оглавление канала, часть 1-я
Я слегка дернулась и замерла, словно перед броском. Татьяна, увидев всю нашу компанию, плюс красавицу-машину (таких мы с ней отродясь не видели даже на картинках), даже рот раскрыла от такого-то чуда-чудесного. Потом перевела взгляд на меня, нахмурилась, и сделала несколько решительных шагов в мою сторону. Но тут, дорогу ей заступил толстяк, и, глядя на нее своими свинячьими глазками, тихо проговорил:
- Ты утюг дома забыла выключить. Вспомнила посреди дороги, не успев дойти до дома Анны…
Танька замерла столбом, озадаченно глядя на «Ивана Ивановича». Несколько мгновений они пялились друг на друга. А я затаила дыхание, ожидая, что за этим последует, мысленно умоляя подругу: «Возвращайся домой… Ну, пожалуйста… Возвращайся…!» Сцена была очень напряженная. Мой провожатый-конвоир, небритый даже полез правой рукой куда-то себе за спину. Вот только стрельбы здесь еще и не хватало, черт!!! Я уже приготовилась рысью скакануть на «Сергеича», если он достанет какое-нибудь оружие. Но тут, Татьяна, все еще хмурясь, резко развернулась, и скорым шагом направилась обратно в переулок. Перед тем как скрыться за углом дома, она обернулась, и как-то странно посмотрев на меня, вдруг подмигнула. А я, наконец-то, выдохнув, озадачилась. Интересно, чтобы это все значило? У меня получалось два варианта. Первый, самый простой: на подругу подействовал гипноз и ее подмигивание – это просто нервное, реакция, так сказать, на этот самый гипноз. Но, как я хорошо знала, простых путей у нас с ней никогда не было. И тогда, получался другой вариант: гипноз на нее не подействовал (такое вполне могло быть с ее-то мозгами и талантами), и она, прочуяв ситуацию, решила, что ввязываться сейчас не стоит, а подмигивание – это мне сигнал, мол, не бойся, мы с тобой. И тогда, она сейчас была должна не кинуться к себе домой, чтобы выключить несуществующий утюг, а ломануться прямо к Юрику, чтобы начать разрабатывать план по моему спасению. А то, что меня надо спасать, я надеялась, друзья догадаются.
Оба варианта мне не нравились, и вызывали к себе двоякое отношение. С одной стороны, конечно, мне было приятно, что друзья не кинут меня в беде. А вот с другой, я бы очень не хотела, чтобы они в это ввязывались. Потому как, не зная точной ситуации могли наломать дров. А рисковать их жизнями у меня не было ни малейшего желания. Я вспомнила, как правая рука «Сергеича» метнулась за спину. Возможно, я сгущаю краски, и у него там вовсе не огнестрельное оружие, но, думаю, ничего приятного точно не было. Похоже, эти темные – серьезные ребята. Я размышляла, а тем временем, народ вокруг меня тоже слегка напрягся. Но после того, как Танька покорно посеменила, якобы, домой выключать утюг, все слега расслабились. Толстый глянул на меня с ехидной улыбочкой, означавшей только одно, мол, у нас все под контролем. Я в долгу у него не осталась, тоже выдала улыбку от уха до уха и лихо ему подмигнула, мол, поживем-увидим, отчего его слегка перекосило, и он, наконец-то, уселся в это сверкающее чудо, которые некоторые называли автомобилем. По мне так, это была настоящая карета, только вот принц слегка не совпадал с моими представлениями об этом сословии. Машина утробно заурчала, и развернувшись, умчалась вдоль по улице, только пыль из-под колес взвилась облачком.
Я бы еще немного посмотрела ему вслед, может даже бы рукой помахала, но позади меня раздалось покашливание. Таким незатейливым способом, «Сергеич» напоминал о себе. С понурым видом, я обернулась, тяжело, даже чересчур, тяжело вздохнула, и поплелась вслед за конвоиром, всем своим видом изображая разочарование. Моя пантомима сработала. Небритый глянул на меня коротко и ядовито усмехнулся. Ну вот и чудненько. Кажется, я совершенствуюсь в искусстве лицедейства, которое может мне в этот раз очень пригодиться.
До конца поселка мы дошли, не встретив ни одной живой души. Это было немного странно. Даже не было видно бродячих ослов и собак. Они что, всех загипнотизировали?! Вот уж глупость-то где несусветная!!! Думаю, просто послеобеденное время, жара, вот и нету никого. Все сидят где-нибудь в тенечке, под деревом или виноградной лозой. Недооценивать противника было нельзя, но и переоценивать его тоже не стоило. Охохонюшки-хохо… Придется разбираться по дороге. Благо до урочища у меня будет время обдумать все как следует, если, конечно, они не припасли вертолет. Но это – вряд ли. Тут бы уже весь поселок сбежался поглазеть на эдакое диво. А им внимание совсем ни к чему. Тем более, что толстяк спросил, умею ли я ездить верхом.
Все время, пока мы шли по задам садов, стараясь быть не особо заметными, я крутила головой словно сова на все триста шестьдесят градусов. Что я хотела увидеть, спроси – не отвечу. Может быть уши нашего Иннокентия, торчавшие из-за кустов, что говорило бы мне о близком присутствии друзей? Хотя, это вряд ли. Скорее, по привычке. Но это не прошло мимо внимания «Сергеича». Чуть обернувшись назад, с противной ухмылкой спросил:
- Кого выглядываешь? Подмогу?
Я на него захлопала ресницами и, не скрывая недоумения, пробурчала:
- На кой мне подмога? Тут и одной работы на пол часа… Покрутила руками, «шаранды-баранды, ерики-скорики» - и нет вашего барьера, или чего там вам еще надо убрать… Нет, мне подмога ни к чему…
У мужика слегка свело челюсти от моего ответа. Желваки заходили у него будь здоров. Нет, разумеется, я была уверена, что пока я не сделаю все, что они хотят, меня не тронут, но, все-таки, посоветовала себе быть сдержаннее и не дразнить конвоира. Ни к чему мне их лишние негативные эмоции, своих за глаза. Мне было понятно одно, что вот этим типам я ни за что не открою доступ в тот фиолетовый мир, который мне открылся всего лишь на мгновенье, но оставил в сердце какую-то невысказанную, щемящую тоску, словно по чему-то давно утраченному и родному. Нечего им там делать! Таких, как они, я бы и сюда не пускала, но меня никто не спрашивал. А жаль…
За этими слегка дурацкими рассуждениями я не заметила, как мы миновали граничный камень, возле которого встречались с Юриком в прошлый раз. Никаких людей или лошадей видно вокруг не было. А мой сопровождающий, не останавливаясь, бодро шагал дальше. Значит, место встречи в каком-то другом месте. Темп он не сбавлял, и мне пришлось слегка поднапрячься, чтобы не отстать от него. Разумеется, просить его о том, чтобы он шел помедленнее, мне и в голову не приходило. Еще не хватало смотреть на его ухмыляющуюся рожу, да выслушивать ехидные замечания! Обойдусь. Так, не сбавляя скорости, мы дошли до ущелья. И вот тут-то нас и ждали. Небольшая куртина колючей дикой облепихи вкупе с парочкой кустов не менее колючего боярышника, скрывали небольшой отряд из трех человек и шести лошадей. Я чуть не присвистнула, увидев этакий эскорт.
Завидев нас, от этой группы отделился один человек, и бегом кинулся нам навстречу, словно к долгожданным родственникам, которых лет десять не видел. Это был молодой человек, возможно, только чуть постарше меня. Невысокий, довольно плечистый, но очень подвижный. Казалось, он не бежит, а летит над землей, настолько был легок его шаг. Такими бывают канатоходцы, когда ходят не по своему канату, а по земле. Чуть раскосые глаза говорили, что у него была смешанная кровь. Короткая стрижка, к слову сказать, весьма стильная, и улыбчивое лицо с острыми высокими скулами, прямой тонкий нос, говоривший, что в его далекой родне присутствовали персы. Одет он был просто. Клетчатая рубашка, почти такая же, как и на «Сергеиче», только более опрятная, заправлена в брезентовые штаны цвета «хаки», на ногах обуты обычные кеды, почти такие же, как и мои. Весь его облик, легкий и какой-то радостный, вызывал к нему непроизвольное расположение. Я даже подумала, что с такой-то внешностью, да к темным! Но с выводами решила не спешить. Думаю, у них случайных людей не бывает, хотя… Поживем-увидим. Но посоветовала себе при этом держать ухо востро.
Не доходя до нас несколько метров, он сдержанно, безо всякого подобострастия, я бы сказала даже, с достоинством, склонил голову, приложив руку к груди, и обратился к «Сергеевичу»:
- Заждались вас, уважаемый А…, - но под тяжелым взглядом моего провожатого, он запнулся, и торопливо продолжил, - …шеф. Думали, может возникли какие осложнения… - И мельком глянул на меня своими плутовскими глазами, как из ракетницы пульнул.
«Сергеич», который и вовсе не «Сергеич», а какой-то там «А…», отмахнулся и коротко бросил:
- Нет, все в порядке. Пришлось с ее матерью немного повозиться, на курорт отправить. – И жестко спросил: - Все готово? -Парень только опять приложил руку к груди и слегка поклонился, что должно было означать, мол, да, все готово. А небритый бросил коротко на ходу: - Помоги Анне…
Я чуть удивленно вскинула брови. Чего мне помогать-то? Вещей у меня никаких нет, а идти я, слава Богу, пока еще сама в состоянии. Но приказ у парня никаких возражений не вызвал. Он просто взял меня за руку и повел, словно бычка на веревочке туда, где стояли кони. Рука у него была небольшая, но очень крепкая и теплая. Вырывать руку я не стала, чтобы не добавлять лишних хлопот или едких замечаний. Просто пошла покорно за провожатым. При этом, я без особого стеснения и церемоний принялась его разглядывать. Разумеется, он это почувствовал. Повернул ко мне голову и с легкой усмешкой проговорил:
- Зови меня Павел…
Я хмыкнула.
- Если ты Павел, то я тогда Алия…
На мгновение его глаза чуть расширились, и он проговорил с легким оттенком недоумения:
- Так ты, вроде бы, Анна, нет? Или я неправильно расслышал?
Я опять усмехнулась:
- Я-то Анна, а вот ты вряд ли Павел. Ты что, стыдишься своего настоящего имени? Не волнуйся, я способна буду его произнести, каким бы трудным оно не было…
К этому моменту мы уже подошли к еще двоим, ожидавших нас и державшим поводья лошадей. Наверное, поэтому «Павел» мне не ответил. Эти двое были очень похожи на казахов. Но, прожив много лет среди этого народа, я могла с легкостью различить национальные особенности их лиц. Присмотревшись внимательнее, поняла, что они скорее всего были китайцами. Это было уже интересно. Нет, в нашей республике всяких национальностей хватало, и китайцы не были особой редкостью, тем более, учитывая близость границы. Но сам по себе факт вызывал некоторый интерес. Эти двое были среднего возраста, возможно, такого же, как и «Сергеевич», но точнее разобрать я бы не смогла. Чуть субтильные фигуры, про таких моя бабушка говорила «мелкие», одинаково бесстрастные, словно маски каких-то языческих божков лица, похожие друг на друга, словно они были братьями-близнецами. Черные волосы, собранные в небольшие хвосты на затылке, чуть припухлые губы, и узкие прорези глаз.
Представляться мне они не торопились, и, кажется, даже не смотрели в мою сторону. А я и не настаивала. Мне «Сергеича» с «Павлом» было за глаза.
Забрав повод белой лошадки у одного из них, «Павел» помог мне сесть в седло. Сопротивляться я не стала. Зачем? Чем безобиднее и беспомощнее я буду выглядеть, тем лучше. Старшим в этой компании «разумеется был «Сергеич», или шеф, как его назвал Павел. Он молча вскочил на коня, и направил его вверх по ущелью. Следом за ним поехал один из молчунов, затем ехал мой галантный опекун, я, и замыкал нашу небольшую компанию второй молчун, ведущий, к тому же, в поводу вьючную лошадку.
Ехали мы неторопливо, здесь, среди множества разбросанных камней скакать было бы не с руки, точнее, не с ноги. И у меня появилось достаточно времени для размышлений. А размышляла я о том, что если мы поедем тем же самым путем, каким шли с ребятами, то на лошадях там вряд ли пройдем. Значит, должен был быть еще какой-то путь, о котором я не знала.