Звон бокалов и гул голосов наполняли гостиную дома Берсов. Соня, сидевшая в углу с книгой, подняла глаза и встретилась взглядом с графом Толстым. Он смотрел на нее так пристально, что девушка почувствовала, как краска заливает щеки.
— Софья Андреевна, не соблаговолите ли прогуляться по саду? - неожиданно обратился к ней Лев Николаевич.
Сердце Сони забилось чаще. Она кивнула, поднимаясь с места.
В саду пахло сиренью. Толстой шел рядом, непривычно молчаливый.
— Я хотел бы показать вам кое-что, - наконец произнес он, доставая из кармана грифельную дощечку.
Дрожащей рукой он написал несколько букв и протянул дощечку Соне.
"В. м. и п. с. с. ж. н. м. м. с. и н. с." - прочитала девушка вслух.
— Что это значит? - спросила она, подняв глаза на графа.
— Попробуйте угадать, - тихо ответил он.
Соня нахмурилась, вглядываясь в буквы. Внезапно ее осенило:
"Ваша молодость и... потребность счастья..."
*****
Андрей Евстафьевич Берс, один из лучших московских врачей, жил со своей семьей в старинном доме, еще помнившем петровские времена. В один из августовских дней 1862 года к нему пожаловал гость от самого графа Льва Николаевича Толстого с приглашением посетить имение Ясная Поляна.
Андрей Евстафьевич оказался в затруднительном положении. С одной стороны, визит в Ясную Поляну сулил немало приятного: семейство Берсов давно знало Толстых, а о гостеприимстве и хлебосольности хозяев имения ходили легенды. Но, с другой стороны, именно в эти дни в Москве у господина Берса намечались важные дела. Да и жена с дочерьми собирались погостить у дядюшки Исленьева в соседнем поместье Ивицы.
Поразмыслив, Андрей Евстафьевич решил совместить приятное с полезным. Он отправит жену и дочерей сначала к Исленьевым, а оттуда они смогут заехать и к Толстым с ответным визитом. А сам останется в Москве, сославшись на неотложные дела. На том и порешили.
За этим, казалось бы, рядовым решением скрывались далеко идущие матримониальные планы. Дело в том, что старшая дочь Берсов, 19-летняя красавица Лиза, давно уже вошла в пору невест. А граф Толстой представлялся Андрею Евстафьевичу весьма завидным женихом. Молод (всего 34 года), хорош собой, богат, знатен, к тому же прославленный писатель. Чем не партия?
Правда, граф слыл человеком со странностями. То пытался освободить своих крестьян от крепостной зависимости, то сам брался за плуг и работал в поле, то открывал школы для деревенских детей. Но так ведь все писатели с придурью! Зато талантом не обделен. В журналах Толстого сравнивали с самим Жан-Жаком Руссо и Лоренсом Стерном. Да и сам Андрей Евстафьевич зачитывался «Детством» и «Отрочеством», находя в них много верного и трогательного.
Опять же, граф зачастил с визитами к Берсам, подолгу беседовал с Лизой о литературе, музыке, философии. Неужто присматривается к девушке как к будущей супруге? Очень может быть! Только вот тянет что-то с предложением руки и сердца. Два года уже ходит в потенциальных женихах, а решительного шага так и не делает. То ли не уверен в своих чувствах, то ли сомневается в ответных чувствах Лизы.
«Эх, кабы их свести наедине где-нибудь в романтической обстановке, вдали от московской суеты! – размышлял Андрей Евстафьевич. – Глядишь, у графа и язык развяжется. А Лизонька наша – красавица писаная, умница, рукодельница. К тому же, в меня характером пошла: решительная, волевая. Вот увидит ее Толстой в неформальном свете – и растает, никуда не денется!»
С этими сладкими мыслями господин Берс отправил семейство в путешествие, наказав Лизе всеми силами очаровывать графа. А сам с чувством выполненного долга погрузился в московские дела и заботы.
Между тем в Ясной Поляне гостей встречали с истинно дворянским радушием. Граф лично выехал навстречу на белоснежном коне, проводил до усадьбы, помог разместиться в лучших комнатах. Для барышень и их матушки он предоставил экипаж, слуги погрузили на телегу снедь и напитки для пикников. Одним словом, прием был поистине королевский!
Вот только знаки внимания граф оказывал отнюдь не Лизе, на которую так рассчитывал Андрей Евстафьевич. Все свое обаяние и галантность Лев Николаевич обрушил на 17-летнюю Соню, среднюю дочь Берсов. То он заботливо принесёт ей одеяло, то предложит прокатиться верхом и сам поможет взобраться в седло, то часами напролет беседует с ней о литературе, искусстве, смысле жизни. А с Лизой – два-три ничего не значащих слова о погоде или урожае…
Весьма польщенная таким отношением, Соня с восторгом принимала ухаживания графа. Еще бы! Ведь она боготворила Толстого, зачитывалась его повестями, видела в нем идеал мужчины и писателя. Гуляя по аллеям усадьбы, сидя на берегу живописного пруда, граф и девушка будто попали в другое измерение, где не было никого и ничего, кроме них двоих и их удивительной духовной близости.
Иногда Толстой заводил с Соней занятные игры в слова и ассоциации. Писал ей на грифельной дощечке зашифрованные послания, а она пыталась разгадать их потаенный смысл. Эта загадочность еще больше разжигала девичье воображение. Казалось, вот-вот случится что-то необыкновенное, судьбоносное!
Однажды Лев Николаевич начертал на дощечке таинственную фразу: «В. м. и п. с. с. ж. н. м. м. с. и н. с.». Поначалу Соня терялась в догадках, но постепенно ее осенило. «Ваша молодость и потребность счастья слишком живо напоминают мне мою старость и невозможность счастья», – расшифровала девушка, и сердце ее учащенно забилось.
Неужели это признание в любви? Пусть косвенное, зашифрованное, но все же… Неужели граф, ее кумир, мечтает о счастье именно с ней, простой дворянской девицей? От этих мыслей у Сони закружилась голова, в висках застучало, а щеки запылали румянцем. Ей казалось, что она обрела сверхъестественную способность читать чужие мысли и проникать в тайны мироздания.
Толстой тоже был потрясен силой нахлынувших чувств. Любовь к юной, чистой, трепетной Соне обрушилась на него, словно лавина, сметая все на своем пути. По сравнению с ней красавица Лиза, о которой граф совсем недавно думал как о невесте, поблекла и отошла на второй план. Теперь все помыслы и желания Льва Николаевича были связаны только с Соней.
Но как открыться ей? Вдруг она отвергнет его чувства, сочтет смешным и нелепым ухажером? Ведь ему уже 34 года, для нее он – старик. Да к тому же, судя по прочитанной повести Сони, не слишком привлекательный внешне. Там черным по белому написано: «Человек необычайно непривлекательной наружности». Это про него, Толстого!
Страдая от неразделенной любви и душевных метаний, граф не находил себе места. То он решал во что бы то ни стало просить у Берсов руки их дочери, то впадал в уныние, считая себя недостойным такого счастья. В дневнике Толстой делал лаконичные, но пламенные записи:
«Я влюблен, как не верил, что можно любить. Я сумасшедший, я застрелюсь, если это чувство не найдет ответа».
«Завтра же поутру пойду к Берсам и открою Соне свои чувства. Или застрелюсь к чертовой матери!».
«Господи, как я боюсь умереть, не испытав счастья взаимной любви. Неужели и мне, грешному, недоступно это блаженство?».
Наконец, после долгих терзаний, Толстой решился просить руки Сони. Он написал ей пространное письмо, где без утайки изложил все, что творилось у него на душе. Говорил о своей неодолимой любви, о желании соединить с ней жизнь, о страхе быть отвергнутым. В конце письма прямо спрашивал:
«Софья Андреевна, скажите как честный человек, согласны ли вы стать моей женой? Это избавило бы меня от страшных мучений. Буду ждать вашего ответа, затаив дыхание».
Получив послание, Соня сначала не поверила своим глазам. Неужели ее самые смелые мечты сбываются? Неужели сам граф Толстой, гений русской литературы, делает ей предложение? Не помня себя от восторга, девушка вбежала в комнату, где ждал ее решения бледный и взволнованный Лев Николаевич.
- Да, да, тысячу раз да! – выпалила Соня, не владея собой. – Я согласна стать вашей женой!
От нахлынувших чувств она разрыдалась, слезы счастья и облегчения хлынули из ее черных, бархатных глаз. Пораженный таким ответом, Толстой тоже прослезился. Он сжал Соню в объятиях и стал осыпать ее лицо, шею и руки горячими поцелуями.
- Милая, родная моя Сонечка! – бормотал граф, задыхаясь от волнения. – Если бы ты знала, как давно я мечтал об этом! Ты – мое счастье, моя путеводная звезда!
- А вы – мой идеал, мой кумир! – шептала в ответ девушка. – Я всегда любила только вас и буду любить, пока дышу!
Молодые люди еще долго не могли оторваться друг от друга, наслаждаясь близостью и предвкушая будущую совместную жизнь. Им казалось, что весь мир переменился, засиял новыми красками. Даже хмурое осеннее небо над Ясной Поляной будто прояснилось, пропуская солнечные лучи.
Свадьбу влюбленные сыграли очень скоро, по настоянию нетерпеливого жениха. Он все боялся, что Соня передумает или ее отговорят от этого неравного брака. Сама церемония была очень скромной, в узком семейном кругу. Андрей Евстафьевич Берс не приехал на венчание, сказавшись больным. Весть о помолвке младшей дочери с Толстым очень его разочаровала.
Как же так? Ведь он столько лет лелеял надежду сосватать за графа Лизу! Прочил ее в хозяйки Ясной Поляны, грезил о блестящем будущем. И вот все планы разбиты вдребезги 17-летней девчонкой с невыразимыми глазами. Обидно, досадно, но делать нечего. Не запрещать же венчание, в самом деле…
Не меньше страдала и Лиза. Бедняжка была влюблена в Толстого едва ли не с первой встречи. Мечтала стать его музой, верной спутницей жизни. А он предпочел ей малолетнюю Соньку, вертихвостку и кокетку! Какая несправедливость! И ведь даже не попытался объясниться, побоялся смотреть в глаза. Предатель!
Когда молодые приехали из церкви, Лиза заперлась в своей комнате и рыдала, уткнувшись в подушку. Соне же было не до семейных дрязг. Она чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Еще бы - законная супруга самого Льва Толстого! Сбылась ее девичья мечта, исполнилось самое страстное желание.
Впрочем, медовый месяц быстро обернулся для четы разочарованием. Начитавшись дневников мужа, Соня впала в тоску от его былых похождений и любовных связей. Несколько дней она пребывала в состоянии глухой ревности, поглядывая на висевший на стене охотничий нож как на последнее избавление от душевных мук.
А Толстой вдруг обнаружил, что жена не так умна, начитана и глубока, как ему мечталось. В ее рассуждениях сквозила наивность и поверхностный взгляд на вещи, раздражавший мужа
Но, несмотря на разочарование первых дней, супруги Толстые прожили вместе долгих 48 лет. Большую часть этого времени они безвыездно провели в Ясной Поляне, лишь изредка выбираясь в Москву или за границу. В усадьбе родились все их 13 детей (пятеро, увы, умерли в младенчестве). Там были написаны великие романы Льва Николаевича - "Война и мир", "Анна Каренина", "Воскресение".
Софья Андреевна была не только женой, но и верным другом, первым читателем и критиком Толстого. Своей интуицией и художественным вкусом она не раз удерживала мужа от ложных шагов в творчестве. Именно она уговорила его не бросать в огонь рукопись "Войны и мира", когда Лев Николаевич в порыве отчаяния хотел уничтожить плоды своих трудов. Под ее чутким надзором издавались все собрания сочинений писателя.
Будучи прекрасной хозяйкой, Софья Андреевна с утра до вечера хлопотала по дому. Следила за многочисленной дворней, вела приходно-расходные книги, занималась садом и огородом. Ее стараниями имение приносило хороший доход, семья ни в чем не нуждалась. А граф мог подолгу и беспрепятственно предаваться творческим исканиям.
Впрочем, ладом в семье Толстых далеко не всегда все шло. Случались и размолвки, и острые противоречия, и даже скандалы. Лев Николаевич, человек увлекающийся и страстный, не раз давал повод для ревности. То заглядится на хорошенькую крестьянку, то начнет проповедовать полный аскетизм и "опрощение".
Софью Андреевну, женщину земную и практичную, бесили духовные метания мужа, его наивные утопии и покушения на устои. В пылу обиды она могла наговорить лишнего, упрекнуть Льва Николаевича в пренебрежении семьей. Тот в долгу не оставался и обвинял жену в душевной черствости, неспособности понять его высокие порывы.
В один из таких периодов взаимного охлаждения и раздражения Толстой всерьез увлекся своей последовательницей Верой Кузьминской. Умная, образованная, утонченная женщина воплощала для него тот идеал духовной близости, которого он не находил в браке. Лев Николаевич подумывал даже оставить семью и уйти к Вере, о чем сообщил жене в письме.
Для Софьи Андреевны эта новость стала настоящим ударом. Она не могла поверить, что муж, с которым прожита большая часть жизни, хочет ее бросить. В порыве отчаяния графиня выбежала из дома и, рыдая, побрела по аллеям парка. Ее обуревали мрачные мысли о реке, в которой можно утопиться, о ноже, которым можно зарезаться...
К счастью, Толстой быстро одумался и понял, что не готов разрушить семью. Он вернулся к Софье Андреевне, вымаливая прощения за минутную слабость. Дело кончилось бурным примирением и клятвами в вечной любви и верности.
Последнее испытание, самое трудное, выпало на долю Софьи Андреевны в 1910 году. Измученный противоречиями, 82-летний Толстой принял роковое решение - тайно, ночью, бежать из Ясной Поляны. Несколько дней он скитался, пытаясь обрести душевный покой. Но в итоге слег в Астапове с воспалением легких.
Узнав о болезни мужа, Софья Андреевна бросилась к нему. Но ученики и последователи Толстого, давно настроенные против графини, не допустили ее к одру умирающего. В отчаянии женщина металась вокруг дома, умоляя позволить ей проститься с самым близким человеком.
Лишь когда великий писатель испустил последний вздох, жену пропустили в комнату. Рыдая, Софья Андреевна припала к остывающему телу, стала целовать лоб, глаза, руки мужа. О чем-то горячо зашептала ему на ухо, словно в надежде на ответ.
И вдруг свидетели увидели невероятное. Грудь покойного приподнялась в глубоком прерывистом вздохе, словно в ответ на слова жены. Казалось, даже смерть не властна до конца разлучить эти два любящих сердца. Связанные на небесах узами брака, Лев Николаевич и Софья Андреевна Толстые остались неразрывны и по ту сторону бытия.