Сам я на соболя во второй половине зимы перестал охотиться через десяток сезонов. Полных сезонов, с сентября по март. То есть, время свести следствия к причинам, было.
По истечению этих сезонов у меня сложилось убеждение, что вторая половина зимы не для охоты:
- мех уже истаскан по смоляным полостям и шершавым камням;
- в популяции остаются взрослые самки, отлов которых (полностью) нежелателен (да и невозможен, конечно, нашему изнеженному теплыми избушками, и не избалованному сверхвысокой ценой добычи, брату);
- более осторожные, как-то избежавшие капкана соболя (например, оставившие в них коготь), приманку берут как угодно, со всех сторон, а не как ты им предлагаешь – через насторожку. Передают ли они свою осторожность потомству – ФЗ, иногда кажется, что передают;
- последние соболя в капкан лезут вообще неохотно, им уже хватает теплой добычи, без конкуренции за нее, и неделя ходьбы за одним взятым соболем – потеря времени. Так, разве, устроить себе отдыхи после летне- осенней беготни.
Но, это работает, если нет поздней кочевки, такую (активную, ближе к концу сезона) кочевку сам наблюдал единожды. Тогда остановке соболя способствовало стечение обстоятельств: невменяемый урожай кедрового ореха, случайно совпавший с обилием мышá. Обычно урожай мыша запаздывает.
Стандартную же, осеннюю кочевку определяют наличие корма. И она как раз приходится на начало сезона (+/- месяц) А останавливает соболя на месте обилие (одного) корма, скорее, нежели средний урожай разнообразных кормов.
Обилие же корма диктует и сроки кочевки. Разведав которое (обилие) можно предположить эти сроки. И быть к ней готовому.
Повторюсь - всё просто. Вид корма значения не имеет, важен урожай.
Почему кочевки неизбежны - всякий знает, что не по характеру соболь - подвижник. А в генетике его записано уступить благоприятные места самкам, для успешного их выживания и размножения. А самим уйти покорять пространства. В сторону самок другого рода-племени. Ну и в сторону мешка охотника.
По опыту, раз в три года можно было ожидать массовой осенней кочевки. Это раньше, когда популяцию регулировали, и она была в тонусе. Нынче исходы или чаще, или вовсе нет. Когда популяция запущена она и родит меньше и идет раньше, и дальше, и гибнет в походе чаще. И не возвращается. И не перемешиваются родá (назовем это так), отчего популяция становится менее способной к выживанию. И менее учёной.
Оттого она и менее стабильна.
НО, как ни скажут радикальные зеленые, довольные собой – «зато никто в шубах не ходит, как мы им всем желаем» (потому что денег на шубу нет?)
Обобщим - причиной кочевки считается, да и может являться, дефицит корма. Но, так же и сброс численности популяции.
Так что промысел соболя стоял в те времена на прочном фундаменте: снять излишки популяции, которая все равно погибнет во время кочевки.
……
К этому же выводу Валера почти пришел после пустых походов по путикам. Когда заметил, что активность соболя обратно пропорциональна его численности. Отрегулированной популяции, ибо, корма ей уже вдосталь. Особенно, если лосиным сбоем ему помочь.
…
Очередным, вольным от лосьего промысла утром, Валера вышел из дальней избы по многообещающему южному путику. Капканы начала путика были пусты. И это было ожидаемо.
Собаки первые километры активно тропили в стороны, облаяв пару белок. Но постепенно утратили пыл. Однако, в полукилометре от сбоя привели, ныряя в снегах, соболя. Тот проспал, сытый, собак. И был сбит с одинокой березы. Стоящей меж зарослей ольшаника над малым ручьем и малой плешиной пред темным лесом.
Валера дал собакам лизнуть нос соболька. Обошел сбой, заметил, что здесь след не единого соболя. Однако собаки не чуяли и не шли по другим следам. Видимо запах добытого перебивал тонкие запахи следов.
Но это ничего, зато до того скучающие кобели воспряли.
И закрепить удачу, Валера свернул к следующему сбою. И тут они снова взяли след. Привели под свеже- павшую сухостоину, присыпанную снегом. Начали копать. Азарта прибавлялось по мере приближения собак к зверьку. Тот сперва таился и ургал, затем охотник услышал, как соболь копает, изготовился, и тут же выстрелил, как снег провалился в ямку и показалась острая мордочка. Сразу схватил добычу за шею. И тут же почувствовал, как обе собаки прикусили ему руку. Почуяли не соболя, отпустили. Да что там зубы у собак. Валера рассмеялся их смущенному виду. Снова раздал по сухарю.
В избу пришли хорошо в темноте.
В ней хозяйничал Морозов. Изменив деревенской привычке питаться только супом и пирогами, нажарил мяса.
