Эльвира Петрова всегда считала, что у неё идеальная жизнь. Ну, или почти идеальная. Муж Дима – успешный бизнесмен, двое детей – Марк и Лана, уютный дом в престижном районе. Что ещё нужно для счастья?
Впрочем, иногда Эльвире казалось, что чего-то не хватает. Может быть, острых ощущений? Или новой швабры?
Каждое утро Эльвира вставала в 6:00. Не потому, что хотела, а потому, что будильник не оставлял ей выбора. Она готовила завтрак, собирала детей в школу, мужа – на работу. Сама Эльвира тоже работала – бухгалтером в небольшой фирме.
Её рабочий стол был заставлен фотографиями семьи, словно она боялась забыть, как они выглядят. Коллеги шутили, что у Эльвиры не офис, а семейный музей.
Дима уходил на работу раньше всех. Он целовал Эльвиру в щёку и исчезал, оставляя после себя шлейф дорогого парфюма.
– Папа уже ушёл? – спрашивал заспанный Марк, спускаясь к завтраку.
– Как всегда, – вздыхала Эльвира, накладывая сыну омлет. – Он ушел так рано, что даже петухи еще не проснулись.
После ухода детей в школу Эльвира отправлялась на работу. Её коллеги часто удивлялись, как она всё успевает.
– Эльвира, ты просто супервумен! – восхищалась Ольга, ее подруга на работе. Она даже пыталась проверить, нет ли у неё плаща супергероя под пиджаком.
– Скорее, супервеник, – отшучивалась Эльвира, разбирая очередную кипу бумаг. – Метла – мой тайный символ силы.
Вечером всё повторялось в обратном порядке. Эльвира готовила ужин, помогала детям с уроками, ждала мужа. Дима обычно приходил поздно, уставший и молчаливый. Эльвира часто думала, что общение с холодильником более продуктивно, чем с мужем.
– Как прошёл день? – спрашивала Эльвира, надеясь услышать хоть что-то кроме стандартного "нормально".
– Нормально, – отвечал муж и уходил в свой кабинет.
Эльвира иногда думала, что если бы за каждое "нормально" ей давали рубль, она бы уже купила себе остров в Тихом океане.
Эльвира вздыхала и шла мыть посуду.
Подозрительные совпадения
Однажды утром, собирая рубашки Димы в стирку, Эльвира заметила на воротнике след от помады. Ярко-красной помады. Эльвира никогда не носила такой цвет – он не сочетался с её веснушками.
– Наверное, это кетчуп, – пробормотала она, пытаясь убедить саму себя. – Да, точно кетчуп.
Но через неделю ситуация повторилась. На этот раз след был розовым.
– Дима решил заняться дегустацией соусов? – нервно хихикнула Эльвира, запихивая рубашку в стиральную машину. – Может, он тайный ресторанный критик?
Она решила поговорить с мужем, но каждый раз, когда собиралась это сделать, что-то мешало. То дети устраивали концерт на кухне, используя кастрюли вместо барабанов. Эльвира даже подумывала отправить их на шоу талантов – может, хоть там оценят их музыкальный "талант".
То свекровь звонила, чтобы обсудить новый рецепт пирога с капустой (который Дима терпеть не мог). Эльвира была уверена, что свекровь делает это специально. Наверное, в молодости она мечтала стать шпионом, а теперь отыгрывается на невестке.
То начальник Эльвиры присылал срочный отчет на проверку.
Но вот однажды вечером, когда дети уже спали, а Дима сидел в гостиной, уткнувшись в ноутбук, Эльвира решилась.
– Дима, нам нужно поговорить, – сказала она, присаживаясь рядом.
– Ммм? – промычал он, не отрывая взгляда от экрана. Эльвира подумала, что если бы существовала олимпиада по игнорированию, Дима бы точно взял золото.
– Я нашла следы помады на твоих рубашках.
Дима наконец оторвался от ноутбука и посмотрел на жену. На его лице отразилась целая гамма эмоций: удивление, замешательство и что-то похожее на панику.
– Какой помады? – спросил муж с искренним удивлением. Эльвира подумала, что если бы за актерское мастерство давали Оскар в повседневной жизни, Дима бы точно его получил.
– Красной. И розовой, – ответила Эльвира, внимательно наблюдая за реакцией мужа.
Дима нахмурился, а потом вдруг рассмеялся.
– Ах, это! – воскликнул он. – Это не помада. Это маркеры!
– Маркеры? – переспросила Эльвира недоверчиво.
– Да, понимаешь, у нас в офисе новая система организации работы. Мы используем цветные стикеры и маркеры для пометок. Я, наверное, случайно испачкался, когда наклонялся над столом.
Эльвира хотела поверить мужу. Очень хотела. Но что–то внутри неё сопротивлялось. Может быть, это был её внутренний детектив, который кричал: "Не верь ему! Это классическое оправдание из учебника "Как врать жене и не попасться"!"
– А почему ты раньше об этом не рассказывал? – спросила она, чувствуя себя участницей какого-то нелепого детективного сериала.
– Да как-то к слову не приходилось, – пожал плечами Дима. – Ты же знаешь, я не люблю обсуждать рабочие дела дома.
Эльвира кивнула, но червячок сомнения уже поселился в её душе. И он не собирался оттуда уходить.
Детективная история
Следующие несколько недель Эльвира чувствовала себя героиней детективного романа. Она начала обращать внимание на каждую мелочь в поведении мужа. Каждый его жест, каждое слово подвергались тщательному анализу.
Дима стал чаще задерживаться на работе. Он объяснял это важным проектом, но Эльвира не могла отделаться от мысли, что "важный проект" мог носить юбку и красить губы яркой помадой.
Однажды, разбирая карманы Диминого пиджака перед стиркой (и чувствуя себя при этом шпионом международного класса), Эльвира нашла визитку. "Алиса Соколова, дизайнер интерьеров", – гласила надпись. На обратной стороне был написан от руки номер телефона.
Эльвира почувствовала, как её сердце пропустило удар. "Спокойно, – сказала она себе, – может, Дима просто решил сменить обои в офисе".
– Дима, а зачем тебе дизайнер интерьеров? – как бы между прочим спросила Эльвира за ужином, стараясь, чтобы её голос звучал непринужденно.
– Какой дизайнер? – удивился Дима, отрываясь от тарелки с рагу.
– Вот эта, – Эльвира положила визитку на стол.
Дима посмотрел на карточку, и его лицо просветлело. Эльвира почти слышала, как в его голове щелкнул выключатель, и зажглась лампочка с надписью "Отмазка".
– А, это! – воскликнул он и махнул рукой. – Это для офиса. Мы хотим сделать ремонт, создать более современную обстановку.
– И ты сам будешь этим заниматься? – с сомнением спросила Эльвира. – Ты, который не может даже картину ровно повесить?
– Ну, я же директор. Должен контролировать все аспекты, – ответил Дима и снова углубился в рагу.
Эльвира вздохнула. Она чувствовала, что Дима что-то недоговаривает, но не могла понять, что именно.
Через пару дней Эльвира решила пойти ва-банк. Она собиралась сделать то, чего никогда раньше не делала – проверить телефон мужа.
Пока Дима был в душе, Эльвира взяла его телефон. К её удивлению, он не был защищён паролем.
Она открыла список контактов и быстро нашла имя "Алиса". Сердце Эльвиры забилось чаще, словно пыталось выпрыгнуть из груди и самостоятельно прочитать переписку. Она открыла диалог и...
– Что ты делаешь? – раздался голос Димы за её спиной.
Эльвира подпрыгнула от неожиданности и выронила телефон. Он упал на пол с глухим стуком.
– Я... я просто хотела посмотреть время, – пробормотала она, чувствуя, как краснеет.
Дима посмотрел на нее так, словно увидел впервые. Его взгляд был смесью удивления и... облегчения? Эльвира почувствовала, как внутри неё что-то оборвалось.
"Вот и всё", – подумала она.
– Знаешь, Эля, – сказал он неожиданно спокойно, – может, оно и к лучшему, что ты взяла мой телефон.
Эльвира застыла. Она ожидала чего угодно – гнева, оправданий, может быть даже летающих тарелок (в конце концов, если уж мир рушится, то пусть рушится по-крупному). Но только не этого.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она, чувствуя, как сердце уходит в пятки.
– Я встретил другую женщину, – выпалил Дима. – Её зовут Алиса. Она... она делает меня счастливым.
Эльвира почувствовала, как мир вокруг неё начинает кружиться. Она схватилась за край стола, чтобы не упасть.
"Вот и приплыли, – подумала она. – Прямо как в дешевом сериале. Сейчас, наверное, должна зазвучать драматическая музыка".
– Но... как же мы? Дети? Наша семья? – прошептала она, чувствуя, как к горлу подступает ком.
– Эля, пойми, – Дима вздохнул, – ты прекрасная мать и хозяйка. Но... ты перестала быть женщиной. Ты растворилась в быте, в детях. А я... я хочу жить, понимаешь?
Эльвира смотрела на мужа широко раскрытыми глазами.
– Ты сама виновата в том, что я нашел другую, – обвинил жену муж.
– Ты считаешь, что я могу в этом быть виноватой? – удивленно спросила Эля.
– Ну... да, – кивнул Дима. – Ты могла бы заняться собой, найти хобби, стать интересной. А вместо этого ты превратилась в... в домохозяйку.
Он произнес это слово так, словно это было ругательство. Словно "домохозяйка" было синонимом слова "преступник" или "двоечник".
Эльвира почувствовала, как внутри неё что-то сломалось. А потом... потом ей стало смешно. Это был не веселый смех, а скорее истерический. Смех человека, который понял, что абсурд достиг своего пика.
– Знаешь, Дима, – сказала она, едва сдерживая истерический смех, – ты прав. Я действительно виновата. Виновата в том, что любила тебя. Что заботилась о тебе и детях. Что создавала уют в доме. Какая я плохая, а?
Дима смотрел на неё с недоумением. Он выглядел так, словно ожидал слез и истерики, а получил... это.
– Эля, ты не понимаешь...
– Нет, это ты не понимаешь, – перебила его Эльвира. Её голос звучал неожиданно твердо. – Знаешь, что? Иди. Иди к своей Алисе. Пусть она будет "интересной" и "увлеченной". А я... я найду себя. Без тебя.
Дима открыл рот, закрыл, снова открыл. Он выглядел как рыба, выброшенная на берег. Эльвира почти ожидала, что он начнет хватать ртом воздух.
– Ты... ты меня отпускаешь? – наконец выдавил он.
– Отпускаю? – Эльвира расхохоталась. Этот смех пугал даже её саму. – Дорогой, я тебя выгоняю. Прямо сейчас. Иди, собирай вещи. И не забудь свои драгоценные маркеры. Они тебе еще пригодятся для раскрашивания новой жизни.
Дима ошарашенно смотрел на жену, не веря своим ушам. Казалось, он ожидал любой реакции, кроме этой.
Дима молча собрал вещи и ушел. Его уход был таким же тихим, как и его присутствие в семье в последнее время.
Перезагрузка
Следующие несколько месяцев были для Эльвиры как американские горки. Она плакала, смеялась, злилась. Иногда всё это происходило одновременно, и она чувствовала себя как эмоциональный блендер.
Дети, конечно, заметили изменения. Марк, который всегда был более чувствительным, спросил однажды:
– Мам, а папа правда стал свободным художником?
Эльвира чуть не поперхнулась кофе. "Ох уж эти детские вопросы, – подумала она. – Прямо в яблочко".
– Да, милый, – ответила она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. – Папа решил... нарисовать новую картину своей жизни.
– А мы на этой картине будем? – спросила Лана, оторвавшись от своего вечного учебника математики.
Эльвира почувствовала, как к горлу подступает ком. "Нет, только не слезы, – приказала она себе. – Ты сильная, ты справишься".
– Конечно, будете, – улыбнулась она. – Вы самые яркие краски в жизни папы. И в моей тоже.
Дети, кажется, удовлетворились этим ответом и вернулись к своим делам. А Эльвира... Эльвира решила, что пора и ей нарисовать новую картину своей жизни.
Она начала с малого. Записалась на курсы фотографии. "Почему бы и нет? – подумала она. – Буду фотографировать свою новую жизнь. И, может быть, даже себя в ней".
Потом купила абонемент в спортзал. Первое занятие было настоящим испытанием. Эльвира чувствовала себя так, словно её переехал поезд. "Но, – сказала она себе, глядя в зеркало на следующее утро, – лучше быть перееханной поездом фитнеса, чем поездом скуки и рутины".
Дима звонил иногда, спрашивал о детях. Эльвира отвечала коротко и по делу. Никаких лишних эмоций, никаких длинных разговоров. "Дети в порядке, уроки делают, кушают хорошо". Словно отчет о состоянии дел, а не разговор бывших супругов.
Однажды он сказал:
– Знаешь, Эля, ты изменилась.
Эльвира почувствовала, как внутри неё что-то дрогнуло. Но это было не сожаление, не грусть. Это было... удовлетворение?
– Спасибо, Дима, – ответила она с легкой усмешкой. – Знаешь, ты тоже изменился. Стал таким... бывшим.
У неё была новая жизнь. И в этой жизни не было места для Димы и его "ценных" мнений. Зато в ней было место для новых увлечений, новых друзей и новых возможностей.
А через год Эльвира открыла свою фотостудию. Это было смелое решение, но она чувствовала, что готова к нему. "В конце концов, – думала она, – если я смогла пережить развод и не сойти с ума, то смогу справиться и с бизнесом".
На открытии студии было много людей. Коллеги с курсов фотографии, новые друзья из спортзала, даже несколько клиентов из бухгалтерской фирмы, где она раньше работала.
Эльвира чувствовала себя как рыба в воде. Она улыбалась, шутила, рассказывала о своих планах.
Именно там она познакомилась с Андреем. Он был фотографом и обожал готовить.
– Знаете, – сказал он Эльвире, когда они разговорились, – вы очень интересная женщина.
Эльвира улыбнулась. Но это была не та вежливая улыбка, которую она раньше дарила всем подряд. Это была улыбка уверенной в себе женщины, которая знает себе цену.
– Спасибо, – ответила она. – Я знаю.
И в этот момент она действительно это знала. Она была интересной. Она была сильной. Она была... собой. И это было самое прекрасное чувство в мире.
***
Прошло 5 лет с того дня, когда Эльвира открыла свою фотостудию. 5 лет, которые изменили всё.
Студия "ЭльФото" стала одной из самых популярных в городе. Эльвира специализировалась на семейных фотосессиях и портретах. "Я ловлю моменты счастья", – говорила она клиентам. И это была чистая правда.
Марк и Лана выросли. Марк поступил в художественный колледж – кажется, шутка про "свободного художника" оказала на него большее влияние, чем думала Эльвира. Лана, верная себе, выбрала математический факультет. "Мам, – сказала она, – я буду считать твои доходы от студии".
Дима... Дима женился на Алисе. Эльвира узнала об этом от детей. "Знаешь, мам, – сказал Марк, – папина новая жена совсем не умеет готовить. Мы теперь ценим твою лазанью как никогда раньше".
Эльвира только улыбнулась. Она давно перестала испытывать обиду или злость. Теперь она чувствовала только благодарность. Благодарность за то, что эта ситуация заставила её измениться, вырасти, стать лучшей версией себя.
Андрей стал важной частью её жизни. Они не спешили с официальным оформлением отношений – оба уже обжигались на этом и решили просто наслаждаться каждым днем. Им было просто хорошо вместе и это главное.
Интересный рассказ на канале
Радуюсь каждому, кто подписался на мой канал "Люди и сюжеты от Юлии Рапат"! Спасибо, что вы со мной!
