Щепки летели во все стороны, когда топор с глухим стуком врезался в деревянную поверхность. Геннадий в ужасе смотрел, как Рафик яростно крушил иконы, которые они с таким трудом добыли.
— Что ты творишь?! - воскликнул Геннадий, пытаясь остановить разъяренного подельника.
— Это хлам! Мусор! - прорычал Рафик, отталкивая его. - Я просил ценные иконы, а вы притащили мне это барахло!
Геннадий почувствовал, как внутри все похолодело. Столько риска, столько усилий - и все напрасно. Он вспомнил, как они с Яшей пробирались в церковь под покровом ночи, как дрожали руки, когда они снимали иконы со стен. А теперь все пошло прахом.
— Послушай, мы можем все исправить, - начал Геннадий примирительно. - Скажи, какие именно иконы тебе нужны, и мы...
— Заткнись! - оборвал его Рафик. - Я дал вам четкие инструкции. Если не способны их выполнить - катитесь к черту!
Геннадий сжал кулаки, чувствуя, как внутри закипает злость. Ему хотелось врезать этому заносчивому московскому спекулянту. Но он сдержался. Слишком много поставлено на карту.
— Дай нам еще один шанс, - произнес он тихо. - Клянусь, в следующий раз мы не подведем.
Рафик смерил его презрительным взглядом.
— Ладно, - процедил он наконец. - Но это ваш последний шанс. Если опять принесете не то - пеняйте на себя.
1979 год. СССР накануне эпохального события – Олимпиады-80 в Москве. Страна с размахом готовится принять гостей со всего мира. Более 262 миллионов человек с воодушевлением следят за подготовкой к играм. Правоохранительные органы трудятся в поте лица, обеспечивая безопасность предстоящего праздника. Ведь преступники тоже не дремлют, предвкушая наплыв иностранцев.
Первые кражи и расследование
Глубокой ночью в деревне Кузьмино двое приятелей отправились в соседнюю деревню встречать своих девушек после танцев. Неожиданно их ослепил свет фар – рядом притормозил УАЗик. Водитель высунулся из окна и осведомился, правильно ли едет на Лявлю. Парни подсказали дорогу и заодно стрельнули у него сигарет. Получив в дар целую пачку, приятели проводили взглядом удаляющуюся машину, гадая, что занесло незнакомца в такую глушь посреди ночи.
А ранним утром в милицию поступил тревожный сигнал: ограблена Введенская церковь в Кузьмино! Пропало десять икон и металлический крест.
Прибывшая на место опергруппа во главе с самим начальником угрозыска обнаружила следы взлома окна монтировкой, отпечатки пальцев и след протектора автомобиля. Данные спешно отправили на экспертизу.
Настоятель храма поведал, что всего пару месяцев назад церковь уже грабили. Тогда вынесли семь ценных небольших икон, из низ 2 особо чтимых образа, соответствующих именинам православных святых. Но тогда воров найти не удалось, да и сыщики решили, что действовали дилетанты. Матерые антиквары утащили бы весь комплект из 12 штук, а эти ограничились выборочными экземплярами.
И тем не менее кража икон в деревне Кузьмино стала настоящим вызовом для архангельских сыщиков. Ведь это было уже второе ограбление в одной и той же церкви. К тому же времени на раскачку не было. Поморские святыни, возможно, уже переправляли за рубеж.
Ориентировку на подозрительный УАЗик с надписью «Геология», замеченный бдительными свидетелями, передали по области. Вскоре удалось установить: машина приписана к геолого-разведывательной службе Новодвинска. И пользуется ей единолично некто Геннадий Алимов.
Задержание и допрос Алимова
Всего через три дня после дерзкого ограбления подозреваемый Алимов уже сидел напротив следователя. С объяснениями не торопился, явно пытаясь состряпать убедительную версию. Поначалу упорно все отрицал: дескать, никуда ночью не ездил, просто выпил винца с другом и завалился спать. А наутро, мол, обнаружил, что дверца УАЗика приоткрыта и бак почти пуст, хотя твердо помнил, что запирал машину.
Но тут всплыла неувязка – словесный портрет Алимова идеально совпал с описанием очевидца, вплоть до характерной формы усов и золотой коронки на зубе. На очной ставке свидетель сперва стушевался, но следователь разрядил обстановку: «Ты чего его испугался? Ты же комсомолец! Чего он тебе сделает?». Парень признался – да, это тот, ночной водитель.
"Геолог" протестовал, мол, видит этого парня впервые, мол, его намеренно оговаривают. И тем не менее опера чувствовали, что здесь что-то не так.
Задержанного дактилоскопировали. Сверили его отпечатки пальцев с теми, что нашли на месте кражи икон в Веденской церкви. Они не совпали.
В машине так же не обнаружили следов икон, краски, шпатлевки, ничего, даже щепок никаких не было. Предъявить задержанному было нечего. Геннадия допрашивали почти каждый день, но он утверждал, что церкви не грабил, к антиквариату никакого отношения не имеет.
И в тот момент, когда подозреваемого уже хотели выпустить, выяснилось, что он всего лишь год назад освободился из колонии, где отбывал срок по "плохой статье". Решили задержать Алимова до выяснения, невзирая на отсутствие прямых улик и вещдоков.
Сегодня такой номер бы не прошел, но в те времена риск оказался оправдан.
Раскрытие преступной схемы
Обыск тесной малосемейки, где ютился Алимов с молодой женой, принес немало любопытных находок. Оперативники обнаружили предметы церковной утвари и даже конспекты по древнерусской живописи и антиквариату. Стало очевидно, что простой шофер питал нездоровый интерес к старине. Но главная зацепка таилась в его потрепанной записной книжке – среди немногочисленных контактов значилось имя некоего Сергея Линдберга из Москвы.
Лейтенант Перфильев почуял – эта ниточка может привести к разгадке!
Сыщики оперативно навели справки о загадочном москвиче. Выяснилось, что Линдберг – бывший врач-ординатор, осужденный за хищение медикаментов из больницы, где работал. Отбыв срок, он неожиданно сменил профессию и подался в церковные ремонтники, начал золотить купола столичных храмов. Лейтенант Перфильев терялся в догадках: что стоит за столь резкой переменой – искреннее раскаяние или продуманная афера? Чтобы вычислить истинные намерения Линдберга, опергруппа отправилась в Москву.
Меж тем главный подозреваемый Алимов в СИЗО держался стойко – за три недели изнурительных допросов не проронил ни слова. Казалось, все усилия следствия пошли прахом. Но один неожиданный визит в корне изменил ситуацию. Алимова вдруг вызвали в кабинет к совершенно незнакомому следователю – седовласому мастеру дознания майору Николаю Толстопятову. Поговаривали, что матерые преступники бледнеют и мечтают провалиться сквозь землю, лишь бы не попасть к нему на допрос. И скоро Алимов убедился в этом на собственной шкуре.
Лихой и нестандартный допрос, проведенный Толстопятовым, впоследствии вошел в учебники криминалистики и стал легендой архангельского уголовного розыска. Дотошно разъяснив подследственному все тонкости судопроизводства, включая влияние чистосердечного на меру пресечения, матерый сыщик припер Алимова к стенке: "Так и так, голубчик, мы доподлинно знаем, что ты обчистил церковь в Кузьмино. Можешь юлить сколько влезет, но рано или поздно мы найдем неопровержимые доказательства. Лучше уж не упорствуй, признавайся по-хорошему, глядишь – и срок скостят...". Внимательно выслушав полный монолог, злоумышленник дрогнул и раскололся, выложив всю правду без утайки.
Оказалось, что с Линдбергом они сдружились еще на зоне, куда оба угодили по разным статьям. Бывший медик взахлеб расписывал радужные перспективы – мол, за свои связи может устроить Алимова в лучшие столичные клиники, снабдить любыми дефицитными медикаментами. А взамен лишь просил по выходу на волю "помочь" с церковным антиквариатом, особенно иконами. Якобы скоро в Москве грянет Олимпиада-80, набежит уйма иностранцев, а уж они-то раскупят старинные образа на ура, не поскупятся ни на доллары, ни на дойчмарки.
Воодушевленный такими посулами, Алимов после освобождения последовал наказам кореша. Подыскал в Архангельске работу с персональной машиной, чтобы без проблем колесить по глубинке в поисках наживы. Обзавелся семьей, получил квартиру в новостройке. Жизнь вроде начала налаживаться, но жажда легких денег прочно засела в голове, точила изнутри. А назойливый Линдберг только подливал масла в огонь – соблазнял баснословными барышами, выманивал в Москву посулами респектабельной жизни.
К тому времени вокруг предприимчивого Линдберга уже собралась лихая бригада доморощенных гангстеров. Мозгом всей операции выступал некий столичный делец по кличке "Рафик" – большой знаток антиквариата и по совместительству скупщик краденого. Этот ушлый тип взялся инструктировать провинциальных преступников, какие иконы представляют особую ценность и как отличать старинную роспись от позднейших подделок.
Основу банды составили Алимов и его закадычный друг Яков Розенталь, тоже рвавшийся закрепиться в Первопрестольной. Для пущей надежности привлекли архангельских собутыльников Захарова и Сморгунова, курсанта-парашютиста лесной охраны Валерия Зубкова и обрусевшего немца, слесаря по профессии, Роберта Квадрициуса. Собрался настоящий интернационал охотников за длинным рублем!
...Этот красочный и подробный рассказ Алимова проливал свет на истинный масштаб и характер преступной деятельности. Следствию оставалось лишь проверить озвученные факты и дополнить картину недостающими деталями. Опергруппа взялась за дело с утроенной энергией, ведь истина была уже близка! Следователь Владимир Перфильев понимал: поимка банды церковных воров станет большим успехом в карьере. Но куда важнее было восстановить справедливость и вернуть бесценные иконы Русской Православной Церкви. А для этого не жаль никаких сил...
Детали преступной деятельности
Когда Линдберг и его столичный компаньон "Рафик" впервые нагрянули в Архангельск, они сразу дали понять провинциальным подельникам, кто заправляет всем делом. "Рафик", войдя в местное кафе, поразил публику своим броским видом – на нем красовались импортные вещи, золотые цепи и массивные перстни. Небрежным жестом он выложил на стол увесистую пачку денег, расплатился за роскошное угощение, а официантке запросто отстегнул на чай целых 50 рублей – немыслимые по тем временам чаевые! Подельники Алимова лишь ошарашенно переглядывались, не в силах поверить своим глазам.
После трапезы "Рафик" принялся обстоятельно инструктировать новоявленных "гангстеров", как грамотно выбирать ценные иконы, на что обращать внимание. Дотошно объяснял, как оценивать возраст доски, особенности старинной росписи и степень сохранности образа. Прочие древности, не представляющие музейной значимости, посоветовал даже не трогать. Линдберг вторил ему, подзадоривая провинциалов: дескать, чего вы боитесь, сейчас церковь не в чести у властей, кражи никто и расследовать не станет!
Воодушевленные легкими деньгами, подельники с головой ушли в новый "промысел". Однако поначалу дела не заладились. Первый трофейный улов оказался откровенным разочарованием – "Рафик", презрительно скривившись, в сердцах изрубил топором добытые горе-ворами иконы, оказавшиеся позднейшим неликвидом. Пристыженные неудачники вынуждены были пуститься во все тяжкие, лишь бы реабилитироваться в глазах московских покровителей.
Вторая попытка чуть не обернулась несчастьем. По дороге к намеченному объекту незадачливые "гангстеры" решили пересечь реку на утлой рыбацкой лодчонке. Не учли, что хлипкое суденышко не выдержит тяжести пятерых рослых мужиков с монтировками и ломами. Посудина опасно накренилась, и горе-похитители с воплями начали тонуть. Спасло их лишь то, что неподалеку по счастливой случайности оказалась землечерпалка, экипаж которой не дал скоропостижно почить незваным пловцам.
Удача, наконец, улыбнулась злоумышленникам с третьей попытки. Им удалось выкрасть и доставить в Москву неполный комплект древних образов, именуемых "именными". И хотя добыча не отличалась целостностью, Линдберг и "Рафик" остались довольны. За риск и труды каждому была выплачена более чем щедрая доля – свыше тысячи рублей на брата. Такого куша в глухой провинции было не заработать и за год!
Окрыленный успехом, Яков Розенталь тут же умчался в столицу – покорять московские высоты и претворять в жизнь честолюбивые планы. Его примеру возжаждали последовать и остальные провинциалы. Разохотившись до греха, подельники порешили вернуться в ту же многострадальную церквушку в Кузьмино и довершить начатое.
Умудренные горьким опытом, на сей раз злодеи подошли к делу тщательнее. Через уже знакомое окно проникли в храм и вынесли оставшиеся старинные иконы, прихватив в довесок массивный металлический крест. Казалось бы, остается лишь толкнуть товар проверенным скупщикам и загребать барыши. Но, как говорится, сколько веревочке ни виться, а конец будет...
Вскоре за решеткой оказалась вся бригада горе-антикваров. Взяли и Линдберга. Многомесячная эпопея с кражами исторических ценностей подошла к бесславному финалу.
Суд и приговор
Главарь виновным себя не признавал. Пытался заверить следствие, что и понятия не имел о том, что иконы добыты преступным путем. Говорил, что покупал у перекупщиков. Мол, откуда ему знать, чем они занимались? А сам перепродавал только из желания поддержать материально больного Алимова. Но такая тактика защиты себя не оправдала. Вина Линдберга как организатора преступной группы была полностью доказана.
Судебная коллегия признала виновными всех семерых участников этого громкого дела. Линдберга приговорили к 13 годам лишения свободы. Его подручные получили от 3 до 9 лет.
PS: В 1988 году организатор преступлений был освобожден Ленинским районным судом Курска условно-досрочно и как гласит справка, направленная в Архангельский областной суд «убыл в г. Астрахань на строительство объектов соцкультбыта».