Лёка родился крепким и славным карапузом. Мать с отцом радовались несказанно, но потом стали замечать, что мальчик не совсем обычный. Он упорно не желал ни с кем контактировать, кроме матери, боялся громких звуков, плакал, когда дети на площадке громко кричали и жался к маме. Звук автомобильного сигнала и вовсе, вводил его в состояние паники. Зато Лёка, а назвали его Леонид, но сам он произносил вместо «Лёнька» именно это своё «Лёка», оказался очень умным, но каким-то своим умом.
– Это аутизм, – вынес приговор детский психиатр, – коммуникативное нарушение психики.
– Так он сумасшедший? – испуганно спросил отец.
– Сложный вопрос, – врач даже паузу взял, как же им объяснить… – Скорее, это особенность психики, такие люди по-особенному воспринимают окружающий мир, они слишком тонко его чувствуют. Посмотрите сами на наш мир, разве он так хорош? Это мы привыкли к стрессу, к шуму, к вечной борьбе с окружающей действительностью, а у них более тонкое устройство. Такие люди бесконфликтны, им это совсем не нужно, но я не берусь сказать, насколько они умны, просто нам этого не понять.
Вот так, оказалось, что Лёка не такой, как все. Мама приняла это без радости, но и любить меньше сыночка не стала. Зато отец изменился коренным образом, Лёка перестал для него существовать, а вскоре и сам мужчина исчез из семьи. Мать расстроилась, да и как одной растить сложного ребёнка, ведь он постоянно требует внимания. Вот так и уехали они к бабушке в деревню.
Собственно, и деревни особой не было, так, хуторок в несколько домов. Но их это устроило вполне, поскольку тихо и никто не надоедает с расспросами, да и не шумят вовсе. В пять лет Лёка уже неплохо читал, любил гулять по лесу и ни разу не заблудился, прекрасно запоминая дорогу в любой чаще. Разум его оказался таким тонким, что Лёка замечал такое, о чём другие и не подозревали. Из минусов, деревня находилась недалеко от Чернобыльской АЭС.
Когда случилась первая авария, Лёка убежал в лес. Мать пошла его искать, да и бродила по лесу пока не встретила сына, гулявшего с волками. Она очень испугалась, но волки не тронули мальчика, не голодные были, а он их совсем не боялся. Вернувшись к себе, они застали пустые дома, всех жителей вывезли эвакуационные команды. Вот так и остались они вдвоём на всю округу.
Еды хватало, поскольку все козы и корова соседская нуждались в дойке, да и огороды с садами стояли ничьи. Скотина паслась сама, но доиться прибегала к жилищам. Лёка помогал маме во всём, доить, копать, сажать, собирать яблоки и груши, качать мёд из ульев. Из яблок они варили пастилу, добавляя немного мёда. Так и жили на подножном корме, неплохо жили. Лёка в деревне ожил, возмужал, а всё свободное время проводил за чтением книг, собирая их во всех домах, которые покинули хозяева.
Так и жили они до второй аварии, пока зона отчуждения не стала просто Зоной. Лёкина мать возилась в огороде, а потому умерла сразу. Став живым трупом, она забыла обо всём и ушла из дому, поселившись в Припяти с такими же мертвяками, как и она сама. А Лёка читал интересную книгу, потому ничего вообще не заметил, погрузившись в свой мир. По воле случая, книга эта оказалась «Пикник на обочине» Стругацких, так он и не вышел из того мира.
Запасов хватило надолго, но он же лазил по всем домам, так что прекрасно знал, что и где лежит. Все погреба, сундуки и чердаки он излазил основательно. На одном чердаке нашёл обрез трёхлинейки, да и забрал его себе. Про это оружие он читал, а вот в руках держать довелось впервые. Обрез выручил его, когда на козу напал псевдопёс. Лёка, не раздумывая, выстрелил в него и убил.
Выстрел ввёл его в такое состояние, что он едва не помешался, но выжил и потом спокойно переносил звуки выстрелов. Последняя коза сама жалась к нему, а он брал её в дом, чтобы не съели. Корова убежала, коз съели мутанты, а с этой они стали близкими друзьями. Только молоко закончилось без козла, но он привык обходиться старыми запасами продуктов. Где-то нашёл старое сало, уже жёлтое, но есть ещё получалось, хотя и немного, иначе живот начинала болеть, и голова кружилась.
– Стой, сука! – за девушкой гнались какие-то мужики, - Догоню, убью!
Лёка как раз пас козу, оберегая её от мутантов. Каким-то чудом он понял, что девушке грозила смертельная опасность. Он поднял обрез и выстрелил в спину пробежавшему бандиту, потом ещё раз и врагов остался один, но он-то как раз выстрелил в Лёку и тот упал. Так и погиб бы парень, но девушка, заметив, что преследователь остался один, да и не гонится за ней, развернулась и пробралась за кустами обратно, а там и ударила тяжёлым ножом оставшегося бандита.
– Очнулся? – на Лёку смотрели добрые девичьи глаза. – Скоро поправишься, у этих придурков «мясо» в рюкзаке было. Тебя как зовут, немой что ли?
– Лёка, – тихим голосом произнёс он.
– Вот и хорошо, Лёка, а меня Надя.
– Ная, – хорошо говорить Лёка так и не научился.
– А ты непростой, – не любила она слово «больной», вот и не сказала его. – Козу-то зачем пасёшь, молока с неё не будет без козла?
Слишком много слов, Лёка не привык к разговорам и замкнулся. А девушка развела огонь в печи, кинула крысу в чугунок и поставила варить бульон. Она больше не расспрашивала его, понимая, что парню надо принять всё, что произошло. Когда крыса сварилась, и бульон немного остыл, она напоила им Лёку, а потом и сама выпила чашку, смакуя питательную жидкость.
– Хорошее у тебя хозяйство, только еды мало, – заметила она, разглядывая его запасы. – Я тебя не брошу, ты один пропадёшь, да и патрон у тебя всего один остался. Не люблю оружие, но сегодня ты меня спас, быстрые попались, сволочи.
Лёка постепенно приходил в себя, а набравшись немного сил, спросил про козу.
– Убежала она, испугалась бандита и убежала.
Лёка расплакался, последнее живое существо покинуло его. Девушка принялась успокаивать, даже поцеловала в лоб, как мама, и Лёка успокоился. Всё равно было тоскливо, но рядом живой человек и уже не так одиноко. А ещё он чувствовал, что девушка очень добрая. У него свои чувства, как дышит, как бьётся сердце, как звучат шаги, всё ощущал он своей особенной натурой. Ещё дважды Надя поила его бульоном, а потом Лёка выздоровел, рана зажила, и он смог подняться.
– Ты крыс ловить умеешь? – спросила Надя, когда он уверенно встал на ноги.
Он помотал головой. Откуда у него возьмутся такие умения, если он ни разу этого не пробовал.
– Пойдём, покажу, - она и живёт на таком корме.
Крысы ещё не съели трупы бандитов, поэтому искать их не пришлось долго.
– Присядь вот так и жди, они придут, но надо подождать.
Ждать он умел, думал свои мысли и мог хоть целый день просидеть неподвижно. Крысы появились минут через двадцать, осторожно подошли и принялись за прерванную трапезу. Он засмотрелся на крыс, и Наде пришлось осторожно толкнуть его, мол, смотри. Она быстро выкинула перёд руку и схватила крысу за шею. Остальные разбежались, но это уже не имело значения. Крыса верещала, пока девушка не свернула ей шею, а потом стало тихо.
– Вот так их и ловлю, в принципе, на крысе можно день прожить, если сварить бульон. Крупы бы какой или муки, вот бы пир приготовила, - размечталась девушка.
Лёка взял её за руку и повёл в соседский дом. Там, возле большой печи стояла макитра, наполовину заполненная мукой.
– Ого! – удивилась Надя, – вот это богатство.
Здесь же она и приготовила тесто, простое, без яиц, но где их теперь взять. В хозяйстве нашлось всё, эвакуационные команды не разрешали ничего брать, кроме документов. Крестьяне прихватили деньги, сало, да мало ли чего умудрились взять под видом самого необходимого. Мародёры до этого хутора не добрались, так что всё осталось на месте. Лапшу она сварила и оба наелись до отвала.
– Осталась бы здесь, но там у меня книги, я ещё не все прочла, - Надя уже хотела уйти, но Лёка потащил её к своей куче книг. – Да у тебя тут целая библиотека! Ты не хочешь, чтобы я уходила? –догадалась она.
В ответ он прижался к ней, как к матери, приняв её за родную душу. И она осталась, какая разница, где ей жить, пока можно и тут. Книги интересные, многие она и не читала никогда. Только через неделю набрели на их хутор парочка сталкеров. Нормальные бродяги, ничего дурного не сделали, попросились переночевать, да домов хватит, а пока разговорились.
– Ты так и живёшь с этим убогим? – спросил тот, кто по моложе, у Нади.
– Это мой брат, – соврала она, да и какая разница, это их не касается.
– Артефакты чего не собираете? На них можно много чего купить в Баре или на Кордоне.
– Нам и крыс хватает, - отмахнулась Надя, – а Лёка не убогий, он Зону чувствует прекрасно, как будто всю жизнь тут прожил. Аномалии как будто видит и вообще, он очень умный.
– Ну прямо и очень? – засомневались сталкеры.
– У него свой мир, а знает он больше нас с вами.
– Тогда ему сам бог велел в сталкеры, тут такие на вес золота, оружием бы только разжиться.
– Есть у него, патрон только один остался, она показала на обрез трёхлинейки.
– Ух ты! Знатный раритет, а патроны от СВД подойдут, но у нас такого нет, да и вообще, с патронами напряжённо, пол рожка на двоих.
– Обрезы от бандитов остались, вон там лежат, - показала Надя.
Сама она вовсе не любила оружие, обходясь большим и тяжёлым ножом. А сталкеры прямо загорелись взять с собой Лёку, если он и правда так себя чувствует в Зоне, то это настоящая находка.
– Сходи с ними, они добрые, не обидят, а там поесть можно купить и патронов, – уговаривала она Лёку.
Тот согласился не сразу, не привык к чужим людям, но Надя пошла с ними и Лёка решил пойти. Собирали его тщательно. Подпоясали ремнём, на который повесили большой нож, найденный в одной из хат. За ремень засунули и обрез, на крайний случай, да старый солдатский вещмешок, оставшийся от бандитов. Вот утром и выдвинулись все в сторону Бара.
Сталкеры удивились, как ловко Лёка обходит аномалии, а он чувствовал их и слышал, как они звучат. Удивило их, что с некоторыми мутантами Лёка находил общий язык, просто молчал и те уходили своей дорогой, видно не голодные. А потом на них напал кровосос. Сталкеры заметили, как тот пропал из виду, используя мимикрию.
Положение очень опасное, но, когда кровосос кинулся на Надю, Лёка вытащил обрез и влепил пулю ему в грудь. Он увидел мутанта своим тонким восприятием, заметил, как перемещается нечто прозрачное, вот и попал. Сталкеры добили мутанта, перерезав горло, а потом все устроили привал, отойдя подальше от трупа. Так и добрались, найдя немного артефактов. Обрезы сдали недорого, а Лёке купили десяток патронов. Из консервов он предпочёл кильку в томате, набрав её на все деньги, только булку хлеба взял ещё, а там деньги и кончились.
– Вот тебе, парень, контейнер, – поведал Бармен, - артефакты в руках не таскай, клади в него.
Сталкеры научили его заряжать обрез, а он запомнил с первого раза. Домой ушли вдвоём, не понравилось ему в Баре, шумно и суетно. Это место он воспринял, как неприятную необходимость – купил и ушёл. Обратный путь прошёл вовсе без сражений. Зато Надя убила ножом тушканчика, хороший мутант, съедобный, вроде зайца. Только зашли в хату, как небо начало краснеть, и Надя полезла в погреб.
– А ты чего ждёшь? – удивилась он. – Лезь сюда, а то зомби станешь.
Лёка не понял, кем он там станет, но полез, с Надей он готов куда угодно. Только расположились, как выброс ударил по мозгам. Надя потеряла сознание, всё-таки, это вам не Кордон, и даже не Бар. А Лёка испугался, прижал её к себе и утешал, как мог. Парень он крепкий, помощь маме по хозяйству не прошла даром, а что душа ребёнка, так это не мешает относиться с любовью к хорошим людям.
– Ты чего? – не поняла девушка, очнувшись после выброса.
– Ная хаоша, – погладил девушку по волосам Лёка.
– Пусти, – смутилась она, привела себя в порядок и полезла из погреба.
Надо приготовить поесть, да и понять, что там внизу произошло. Но Лёка ни на что не претендовал, да и не знал он вовсе, что делать с девушками, воспринимая Надю как родного человека. Раньше он знал только маму, поэтому Надя заменила её в Лёкином мире. Тушку мутанта разделили пополам, и переднюю часть пустили на бульон, а заднюю запекли в печи.
Ужин получился королевский, даже осталось на завтра. В еде оба неприхотливы, так что радовались, как дети. Лёка уселся за книгу, а Надя убрала со стола и разглядывала его. Если забыть о его особенности, то парень очень даже ничего. Только вот это детское выражение лица, но и в этом есть своя прелесть.
По странной прихоти Зоны, лампочка под потолком светилась после второй аварии. Надя закрыла ставни и завесила окна старым одеялом, теперь с улицы и не видно, что внутри кто-то живёт. Теперь Лёка собирал артефакты и относил их в Бар, меняя на хлеб и консервы. Приправ по хатам пока хватало, жалко, что почти все заготовки в погребах пропали, кроме варенья, с которым они пили чай.
А потом в соседней хате поселился излом, но с ним наладились нормальные отношения, даже здоровались по утрам, или вместе ужинали, сидя за одним столом. Снорку уже никто не удивился, пришёл и пришёл. Странная натура Лёки никого не оставляла равнодушным, даже снорк проникся, улыбаясь глупой улыбкой в ответ на улыбку Лёки. А через полгода в сарае у них окотилась плоть. Проснувшись утром, они обнаружили «свинку» с кучей маленьких «поросят».
Так и зажили этим необычным поселением, люди и мутанты. Лёка иногда бывает сталкером, а так читает книги и помогает Наде по хозяйству. Мало ли забот, дрова напилить, наколоть и в поленницу сложить, воды принести. А однажды, после выброса, Надя, не совсем придя в себя, поцеловала Лёку. Там в погребе у них всё и случилось, только этого никто не увидел.
– Папочка наш, как все мужчины, только вместо телевизора у него книги, – посмеивается Надя, качая сынишку.
Сказать по правде, так отец из Лёки получился хороший, он всегда готов помочь… если книга не слишком увлекательная. Зато «в магазин» сходить он всегда готов, да и не воюет почти, хотя и злить его не стоит, он никогда не промахивается.