Настя стояла у плиты, помешивая ароматный борщ, когда в дверь позвонили. "Странно, — подумала она, — Дима сегодня пораньше?" Вытерев руки о фартук, она направилась в прихожую. Открыв дверь, Настя остолбенела.
— Ну вот, милая, я к вам на недельку, — с порога заявила Ангелина Петровна, бесцеремонно втаскивая в прихожую огромный чемодан.
Настя замерла, не веря своим глазам. В голове пронеслось: "Господи, только не это!" Она попыталась взять себя в руки и выдавила из себя улыбку:
— Ангелина Петровна, какой... сюрприз. Вы бы хоть предупредили...
Но свекровь уже протиснулась мимо неё на кухню, оставив чемодан посреди прихожей.
— А чего предупреждать-то? Я ж не в чужой дом приехала, а к сыночку родному, — отмахнулась Ангелина Петровна, попутно оглядывая кухню придирчивым взглядом. — Ой, Настенька, да у тебя тут пыли-то сколько! Неужто некогда прибраться?
Настя сжала кулаки, чувствуя, как внутри закипает раздражение. Ведь только вчера весь вечер убиралась, готовясь к приходу подруг. А теперь вместо долгожданных посиделок — незваная гостья на целую неделю!
— Ангелина Петровна, я вчера весь вечер убиралась. И вообще, у нас сегодня планы были...
— Какие еще планы? — перебила свекровь. — Ничего, отменишь. Я вот борщ сварю, Димочка с работы придет — обрадуется.
Настя покосилась на плиту, где уже булькал ее борщ. "Ладно, — подумала она, — может, обойдется. Неделя — это не так уж и долго".
Но чем дальше, тем больше Настя понимала, что ошиблась. Ангелина Петровна, казалось, поставила себе цель переделать всё в квартире на свой лад.
— Настенька, а занавески-то почему так висят? Непорядок! — заявила свекровь на следующее утро. — Давай-ка перевесим.
— Да нормально они висят, — попыталась возразить Настя. — Мне так нравится.
— Ох, деточка, — покачала головой Ангелина Петровна, — ну какой у тебя вкус? Вот я сейчас покажу, как надо.
И не успела Настя опомниться, как свекровь уже сдернула шторы и принялась их перевешивать.
Вечером, когда Дима вернулся с работы, Настя попыталась поговорить с ним.
— Дим, ну сколько можно? — шепотом возмущалась она на кухне. — Твоя мама все перевернула вверх дном! Может, намекнешь ей, что пора домой?
Дима виновато пожал плечами:
— Ну что ты хочешь? Она же мама. Приехала вот, соскучилась...
— А ты не думал, что я тоже хочу побыть с тобой наедине? — Настя чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. — Мы же молодожены, а твоя мама у нас чуть ли не живет!
— Ну не преувеличивай, — отмахнулся Дима. — Подумаешь, неделька. Потерпи уж.
Настя вздохнула. Ей вдруг вспомнилось, как они познакомились с Димой. Это было в университетской столовой — она с филфака, он с физмата. Настя тогда случайно пролила на него компот, а он, вместо того чтобы рассердиться, рассмеялся и предложил ей кофе. Влюбились, съехались, поженились — всё как в сказке. Настя была на седьмом небе от счастья, ведь Дима казался идеальным мужем: внимательный, заботливый, да ещё и симпатичный.
Первые тревожные звоночки Настя старательно игнорировала. Ну подумаешь, не помогает по дому — устаёт на работе, бедняжка. Ничего, со временем втянется. Ну а то, что свекровь зачастила с визитами — так ведь сына любит, скучает. Настя из кожи вон лезла, чтобы угодить новоиспечённой родственнице: и борщи варила, и полы натирала, и бельё гладила.
Но чем больше Настя старалась, тем придирчивее становилась Ангелина Петровна. То суп пересолен, то занавески не той стороной повешены, то белье не так выглажено.
— Настенька, ну как же так? — качала головой свекровь, разглядывая выглаженную Настей рубашку Димы. — Разве ж так гладят? Вот смотри, как надо.
И Ангелина Петровна принималась заново гладить уже выглаженное белье, попутно читая Насте лекцию о правильном ведении хозяйства.
А уж когда дело дошло до "советов" по поводу внешнего вида Насти, терпение молодой женщины начало истощаться.
— Ой, а что это на тебе за платье такое? — поморщилась Ангелина Петровна, когда Настя собралась на встречу с подругами. — И макияж... Ты куда собралась-то? В цирк?
Настя почувствовала, как краска заливает лицо.
— Ангелина Петровна, — начала она, стараясь говорить спокойно, — я иду на встречу с подругами. И мне нравится, как я выгляжу.
— Ну-ну, — покачала головой свекровь. — Только потом не удивляйся, если Димочка на сторону засмотрится. Мужчины, они ведь что любят? Чтобы жена была ухоженная, аккуратная...
Это стало последней каплей.
— Ангелина Петровна, — Настя резко развернулась к свекрови, — вы уж извините, но это мой дом и моя жизнь. Я вас не звала и не просила мне указывать. Ни как одеваться, ни как краситься, ни как готовить!
— Ишь ты какая! — всплеснула руками Ангелина Петровна. — Да я ж добра тебе желаю! А ты... Неблагодарная! А ну-ка, Димочка, — крикнула она сыну, который в этот момент как раз вошел в комнату, — скажи своей жене, как надо с матерью мужа разговаривать!
Настя с надеждой посмотрела на мужа, но тот лишь промямлил что-то невразумительное и уткнулся в телефон. В тот момент Настя поняла — одной ей эту войну не выиграть.
Следующие несколько дней прошли как в тумане. Настя старалась как можно меньше времени проводить дома, задерживаясь на работе допоздна. Но каждый раз, возвращаясь, она заставала одну и ту же картину: Ангелина Петровна хозяйничает на кухне, Дима сидит перед телевизором, а в воздухе висит напряжение.
— Настенька, ну наконец-то! — встречала ее свекровь. — А я уж думала, ты про нас совсем забыла. Ужин давно остыл, придется разогревать.
— Спасибо, я не голодна, — бормотала Настя, проскальзывая в ванную.
Она стояла под горячими струями душа, чувствуя, как по щекам катятся слезы. "Как же так вышло? — думала она. — Где та счастливая семейная жизнь, о которой я мечтала?"
А на следующий день случилось то, что окончательно перевернуло жизнь Насти.
Она вернулась с работы раньше обычного — начальник отпустил всех пораньше в честь своего дня рождения. Открыв дверь своим ключом, Настя услышала голоса на кухне.
— Димочка, ну ты подумай, — говорила Ангелина Петровна, — разве ж это жизнь? Квартирка маленькая, тесно вам тут. Да еще и съемная! А у нас дом большой, места всем хватит. Переезжайте к нам, а?
— Мам, ну как же так? — неуверенно отвечал Дима. — У Насти здесь работа, друзья...
— А что Настя? — фыркнула свекровь. — Найдет себе новую работу. Или пусть сюда ездит, если хочет. А ты бы рядом с родителями был, я бы за вами присматривала...
Настя почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она тихонько прикрыла входную дверь и вышла на лестничную клетку. Несколько минут она просто стояла, прислонившись к стене и пытаясь осознать услышанное.
Когда она наконец вошла в квартиру, сделав вид, что только что пришла, на кухне царила подозрительная тишина.
— А, Настенька! — излишне бодро воскликнула Ангелина Петровна. — А мы тут с Димочкой чай пьем. Присоединишься?
Настя посмотрела на мужа. Тот сидел, уткнувшись в чашку, и старательно избегал ее взгляда.
— Нет, спасибо, — ответила она. — Я, пожалуй, прилягу. Голова что-то разболелась.
Ночью Настя долго не могла уснуть. Она лежала, глядя в потолок, и думала о том, как изменилась ее жизнь за этот год. Где та счастливая девушка, которая с замиранием сердца ждала первого свидания с Димой? Куда делись их мечты о совместном будущем, о путешествиях, о большой и дружной семье?
Утром, когда Дима ушел на работу, а Ангелина Петровна отправилась в магазин, Настя приняла решение.
Она методично собрала вещи Димы и его матери, аккуратно сложив их в чемоданы. Затем села и написала короткую записку:
"Дима, я все слышала. Раз уж вы с мамой решили, что вам лучше жить вместе, я не буду мешать. Ключи оставляю на столе. Прощай."
Когда Ангелина Петровна вернулась из магазина, Настя встретила ее в прихожей.
— Ангелина Петровна, — спокойно сказала она, — вы хотели забрать сына к себе? Что ж, забирайте. Я ухожу.
— Что?! — возмутилась свекровь. — Да как ты смеешь? Ты что, бросаешь моего сына?
— Нет, — покачала головой Настя. — Я просто отпускаю его туда, где ему, видимо, будет лучше. К вам.
— Да ты... Да как... — Ангелина Петровна задохнулась от возмущения. — Димочка! — закричала она, хотя Димы дома не было. — Димочка, ты слышишь, что твоя жена вытворяет?
Но Насте было уже все равно. Она спокойно прошла мимо ошарашенной свекрови, взяла свою сумку и вышла за дверь.
Вечером, сидя в тишине съемной квартиры своей подруги, Настя вдруг поняла, что впервые за долгое время чувствует себя... свободной. Да, она осталась одна. Но лучше уж быть одной, чем с человеком, который не умеет любить и уважать.
Зазвонил телефон. Настя увидела на экране имя Димы.
Зазвонил телефон. Настя увидела на экране имя Димы и на секунду заколебалась. Палец завис над зеленой кнопкой, но в последний момент Настя отклонила вызов. "Нет, — подумала она, — хватит".
Телефон зазвонил снова. И снова. К десятому звонку Настя не выдержала и ответила:
— Да, Дима, — устало сказала она.
— Настя! Настя, где ты? Что случилось? — голос Димы звучал взволнованно. — Я пришел домой, а тут... Что происходит?
Настя глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.
— А ты не понимаешь? — спросила она тихо. — Дим, я все слышала. Про переезд, про то, как твоя мама хочет, чтобы вы жили с ней...
— Да ты что! — воскликнул Дима. — Настя, ну ты чего? Мы просто разговаривали, ничего такого...
— Дима, — перебила его Настя, — дело не в этом разговоре. Дело в том, что происходит уже давно. Ты... ты не защищаешь меня. Не поддерживаешь. Твоя мама постоянно лезет в нашу жизнь, а ты молчишь.
На другом конце провода повисла тишина. Настя слышала только тяжелое дыхание Димы.
— Настя, — наконец произнес он, — давай поговорим. Я сейчас приеду, скажи, где ты.
— Нет, Дима, — твердо ответила Настя. — Не нужно. Нам обоим нужно время подумать. И... я не уверена, что у нас есть будущее.
— Как это нет будущего? — в голосе Димы послышались панические нотки. — Настя, ты что, хочешь развестись? Из-за одного разговора с мамой?
Настя почувствовала, как к горлу подкатывает ком.
— Дима, это не из-за одного разговора. Это из-за всего. Из-за того, что ты не видишь, как мне тяжело. Из-за того, что ты позволяешь своей маме командовать в нашем доме. Из-за того, что... — она сделала паузу, подбирая слова, — из-за того, что я чувствую себя чужой в собственной семье.
— Настя, пожалуйста, — голос Димы дрогнул, — давай все обсудим. Я все исправлю, обещаю. Только вернись.
Настя закрыла глаза. Как же ей хотелось поверить. Вернуться домой, в объятия мужа, забыть обо всем, что произошло. Но она знала — ничего не изменится.
— Прости, Дима, — тихо сказала она. — Мне нужно время. И тебе, наверное, тоже.
Она нажала кнопку отбоя и отключила телефон. По щекам катились слезы, но на душе было удивительно спокойно.
Следующие несколько недель прошли как в тумане. Настя взяла отпуск на работе, сославшись на семейные обстоятельства. Большую часть времени она проводила в квартире подруги, лишь изредка выбираясь в магазин или на короткие прогулки.
Дима звонил каждый день. Сначала Настя не отвечала, потом начала отвечать коротко и сухо. Он умолял о встрече, обещал все исправить, говорил, что отправил маму домой и больше никогда не позволит ей вмешиваться в их жизнь. Но Настя оставалась непреклонной.
— Дима, — говорила она, — ты не понимаешь. Дело не только в твоей маме. Дело в нас. В том, как мы строим отношения. И... мне кажется, нам обоим нужно многое переосмыслить.
Однажды вечером в дверь позвонили. Настя, ожидавшая подругу с работы, открыла дверь и замерла. На пороге стояла Ангелина Петровна.
— Здравствуй, Настенька, — тихо сказала свекровь. В ее голосе не было привычных властных ноток. — Можно войти?
Настя молча отступила, пропуская нежданную гостью. Ангелина Петровна прошла на кухню и тяжело опустилась на стул.
— Настя, — начала она, глядя куда-то в пол, — я... я пришла извиниться.
Настя удивленно подняла брови. За все время их знакомства она ни разу не слышала от свекрови извинений.
— Я многое передумала за эти недели, — продолжала Ангелина Петровна. — И поняла, что была неправа. Я... я слишком сильно вмешивалась в вашу жизнь. Мне казалось, я помогаю, но на самом деле...
Она замолчала, подбирая слова. Настя молча ждала продолжения.
— Знаешь, — вдруг сказала Ангелина Петровна, поднимая глаза на Настю, — когда я была молодой, моя свекровь тоже постоянно лезла в нашу жизнь. Я ненавидела это. Обещала себе, что никогда не буду такой. И вот... — она горько усмехнулась, — стала еще хуже.
Настя почувствовала, как внутри что-то дрогнуло. Она никогда не задумывалась о том, что у Ангелины Петровны тоже могли быть свои проблемы со свекровью.
— Дима очень страдает, — тихо сказала Ангелина Петровна. — Он любит тебя, Настя. И... я тоже хочу, чтобы вы были счастливы. Правда хочу.
Она встала и направилась к выходу. У двери обернулась:
— Я уезжаю домой. И обещаю... обещаю больше не вмешиваться. Просто... подумай, хорошо?
Когда за Ангелиной Петровной закрылась дверь, Настя еще долго стояла, глядя в пустоту. В голове крутились мысли, воспоминания, обрывки разговоров.
Вечером она позвонила Диме.
— Привет, — сказала она, когда он ответил после первого же гудка. — Может... может, встретимся? Поговорим?
— Конечно! — в голосе Димы слышалось облегчение и радость. — Когда? Где?
— Давай завтра, — ответила Настя. — В нашем кафе, помнишь? Где ты пролил на меня компот.
Дима тихо рассмеялся:
— Как я могу забыть? Это был лучший день в моей жизни.
Настя улыбнулась. Может быть, еще не все потеряно. Может быть, они смогут начать все сначала. Без лишних советов, без чужого вмешательства. Просто вдвоем.
"Что ж, — подумала Настя, ложась спать, — видимо, не суждено мне стать примерной женой и невесткой. Но, может быть, я наконец-то стану счастливой женой. И, кто знает, может, когда-нибудь — мудрой свекровью".