Что происходит, когда предмет исследования начинает изучать самого исследователя, и как это отражается на науке.
Учёные Массачусетского технологического института выяснили, что мыши размножаются гораздо быстрее, если им не мешают учёные Массачусетского технологического института.
(анекдот)
Недавно глубокоуважаемый Лекс Кравецкий выложил статью "Почему только научный метод и только где", которую я рекомендую всем прочесть. Размышление по поводу этой статьи, а также небольшое обсуждение её с Лексом по переписке, привели меня к выводу, что текст о постулатах науки, который я выкладывал чуть ранее, удручающе неполон и его надо дорабатывать. Приступаю.
Важным преимуществом научного подхода считается его обезличенность: любой результат, полученный одним исследователем, должен получаться и у других исследователей, которые в тех же условиях повторят те же самые действия. Именно благодаря этому наука получает надёжные, проверенные результаты, которые позволяют делать сбывающиеся предсказания. Но по той же причине некоторые события и явления выпадают из сферы применимости научного метода.
Нетрудно заметить, что для научного подтверждения некое явление должно повториться как минимум дважды: первый раз при обнаружении и формулировке гипотезы, а второй - при её верификации (проверке предсказания). Если некое явление повторяется только один раз (возможна даже более сильная формулировка: случается единожды в течение исторического существования науки в области пространства, доступной для неё), то любое утверждение о нём становится непроверяемым, а значит - ненаучным.
В переписке с Лексом я пытался обосновать расширенную версию этого утверждения: что научными методами нельзя изучать уникальные объекты: можно изучать человека, но не конкретно Васю Пупкина. Лекс вполне обоснованно указал, что в таких уникальных объектах есть множество неуникальных черт, которые хорошо поддаются научным методам, в результате чего можно получить всю или почти всю необходимую информацию об объекте. Следовательно, за пределами применимости научного метода остаются только уникальные события - но не объекты.
Однако в позиции, которую я отстаивал мне всё-таки видится смысл (хотя первоначально я сформулировал его совершенно негодным образом). Наука, как уже было сказано, при помощи ряда норм и методов устраняет влияние личности исследователя - и в этом её сила. Но эти методы работают "по обе стороны машинки" и столь же эффективно элиминируют проявления личности со стороны предмета исследований. Отнюдь не все из них: научный метод никак не страдает, когда предмет исследований проявляет личное отношение к сородичам, братьям меньшим и прочей живой и неживой природе. Но когда он обращает внимание на исследователя, могут начаться проблемы. Ибо от характера оного внимания могут измениться и результаты исследования.
Это положение стоит чётко сформулировать и выделить жирным шрифтом:
Научный метод не работает в ситуациях, когда предмет исследований проявляет личное отношение к исследователю.
И здесь мы можем указать ещё одну причину, по которой наука не может дать заключение о существовании или несуществовании Бога (по крайней мере в христианском понимании). Любое взаимодействие исследователя с Богом выражает личное отношение Бога к исследователю, а значит принципиально неповторяемо. Подтверждение требует прочих равных условий, а здесь в эти условия включается "тот же исследователь в тот же момент времени и в том же духовном состоянии". Гераклитов афоризм "нельзя два раза войти в одну и ту же реку" - он ведь не столько о реке, сколько о встрече человека с Богом и о бессилии науки в момент этой встречи.
P.S. Для знатоков и любителей Гераклита: приведённое в заметке толкование афоризма отражает мнение автора заметки, но может не отражать мнение самого Гераклита. Это уж вам лучше знать! :-)
2017