Осень ещё не успела вступить в свои права, а уже зима пыталась ее вытеснить. В конце сентября похолодало резко, дождь постепенно разбавлялся мокрым снегом, а к утру на газонах белый коврик уже не таял. Владимир вышел из дома, оглядев припорошенный снегом сад и, вдохнув свежего воздуха с морозцем, обернулся, помахав рукой маме, которая смотрела ему вслед через оконное стекло.
Обойдя вокруг свою видавшую виды и дороги разные, «фуру», Володя убедился, что все в порядке, можно ехать. Запрыгнув в кабину, он завел мотор, приложил руку к своему нательному крестику и, прикрыв глаза, чуть слышно произнес: «Ну, с Богом!». Выехав неспешно на трассу, любуясь видами сменяющегося так рано времени года, Владимир постепенно прибавлял газ, настраиваясь на дальнюю дорогу, которую он любил всем своим сердцем. Вот уже десять лет Владимир работал дальнобойщиком, с тех самых пор, как в девятнадцать лет, едва успев жениться, потерял жену. Тогда они поссорились, она ушла, громко хлопнув дверью, а он не побежал ее остановить. Решил, что как всегда, ушла к своим родителям, что жили на краю поселка, но утром прибежал сосед с плохими вестями. То ли Асенька его упала и подняться не смогла, то ли сама решила, что уснуть в сугробе будет проще, а пурга в ту ночь была нешуточная. Володя клятву себе дал, что больше никогда в жизни не обидит никого, в свои выходные каждый день ходил на могилку супруги, носил ее любимые цветы, даже зимой на снегу алели яркие розы.
С той поры он больше и не заводил серьезных отношений. Заботу о матери Аси взял на себя, ездил по бескрайним просторам родины и всякий раз, видя счастливые семьи, казнил себя за то, что по собственной вине теперь одинок.
– Женился бы ты, сынок, – говорила порой мама Аси, смахивая со щеки слезу. – Мою дочурку этим не вернешь, а ты ж еще молод, надо жить. Дети пойдут, утешишься немного, поутихнет боль. Нельзя ведь прошлым жить.
– Мам Вер, – вздыхал тяжело Вова, – Вот, вроде бы подумаю, что мог бы, да. Но как только с какой особой познакомлюсь, образ Асеньки все затмевает сразу. Нет таких больше, чтоб на нее похожая была. Я Асю никогда уж не забуду, а даст Бог, так тому и быть.
Снег всякий раз напоминал об Асе, и сейчас, возвращаясь из рейса, из теплых краев, где еще все ходили в легких платьицах, Володя повернул на свою трассу, где поля и лес уже укрыты были тонким пышным покрывалом, а на дорогах кое-где поблескивала наледь. Владимир заметил у обочины голосующую хрупкую фигуру, и резко нажал на тормоз. Так напомнила ему фигура Асю, его Асю, что он даже всхлипнул негромко. Открыл пассажирскую дверь и забыл все слова. Девушка и лицом ему жену напомнила – большие глаза, нос-курнос, русые пряди, выбившиеся из-под капюшона, и возрастом как раз, как Ася, какой он ее помнил.
– Запрыгивай, – сказал, наконец, поборов ступор и сглотнув тугой соленый ком, и когда девушка, дрожа, словно листочек на ветру, уже сидела в кабине, спросил, – Куда тебе?
– Не знаю, – стуча зубами, говорила девушка, растирая покрасневшие кисти рук, – мне все равно, куда угодно, только отсюда подальше.
– А ты сюда-то как попала? – стараясь говорить как можно мягче, поинтересовался Владимир и заметил в это время синяки на шее девушки. Сразу мысль коснулась осознания «Путана!», но другая перебила, что нельзя клеймить людей, не разобравшись.
– От мужа убегаю, – расплакалась попутчица и тут же взяла себя в руки.
– Это он тебя так? – Взглянул Володя на шею и она кивнула.
– Чуть не удyшил, что ужин не успела приготовить, еле ноги унесла. Остановила возле дома машину какую-то, а когда сказала, что денег нет, они меня за город повезли… – Девушка еще больше разревелась, – Пришлось из машины выпрыгнуть, пока скорость снизили немного.
И теперь Владимир заметил порванные колготки и колени, подранные, видимо, при падении.
– От них сбежала, а ко мне не побоялась сесть? – Спросил Владимир с ноткой подозрения.
– Мне уже было все равно, – девушка утирала слезы, – Что замерзнуть, что убьют. Да и увидела по вашему лицу, что вы человек добрый и порядочный. Вы довезите меня хоть куда-то. Может, работу где найду с ночлегом?!
– А ты чем по жизни занимаешься? – Спросил Владимир, все еще косясь на нее, разглядывая схожесть с Асей.
Девушка пожала плечами.
– Да ничем. Жила вот с Витькой, мать меня, можно сказать, за выпивку ему навязала, велела мужем его считать, а я была у него как прислуга. Теперь с нуля жизнь начну, давно мечтала сбежать.
– А звать как тебя? – Спросил Владимир и представился.
– А я Ася, – сказала, а у Володи сердце екнуло от этих слов. Он подавил нахлынувшие чувства и, облизнув пересохшие губы, свернул на обочину.
Ася испуганно на него посмотрела и он, поняв ее волнение, дал знак рукой.
– Давай немного перекусим.
Владимир достал термос с чаем, пирожки, которые купил в столовой и протянул угощение Асе.
– Ешь, грейся, – Накинул ей на плечи свою куртку, – И знаешь что, поехали ко мне, раз все равно не знаешь, куда податься.
– Зачем? – Поперхнулась чаем Ася, округлив и без того огромные глаза.
– Не думай ничего плохого. Я с мамой живу. Поживешь у нас немного, а потом решишь, чем заняться.
Ася долго молчала, глядя на Владимира с недоверием, словно пытаясь разглядеть за его добрыми глазами и тихим голосом скрытые намерения. Но холод и усталость взяли верх.
– Ладно, – тихо сказала она, – поеду с вами.
Владимир молча улыбнулся и снова вывел грузовик на трассу. Он не знал, как дальше повернётся жизнь, но что-то внутри подсказывало ему, что это не просто случайная встреча. Они ехали долго, не говоря лишнего, лишь иногда Владимир бросал осторожные взгляды на Асю, не в силах отогнать мысли о том, как же она похожа на его покойную жену.
Когда они подъехали к дому, уже вечерело. Владимир заглушил мотор, вышел из машины и протянул Асе руку, помогая спуститься из кабины. Дом, к которому они подъехали, был стареньким, но уютным, с деревянной резной верандой и забором, обрамленным пожухлыми листьями дикого винограда.
На пороге уже стояла женщина в платке — мать Владимира, Елена Олеговна. Она внимательно разглядывала Асю, но глаза её были полны тепла, как и у сына.
– Здравствуй, – приветливо произнесла Елена Олеговна, не заставив Асю долго томиться в напряжении. – Замерзла, бедняжка? Пойдем скорее в дом, согреешься, поужинаем.
В доме было уютно: запах свежеиспеченного хлеба и борща наполнял воздух, занавески на окнах танцевали от легкого ветерка, который проникал сквозь щели в деревянных рамах. Когда они все втроем сели за стол, Ася старалась есть медленно, чтобы не показать, как голодна, хотя Елена Олеговна сразу все поняла и то и дело пододвигала к ней то холодец, то салатик.
– Ешь, деточка, – говорила она, – сил набираться надо.
На следующее утро Владимир повез Асю в ближайший магазин, чтобы купить ей новые вещи. Девушка, хоть и была благодарна за помощь, чувствовала себя неуютно, всё время повторяя, что вернёт деньги, как только найдёт работу.
– Не торопись, – с мягкой улыбкой говорил Володя, – сначала окрепни.
Так и началась новая глава в их жизнях. Ася обустроилась в доме Владимира, помогая его маме по хозяйству. Она оказалась трудолюбивой и старательной, легко вписавшись в семейный быт. Поначалу была тихой и замкнутой, но со временем, под теплотой и заботой, которыми её окружили, начала раскрываться. Владимир же каждый раз, наблюдая за ней, чувствовал, как сердце его начинает биться быстрее. Он не мог понять, когда именно начал воспринимать её не просто как гостью.
Так прошло полгода, и в один из теплых весенних вечеров, Владимир собрался с духом. Они сидели в гостиной втроём, Елена Олеговна вязала что-то сидя в кресле, а Ася смотрела телевизор.
– Ася, – неожиданно начал Владимир, сжимая в руках чашку с чаем, – я долго думал… Знаешь, мне с тобой хорошо. Очень хорошо. Я знаю, что тебе еще тяжело после того, что с тобой было, но, может, мы попробуем стать семьёй?
Ася удивлённо посмотрела на него.
– Ты серьёзно? – тихо спросила она.
– Да, – ответил Володя, пристально глядя ей в глаза. – Я понимаю, это может показаться странным. Мы знаем друг друга не так уж и долго, но… с тобой мне спокойно, легко. Мне бы очень хотелось, чтобы ты стала моей женой.
Она долго молчала, обдумывая услышанное. Её взгляд был полон сомнений, но в глубине души она чувствовала благодарность этому мужчине за всё, что он для неё сделал. И наконец, спустя несколько долгих минут, она кивнула.
– Хорошо, Володя. Я согласна.
Владимир улыбнулся. Казалось, что жизнь вновь наполнилась смыслом. Они поженились тихо, без пышного праздника и гостей, просто расписались в ЗАГСе. Ася взяла его фамилию, и жизнь потекла своим чередом. С каждым днём Володя всё больше убеждался, что его выбор был правильным. Елена Олеговна тоже была довольна, что сын, наконец, нашел себе хорошую жену, и жизнь шла своим чередом.
Но вот уже снова приближалась осень, и в воздухе уже витал запах первых холодов. Как-то вечером, сидя на кухне, Владимир вдруг заговорил о будущем.
– Ась, я тут подумал… Ты ведь ещё молодая, у тебя вся жизнь впереди. Может, тебе поступить в какой-нибудь техникум?
Она покачала головой, отмахнувшись.
– Да зачем мне это, Володь? Мне и так хорошо.
– А ты подумай, – не сдавался он, – вдруг найдёшь что-то, что тебе действительно по душе.
Ася долго сопротивлялась, но спустя пару недель всё же решилась. Она поступила в местное училище на бухгалтера, и жизнь снова вошла в привычную колею. Но уже через пару месяцев Владимир начал замечать изменения. Ася всё больше времени проводила вне дома, отдаляясь от него. Однажды вечером, когда он вернулся с работы, она встретила его у двери.
– Володь, – начала она, опустив глаза, – нам нужно поговорить.
Он насторожился.
– Что-то случилось?
– Да, случилось. Я полюбила другого. – Тихо сказала она, глядя в сторону. – Мы учимся в одной группе и много времени проводим вместе. Мне кажется, что с ним у меня есть будущее, а ты... ты для меня слишком стар... взрослый, в общем. Прости.
Её слова ударили, как острый нож. Владимир молча смотрел на неё, не в силах поверить в то, что слышит. Она говорила спокойно, будто не осознавала, как эти слова его ранят.
– Ты уходишь? – тихо спросил он, сглатывая боль.
Ася кивнула. Владимир сжал кулаки, но всё же отпустил её, не пытаясь спорить. Она собрала вещи и ушла в тот же вечер. Владимир не подавал на развод, всё надеялся, что она вернётся. Но время шло, а от неё не было ни слуху, ни духу.
И вот однажды, спустя несколько месяцев, когда Владимир был в дороге, отправляясь в очередной рейс, на трассе он заметил фигуру, голосующую у обочины. И чем ближе он подъезжал, тем больше сердце его учащало ритм. Это была Ася. Только теперь ее фигура раздалась – округлившийся живот было заметно под пальто. Владимир затормозил и, все еще не веря в то, что видит, вышел из кабины.
– Ася? – тихо спросил он.
Она подняла глаза, и в них мелькнуло отчаяние.
– Володя… – Произнесла она с дрожью в голосе, – если тебе по пути, отвези меня в родное село, к матери.
Он молча кивнул, открыл дверь и помог ей сесть в кабину. Пока они ехали, Ася рассказала, что денег у нее нет, а её новый избранник бросил её, как только узнал о ребёнке. Кроме матери, какой бы она ни была, податься больше некуда.
Владимир неожиданно развернул машину.
– Ты куда это? – испуганно спросила Ася.
– Домой, – тихо сказал он. – Моя мать о тебе позаботится.
Вернувшись из рейса, Владимир сразу заметил, что Ася изменилась. Она уже не выглядела той уверенной в себе девушкой, что однажды ушла из его дома с твёрдым намерением начать новую жизнь. В её глазах читалась усталость, неуверенность. Она избегала встречаться с ним взглядом, но когда всё-таки подняла глаза, в них сквозило нечто похожее на раскаяние.
– Володя, – начала она, опустив голову, словно была готова услышать любой упрёк, – я… прости меня, – её голос дрожал, и на мгновение показалось, что она вот-вот разрыдается. – Я так глупо поступила… Не знаю, что на меня нашло.
Он смотрел на неё, ничего не отвечая. Сердце сжалось от боли, ведь за те месяцы он уже почти смирился с мыслью, что она никогда не вернётся. Но теперь, стоя перед ним, она выглядела совершенно другой – не той, которая покинула его ради другого мужчины. Её тон и выражение лица казались искренними, и Владимир почувствовал, как внутри просыпается странное чувство жалости и сострадания.
– Учёбу я бросила, – продолжала она, покусывая губу. – Я поняла, что это не моё. Да и всё то, что было… – она вздохнула, – было ошибкой. Я хочу начать всё сначала. Обещаю, что стану хорошей женой.
Владимир долго молчал, обдумывая её слова. Он видел перед собой сломленную молодую женщину и, несмотря на всю ту боль, что она причинила, ему хотелось верить, что она изменилась. В конце концов, он решил дать ей шанс.
Они начали жить, как и прежде. Ася взяла на себя заботу о доме и скоро родила крепкого мальчика. Мама Владимира и мама его покойной жены, несмотря на все, приняли ребенка с любовью. Владимир, хотя и пытался держать дистанцию, постепенно привык к Асе снова. Малыш стал центром его вселенной, и всякий раз, когда он возвращался из рейса, видел, как сын тянет к нему свои маленькие ручки, и сердце его радовалось.
Жизнь, казалось, снова наполнялась красками - тихие семейные вечера, заботы о ребёнке, совместные прогулки. Ася выглядела вполне счастливой в роли матери и жены.
Но вскоре спокойствие нарушилось. Ася заскучала в четырех стенах.
— Вовочка, — робко обратилась она к мужу за ужином, — я тут подумала, может, пойду на работу? Мне тяжело просто сидеть дома. Хочется чего-то большего, чем пелёнки и бытовые заботы. Малыш подрос, и бабушки так помогают… да и тебе будет полегче, не придется всё на себе тянуть.
Владимир задумался. Ему хотелось, чтобы Ася оставалась дома с ребёнком, но с другой стороны, он понимал, что ей нужно отвлечься, да и финансовая поддержка не помешает.
— Ладно, — сказал он, — Если тебе так хочется. Я могу поговорить с начальством, у нас в диспетчерской как раз место освободилось.
Он помог Асе устроиться на работу, и очень быстро она влилась в коллектив. Владимир был рад за жену, думая, что теперь она будет чувствовать себя более реализованной. Но очень скоро он начал замечать, что Ася снова отдаляется от него. Она часто задерживалась на работе, приходила поздно, и между ними вновь возникло напряжение.
Однажды вечером, когда Владимир вернулся домой после долгого рабочего дня, Ася снова встретила его на пороге. Её лицо было серьёзным, глаза устремлены в пол. Он уже знал этот взгляд.
— Володь, — начала она, не глядя на него, — я ухожу. К начальнику вашего автосервиса. Мы с ним... ну, ты понимаешь. Ты хороший человек, Вова, но... мне нужно что-то другое.
Владимир не мог поверить, что снова слышит это от неё, что история повторяется. Он молча смотрел на эту женщину, чувствуя, как внутри него всё леденеет. Только теперь боль была совершенно другой – она не удивила его, не застала врасплох. На этот раз он был готов.
– Хорошо. Уходи, но знай, что на этот раз я не буду тебя больше ждать. Я подам на развод и на лишение тебя родительских прав. Я сам воспитаю сына, и ты больше не будешь иметь к нему отношения.
Ася не стала спорить, что удивило Владимира. Она быстро собрала вещи и ушла, оставив его с сыном.
На следующий день Владимир действительно подал документы на развод. Он не испытывал горечи или сожаления – скорее облегчение. Ася не возражала ни против развода, ни против лишения её прав на ребёнка.
Владимир полностью посвятил себя воспитанию сына. Мальчик рос здоровым и активным, и бабушки – мать Владимира и мать его первой жены, помогали, как могли, разделяя с ним все заботы, и Владимир ни разу не пожалел о своём решении.
Однажды, когда он вернулся домой после очередного рейса, мама встретила его с тревожным взглядом.
– Володя, – начала она, не зная, как лучше преподнести эту новость, – я тут от соседки узнала, что Ася снова ушла от своего нового мужика. Говорят, он её бросил, и теперь она еще и без работы осталась.
Владимир лишь вздохнул, посмотрев на сына, увлеченно занятого своими игрушками.
– Пусть ищет новое «счастье», мама, – сказал он спокойно. – А у меня оно уже есть…
С этими словами он направился к мальчику, поднял его на руки и прижал к себе. Теперь в его жизни был единственный смысл – его сын. Всё остальное потеряло значение.
Рекомендую к прочтению:
И еще интересная история:
Благодарю за прочтение, лайки и добрые комментарии! 💖