Осень 2024 года приносит еще один печальный юбилей – 85 лет начала самого кровавого конфликта в истории человечества – начала Второй мировой войны. На канале обязательно будет ряд статей, в которых мы постараемся непредвзято оценить некоторые события этого конфликта общепланетарного масштаба, но в данной статье хотелось бы вспомнить другое. На протяжении десятков лет тема договора о ненападении между Германий и СССР, заключенного в августе 1939 года накануне развязывания мировой бойни, вызывает очень ожесточенные споры. Точки зрения как всегда полярные, от «победа советской дипломатии, позволившая отсрочить вступление во Второю мировую войну и лучше подготовить вооруженные силы за 2 года» до «сговор с фашистской Германией, ставящим коммунистический режим на одну ступень с немецким нацизмом». Первый, как можно догадаться, превалировал до 1991 года, зато второй начали усиленно продвигать после распада СССР, очень настойчиво навязывая стране-преемнице советского государства несуществующую вину аж за развязывание Второй мировой войны наравне с гитлеровской Германией. Как всегда давайте непредвзято разбираться насколько этот договор является темным пятном в истории России-СССР.
Контекст
Август 1939 года в Европе, диспозиция крупных государств:
· Германия не скрывает своих агрессивных замыслов по взятию реванша за Первую мировую войну. С приходом в 1933 году к власти Адольфа Гитлера аннулированы все ограничения Версальского договора. Германия заняла войсками демилитаризованную Рейнскую зону (1936 год), совершен аншлюсс (поглощение) Австрии, присоединена сначала Судетская область Чехословакии (1938 год), а затем оставшаяся чешская часть государства в 1939 году. Все это делается либо с молчаливого согласия Франции и Англии, либо даже при их активном участии, как в случае с Мюнхенским соглашением сентября 1938 года. В Германии наращивается производство вооружений, в том числе запрещенных ранее – авиация, подводные лодки, танки, увеличивается численность сухопутной армии. Со стороны Германии предъявлены территориальные претензии Польше, связанные, в первую очередь, с Данцигским коридором, отделяющим Восточную Пруссию от основной части Германии.
· Франция и Германия занимают в целом позицию «умиротворения». Все же, предвидя агрессию со стороны Германии и в их сторону, по инициативе советской стороны державы с весны 1939 года пытаются вести переговоры с СССР на предмет военного союза, однако они безрезультатны. Подробнее об этом расскажем ниже.
· Польша, раздвинув свои границы по сравнению с теми, что были обозначены Версальским договором и, поучаствовав и в разделе Чехословакии, ожидает нападения Германии и чувствует себя уверенной и готовой к потенциальному нападению Германии. Во-первых, у нее военный союз с Францией и Англией, во–вторых, собственная армия, которая по ожиданиям польского руководства должна быть готова к отражению нападения и сможет продержаться до того, когда западные державы начнут полномасштабные боевые действия против Германии в случае ее нападения. Помощь Советского союза и военные гарантии с его стороны категорически отвергаются.
· СССР также не может не видеть надвигающейся угрозы большого военного конфликта. Начиная с 1938 года СССР всячески предлагает свою военную помощь, которая отвергается как западными державами, так и Польшей. В 1938 году советская сторона прямо предлагала прийти на помощь Чехословакии в случае военного конфликта с немецким нацизмом, но помощь была заблокирована в первую очередь Польшей, отказавшейся пропускать советские войска. В 1939 году, аналогично предложению о военной помощи Польше с пропуском советских войск на ее территорию, в случае конфликта с Германией, отвергаются. Руководству СССР уже ясно, что рано или поздно войны на Западе не избежать. В это время на востоке страны уже несколько недель идет ожесточенный конфликт с Японией на реке Халхин-Гол в Монголии, принимающий характер полномасштабной войны.
Предыстория подписания соглашения с Германий в августе 1939 года
Несмотря на краткий исторический контекст, который мы обозначили выше, никуда не деться от более подробного описания событий, которые предшествовали подписанию договора. Именно в них кроются причины, приведшие к заключению соглашения между непримиримыми соперниками. Считаем необходимым привести их здесь, иначе риск объективности оценки резко снижается.
Общеизвестно, что причиной Второй Мировой войны стал отказ Польши удовлетворить германские запросы включить «вольньный город Данциг» в состав Третьего рейха, разрешить постройку экстерриториальных шоссейной и железной дорог, связывающих Восточную Пруссию с основной частью Германии, и вступить в Антикоминтерновский пакт. 24 октября 1938 года Германия предложила Польше урегулировать данные проблемы, ответом стал решительный отказ, также как и на последующие аналогичные германские предложения. В итоге 26 марта 1939 года Польша окончательно отказалась удовлетворить германские претензии. Видя неуступчивость поляков, Гитлер решил добиться выполнения своих требований силовым путём, а предыдущие акции в Рейнской области, Австрии и Чехословакии придавали ему уверенности. 3 апреля 1939 года начальник штаба главнокомандования вермахта генерал Вильгельм Кейтель представил проект «Директивы о единой подготовке вооружённых сил к войне на 1939-1940 гг.»., т.е. плана войны с Польшей, которому было присвоено условное название «Вайс». 28 апреля, выступая в рейхстаге, Гитлер объявил об аннулировании германо-польской декларации 1934 года о дружбе и ненападении. Между тем Англия и Франция убеждали Польшу, что в случае агрессии в сторону Польши, с их стороны обязательно будет оказана помощь.
«...в случае акции, которая будет явно угрожать независимости Польши правительство его Величества считает себя обязанным немедленно оказать польскому правительству поддержку, которая в его силах. Оно дало польскому правительству заверение в этом» – из выступления Чемберлена в палате общин в марте 1939 года. 14—19 мая в ходе франко-польских переговоров Франция пообещала, в случае нападения Гитлера на Польшу, «начать наступление против Германии главными силами своей армии на 15-й день мобилизации». Англо-польские переговоры 23-30 мая привели к тому, что Лондон заявил о своей готовности предоставить Варшаве 1300 боевых самолётов для польских ВВС и предпринять воздушные бомбардировки Германии в случае войны.
Все это в буквальном смысле «окрылило» Польшу. 1 августа 1939 года Польша ввела экономические санкции против вольного Данцига. В ответ 4 августа данцигские власти потребовали сократить на две трети польскую таможенную стражу и убрать польские таможни с границы Данцига и Восточной Пруссии. В тот же день Польша заявила, что любые действия против польских служащих будут рассматриваться как акт насилия со всеми вытекающими последствиями. В итоге президент данцигского сената предпочел уступить. Дальше больше. 18 августа 1939 года польский посол в Париже Юлиуш Лукасевич заявил следующее: «Не немцы, а поляки ворвутся вглубь Германии в первые же дни вoйны».
Происходившие в Европе события, само собой, не могли оставить равнодушным советское руководство. Рассматривался вариант союза с западными демократиями в первую очередь и это не смотря на Мюнхенское соглашение. Как справедливо отмечал сам Уинстон Черчилль в фундаментальном труде "Вторая мировая война": «Мюнхен и многое другое убедили советское правительство, что ни Англия, ни Франция не станут сражаться, пока на них не нападут, и что даже в этом случае от них будет мало проку».
Мюнхен, Мюнхенское соглашение (или Мюнхенский сговор) в сентябре 1938 года, когда под давлением Германии Англия и Франция решили судьбу Чехословакии и согласились на немецкие притязания на Судетскую область, которая была населена премущественна немцами. Чехословакия была по сути детищем Версальской системы и западных держав, была связана с ними военными союзами и тем не менее ее территориальная целостность была раздавлена условиями этого соглашения, так как в последующие дни Чехословакия приняла ультиматум Польши об уступке Тешинской области, которая 2 октября была занята польскими войсками. 2 ноября 1938 года состоялся так называемый Венский арбитраж который отделял от Чехословакии в пользу Венгрии территории на юге Словакии и юге Подкарпатской Руси, а в пользу Польши ряд территорий на севере. В марте 1939 года была провозглашена Первая Словацкая Республика, и вскоре после создания Протектората Богемии и Моравии Германия полностью взяла под контроль оставшиеся чешские территории. СССР изначально выступал против и даже предлагал военную помощь Чехославакии в случае военного решении проблемы. Однако со стороны Польши сразу было заявлено, что она будут считать себя в состоянии войны с Советской Россией в случае если СССР допустит прохождение в сторону Чехословакии своих войск через Польшу. Подробнее про "мюнхенский сговор".
Подробнее про "мюнхенский сговор"
Кстати, некоторые мотивы мюнхенского сговора также не могли радовать руководство СССР. Было очевидно, что цель проводимой западными державами политики «умиротворения» Гитлера — направить агрессию Германии на Восток, то есть в конечном счёте против CCCP. Как сказал Чемберлен 12 сентября 1938 года накануне своей встречи с Гитлером: “Гepмaния и Англия являются двумя столпами европейского мира и главными опорами против коммунизма, и поэтому необходимо мирным путём преодолеть наши нынешние трудности... Наверное, можно будет найти решение, приемлемое для всех, кроме Poccии».
Тем не менее, даже в такой ситуации 17 апреля 1939 года Москва предложила заключить англо-франко-советский договор о взаимопомощи, в котором были следующие пункты:
«1. Англия, Франция, СССР заключают между co6oй соглашение сроком на 5-10 лет о взаимном обязательстве оказывать друг другу немедленно всяческую помощь, включая военную, в случае агрессии в Европе против любого из договаривающихся государств.
2. Англия, Франция, СССР обязуются оказывать всяческую, в том числе и военную, помощь восточно-европейским государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями и граничащими с СССР в случае агрессии против этих государств.
3. Англия, Франция, СССР обязуются в кратчайший срок обсудить и установить размеры и формы и военной помощи, оказываемой каждым из эти государств во исполнение п.1 и п.2.
4. Английское правительство разъясняет, что обещанная им Польше помощь имеет ввиду агрессию исключительно со стороны Германии.
5. Англия, Франции и CCCP обязуются после открытия военных действий не вступать в какие бы то ни было переговоры и не заключать мира с агрессорами отдельно друг от друга и без общего всех трех держав согласия».
Как видим, вполне четкие и понятные пункты, равноправные и исключающие двойное толкование. Однако у Англии и Франции такие предложения не нашли отклика. Как заявил 26 апреля на заседании английского правительства министр иностранных дел лорд Галифакс, «время ещё не созрело для столь всеобъемлющего предложения». Зато, по мнению Великобритании, созрело для односторонних требований к СССР: 3 мая Галифакс сообщил, что он запросит Россию: «Не будет ли она готова сделать одностороннюю декларацию о том, что она окажет помощь в такое время и в такой форме, которая могла бы оказаться приемлемой для Польши и Румынии»". Потеряв несколько месяцев, видимо для созревания, лишь 25 июля английское, а 26 июля и французское правительство приняли предложение CCCP приступить к переговорам о заключении военной конвенции и выразили готовность послать своих представителей в Москву. Переговоры начались 12 августа. И тут опять выяснилась странная вещь - французская делегация во главе с генералом Ж. Думенком имеет полномочия только на ведение переговоров, но не на подписание соглашения, а английская делегация во главе с адмиралом Р. Драксом вообще не имеет письменных полномочий. Понятно, что делалось это сознательно для того, чтобы подписать реальный договор и максимально затянуть время. О заинтересованности Англии в договоре с СССР может, например, свидетельствовать следующее: докладывая в германский МИД о состоявшейся 3 августа 1939 года беседе с главным советником правительства Великобритании по вопросам промышленности Хорасом Вильсоном, немецкий посол в Лондоне Герберт Дирксен отмечал: «Здесь преобладало впечатление, что возникшие за последние месяцы связи с другими государствами являются лишь резервным средством для примирения с Германией и что эти связи отпадут, как только будет действительно достигнута единственно важная и достойная цель усилий - соглашение с Германией».
Совершенно другой была позиция советского руководства. Даже глава французской делегации генерал Думенк, в телеграмме в военное министерство Франции от 17 августа 1939 года констатировал: «Нет сомнения в том, что CCCP желает заключить военный пакт и что он не хочет, чтобы мы предоставили ему какой-либо документ, не имеющий конкретного значения».
Ключевые положения советских требований в августе были также предельно понятными и практически направленными:
- английская и французская делегации должны иметь надлежащие полномочия на подписание военной конвенции;
- Англия и Франция должны иметь конкретный план обороны против немецкой агрессии;
- должен быть решён вопрос о пропуске советских войск через Польшу и Румынию для участия в отражении агрессии Германии.
То есть, если Англия и Франция имеют серьёзные намерения, то CCCP готов к реальным переговорам, а потом и к военным действиям в союзе с ними. Ожидаемо, главным камнем преткновения, из-за которого переговоры в Москве окончательно зашли в тупик, стал вопрос о пропуске советских войск через территорию Польши и Румынии. Дело в том, что на тот момент CCCP не имел общей границы с Германией. Поэтому было непонятно, каким образом в случае начала войны мы сможем вступить в боевое соприкосновение с германской армией. На заседании военных делегаций 14 августа 1939 года Ворошилов задал по этому поводу конкретный вопрос: «Положение Вооружённых сил СССР не совсем ясно. Непонятно, где они территориально пребывают и как они физически принимают участие в общей борьбе».
Для того чтобы Красная Армия могла с первых же дней войны принять участие в боевых действиях, а не пассивно ожидала, когда Германия сокрушит Польшу и выйдет к рубежам Советского Союза, наши войска должны были пройти через польскую территорию. При этом зоны их прохода строго ограничивались: район Вильно (так называемый Виленский коридор) и Галиция. Как подчёркивал глава французской делегации генерал Думенк в телеграмме военному министерству Франции от 15 августа 1939 года: «русские очень строго ограничивает зоны вступления [советских войск], становясь исключительно на стратегическую точку зрения». Черчилль также в своих мемуарах отозвался о данном требовании как о разумном: «Требование маршала Ворошилова, в соответствии с которым русские армии, если бы они были союзниками Польши, должны были бы занять Вильнюс и Львов, было вполне целесообразным военным требованием».
Ответ польской стороны на это был категоричен и попытки Англии и Франции добиться изменения позиции Польши ни к чему не привели (хотя у нас нет исторически подтвержденных фактов, что такие настойчивые попытки вообще были). Как заявил вечером 19 августа маршал Эдвард Рыдз-Смиглы: «Независимо от последствий, ни одного дюйма польской территории никогда не будет разрешено занять русским войскам».В тот же вечер министр иностранных дел Польши Юзеф Бек сообщил французскому послу в Варшаве Леону Ноэлю: «Для нас это принципиальный вопрос: у нас нет военного договора с CCCP; мы не хотим его иметь; я, впрочем, говорил это Потёмкину. Мы не допустим, что в какой-либо форме можно обсуждать использование части нашей территории иностранными войсками».
Здесь можно только констатировать, что воссозданное польское государство с самого начала занимало последовательную антисоветскую позицию и не изменяло себе до оккупации немецкими войсками. Характерными штрихами в отношении Советского государства могут являться следующие факты и высказывания. Например, составленный в декабре 1938 года доклад 2-й экспозитуры 2-го (разведывательного) отдела Главного штаба Войска Польского «Политический реферат, освещающий генезис проблемы, идеологические основы и организационные формы польско-прометеевского сотрудничества». Во вступлении к нему со ссылкой на Юзефа Пилсудского подчёркивалось: «Расчленение Poccии лежит в основе польских государственных интересов на Востоке». По мнению авторов документа, сейчас для этого наступает подходящий момент: «Сегодня, во время всеуглубляющегося общего кризиса Советской России и нарастающей заинтересованности в российском вопросе со стороны динамичных государств, прежде всего Германии, стремящихся к изменениям в нынешнем положении, Польша может снова проводить свою линию в большой восточной политике». Оттуда же: «Со стороны эмигрантских групп с нами заключили союз лидеры движений народов, стремящихся к независимости, их идеологи, а в некоторых случаях — и создатели этих движений. Что касается их политической ориентации, то все они искренне и сильно связывали ведение борьбы за освобождение своих народов с участием в нём Польши как государства, жизненно заинтересованного в расчленении России». И напоследок, из беседы министра иностранных дел Германии Иоахима фон Риббентропа с министром иностранных дел Польши Юзефом Беком, состоявшейся 26 января 1939 года в Варшаве: «Г-н Бек не скрывал, что Польша претендует на Советскую Украину и на выход к Чёрному морю». Думаем, понятно, в качество кого рассматривала Польша СССР и в 1939 году ее позиция также была неизменной.
Итак, не добившись толку от Англии и Франции и встретив жесточайшее поведение Польши, CCCP заключил договор о ненападении с Германией. Из вышесказанного видно, что Советский союз до последнего искал возможности помочь в отражении немецкой агрессии и предотвратить военные действия рядом и со своими границами, и в Европе в целом. Со стороны Германии не было такого количества блокирующих моментов, и соглашение было достигнуто быстро. Ниже основные положения договора:
1. Обе Договаривающиеся Стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами.
2. В случае, если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая Договаривающаяся Сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу.
3. Ни одна из Договаривающихся Сторон не будет участвовать в какой-нибудь группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны.
4. Настоящий договор заключается сроком на десять лет с тем, что поскольку одна из Договаривающихся Сторон не денонсирует его за год до истечения срока, срок действия договора будет считаться автоматически продленным на следующие пять лет.
Последствия заключения договора, их оценка
Попробуем оценить целесообразность и практичность данного договора. Предлагаем сразу начать с морального аспекта, который исключительно любим политиками праволиберального толка и теми, кто зарабатывает очки на критике советского строя. Стоит задаться вопросом – а насколько требования морали в международной политике уместны, раз уж речь зашла об этом? И принято ли было со стороны других стран в то время следовать чему-то подобному морали? Даже на Западе признаются, что нет. Как справедливо заметил американский журналист Уильям Ширер: «Если Чемберлен поступил честно и благородно, умиротворяя Гитлера и отдав ему в 1938 году Чехословакию, то почему же Сталин повел себе нечестно и неблагородно, умиротворяя через год Гитлера Польшей, которая всё равно отказалось от советской помощи».
Теперь рассмотрим вопрос о практической целесообразности действий Сталина и руководства СССР.
Во-первых, и в главных.К концу 1930-x годов стало очевидно, что новая мировая война в любом случае состоится. При этом её потенциальные участники делились на три группы: во-первых, Англия, Франция и в перспективе США; во-вторых, Германия с союзниками; наконец, в-третьих, CCCP. Понятно, что в этих условиях главной задачей советской дипломатии было не допустить войны с объединёнными силами западного мира, которые, как мы видим вполне очевидно шли на поводу Германии и желали в первую очередь союза с ней, а не с СССР. И пресловутое мюнхенское соглашение, и ход переговоров в 1939 году с Англией и Францией только подтверждал то, что Запад очень не хотел бы воевать с Германий, но еще больше не хотел бы воевать с ней, находясь в союзе с СССР. Оптимальным был бы вариант как раз схватки Германии с Россией для них, о чем покажет дальнейший ход событий уже в сентябре 1939 года. В таких условиях предотвратить войну хотя бы на время для своего государства и не «таскать каштаны из огня» ради западных держав без их поддержки (а учитывая их риторику, даже, скорее всего, противодействии) является, на наш взгляд, максимально разумным решением. Собственно, в этих условиях Сталин и заключил пакт о ненападении. В результате вместо того, чтобы блокироваться против CCCP, Германия и Англия с Францией начали войну между собой. Это означало, что Советскому Союзу не придётся воевать с теми и другими одновременно точно. Более того, CCCP получил отсрочку по времени и возможность вступить в войну позже других участников, руководствуясь своими интересами (может это и не могут простить господа антисоветской направленности, что страна решили сделать по-своему для своего блага, а не для блага западных или других стран?).
Второй немаловажный аспект.Летом 1939 года наши войска вели тяжёлые бои с японцами на реке Халхин-Гол, как мы упоминали в контексте к статье. Поскольку Япония была союзником Германии по Антикоминтерновскому пакту и рассчитывала, что данный пакт был направлен как раз против Советского Союза, заключение советско-германского договора было воспринято в Токио как предательство. Как сообщил временный поверенный в делах CCCP в Японии Н.И. Генералов в телеграмме от 24 августа 1939 года: «Известие о заключении пакта о ненападении между CCCP и Германией произвело здесь ошеломляющее впечатление, приведя в явную растерянность, особенно военщину, и фашистский лагерь». Аналогичную оценку дал и английский посол в Токио Роберт Крейги, согласно донесению которого это событие «было для японцев тяжёлым ударом».
В результате отношения между Третьим рейхом и Японией были испорчены очень основательно и надолго. Япония заявила Германии протест. Еще бы, ведь советско-германский договор противоречил Антикоминтерновскому пакту, в соответствии с которым подписавшие его стороны обязались «без взаимного согласия не заключать с CCCP каких-либо политических договоров». Дошло до того, что японский кабинет министров во главе с Киитиро Хиранума, являвшимся сторонником совместной японо-германской войны против CCCP, был вынужден 28 августа 1939 года подать в оставку. При этом Хиранума заявил, что сложившаяся ситуация делает необходимой «совершенно новую ориентацию японской внешней политики». Последствия были далеко идущими – японцы сделали выбор в пользу «Южного варианта», предполагавшего войну с Англией и США на Тихом океане. Как известно, после нападения Германии на CCCP Япония так и не выступила против нашей страны, даже в самые тяжелые годы Великой Отечественной войны – 1941 и 1942 гг. А Халхин-Гол в сентябре 1939 года закончился полной победой советских войск.
Таким образом, учитывая эти аспекты, не будет преувеличением сказать, что, заключив 23 августа пакт Молотова-Риббентропа, CCCP извлек для себя максимальную выгоду, как в тактическом, так и в стратегическом отношении на тот момент. Есть еще и третий вполне весомый аргумент, который касается секретной составляющей этого пакта. В нем говорилось о разделе сфер влияния в Восточной Европе, и который привел к изменению западной границы СССР. А это уже заслуживает отдельной статьи, которая будет следующей на канале.