— Только тявкни, сучка, и твою подружку порежут на лоскуты.
Чуть отодвинув меня, он резко поднялся, а в следующую секунду всё смешалось. Послышался глухой удар и хруст костей. Взвизгнула Соня, а меня качнуло в сторону.
— Отпустите девушек, с...и! – крикнул кто-то, но я не смогла обернуться.
Шакал хохотнул (я только сейчас поняла, что за тату у него набито), схватил меня за волосы и потащил вглубь заведения. Я брыкалась, пытаясь отцепить его руку, но он только сильнее сжимал пальцы. Те немногие люди, что находились в кафе запаниковали, зароптали, но помощи мне ждать было не откуда. Только один мужчина последовал за нами, требуя меня освободить, но и тот, кажется, был моим охранником.
Утырок провёл меня через кухню и выволок на улицу, швырнув за всё те же многострадальные волосы в лапы других парней, которые явно именно этого и ожидали. Не знаю, сколько их было, но каждый протянул свои конечности и попытался содрать джинсовую куртку и оттянуть рубашку.
Я чувствовала себя омерзительно. Звала на помощь и пыталась сопротивляться, но в ответ слышала только мужской хриплый гогот и маты.
— Здесь трахнем или на хату увезём?
— Клиент не говорил, что сучку можно трогать. Нахуй нам проблемы?
— Да ты посмотри, какая аппетитная соска — меня толкнули и поставили на колени, а после сжали подбородок и запрокинули голову, чтобы я посмотрела в глаза Шакалу. – Такой по самые яйца загонять, пока в них не зазвенит!
Он гоготнул и отпустил, чем я воспользовалась, попытавшись сорваться с места. Вот только их оказалось слишком много. Меня мгновенно схватили, а Шакал ещё и полапал, вызывав во мне звонкое отвращение, выражающееся тошнотой.
Довольно продолжительное время они просто ржали на всю округу, следя за тем, чтобы я не сбежала. Их было человек пятнадцать, и по нередким вопросам «Когда он приедет» и «Сколько ещё тут торчать?» я поняла, кого они ждут, и зачем я им понадобилась. Картера, кого же ещё!
И я знала, что он непременно приедет, как только узнает, что со мной произошло. Уверена, уже знает. И, чёрт, мне впервые в жизни было страшно, что он снова примчится меня спасать. Один против этой толпы он вряд ли что-то сделает, а вот меня, судя по разговору, трогать не собираются. Они хоть и глазели плотоядно, но не трогали.
Через долгие минуты ожидания раздался оглушительный рёв моторов мотоциклов и машин. Глаза ослепило светом многочисленных фар, и толпа, стоявшая рядом со мной, ощутимо напряглась и затихла. Шакал ткнул меня в плечо, вынудив повалиться на руки и замереть на четвереньках.
Захлопали дверцы автомобилей, захрустел гравий под чужими ногами.
— Кто такие? – вопрос прозвучал со стороны прибывших.
Я не могла их рассмотреть, но видела, как парни встали перед машинами, частично перекрыв слепящий свет. И их было достаточно много, чтобы разборки превратились в самое настоящее побоище. Я только надеялась, что Картер не пострадает из-за меня в очередной передряге.
— А кто спрашивает? – насмешливо задал вопрос Шакал.
— Брось прикидываться тупым, ты же меня ждёшь.
От этого голоса внутри всё замерло, а затем радостно забилось. Высокий тёмный силуэт сделал несколько шагов вперёд.
— Девчонку отпустите.
Рывок!
И я снова на коленях, удерживаемая за волосы, а в губы тычется дуло пистолета.
— Эту, что ли? – хмыкнул он и ухмыльнулся, заметив, как меня затрясло.
А меня действительно затрясло, потому что я вспомнила, когда в последний раз видела оружие и точно такую же позу со стороны. Женщину с разбитыми губами, что тихо скулила, прося увести своих детей.
— Не-е-е-ет, — протянуло бешенное чудовище. – Она наверняка неплохо сосёт.
В гнетущий тишине тут же раздался хруст гравия от чужих ботинок, но Шакал дёрнул меня за волосы, сильнее запрокидывая голову, заставив вскрикнуть от боли. Когда это произошло, холодный металл скользнул в мой рот и упёрся в язык. Я судорожно вдохнула, стараясь себя контролировать.
— Ещё шаг и последний минет она сделает моему стволу, чувак, — он на секунду умолк, а затем произнёс страшные слова: – Отмудохайте урода.
И весь сброд, что ждал здесь, рванул на Картера. Я не видела ничего. Только топот ног, удары, крики. Шакал с широкой ухмылкой наблюдал за происходящим несколько минут, но в какой-то момент его лицо перекосило и он, вытащив дуло из моего рта, прицелился прямо в орущую толпу парней.
Оглушающий хлопок, от которого зазвенело в ушах, вырвал из меня душу. Страх! Он просто взорвался с неимоверной силой, и я вцепилась в руку ублюдка, выжигая в себе мысль, что он попал в Макса. Он не мог! Никак не мог!
Зубами вонзилась в его конечность, не обращая внимания на то, что он пытается за волосы меня оторвать от себя. На язык брызнула кровь, а утырок, выпустив волосы, замахнулся для удара.
— Ах ты, сука! – прошипел, но сделать ничего не успел.
Удар. Хруст. И Шакал заваливается назад. Я вынимаю зубы из прокушенной руки и потрясённо смотрю, как мой Макс, которого я всегда чуть ли не боготворила, кидается на этого придурка, седлает и начинает ожесточенно бить кулаком, совершенно не замечая, что с каждым ударом лицо парня превращается в кровавое месиво, которое невозможно распознать.
И мне не жалко Шакала, нет. Я просто стояла и взирала на перевоплощение хорошего парня в ожесточённого дьявола. Он просто тупо и методично превращал голову морального урода в кашу.
Удар. Удар. Удар.
Он забивал его. Убивал.
А я смотрела и не имела возможности даже пошевелится, понимая, что вижу его истинное лицо. Он тот, для кого чужая жизнь ничего не значит. Тот, кто способен её отобрать.
На улице стало тихо, за исключением продолжающихся звуков, от выбивания которых Картер даже не устал. На мои плечи легли руки, осторожно принялись меня разворачивать, и я не могла не видеть ужасной картины, пока Соня не позвала меня:
— Кать!
Обернулась и посмотрела на неё, пребывая в шоке. Чувствуя, что дыра в груди становится всё глубже, всё страшнее, совершенно не собираясь затягиваться.
Желая уйти от всего, шагнула в сторону и мазнула взглядом по людям, что столпились у черного хода в кафе и заметила среди них подругу Тарзана. Та стаяла в странной чуть согнутой позой, но понять, что не так, мне мешали несколько человек, закрывавших её от меня.
Обернулась ещё раз, но увидела уже не Картера, нет. Повсюду валялись тела. Стонали, стенали. Глаза были прикованы к одному неподвижно лежащему парню в серой футболке с красным пятном в районе груди. Уже дёрнулась, но внезапно поняла, что он находился среди тех, кто меня лапал, пока они ждали Макса.
Сжала зубы, желая отвернуться, но вместо этого тихо попросила:
— Кто-нибудь, вызовите скорую. Здесь человек с огнестрелом.
И зеваки словно очнулись. Закопошились, заспешили, зашептались. Никто и не подумал оттащить Картера. Даже я. Такого его я боялась. Он бил того, кто засунул мне дуло пистолета в рот, но ввиду своей деятельности, возможно, делал вещи куда хуже. Возможно, под его руками ломались кости невинных…
— Давай уйдём, Кать, — попросила жалобно Соня. — Я не хочу здесь находится, когда приедет полиция.
Я согласно кивнула и шагнула в сторону припаркованных машин, потому что там находился единственный выход из тупика, но уже отойдя недалеко услышала хриплое:
— Кэти!
Обернулась, и мороз прошелся по коже вслед за глазами, которые внимательно меня осматривали. Картер подошел практически впритык и замер, нависая. Опаляя кожу обжигающим дыханием. Краем сознания отметила, что он цел и невредим, отчего испытала облегчение. Мне хотелось уткнуться в его грудь, обнять и расплакаться, но...
— Идём домой, Кэти… — прошептал он.
— Мой дом не рядом с тобой... — ответила, всё ещё чувствуя во рту вкус чужой крови. – С «сыном дьявола», — выделила я прозвище, – я ничего общего иметь не хочу.
Картер усмехнулся и неожиданно зло выдал:— Это ты дьявол, Кэти! Истинный Сатана во плоти!
— Что? — непонимающе спросила, сглотнув комок в горле.
На дне серого взгляда треснула ледяная корка. Картер протянул свои окровавленные пальцы к моим губам и растёр красную влагу. Я не дёрнулась, потому что этот вкус меня не отпускал с того момента, как я укусила Шакала.
— "Only a devil like you, could make me sin like I do"* — процитировал Картер строчку из хорошо знакомой мне песни.
И я внезапно вспомнила мальчишку, которого он избил в семнадцать лет, когда мы были на речке. Дамира, впавшего в кому. Николая, которому кто-то выбил зубы. Игната, которого я больше не видела в институте, и о судьбе которого никому ничего неизвестно. Вспомнила трупы, что показывали по новостям, когда я проснулась в его квартире. И он всё это делал из-за меня? Ради меня?
В груди что-то сжалось и затрещало. Расползлось чёрными трещинами, причиняя невыносимую боль. Если до этого момента я не думала о его мотивах, то сейчас осознала сполна. Сполна окунулась в болото, чувствуя себя частью его преступного мира.
Хотела ли я быть убийцей или человеком ради которого убивают? Нет! Но по его словам, если бы не было меня, он никогда бы не пошел на подобное преступление. По его словам, я — причина.
— Ты чудовище, — сорвалось с непослушных губ. — Хочешь сказать, что это я виновата в том, что ты вытворяешь? Считаешь вправе меня винить? Всё, что со мной произошло — прямое следствие вашей деятельности!
Картер замер. Холод сменился растерянностью и чувством, которое невозможно было угадать. Я не стала дожидаться ответа. С трудом переставляя ноги, просто ушла, радуясь и рыдая внутри от того, что Макс не стал меня останавливать. Потому что мне тоже больно и трудно. Потому что я сама себя разрушаю, разбирая внутреннюю крепость по кирпичику. От неё вот-вот ничего не останется.
***
Несколько дней я пребывала в состоянии прострации. Я не понимала, что происходит, и кто вокруг все те люди, что задают извечный вопрос “Ты как?”.
Никак.
Я никак.
Меня выжали, словно лимон, а потом снова наполнили, но уже какой-то грязной водой. Я была настолько рассеянной, что несколько раз на занятиях теряла ручку, которая лежала перед носом. Не обращала внимания на одногруппников, что со мной вежливо здоровались, а порой не слышала входящих звонков от папы и Костика. Или не хотела слышать?
Тараканы в моей голове были заняты самобичеванием. Да-да, именно они отравляли мою жизнь и решали, как я должна вести себя дальше. Снова закрыть глаза и поверить, что всё это просто какой-то кошмар, который никогда больше не повторится, или уже принять как данность тот факт, что близость с Картером опасна для моей жизни? Если приму, то мне придётся от него избавится, но я… я просто не могу. Я сама себя уничтожу. Но забыть, кто такой Макс Картер, я не в силах. Моя душа воет при мысли, что он такой же бандит, как и все они. Что он точно так же в любой момент может похитить чью-то девушку, жену, мать и, как настоящий мерзавец, переломать чужие жизни.
И Костик? Зачем он позволил ему вступить в их группировку? Ему не было места среди них, а сейчас… его руки в крови, а душа в грехах.
Эти мысли и вопросы терзали постоянно. В постели, в душе, за завтраком, в автобусе, в институте. Мало что могло отвлечь, но в один из дней меня попросту вышибло из колеи.
— Кать, ты что-то знаешь?! — едва я вошла в аудиторию, ко мне подбежала Оля, наша староста.
Я удивленно посмотрела сначала на нее, а затем на столпившихся вокруг одногруппников.
— Что знаю? — спокойно села на свое любимое место, вытащив предварительно необходимые тетради.
— Как это "что"? — Кира, лучшая подружка Оли, вытаращилась на меня как на идиотку. — Подробности про задержание Картера и его друзей!
— Вы же пара, не? — раздалось сбоку.
— Может, он ее уже и бросил…
— Пацаны говорили, что всех уже в СИЗО загнали…
— Но за что?
— Его точно подставили! Макс не такой! — послышался девичий визг.
— Угу, — хмыкнул какой-то парень, — настолько не такой, что силовики скрутили прям в баре.
А я замерла еще при фразе "задержание Картера и его друзей", с силой сжимая в похолодевших ладонях пенал. Разум затуманился, накрылся дымкой страха, и я просто не могла понять, что мне сейчас делать. Сидела, слушала слухи — каждый был ужаснее предыдущего и бил жестко по сердцу, причиняя едкую боль.
Из состояния оцепенения вывел вопрос, снова заданный старостой:
— Так ты не в курсе, да?
Я резко поднялась, нащупала в сумочке телефон и хотела уже выйти из кабинета, оставив собравшихся без ответа, как в спину прилетело:
— Ясно, он ее бросил. Наверное, она бревно в постели…
Остановилась, чувствуя, как злость затмевает все мое существо. Бесцеремонность, с которой действовали одногруппники, всегда бесила, а сейчас и подавно. Возможно, Максу и, быть может, Костику сейчас плохо, а они? Думают о том, как бы побольше узнать, чтобы затем обмусолить эту тему. Они не волнуются и не сочувствуют, им просто скучно.
— Прости, дорогой мой Павлик, — я даже вспомнила имя говоруна, — что не позвала свечку держать. Но ничего, завтра принесу тебе целую корзину грязного белья, пороешься и сделашь выводы, большой уже. Как я поняла, это твоя единственная страсть… делать выводы, а не рыться, конечно.
Не став дальше тратить время попусту, быстрым шагом направилась в коридор. Там дрожащими пальцами нашла номер Костика и…
— Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети, — зачитал женский механический голос.
Написала несколько сообщений, затем набрала его снова. Итог был неутешительный. Письма остались непрочитанными, а робот продолжала безразличным тоном резать меня на части.
Неужели правда?..
Не хочу в это верить. До крика, до боли, до слез. Не хочу и не буду.
Отправив еще парочку посланий брату и попросив его срочно со мной связаться, я решилась позвонить Максу. Несколько секунд готовилась, чтобы столкнуться с полнейшим разочарованием:
— Абонент временно недоступен, перезвоните позже.
Тревога усилилась. Страх тонкими лианами оплел мою шею, не давая сделать спокойно следующий вздох. И причем я боялась не за себя — за себя не так страшно как за близких. Только от мысли, что брата и Макса могут посадить в тюрьму, становилось тесно в груди, а сердце билось где-то на уровне щитовидки, оглушая меня своими ударами.
"Все будет хорошо, все будет хорошо", — уговаривала я себя весь оставшийся день.
Я сидела на паре, рассказывала заданную тему, но в то же время была абсолютно далека от учебы. Мою голову занимала не грамматика и не история языков, а совершенно другое. Мой мозг, словно обезумев, перебирал в голове лица, увиденные несколько дней назад в кафе. Вдруг кто-то из них доложил в полицию? Вдруг кто-то снял на телефон? Вдруг кто-то…
До гостиницы, в которой временно проживала, я дошла в совершенно разбитом состоянии, не переставая звонить брату.
Ни вечером, ни утром следующего дня, он не ответил. Ни он, ни Макс. Если до этого я старалась не общаться с ними, то теперь казалось, что они добавили меня в свой черный список.
Первая две пары вымотали меня до невозможности. Мне хотелось спать, голова просто разрывалась от перенапряжения, а сердце — от тревожных дум, так что я уже третий раз бегала к автомату с приторным и невкусным кофе, но хоть таким. Он гораздо лучше того растворимого суррогата, что подают в столовой. Но и кофе уже не действовал: ни спокойствия, ни бодрости он не приносил.
Продолжение следует…
Контент взят из интернета
Автор книги Скиба Елена