверью, где ранее наблюдал за раздевающейся царицей. Когда Кандавл уснул, Гигес выскользнул из своего укрытия и убил спящего царя. Так Гигес стал не только мужем царицы, но и новым правителем Лидии, основав династию Мермнадов.
Безумие Киаксара
Спустя несколько поколений после Гигеса, на престол Лидии взошел Алиатт, отец Креза. Именно в правление Алиатта произошла первая из череды нелепых войн, описанных Геродотом, которая демонстрирует, насколько непредсказуемыми и абсурдными могут быть причины международных конфликтов.
В те времена группа скифских кочевников, находясь в конфликте с основной частью своего племени, искала убежища в соседней Мидии. Киаксар, царь Мидии, проявил необычайное гостеприимство. Он не только принял скифов, но и доверил им важную задачу - обучение мидийских юношей скифскому языку и знаменитому скифскому искусству стрельбы из лука.
Скифы, будучи искусными охотниками, часто приносили Киаксару дичь в знак благодарности за его доброту. Это стало своего рода традицией, которую царь, видимо, начал воспринимать как должное. Однако однажды скифы вернулись с охоты с пустыми руками, не подозревая, что их добровольный дар превратился в глазах Киаксара в обязанность. Разгневанный царь, возможно находясь под влиянием вина или просто плохого настроения, обрушил на скифов поток жестоких оскорблений.
Оскорбленные таким обращением, скифы решили отомстить самым чудовищным образом, который только можно себе представить. Они убили одного из мидийских юношей, которых обучали, разделали его и приготовили, как обычно готовили дичь. Затем они подали это ужасное блюдо Киаксару, представив его как результат успешной охоты.
Киаксар и его гости, ничего не подозревая, съели поданное мясо. Только после этого скифы раскрыли ужасную правду о содержимом блюда. Сразу после этого они бежали в Сарды, ко двору лидийского царя Алиатта, ища защиты от неминуемого гнева Киаксара.
Когда Киаксар осознал, что произошло, разразился международный скандал невиданных масштабов. Мидийский царь, обезумевший от гнева и желания мести, немедленно отправил послов к Алиатту с требованием выдать скифов. Однако Алиатт, руководствуясь ли состраданием к беженцам или желанием досадить соседнему правителю, наотрез отказался выполнить это требование.
Этот отказ привел к началу войны между Мидией и Лидией, которая продолжалась целых шесть лет. Геродот не сообщает подробностей о ходе этой войны, но можно представить, сколько жизней было потеряно и сколько разрушений причинено из-за этого нелепого инцидента.
Война шла с переменным успехом, и ни одна из сторон не могла одержать решающую победу. Кульминацией конфликта стала грандиозная битва, во время которой произошло событие, которое современные историки идентифицируют как солнечное затмение 585 года до н.э. Внезапная темнота посреди дня так напугала воюющие стороны, что они немедленно прекратили сражение. Это необычное природное явление было воспринято как знамение богов, призывающих к миру.
Испуганные этим знамением, Алиатт и Киаксар решили, что пора положить конец их бессмысленной вражде. Мир был скреплен традиционным для того времени способом - династическим браком. Алиатт выдал свою дочь за Астиага, сына Киаксара. Таким образом, Крез, сын Алиатта и будущий царь Лидии, стал шурином будущего царя Мидии.
Крез и пророчество: как неверно истолкованный оракул привел к катастрофе
Крез унаследовал от своего отца Алиатта процветающее царство. Лидия была богата благодаря золотоносной реке Пактол, чьи воды, по легенде, обрели свое золотое содержание после того, как в ней искупался царь Мидас, желая избавиться от своего "золотого проклятия". Армия Креза считалась одной из сильнейших в регионе, особенно славилась своей кавалерией.
Однако даже с такими преимуществами Крез колебался перед лицом растущей угрозы со стороны персидского царя Кира. Персидская империя стремительно расширялась, поглощая соседние государства. Когда Кир завоевал Мидию и взял в плен Астиага, шурина Креза, лидийский царь начал серьезно рассматривать возможность войны с Персией.
Понимая масштаб угрозы и важность предстоящего решения, Крез решил обратиться к оракулам, чтобы узнать волю богов. Он не ограничился консультацией с местными прорицателями, но отправил посланников к самым знаменитым оракулам того времени, включая легендарную Пифию в Дельфах.
Жрецы в Дельфах, обрадованные возможностью повлиять на политику могущественного и богатого правителя, выдали Крезу двусмысленное пророчество: "Если ты пойдешь войной на персов, то разрушишь великую державу". Кроме того, они посоветовали ему заручиться поддержкой сильнейших греческих государств.
Крез, ослепленный своим богатством и жаждой славы, интерпретировал это пророчество в свою пользу. Он решил, что "великая держава", о которой говорилось в пророчестве, - это Персия, и что боги обещают ему победу. Не задумываясь о том, что "великой державой" может оказаться его собственное царство, Крез начал готовиться к войне.
Геродот с иронией отмечает: "Крез, не поняв смысла оракула, готовился к походу в Каппадокию, надеясь сокрушить Кира и могущество персов". Эта ошибка в интерпретации станет роковой для Креза и его царства.
Перед началом кампании один из советников Креза, мудрец по имени Сандарис, попытался образумить своего царя. Он произнес речь, которая демонстрирует глубокое понимание культурных различий и потенциальных последствий войны:
"Царь! Ты собираешься идти войной на людей, которые носят кожаные штаны и другую одежду из кожи, едят не что пожелают, а что у них есть, ибо земля у них камениста и неплодородна. Вина они не пьют, а пьют воду, нет у них и фиг для еды, и вообще нет ничего хорошего. Если ты победишь их, то что ты сможешь отнять у тех, кто ничего не имеет? Если же они победят тебя, то подумай, сколько благ ты потеряешь! Ведь отведав раз наших благ, они прилепятся к ним и их уже не вытолкнешь".
Падение Сард: как самоуверенность Креза привела к краху Лидийского царства
Поначалу кампания Креза в Каппадокии, в приграничной области Птерия вдоль Черного моря, развивалась успешно. Лидийская армия, славившаяся своей дисциплиной и вооружением, разоряла города, грабила богатства и обращала жителей в рабство. Эти первые успехи, вероятно, только укрепили уверенность Креза в правильности его решения и в благосклонности богов.
После небольшой стычки с авангардом персидской армии, которая не принесла решающего перевеса ни одной из сторон, Крез, уверенный в своей победе, сделал роковую ошибку. Вместо того чтобы продолжить наступление и попытаться разгромить основные силы Кира, он решил, что кампания уже успешно завершена. Крез распустил наемников, составлявших значительную часть его армии, и вернулся в свою столицу Сарды, чтобы насладиться плодами своей мнимой победы.
Этот поспешный шаг демонстрирует, насколько Крез недооценивал своего противника и переоценивал собственные силы. Возможно, он считал, что персы, потерпев небольшое поражение, откажутся от дальнейшей борьбы. Или, возможно, он полагал, что сможет легко собрать новую армию, если в этом возникнет необходимость. В любом случае, это решение оказалось фатальным.
Из Сард Крез попытался собрать союзников для окончательного удара по Киру, которого он считал уже побежденным. Он отправил послов к потенциальным союзникам - египтянам, славившимся своим богатством и военной мощью, спартанцам, известным своими непобедимыми воинами, и вавилонскому царю Лабинету, чье государство было одним из сильнейших в регионе.
Однако дипломатические усилия Креза не увенчались успехом. Его потенциальные союзники либо отказались, либо отложили свое решение, возможно, не желая ввязываться в конфликт, исход которого был неясен. Это показывает, насколько изолированным оказался Крез в критический момент, и как его предыдущая политика не смогла обеспечить ему надежных союзников.
В то время как Крез занимался бесплодными попытками найти поддержку, огромная армия Кира уже двигалась к Лидии. Персидский царь, в отличие от Креза, не стал почивать на лаврах после первого столкновения. Он понимал, что нужно развивать успех и не давать противнику времени на перегруппировку.
Когда персидская армия подошла к стенам Сард, Крез оказался в крайне невыгодном положении. Большая часть его войска была распущена, союзники не спешили на помощь, а персы имели численное преимущество. Тем не менее, лидийский царь решил дать бой, полагаясь на свою знаменитую кавалерию.
Лидийская кавалерия была грозной силой, которая не раз приносила победу в прошлых сражениях. Однако Кир применил неожиданную тактику, которая нейтрализовала это преимущество. Он выставил перед своей армией верблюдов, запах которых был настолько непривычен и неприятен лошадям, что те отказывались атаковать. Геродот описывает эту сцену с характерной для него живостью:
"Как только лошади почуяли верблюдов и увидели их, то повернули назад и надежды Креза рухнули".
Эта первая в истории "ольфакторная военная хитрость" оказалась успешной, и Крезу не оставалось ничего другого, кроме как укрыться за стенами Сард и готовиться к осаде.
Сарды были хорошо укреплены и считались неприступными. Город был расположен на высоком холме и окружен мощными стенами. Единственная сторона, которая считалась уязвимой, была обращена к горе Тмол, но эта часть была настолько крутой, что никто не считал возможным атаку с этого направления.
Осада длилась 14 дней, и казалось, что Сарды смогут выдержать натиск персов. Однако судьба распорядилась иначе. Один из персидских солдат, по имени Гиройад, заметил лидийского воина, который спустился по тайной тропе с крутого склона, чтобы подобрать упавший шлем. Это навело Гиройада на мысль, что по этому пути можно проникнуть в крепость.
На следующий день отряд персидских добровольцев под руководством Гиройада поднялся по этой тропе и проник в считавшуюся неприступной крепость. Лидийцы, уверенные в неприступности этой части стены, оставили ее без охраны. Когда они обнаружили персов внутри города, было уже слишком поздно.
Сарды пали, и Крез был взят в плен. Геродот язвительно замечает: "Так Крез царствовал 14 лет и 14 дней был в осаде и, согласно изречению оракула, разрушил свое собственное великое царство". Эта ирония судьбы подчеркивает, насколько неверно Крез интерпретировал пророчество и насколько его самоуверенность привела к катастрофе.
Финал истории Креза полон драматизма. Кир приказал возвести большой костер и поместить на него Креза в цепях вместе с 14 лидийскими юношами, чтобы принести жертву богам или, возможно, чтобы проверить, защитят ли боги того, кто считал себя самым счастливым из смертных.
Когда Крез уже стоял на костре, он вспомнил слова мудреца Солона, который когда-то посетил его двор и сказал, что нельзя назвать человека счастливым, пока он не умрет, ибо судьба может изменить все в последний момент. Крез воскликнул: "О Солон, Солон, Солон!" Это привлекло внимание Кира, который спросил, что означает этот возглас.
Крез рассказал персидскому царю о своей беседе с Солоном и о том, как он понял истинность его слов только теперь, оказавшись в таком положении. Кир, впечатленный этой историей и, возможно, осознав непостоянство судьбы, приказал потушить огонь и спасти Креза.
Однако, согласно Геродоту, огонь уже разгорелся слишком сильно, и люди не могли его потушить. Тогда Крез воззвал к Аполлону, моля о спасении, и внезапно небо, которое до этого было ясным, затянулось тучами, разразилась гроза, и ливень потушил огонь.
Это чудесное спасение произвело глубокое впечатление на Кира. Он не только сохранил Крезу жизнь, но и сделал его своим советником, оценив его опыт и мудрость, обретенную через страдания. Так бывший лидийский царь, потеряв свое царство, обрел новую роль при дворе своего победителя.