Продолжение. Начало здесь.
Когда Смит, в условленное время, зашел в бар, Семечкин уже ждал его за дальним столиком в углу, подальше от посторонних глаз. Народу в помещении было много и стоял равномерный гул от голосов, такой, что собеседникам, дабы быть услышанными, нужно было придвигаться вплотную друг к другу. Несмотря на обилие посетителей, обстановка для интимного разговора была отличной.
Смит подсел за столик к профессору и заказал кружку пива. Его коллега уже справился с одной и принялся за вторую. Настроение у молодого ученого было ни к черту. Давешнее скверное предчувствие не покидало его. Семечкин придвинул лицо со слегка замаслившимися глазами к лицу Смита и без лишних предисловий начал говорить.
"Мы с Вайнштейном вместе работали над созданием установки, ты знаешь про это?" Смита немного напрягло, что его коллега вдруг перешел с ним на ты. Он нахмурился и отрицательно помотал головой.
"Конечно", - усмехнулся профессор: "Ведь секретность была полнейшая, а героем сделали его одного. Только они поставили не на ту лошадь, но поняли это слишком поздно. Уже тогда, когда мы были близки к финалу работы, наш ныне покойный знаменитый коллега стал вести себя несколько странно". Семечкин хорошенько отхлебнул из кружки. Смит сидел молча и ничего не спрашивал, он понимал, что его старший товарищ сейчас все ему выложит сам и просто ждал. Профессор продолжил: "Когда мы начали отправлять крыс в параллельную реальность, то научились их и возвращать обратно..."
"Но ведь установка работает только в одну сторону, так написано во всех инструкциях", - выдавил из себя Смит. "Конечно", усмехнулся недоброй усмешкой старик: "Ведь я сам и написал эти инструкции. Написал так, как мне сказали это сделать. На самом деле программу можно задать таким образом, что объект будет возвращен в нужную точку через определенный промежуток времени. А можно задать параметр невозврат - так как мы это делаем сейчас. Но сейчас не об этом", - раздраженно отмахнулся, начинавший хмелеть профессор. "Когда нам с Ванштейном сообщили, что процесс работы параллелизатора на возврат должен быть засекречен и нигде не упомянут, я не придал этому значения. А он после этого стал мрачен и задумчив. Он мечтал, что каждый житель планеты сможет выбрать себе мир по нраву, жить в нем и всегда иметь возможность вернуться домой. Не понимал он зачем нужно было скрывать результаты работы, хотя может быть и догадывался. Думаю, он считал себя обманутым. Наивный чудак тогда рассказал мне, что хочет отрыть всем правду, но не решается и хотел заручиться моей поддержкой. Он сильно ошибся, ведь у меня тогда были хорошо промыты мозги и я не мог себе представить, что можно пойти против системы. Я сообщил обо всем службе безопасности, проще говоря сдал своего коллегу".
Семечкин сделал паузу и еще несколько глотков из кружки. Пиво заканчивалось и он заказал на сей раз бутылку водки. Закуску брать не стал. Смит мелкими глотками потягивал свое пиво. В его планы не входило сегодня нажираться как свинья, а то, что именно это произойдет с Семечкиным, было очевидно.
Налив рюмку и опустошив ее, тот продолжил слегка заплетающимся языком: "После того как я его сдал, он больше не появлялся в лаборатории. Весь проект полостью поручили мне. Правду из работников института знал теперь только я, а ассистенты, которые мне помогали, лишь часть ее.
Тогда меня не терзали никакие угрызения совести, тем более, что нам объявили об уходе Ванштейна по собственному желанию по состоянию здоровья и выплате ему огромного вознаграждения за проделанную работу.
Не знаю, правда это или его запугали, но я над этим тогда не задумывался и продолжил работать по указаниям, которые приходили "сверху".
Смит вгляделся в лицо профессора и увидел, что во время произнесения своей речи тот смотрит как бы сквозь него. Как будто второго человека тут и нет, а первый сидит и разговаривает сам с собой.
Вдруг Смит начал ощущать как в нем нарастает какое-то раздражение и даже злоба. Он перебил Семечкина и твердым голосом сказал: "Профессор, зачем вы все это мне рассказываете? Вы перевалили груз своих секретов на меня, не спросив, нужно ли мне это. Я хочу просто работать дальше и жить, как живу. Зарабатываем мы так, как многие даже не мечтают. Давайте забудем, то что вы сказали, я посажу вас на такси и вы поедете отдыхать, а завтра встретимся в лаборатории и будем дальше трудиться на благо человечества". Смит понимал, что это прозвучало слабо, но никаких других аргументов ему в голову не пришло. Как и следовало ожидать, Семечкин только злобно ухмыльнулся: "Нет, дружище, мы уже не сможем работать как раньше. Ты пришел сюда, значит ты в чем-то сомневаешься и хочешь узнать причину. А еще ты можешь мне помочь кое в чем. Вайнштейна убрали, это очевидно. Они очень не хотят, чтобы оставался хоть кто-то, кто может нарушить их планы и я буду следующий". Профессор говорил сбивчиво, он уже порядочно опьянел и понять смысл его речи стало очень трудно. Он опустошил еще одну рюмку. Смит раздраженно спросил: "Что это за помощь такая, во что вы меня хотите впутать? И вообще кто это - они и какие у них планы? Говорите толком, не жуйте сопли!"
Семечкин как-то жалостливо посмотрел на него и пожал плечами. "Точно не знаю, но в последнее время я стал все больше об этом думать и у меня появляется все больше вопросов. Первый и главный, почему они не хотят говорить, что можно возвращать людей обратно? Может быть они и не хотят их возвращать? Но почему? Не потому ли, что так очень удобно избавляться от этих самых людей? Имена добровольцев не обнародуются. Ты видел этих ребят, которых мы отправляем в параллельный мир сейчас? А их анкеты? Все они либо имеют проблемы с законом, либо безработные, а то и вовсе больные и бездомные. И еще - они одинокие, у них нет родственников. То есть эти люди здесь никому не нужны", - Семечкин замолчал так и не ответив ни на один вопрос коллеги. Смит немного успокоился. Он понял, что в душе старика происходят какие-то сильнейшие терзания и он находится на грани отчаяния. Тот уже втянул его в свою авантюру и выбраться чистеньким ему уже не удастся. Он допил пиво, поставил кружку на стол и спросил: "Вы хотите сказать, что от этих людей просто хотят избавиться, отправив их куда подальше? Но ведь от всех бедолаг невозможно избавиться с помощью одной установки, на это уйдут сотни лет".
"Да, но когда завершится первый этап эксперимента, будут изготовлены тысячи установок и они выполнят свою работу", - пробормотал профессор.
"Что за первый этап? Насколько я знаю мы отправляем добровольцев, чтобы проверить тактико-технические возможности параллелизатора".
"Не только. Как ты думаешь, зачем мы даем всем перемещаемым маячок и указание сообщить о себе сразу после перемещения?"
"Ну и зачем?"
"Да затем, чтобы наверняка проверить, не материализуются ли они где-нибудь в нашем мире, например в Африке, по причине какого-либо сбоя или еще чего. По плану, нам нужно в течение года засылать добровольцев в их якобы счастливый мир и ждать не вернется ли случайно кто-нибудь из них. Год заканчивается через неделю. Никто не вернулся, так что..."
"Стоп, стоп, стоп, что значит якобы счастливый мир, не понял. Разве вы не настраиваете программу по желанию каждого из них?"
Семечкин едко скривил рот. "Хе", - невесело ухмыльнулся он: "Только делаю вид. На самом деле все они попадают в один и тот же параллельный мир по одним и тем же настройкам".
"Черт возьми, Семечкин вы та еще скотина, куда же вы забросили почти пять тысяч бедняг за этот год? Что на этот счет говорит ваша совесть?"
"Ну, настройки того мира не так уж плохи. Они там живут в хороших условиях, правда совсем не в тех которые загадывали. А совесть...не говорит мне ничего хорошего".
"Ну ладно, допустим, чего же вы хотите от меня, в таком случае?"
"Я больше не хочу этим всем заниматься. Великая идея перемещения искажена до безобразия и я к этому причастен. Еще я знаю слишком много лишнего, как уже говорил, и чувствую, что от меня скоро захотят избавиться, как от Вайнштейна. Руководство по эксплуатации и обслуживанию параллелизатора написано, программа перемещения составлена, операторы, в том числе ты, обучены, поэтому я буду не нужен. Я хочу, чтоб ты помог мне выжить и исправить кое-какие ошибки. Что нужно для этого сделать, я скажу позже, а сегодня пора отдыхать. Я и так теперь редко сплю дольше четырех часов за ночь". Семечкин встал из-за столика и шатаясь побрел к выходу из забегаловки.
Смит заказал еще кружку пива. Надо было переварить то, что он сейчас услышал от ставшего ему почти ненавистным, старика. Конечно, всей этой новой информации Смит никогда не знал, но именно сейчас он мог бы поклясться, что догадывался, что с этим проектом дело не чисто. Что же ему сейчас делать? Сдав Семечкина, он, скорее всего, встанет на его место (а того уж точно задвинут навсегда и далеко), а может быть и не встанет, ведь он уже слишком много знает. Отправят на рыбалку, как Ванштейна и привет.
"В любом случае", - размышлял про себя Смит: "Я буду искать другое занятие в жизни. Уж я-то найду куда приложить свой ум и силы. А из этой гнилой конторы пора сваливать. Чем же я могу помочь этому прохиндею и что он задумал? Хочет переместиться в свой параллельный мир, а я должен буду его отправить? Ведь сам себя человек отправить не может, кто-то должен управлять пультом. Но он знает, что за это меня по головке не погладят. Хм, что же тогда? Неужели хочет взорвать к чертовой бабушке параллелизатор и уничтожить все базы данных по нему? Ну нет, рассчитывать, что я ему буду в этом помогать глупо. Похоже я узнаю о его задумке только тогда, когда он сам о ней расскажет. Ладно, будем разбираться на месте, по обстоятельствам".
Смит залпом опустошил остатки содержимого кружки, встал и направился к выходу из бара. Он добрался до дома на такси. На протяжении всего оставшегося вечера сегодняшний разговор не вылезал из его головы, переключиться на что-то другое не получалось. Он лег спать и проворочавшись пару часов, в конце концов, уснул беспокойным сном.