Здесь мы анализируем самый короткий этап истории журнала «Советский экран» (в этот период он выходил под названием «Советский киноэкран») – с 1939 по 1941 год.
С 1931 по 1938 в истории «Советского экрана» возник довольно длительный перерыв, но к началу 1939 года было принято решение возобновить выпуск этого журнала, рассчитанного на массовую аудиторию, теперь под названием «Советский киноэкран» (справедливости ради отметим, что в те годы журнал так и не стал по-настоящему массовым: его тираж составлял всего от 7 до 15 тысяч экземпляров, тогда как тираж «Советского экрана» 1920-х был в основном на уровне 70-80 тысяч экземпляров).
В 1939 году масштаб массовых репрессий в СССР (на пике – даже в высших эшелонах власти – в 1937-1938 годах), снизился, хотя именно в это время были арестованы и позже расстреляны такие видные деятели культуры как И. Бабель (1894-1940) и В. Мейерхольд (1874-1940). Более того, 10 апреля 1939 года был отправлен за решетку (а в феврале 1940 года уничтожен) один из самых активных деятелей репрессивного аппарата – бывший Нарком Внутренних дел СССР Н. Ежов (1895-1940).
Хорошо понимая идеологическую значимость кинематографа, советское правительство делало всё, чтобы расширить сеть кинотеатров и киноустановок в целом. Отсюда понятно, почему 10 марта 1939 года И. Сталин в отчетном докладе на XVIII съезде ВКП(б) сообщил собравшимся об успехах в этом направлении: если в 1933/1934 годах в селах СССР было всего 24 киноустановки, то в 1938/1939 годах — 6670 (то есть в 278 раз больше). А 20 марта XVIII съезд ВКП(б) принял резолюцию с указанием на необходимость развития сети кинотеатров и шестикратного увеличения стационарных и других звуковых установок.
3 июня 1939 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление о назначении председателем Комитета по делам кинематографии при Совнаркоме СССР И. Большакова (1902-1980), который в итоге руководил советской кинематографией до марта 1953 года (и далее, в ранге первого заместителя Министра культуры СССР, – до 1954 года).
И хотя к концу 1930-х годов в СССР уже не существовало никаких литературно-художественных группировок, и всем деятелем культуры был на долгие годы предписан единый «метод социалистического реализма», Власть все равно пыталась ещё больше закрутить гайки идеологического прессинга, сведя, например, к минимуму импорт зарубежной кинопродукции. Вот почему 19 июля 1939 года Комитет по делам кинематографии при Совнаркоме СССР утвердил «Положение об Управлении по контролю за кинорепертуаром» и «Инструкцию о порядке проведения контроля за выпуском, прокатом и демонстрированием кинокартин», которые устанавливали строжайший регламент.
На общую ситуацию в советском кинопрокате с конца августа 1939 по июнь 1941 года серьезным образом повлиял договор о ненападении между СССР и Германией, подписанный 23-24 августа 1939 года. Вследствие чего постоянная антифашистская политика СССР, особенно ярко проявившая себя во время войны в Испании (17 июля 1936 — 1 апреля 1939), была сведена на нет; осуждение фашизма практически исчезло из советских массмедиа, включая кино. Антифашистские и «оборонные» фильмы («Семья Оппенгейм», «Профессор Мамлок», «Если завтра война» и др.) были сняты с экранов вместе с советскими историческими лентами, содержащими негативные образы персонажей немецкого происхождения («Александр Невский» С. Эйзенштейна и др.). Данная ситуация в кинопрокате сохранялась весь начальный период второй мировой войны (с 1 сентября 1939 по 22 июня 1941 года).
Однако уже 22 июня, в связи с началом Великой Отечественной войны, председатель Комитета по делам кинематографии при Совнаркоме СССР И. Большаков получил указание в экстренном порядке изменить репертуар советских кинозалов: не только еще раз широко выпустить (уже с 23 июня 1941 года) на экраны военно-патриотические фильмы («Минин и Пожарский», «Суворов», «Чапаев», «Щорс»), но и дополнить этот список положенными в конце августа 1939 года «на полку» антифашистскими лентами «Семья Оппенгейм», «Профессор Мамлок» и др. В конце июня 1941 года на экраны СССР вновь вышел фильм «Александр Невский».
Высокий уровень идеологического контроля за кинопроизводством сохранялся на протяжении всех предвоенных лет. Так, 8 октября 1940 года на заседании Оргбюро ЦК ВКП(б) состоялось выступление Председателя Верховного Совета РСФСР, руководителя Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) А. Жданова с докладом «Об улучшении производства художественных фильмов», где было заявлено об «отсутствии настоящего идеологического контроля в самой кинематографии, контроля за идеологическим направлением картин» (РГАСПИ, ф. 77, оп. 3, д. 23: 1-5).
Понятно, что такой ситуации журнал «Советский киноэкран», как орган Комитета по делам кинематографии при Совнаркоме СССР, должен был подчиняться строгим партийным требованиям. Доля материалов о зарубежном кинематографе в журнале стала минимальной. Более того, в подавляющей части номеров журнала «Советский киноэкран» 1939 – 1941 годов отсутствовали статьи о заграничных фильмах… Впрочем, о западном кино в тот период было мало информации и в журнале «Искусство кино» (Fedorov, 2022; Fedorov, Levitskaya, 2022; Levitskaya, 2022).
С 1939 по 1941 год ответственными редакторами «Советского киноэкрана» были киночиновник Яков Бинеман и журналист, писатель и сценарист Иван Горелов (1910-1970).
В 1925-1930 годах (а особенно – в 1925-1927 годах) «Советский экран» писал о западном кино регулярно и щедро. Это были не только публицистические статьи, критикующие политику в области проката зарубежных фильмов и акцентирующие вредное влияние западного кинематографа на советских зрителей, но нередко нейтральные биографии и творческие портреты западных актеров и режиссеров; рецензии на зарубежные фильмы; обзоры западных национальных кинематографий; статьи об иностранной кинохронике, кинотехнике, студиях и кинотеатрах; короткие информационные материалы о событиях в зарубежном кино.
Ситуация в журнале «Советский киноэкран» 1939-1941 годов была прямо противоположной: обзоры зарубежных кинематографий и конкретных фильмов, творческие портреты западных актеров и режиссеров практически исчезли со страниц журнала. Количество авторов, писавших о зарубежном кино, резко сократилось.
А те немногие материалы «Советского киноэкрана», которые рассказывали читателям о западном кинематографе, были посвящены критике «буржуазной идеологии» и «чуждых советским людям нравов».
В частности, киновед Г. Авенариус (1903-1958) мог в некоторой степени похвалить игру того или иного голливудского актера, но в целом всегда обвинял западные фильмы всех жанров в «примитивности сюжетов», «пошлятине», поверхностном изображении исторических событий, в «бесцеремонном вторжении голливудских сценаристов и режиссеров в частную жизнь исторических личностей» (Авенариус, 1940: 15; 18).
Конечно, как отмечал Г. Авенариус, «иногда авторы [голливудских] кинокомедий затрагивают в своих сюжетах очень серьезные темы (президентские выборы и даже безработицу), но, как правило, один-два сатирических эпизода фильма тонут в стандартизированной пошлости сюжета, неизменно-кончающегося торжеством мещанской добродетели и свадьбой» (Авенариус, 1940: 18).
В своей статье, посвященной «безобидному» для СССР творчеству режиссера Уолта Диснея, Г.Авенариус поначалу мог себе позволить упомянуть неистощимую изобретательность и остроумие этого режиссера, отличное качество рисунков, работавших в его студии «первоклассных художников-мультипликаторов» (Авенариус, 1941: 12-13).
Но потом его тон возвращался на привычные идеологические рельсы, так как основную причину успеха мультфильмов Диснея Георгий Авенариус видел «в бездумности, легкости, забавности разнохарактерных приключений… Мультипликации Диснея чудесно выполняют свои развлекательные и отвлекательные функции. Талантливо придуманная забавная короткометражка… отвлекает зарубежного зрителя от повседневной неприглядной действительности» (Авенариус, 1941: 12-13).
О том, какие темы выбирал «Советский киноэкран» 1939-1941 годов, чтобы рассказать читателям о буржуазном кино, дает представление статья журналиста В. Фефера (1901-1971), о том, как в «дружественной» Германии создан «ряд фильмов об отдельных психиатрических и нервных болезнях, изображавших больных в повседневной обстановке со всеми мельчайшими подробностями их поведения. … Изобретение звукового кино позволило передать на экране и речь душевнобольных. Воспроизведение высказываний, бреда, голоса, дыхания, неясного шепота, увеличенного во много раз — всё стало доступным и наглядным» (Фефер, 1940: 14-15).
В 1941 году одним из немногих материалов журнала «Советский киноэкран», касавшихся зарубежных событий в мире кино, стала статья «Линия Маннергейма» на зарубежных экранах» (Фрадкин, 1941: 13): «Больше года прошло с тех пор, как героические части Красной Армии в борьбе за безопасность северо-западных границ Советского Союза разгромили одно из самых мощных современных оборудованных по последнему слову военной техники укреплений — линию Маннергейма. Буржуазная печать во все дни боев с белофиннами беззастенчиво клеветала на Красную Армию. Но факты — упрямая вещь. Факт разгрома линии Маннергейма как нельзя лучше опроверг лживые измышления врагов СССР. Появление на зарубежных экранах советского документального фильма «Линия Маннергейма» оказалось рупором убедительной правды. Фильм воочию, документально показал героизм советских людей и боевую техническую мощь Красной Армии. Через цензурные рогатки, через другие «укрепления» капиталистических государств прорвался фильм на экраны и произвел незабываемое впечатление на зрителей. С огромным успехом прошел фильм на экранах США в Нью-Йорке и в Чикаго. Даже буржуазная пресса не могла скрыть огромного впечатления, которое произвел на зрителей этот фильм. Газета «Нью-Йорк Пост» в номере от 19 декабря 1940 г. писала: «...Фильм Линия Маннергейма — советский военно-документальный фильм о войне в Финляндии, демонстрирующийся сейчас в кинотеатре «Миами», является исключительным фильмом как с военной точки зрения, так и с точки зрения фотографической техники» (Фрадкин, 1941: 13).
Это была последняя статья в журнале «Советский киноэкран» на зарубежном материале. Номер был подписан к печати 9 июня 1941 года. А с июля 1941 года выпуск журнала был остановлен в связи с началом Великой Отечественной войны.
Выводы. К 1939 году борьба за власть в «верхах» СССР была практически завершена, с «оппозиционерами» было покончено. Маховик репрессий стал снижать обороты. В этих условиях в 1939-1941 годах советское правительство поддерживало высокий уровень идеологического контроля за кинематографом.
И хотя к концу 1930-х годов в СССР уже не существовали литературно-художественные группировки, и всем деятелем культуры был на долгие годы предписан единый «метод социалистического реализма», Власть все равно пыталась еще больше закрутить гайки идеологического прессинга, например, сведя к минимуму импорт зарубежной кинопродукции. Вот почему 19 июля 1939 года Комитет по делам кинематографии при Совнаркоме СССР утвердил «Положение об Управлении по контролю за кинорепертуаром» и «Инструкцию о порядке проведения контроля за выпуском, прокатом и демонстрированием кинокартин», вводящие строжайший регламент.
Понятно, что такой ситуации журнал «Советский киноэкран», как орган Комитета по делам кинематографии при Совнаркоме СССР, должен был подчиняться строгим партийным требованиям. Доля материалов о зарубежном кинематографе в журнале стала фактически ничтожной. Более того, подавляющая часть номеров журнала «Советский киноэкран» 1939 – 1941 годов не содержала статей о западных фильмах.
На основе контент-анализа текстов, опубликованных в журнале «Советского киноэкрана» в период с 1939 по 1941 год, мы пришли к выводу, что практически единственным жанром материалов о западном кино этого периода стали публицистические статьи о (преимущественно) голливудском кинематографе, в целом негативно оценивающие его идеологическую направленность.
Авторы: киноведы Александр Федоров, Анастасия Левицкая и др.
Это фрагмент из книги: Западный кинематограф на страницах журнала «Советский экран» (1925-1991). М.: ОД «Информация для всех», 2024. 279 с.
