Знаете, что общего между администратором городского парка в Подольске и создателем крупнейшего кинофестиваля России? Правильно, ничего.
Если только этот администратор не Марк Рудинштейн, а фестиваль не "Кинотавр".
Москва, 1990 год. Квартира Рудинштейнов на улице Красина. Марк, уже в роли генерального директора Дома культуры "Подмосковье" в Подольске, сидел за кухонным столом, обложившись газетами и журналами.
- Марк, ты серьёзно думаешь, что у нас получится? - спросила Лилия, тогдашняя жена Рудинштейна, глядя на мужа, лихорадочно строчившего что-то в блокноте.
- А почему бы и нет? - усмехнулся Марк, не отрывая взгляда от бумаги. Если я смог организовать эстрадные программы для Росконцерта, то уж фестиваль как-нибудь сделаю.
- Но ты же помнишь, чем это закончилось! - не унималась Лариса.
- Лилечка, времена теперь другие, - парировал Марк - вспоминать "Матросскую тишину" не хотелось. - Кто-то должен поднимать с колен отечественный кинематограф. На это государство денег не пожалеет.
Страна трещала по швам, но в голове у бывшего директора Дома культуры созрела идея, которая перевернула мир российского кино. Он и подумать не мог, чем всё это закончится. Но об этом чуть позже.
Подковерная борьба за кулисами "Кинотавра"
1991 год. Сочи. Первый "Кинотавр". Красная дорожка постелена, журналисты аккредитованы наготове. Рудинштейн нервно теребил галстук, ожидая прибытия звёзд. Вокруг царила суета – журналисты, фотографы, зеваки.
- Марк Григорьевич, там это... проблемка, - шепнул ему на ухо помощник, молодой парень по имени Игорь.
- Какая ещё проблемка? - процедил сквозь зубы Рудинштейн, пытаясь сохранить улыбку для фотографов.
- Никита Михалков отказался ехать в последний момент. Говорит, что не хочет принимать участие в третьесортной тусовке.
- Господи, дай мне сил...
Тогда и начался затяжной конфликт между Рудинштейном и Михалковым. Рудинштейн нажил себе противника, о котором отзывался потом с большим уважением. А вот Никита Сергеевич не жалел уничижительных эпитетов в адрес Марка Израелевича.
Михалков, уже тогда признанный мэтр, считал, что фестиваль должен быть более "элитарным". Рудинштейн же видел "Кинотавр" как площадку для новых имен и экспериментального кино.
Через несколько лет уговоров, лести и почти шантажа Михалков всё-таки ступил на красную дорожку в Сочи. При условии, что «Сибирскому цирюльнику» дадут главный приз. Так фильм и получил свою «Золотую розу».
Но фильм так и не вышел в коммерческий прокат и поэтому был дисквалифицирован как претендент на «Оскар».
А организаторы «Ники» навстречу не пошли. И фильм фактически лег на полку, не окупив и трети вложенных средств.
Рудинштейн выдохнул... и тут же напрягся снова. Впереди была ещё целая неделя ТАКОГО.
Закулисье "Кинотавра": Скандалы, интриги, расследования
2003 год. Разгар фестиваля. Рудинштейн сидел в своём кабинете в той же "Жемчужине", массируя виски. Перед ним лежали два конверта с результатами голосования жюри.
- Марк, ты не поверишь, - ворвался в кабинет его заместитель. - Кажется, у нас утечка. Букмекеры уже принимают ставки на фильм-победитель!
Рудинштейн помрачнел. Кто-то из жюри слил информацию? Или это происки конкурентов? Одно было ясно - скандала не избежать.
- Ладно, - вздохнул он. - Созывай пресс-конференцию. Будем делать хорошую мину при плохой игре.
На пресс-конференции был аншлаг.
"Правда ли, что победитель уже известен?", "Не считаете ли вы, что это подрывает репутацию фестиваля?", "Кто виноват в утечке информации?" , - журналисты наперебой задавали вопросы.
Рудинштейн, как всегда, держался с достоинством. Он не подтверждал и не опровергал слухи, лишь загадочно улыбался:
- Господа, давайте дождёмся церемонии закрытия. Уверяю вас, сюрпризы будут.