У Ольги Витальевны все, буквально все складывалось плохо. Даже нет – очень плохо! Сперва ее неимоверно раздражал Олег, муж старшей дочери, Татьяны. И что она только в нем нашла? Внешность самая обычная, профессия и работа тоже. И ладно бы, таланты бы какие-то были или, на худой конец, хотя бы харизма – нет же, не было ничего! Самый обычный парень, каких миллионы насчитываются по всей стране.
Потом замуж надумала выходить и Ирина, средняя дочь. Вот тут Ольгу Витальевну чуть удар не хватил: она же еще не закончила учебу! Еще два года учиться! Какое уж тут замужество! Она всеми силами пыталась втолковать это неразумной своей дщери, но та уперлась, как баран, и стояла на своем: по йду по венец и все тут! И Ольге Витальевне пришлось отступить, перестать бороться за светлое будущее своего отпрыска, а только с грустью и болью наблюдать со стороны, как она губит свою судьбу.
Дело в том, что Иринин жених был еще хуже Таниного: ни профессии, ни работы, что уж там обо всем остальном говорить!
- Мам, профессия – дело наживное, - легкомысленно отмахивалась Ирина. – Мы еще студенты. Все у нас будет, заработаем.
- Вот именно, что вы еще студенты! – воскликнула Ольга Витальевна. – Сперва нужно на ноги встать, а потом о браках всяких думать! А если у вас дети получатся? Тогда что?
Задала вопрос и почувствовала, как холодеет, замирает сердце. А ведь и правда: что тогда? Вся жизнь пойдет наперекосяк, уж ей-то это было известно лучше кого-либо другого – ведь когда-то, в ранней молодости, она совершила точно такую же ошибку. Нет, Ольга Витальевна не жалела, что родила детей, но не признать, что из-за них пришлось забыть о своей мечте, было невозможно.
А мечтала она стать эстрадной певицей, известной, популярной исполнительницей горячих хитов – даже музыкальное училище закончила с отличием, и группу свою сколотила, да вот тут, как назло, и встретила Романа, будущего мужа. Они тогда выступали в ночных клубах – шабашили, как говорится, а он оказался одним из зрителей. И так его околдовала Ольга и ее глухое, с легкой хрипотцой сопрано, что жить без нее он уже не мог.
Через год частых свиданий и неловких, робких поцелуев у подъезда они сыграли веселую свадьбу. Ольга Витальевна и представить себе не могла, что на этом ее музыкальную карьеру можно было считать законченной. После рождения второй дочери она переучилась на бухгалтера, устроилась на работу в трамвайно-троллейбусный парк да так и осела там на десятилетия. И никто уже не узнавал в этой женщине бывшую певицу, стройную, легкую на подъем, смешливую Оленьку – семейная жизнь и затюканность бытом сделали свое черное дело.
Полноценно осознала свою ошибку она тогда, когда забеременела третьим ребенком. Вернувшись домо й от врача, долго и пристально разглядывала себя в зеркале, всматриваясь в каждую черту лица, каждую лишнюю складку на когда-то идеальной фигуре, и с грустью понимала, что время не отмотать назад, и теперь она навсегда останется просто бухгалтершей Серебряковой, никому не известной теткой с авоськой, спешащей на автобусную остановку. И ей очень не хотелось, чтобы дети повторили ее путь.
Но ни старшая, ни младшая слушать мамины нравоучения не собирались и всегда и во всем поступали по-своему. Татьяна была молчаливой, спокойной, размеренной девушкой – про таких обычно говортят, что они «себе на уме» - но если она втемяшивала что-то себе в голову, переубедить ее не представлялось возможным, проще бронепоезд голыми руками затормозить. Иринин характер отличался легкостью: она не помнила обид, вообще не умела обижаться, много смеялась, запоем читала книги и увлекалась плетением из бисера. Но и она мамины слова во внимание не принимала.
- У тебя своя жизнь, у меня своя, - любила повторять она. – Не нужно меня беречь от своих ошибок. У каждого уникальный путь. И я хочу прожить свою жизнь так, как хочется мне. А не тебе, мам.
- Придет время – вспомнишь и меня, и мои слова, - обиженно ворчала в ответ Ольга Витальевна.
- Может, и вспомню, - улыбнулась Ирина. – А сейчас хочу поступить так, как велит сердце.
- По уму надо поступать, а не по сердцу.
- Ну, это уж кому как.
***
Со временем Ольга Витальевна смирилась с решениями дочерей, и даже прониклась какой-то симпатием в обоим зятьям. Не такими уж и плохими они оказались. Ну да, обычные среднестатистические мужчины – но разве так легко найти кого-то выдающегося? Впрочем, она до сих пор считала, что ее дочери достойны мужей-миллионеров и втайне чаяла надежду, что когда-нибудь они разведутся с «этими отелепками».
Но время шло, расторгать брак никто не спешил, напротив: Татьяна объявила о скором рождении первенца. Ольга Витальевна плакала, сидя на диване и вытирая глаза краешком кружевного платочка. И как ей воспринимать эту новость? Вроде и радость, а вроде…
Дима, сын, молча сидел рядом. Потом вдруг повернулся к ней, положил руку на плечо.
- Мам, у меня для тебя тоже есть новость. Ты же помнишь мою девушку, Варю?
- Помню! – воксликнула Ольга Витальевна. – Как же ее не помнить? Такую, как твоя Варя, еще поискать!
- Какую? – не понял Дима, но решил не заострять на этом внимание. – В общем, мы решили, что нам нужно съехаться и жить вместе.
Ольга Витальевна остолбенела. Во все глаза глядела на сына, гадая: сошел или не сошел с ума? Кажется, сошел.
- С кем съехаться? – свистящим шепотом переспросила она. – Вот с этой?..
- С этой, с этой, - энергично закивал Дима. И заулыбался. Ну чисто, как дурак – разве что слюни не текли.
- Дмитрий! Тебе двадцать четыре года? Какое сожительство? Ты вообще применяешь голову для того, чтобы думать?
Димины глаза обиженно сверкнули.
- Мам, не начинай. Я хорошо подумал.
- Не уверена.
- А когда, по-твоему, мне нужно устраивать личную жизнь? В сорок?
Ольга Витальевна почувствовала, как к глазам с новой силой подступают слезы. Да что же это такое делается-то? Почему никто из детей и слушать ее не хочет? И ладно бы, если б девушка была приличная, нет же – на Варьке этой, наглой и хитрой девице у него будто свет клином сошелся. Втрескался в нее по уши и даже глядеть в сторону других девушек отказывается. А Варька что? А Варька, хоть мордашка и смазливая, барышня не искренняя, не настоящая как будто – вот вся она какая-то лживая, скользкая, только и делает, что свою выгоду ищет. Одним словом: алчная. А разве такую жену Ольга Витальевна желала своему единственному сыну?
Дима в ответ на ее доводы только смеялся и говорил, что ничего она о Варе не знает, которая на самом деле очень даже хорошая. И притворства к ней нет никакого, все Ольга Витальевна себе сама надумала. И не лжет она никогда. А уж слово «алчная» и вовсе не про нее.
- Это тебе так кажется, - упорно доказывала Ольга Витальевна и скептически поджимала губы. – А я жизнь прожила, и таких, как она, вертихвосток, навидалась. Был бы жив отец, он бы подтвердил! Ох, намучаешься ты с ней! Ох, намучаешься!
Дима поморщился.
- Не неси ерунду, мам. Я Варю люблю.
- Любит он… А мать не любишь, раз не слушаешь!
- И тебя люблю, мам.
Ольга Витальевна горестно вздохнула, ссутулила плечи. Она знала, что и Диму переубедить у нее не получится, а значит, придется как-то мириться с присутствием в их жизни ненавистной барышни Варвары. И почему все у нее идет не так, как нужно? Не так, как задумано? Все наперекосяк, все!
Съехал Дима через неделю. Ольга Витальевна , кипя от негодования и отчаяния, смотрела, как он собирает свои вещи. Металась туда-сюда по квартире, заламывала руки, как молящаяся Мадонна на иконе, демонстративно молила бога дать ее сыну хоть немного ума. Дима только посмеивался и просил прекратить «этот погорелый театр одного актера».
Ольга Витальевна схватилась за сердечные капли.
- Вот помру… помру! Ты будешь виноват!
- Не помрешь, - уверенно ответил Дима. – Никто еще не умер от того, что дети ушли во взрослую жизнь.
- Значит, я буду первой! – взвилась Ольга Витальевна. – И это будет на твоей совести, Дмитрий!
- Ну… на моей, так на моей, - безразлично пожал плечами Дима и застегнул молнию на чемондане. – Приезжай к нам с Варей в гости. Она звала тебя. Очень хочет, чтобы у вас сложились дружеские отношения.
- Фиг ей, - в сердцах, на одном дыхании выпалила Ольга Витальевна и без сил обрушилась на диван.
Варя раздражала ее одним своим существованием, и встречаться с ней, а уж тем более – дружить она не собиралась. И в страшном сне не приснится такое! Не хватало еще с этой мамзелью дружбы всякие водить.
Ольга Витальевна не хотела признаваться даже себе, но злила ее невеста сына тем, что исполнила все ее мечты юности: пела в набирающей популярность группе, вела свой видеоблог, а еще была очень умной и начитанной. Другая мать, наверное, радовалась бы за сына, но Ольге Витальевне было совсем не до радости. Она завидовала Варе; завидовала так, что сердце заходилось в мелкой дрожи.
А еще эта негодница совсем недавно получила в наследство от бездетной тетки хороший просторный дом в черте города. Тот самый, в который только что уехал Дима. У Вари в ее двадцать два было все, чего не было у нее – музыкальная карьера, собственные квадратные метры и по-настоящему любящий жених, который ее мечтам и планам не препятствовал. Не как Роман в самом начале их отношений. Он заявил тогда, что негоже замужней женщине по сцене, как козочка, прыгать, и Ольга Витальевна нехотя согласилась. Проплакала, правда, недели две, но согласилась, ведь давил на нее не только молодой муж, но и свекры.
И только мама говорила тихо:
- Доченька, ты поступай так, как сердце тебе велит, не слушай никого.
И Ольга Витальевна очень жалела, что отмахнулась от нее тогда, как от назойливой мухи. Ну какое «не слушай никого»? Ей ведь нужно показать, что она примерная жена и хорошая невестка! А как это сделать, ежели поперек воли мужа идти?
***
Когда Варя с Димой в очередной раз – наверное, в двадцатый – позвали Ольгу Витальевну в гости, она наконец согласилась.
«Хоть посмотрю, как там мой сын живет, - думала она. – Кормит его Варя или нет, и если да, то чем. Как у нее дома, держит ли в чистоте». Собиралась она тщательно: надела свое лучшее платье, нанесла легкий макияж, сделала прическу на стремительно редеющий в связи с возрастом волосах. Покрутилась перед зеркалом.
Дима встретил ее на остановке.
- Как добралась?
- Ничего, нормально, - кивнула Ольга Витальевна. – Потряслась.
- А я ведь предлагал вызвать такси, - с упреком протянул сын. – Чего в трамвае ехать, денег, что ли, нету?
- Вот еще! Доехала и на трамвае.
Варин дом стоял недалеко от дороги – метров сто пятьдесят. Сама она стояла у калитки, улыбаясь во все свои тридцать два. Ольга Витальевна скривилась. Встала, стоит, как норолевна, всем своим видом показывает, кто тут хозяйка!
- Здрвствуйте! – пропела Варя и пошире распахнула калитку. – Проходите.
Она рассчитывала на домашние семейные посиделки: испекла пирог с вишней, заварила вкусный фруктовый чай, застелила овальный дубовый стол кипенно-белой скатертью, видимо, в попытке произвести на свекровь впечатление. Но та не впечатлилась. Да и посиделки не удались: обстановка накалялась с каждой минутой, Варя с Димой напряженно переглядывались, нетронутый чай остывал в белых фарфоровых чашечках.
- Пирог твой даже пробовать не стану, - с порога фыркнула Ольга Витальевна. – Ты его или невкусный испекла, или купила где-то. Вы, молодежь, ничего делать сами не умеете, все только готовое покупаете.
- Нет, я сама пекла, - удивилась Варя. – По маминому рецепту.
- Угу, рассказывай.
- Мам! – шикнул Дима, но Ольга Витальевна даже не обратила на него внимания.
Внутри нее все кипело от злости. Она придирчиво осмотрела кухню, нашла отпечатки пальцев на одной из дверец и высокомерно ткнула в них Варю. Потом увидела невидимую грязь в ванной и тоже не преминула сообщить о своей находке. А от гостиной и спальни и вовсе пришла в ужас: на полу мусор, вещи свалены горой на кушетку, на полках слой вековой пыли.
- Это ж как можно было до такого довести? – вопрошала она, расхаживая туда-сюда по просторной гостиной. – Шторы у тебя давно не стираны, сразу видно. На окнах разводы. Подоконник весь в пыли, аж непонятно, какого он цвета.
Дима смотрел на нее во все глаза, щеки его пылали.
- И где ты тут грязь увидела?
- Даже если она есть, - спокойно прервала его Варя, - это мой дом и мое дело. Что хочу, то тут и делаю!
Ольга Витальевна уперла руки в бока.
- Это ты сейчас намекаешь, что мой сын тут – приживалка?
Варя тряхнула своими длинными локонами.
- Я ни на что не намекаю. Я просто позвала вас в гости, чтобы пообщаться. А вы тут себя ведете, как…
- Ну? Как кто? – сверкнула глазами Ольга Витальевна.
- Никто, - стушевалась Варя. – Но видеть я вас тут больше не желаю. Покиньте, пожалуйста, мою территорию.
- Да с удовольствием!
Ольга Витальевна с видом оскорбленной королевы прошествовала в прихожую. В горле стоял горячий, сухой ком, готовый вот-вот раствориться в слезах; она сама не понимала, почему вдруг повела себя именно вот так. Вроде и не было у нее намерения ссориться, когда она сюда ехала. Просто Варя одним своим видом ее раздражала – и она ничего не могла с этим поделать.
---
Автор: Александра З.