Галина Ивановна проснулась привычно в шесть утра. Многие люди всю жизнь бездарно теряют лучшие летние часы. Она же ещё в молодости привыкла летом вставать рано и сразу выходить во двор.
Всю жизнь Галина Ивановна провела в частном доме. До замужества — в родительском. Сразу после свадьбы — в доме свекра и свекрови. Потом купили свой. Он был небольшой — две комнаты и маленькая кухня. Удобства во дворе. Хозяйственный муж его расширил: в новой пристройке поместилась большая кухня, ещё одна комната, просторная и светлая прихожая.
Долгие годы их удобный, красивый дом был наполнен разговорами, смехом, плачем, событиями — всем, что сопровождает большую семью. Прошли десятки лет. Муж умер. Дети выросли. Повзрослели и внуки.
Галине Ивановне и в голову не пришло бы жаловаться на то, что у всех своя жизнь. Она была рада возможности побыть наедине с собой, погрузиться в мысли, воспоминания, вернуться к юношескому увлечению поэзией. Она любила стихи и писала свои. В институте посещала литературный кружок. Ее стихи и басни публиковали в студенческой газете.
Вторым, не менее значимым увлечением Галины Ивановны, было садоводство, особенно разведение всевозможных сортов роз. Тайной гордостью хозяйки дома был палисадник, расположенный за забором, вдоль тротуара. Там, словно учёный в ботаническом саду, она высаживала по кусту самых редких и дорогих растений.
Конечно, вся эта красота вызывала не только восхищение... но и желание забрать ее с собой. На уличный палисадник время от времени совершались набеги. Один раз Галина Ивановна даже застала соседку-учительницу начальных классов за весьма неблаговидным занятием: она пыталась вытащить из земли за стебли луковицы бахромчатых тюльпанов. Галина Ивановна вышла из себя. Возмутительна была как кража сама по себе, так и варварский способ, который не мог привести ни к чему, кроме порчи растений, так как они сидели глубоко в земле. Отчитав несознательного педагога не менее сурово, чем та отчитывала своих учеников, Галина Ивановна с достоинством удалилась. Несчастная правонарушительница ещё легко отделалась!
Так вот, третьим увлечение или, скорее, слабостью Галины Ивановны было выслеживание, поимка и наказание преступников, покусившихся на ее редкие растения. Высажены, впрочем, эти растения были в общественном месте. Её такое противоречие не смущало. Справедливость в этом случае, на ее взгляд, была важнее закона.
Вот и в это утро Галина Ивановна первым делом вышла за калитку и окинула хозяйским взглядом свой палисадник. Вчера она подстригала розы и заприметила три темно-бордовых бутона, которые вот-вот должны были распуститься. Это был ее любимый розовый куст. В прошлом году он чуть не погиб. Осенью пришлось обрезать растение почти до корня, а потом какие только средства не перепробовать для его лечения. Все тщетно. Весной остальные розовые кусты дали первые клейкие листочки, а ее любимец оставался безжизненным. И только после майских ливней, когда надежды уже не было, жизненные соки пробились через омертвевшую древесину, и куст ожил! Это казалось чудом и было огромной радостью для Галины Ивановны. И надо же, именно эти розы похищены преступной рукой. Причем — не сорваны и не обломаны. Срезаны! Значит, вор готовился заранее. Хотя для растения, конечно, так лучше.
Следующая неделя была беспокойной. По ночам Галина Ивановна, заслышав шаги на улице, подходила к окну, несколько раз даже выходила на крыльцо и светила фонариком в палисадник. Но по-прежнему каждое утро обнаруживала аккуратно срезанными лучшие цветы. Наконец, Галина Ивановна догадалась выйти из дома утром на полчаса раньше обычного и застала воришку. Это был парень лет шестнадцати-семнадцати, худенький и смуглый, с большими карими глазами.
— Ага, попался! — прокричала Галина Ивановна, подбегая к подростку.
В руке у нее были садовые ножницы, которыми хозяйка собиралась подстричь кусты. Невесть откуда появившаяся громогласная старушка, воинственно размахивающая огромными ножницами, не на шутку испугала парня. Не дав ему опомниться, хрупкая женщина схватила правонарушителя за шиворот и начала свистеть в свисток, специально приготовленный для этих целей.
— Да отпустите вы! — сначала сердился и пытался вывернуться подросток. Потом сел на землю и улыбнулся: — Ладно, поймали так поймали. Но вообще-то я никакой закон не нарушил. Я ж не к вам во двор залез. Это тротуар, тут можно.
— Умник нашелся! Можно! Ты посмотри на него! Ты их сажал? Ты за ними ухаживал? Зачем тебе вообще понадобились мои цветы?
— Зачем? Для одной красивой девушки! А зачем ещё бывают нужны цветы?
— Не морочь мне голову! Романтик нашелся! Столько цветов перевел! На десять девушек хватило бы. Говори адрес, сообщу твоим родителям, а не то полицию вызову!
Парень помахал головой и сказал серьезно:
— Нет у меня родителей. Да и не вызовете вы никого из-за таких пустяков.
Галина Ивановна немного остыла. Они разговорились. Оказалось, что Роман (почти Ромео!) влюбился в девушку. Она работала кассиром в местном отделении банка. Девушка красивая, ухоженная, дорого одетая. Пару раз пытался познакомиться с ней — игнорирует. В соцсетях нашел — блокирует. Вот и решил завоевать ее внимание цветами. Да ещё стихами.
— Я каждое утро перед ее работой на скамейке оставляю букет с запиской. Там стихи. Мои...
— Сам пишешь? А ну дай почитать, —потребовала Галина Ивановна.
Роман протянул записку. Она прочитала:
«С легким стуком растворяю в дивный сад свое окно.
Аромат цветов вдыхая, вспоминаю лишь одно:
Как летела, прикасаясь к волосам, твоя рука,
Завиток волос небрежно расправляла у виска.
Не достичь цветам вовеки лёгкой нежности твоей —
Лепестки прекрасных роз напоминают мне о ней».
— Смотри-ка и впрямь пишешь, — усмехнулась Галина Ивановна. — Ну как, действуют на нее стихи?
Роман промолчал. Галина Ивановна оглядела его хлипкую фигуру в поношенной куртке. «Эх, бедолага, с такой девушкой никакие стихи тебе не помогут». Сказала:
— Ладно, зайди во двор, чаю попьем. Куртку зашью тебе — воротник-то почти оторвала.
Сидя за столом под раскидистым орехом, продолжали начатый разговор. Роману было не шестнадцать, и не семнадцать, как предполагала Галина Ивановна, а целых девятнадцать лет, просто выглядел младше. Был сиротой — мать умерла, когда ему было двенадцать, отец — всего полгода назад. Пока был жив отец, они вместе перебивались какими-то заказами на строительные работы. Но у Ромы не было ни образования, ни квалификации. Сначала с поисками работы не очень ладилось. Со временем пообносился, похудел — стало ещё хуже. «Пропадает парень», — с жалостью думала Галина Ивановна.
— Так, Омар Хайям. Давай договоримся: цветы у меня больше не таскаешь — это раз. Если нужно — приходи, сама срежу для тебя. Во-вторых, поэзия — это здорово, сама в молодости стихи писала. Да только с девушками это, ну как бы… недостаточно, понимаешь? Кушать тебе надо, одеваться хорошо, стричься, вон оброс как. У меня сын — начальник цеха на швейной фабрике. Им наладчики сейчас нужны. Три месяца как ученик будешь копейки получать, ну да тебе и это пригодится. А потом уже зарплата приличная будет. Хочешь?
— Конечно, хочу! — загорелся парень. — Только я в одном месте пытался устроиться, там медосмотр нужен. У меня и на него денег нет.
— Ну, там немного вроде, я помогу тебе с этим.
Галина Ивановна поговорила с сыном. Рому взяли работать на швейную фабрику. С тех пор при каждой встрече сын передавал от Ромы приветы и слова благодарности, но Галина Ивановна только отмахивалась.
Через несколько месяцев повстречала Романа в городе. Он поправился, был прилично одет. Рядом шла симпатичная девушка, которая что-то мило ему щебетала.
— Здравствуйте, Галина Ивановна, — поздоровался парень.
— Здравствуй, Рома. Как у тебя дела? Работаешь?
— Да, все хорошо. Работаю.
— Это твоя «Джульетта»? — Галина Ивановна кивнула в сторону спутницы Романа, которая зашла на минутку в магазин.
— Джульетта? А, вот про кого вы! Нет... Это Анюта, мы с ней работаем вместе. Начали встречаться недавно. А «Джульетту» мою какой-то папик с работы вечером забирал, я видел.
— Может, отец?
— Да не, целовались там в машине ещё. Да это неважно. Анюта веселая, классная. Добрая. Вон она идет. Ну мы пошли...
— Всего доброго. Удачи вам, ребята.
— До свидания, Галина Ивановна.
«Не достичь цветам вовеки лёгкой нежности твоей… — крутилось у Галины Ивановны в голове. — Как же, не достичь, — Галина Ивановна хмыкнула. "Ох уж эти мне поэты!».
---
Автор: Валерия Кул