Глава 14
Оказавшись внизу, я посмотрел вправо и увидел Ирину, шагающую в сторону гостиной. У меня немного кружилась голова, я мало что осознавал. Мне показалось, что она… всё видела.
Спустя пару мгновений я услышал, как захлопнулась входная дверь и вздрогнул. Оказалось, это вошёл Влад. Он тут же о чём-то спросил меня, но я не понял о чём.
- Что? – переспросил я.
- У тебя газовик знакомый есть?
- Был вроде… – ответил я рефлекторно.
Мой взгляд был прикован к лестнице. Я пытался понять, возможно ли отсюда, снизу, разглядеть на ней кого-нибудь. Сами ступени были освещены плохо: свет падал на них сверху, с коридора второго этажа; этого, конечно, было достаточно, чтобы увидеть там чей-либо силуэт, но явно не хватало для того, чтобы отчётливо разглядеть, чей именно, не говоря уже о каких-то подробностях. Во всяком случае, мне хотелось так думать.
Тем временем, Влад спросил меня ещё о чём-то, но я снова не расслышал.
- Телефон его, говорю, есть у тебя?
- Щас, посмотрю… – произнёс я, наконец, начиная понемногу приходить в себя.
У меня действительно был один знакомый специалист по газу, только он занимался установкой газового оборудования для автомобилей. Я сообразил это лишь после того, как продиктовал Владу его телефон – А-а! – провозгласил я, спохватившись – Это не тот! Он мне в машину газ устанавливал… Тебе же не для этого.
- Нет, конечно… – произнёс он, и стал мне объяснять что-то про свою котельную, но я всё ещё был не в том состоянии, чтобы вникнуть в суть. Я думал лишь о том, что наш с Владом разговор о посторонних вещах идёт на пользу ситуации. Даже если Ирина что-то увидела или хотя бы заподозрила, моё, с виду спокойное, поведение может дать ей понять, что всё это ей лишь показалось.
Вскоре в прихожей оказались Ирина с Евой. По внешнему виду первой было сложно что-либо определить, а вторая вообще улыбалась во все зубы, как ни в чём не бывало. Мы попрощались и я наконец вышел и сел в свою машину.
Очутившись в своём личном пространстве, я окончательно прозрел и вернулся в нормальное состояние. Но это состояние всё же нельзя было назвать нормальным. До того, как это произошло, реальность казалась мне вполне адекватной, а поведение Евы вполне приемлемым. Даже когда она ложилась ко мне на кровать, это не выходило за рамки, так сказать, моего восприятия. Но теперь нет. Теперь всё как бы рассыпалось. Моя оборона рухнула. Я впустил её слишком близко. Она бесцеремонно ворвалась в мою монашескую келью.
Я предполагал, что Ева давно хотела это сделать, но почему именно на лестнице?
По приезду домой я решил ей позвонить, хоть и не совсем понимая, для чего. Но произошла странная закономерность, которую невозможно объяснить ничем, кроме как материализацией мыслей, хотя скептики наверняка скажут случайность. Ещё не успев раздеться, я услышал, как где-то глубоко в кармане звонит мой телефон. Она меня опередила:
- Ты уже дома? – её голос звучал как-то кокетливо весело.
- Да. – пытаясь снять с себя куртку одной рукой, ответил я – Только раздеться ещё не успел…
- Хорошо. Тогда я попозже…
- Нет-нет! Говори…
- Я хотела спросить… Тебе понравилось?
Из меня вырвался нервный смешок.
- Неудобный вопрос. – нелепым тоном ответил я.
- А что неудобного? Я это делала в первый раз и… если тебе не понравилось, так и скажи. Я не обижусь.
- Мне очень понравилось. – осмелился я – Даже не скажешь, что это в первый раз.
Это была чистая правда.
- Да?.. Я рада. – по её голосу было понятно, что она улыбается – Мне тоже… У тебя такие губы… Знаешь, в них можно просто раствориться. Ты знал об этом?
- Нет. Откуда? Я же не могу сам себя поцеловать…
Ева негромко рассмеялась.
- Вот уж действительно!.. – повисла небольшая пауза, после чего её тон стал немного серьёзней – Я хотела тебе кое-что сказать. После того, как ты ушёл, мама спросила меня, чем мы там занимались?
- В смысле? Там это где? – заволновался я.
- В моей комнате… А ты подумал, что на лестнице? Да нет, ты что!.. Я ей сказала, что мы готовились к зачёту, что ты помогал мне. А она спрашивает, тогда почему было слышно, как ты играешь на рояле? Я ей ответила, что это ты попросил… Знаешь, мне кажется, она о чём-то подозревает.
У меня внутри что-то задрожало.
- А она точно не видела нас… на лестнице?
- Ты думаешь? Да нет, вряд ли. Там темно. Я думаю, она уже до этого начинала что-то подозревать…
- А почему ты так думаешь? – удивился я – Разве для этого был повод?
- Ну повод… Для этого не обязательно нужен повод…
Меня поражало её спокойствие. Ева говорила обо всём этом, как о чём-то обыденном.
- Мне кажется, – продолжала она – по нам с тобой уже давно было заметно, что мы… не равнодушны к друг другу.
- Не знаю. Я так не думаю… А в чём по твоему это конкретно проявлялось?
- Конкретно ни в чём. Но то, что мы надолго пропадали в моей комнате, или например, когда приезжала бабушка, я захотела чтобы ты остался… Всё это могло заставить её задуматься.
- А мне кажется, всё, что ты сейчас перечисляла, это ерунда. На мой взгляд, это выглядело всего лишь как детская симпатия к взрослому, желание дружить и так далее.
- Ну, может быть и так. – неохотно согласилась Ева.
- Слушай. Я давно хотел тебя спросить. Почему ты скрывала то, что я был твоим школьным учителем, а потом всё-таки сказала об этом?
- Знаешь, я даже сама точно не знаю. Мне не хотелось говорить об этом маме, а бабушке почему-то захотелось. Но раз так получилось, что они были вместе, я решила рассказать.
- Ясно. А почему маме не хотела говорить?
- Не знаю… Она всегда задаёт много вопросов, а я этого не люблю. Это меня как-то смущает… Кстати! – внезапно воскликнула она – Чуть не забыла! Тренерша звонила, сказала, что тренировка будет завтра, в то же время.
- Хорошо. Я заеду.
- Тогда поки-чмоки. До завтра.
Поки-чмоки! Такого ещё не было!
Я разделся, вымыл руки, поужинал и, наконец, прилёг на диван. Вскоре по пустой квартире стали расползаться разнообразные мысли, которые я периодически ловил, а затем снова отпускал. Одна из мыслей, которую я отчётливо помню, была о том, что я для Евы некий заменитель папы. Его рядом нет, поэтому она липнет ко мне. Тогда почему Влад не стал таким «заменителем»? Возможно, потому что он является для неё своего рода символом развода родителей, а значит, имеет негативный оттенок. Интересно, как выглядит её папа. Может, он похож на меня… А поцелуй? Если бы я заменял ей отца, она бы меня так не целовала… Хотя, фрейдисты и психологи (что чаще всего одно и то же) точно согласились бы с моими предположениями о «заменителе». И не просто согласились, а наплели бы ещё кучу теорий, подтверждающих это. У одного такого фрейдиста я как-то читал, что девочки часто испытывают сексуальное влечение к своим отцам. При чём, у некоторых такое влечение проявляется уже с самых ранних лет, и нередко оно бывает взаимным.
Следующая мысль, запомнившаяся мне в тот вечер, вытекала из предыдущей. Во-первых, я подумал, странно, что труды Фрейда, которых он сам называл теориями, его последователи уже принимают за аксиомы. Во-вторых, а что, если эти теории верны? Тогда получается, что и моя теория о «заменителе» тоже? Хотя, нет. Совсем необязательно… Отпустил эту мысль, поймал ещё одну. А эта заключалась в том, что мне по какой-то загадочной причине совсем не хотелось, чтобы моя теория оказалась верной.
В итоге все эти мысли трансформировались в идиотский сон, чего и следовало ожидать. Сон, естественно, был про Еву.
Когда я заехал за ней, она сказала, что мне больше не нужно её возить, и что теперь это будет делать её папа. Затем она села в машину Влада и уехала. Вот весь сон… А! Забыл сказать, что на ней было одно лишь концертное платье, то самое, которое я однажды помог ей донести до музыкалки, хотя это была зима.
Обидно, что я в первый раз увидел Еву во сне, да и тот оставил на утро неприятный осадок.
Дальнейший день ничего особенного не сулил, и мог отличиться от других лишь тем, что в этот раз мне нужно было отвезти Еву только на тренировку, в музыкалке у неё занятий не было. Это значило, что мы с ней сегодня не пообедаем в её любимом «Оранжевом» кафе.
День был тёплый, уже февральский; тихо шёл снег. До вечера было уйма времени, и я пошёл прогуляться. Зашёл в магазин, чтобы купить продуктов (кстати, про обещанный Владу виски тоже не забыл), в результате чего в кармане образовалось слишком много мелочи, и я поспешил от неё избавиться, высыпав всю эту груду в шапку одному бездомному. Тот меня поблагодарил, но я вдруг вспомнил слова блогера Ольховской о том, что люди подают милостыню нуждающимся только для того, чтобы потешить своё самолюбие и возвысить себя в лице окружающих, и мне стало от этого дурно.
Я заехал за Евой – это уже в реальности, не путайте! – где-то около двадцати минут шестого.
- Не хочешь посмотреть тренировку, как тогда? – спросила она меня, когда мы приехали.
- Нет. Я лучше посижу в машине.
- Смущает, когда слишком много девочек? – ехидно улыбнулась в ответ Ева.
- Да. – признался я.
- А мне нравится, когда ты смущаешься. – она по-прежнему улыбалась, но уже без ехидства.
Я остался сидеть в машине и уснул. Проснулся я где-то минут за десять до окончания тренировки то ли от того, что уже начал подмерзать, то ли от какого-то тревожного ощущения, и завёл двигатель, чтобы прогреть салон.
На обратном пути я рассказал Еве свой сон. Она посмеялась и в ответ поделилась своим сном:
- А я недавно видела, будто я пришла на тренировку, села на лавку, ту, длинную, помнишь? Затем посмотрела вниз и поняла, что у меня нет ног. И главное, я даже не удивилась, а просто подумала: ну нет и нет, что такого? – после длинной паузы, Ева вдруг произнесла очень тихо и неохотно, уставившись куда-то вниз – Мама просила передать, что она хотела бы… поговорить с тобой.
- Когда? – спросил я, так же выдержав паузу и так же неохотно.
- Желательно сегодня. Сегодня у Влада тренинг. Он приедет поздно. И она… хочет поговорить с тобой, пока его нет… Вот, как-то так…
- А почему именно пока его нет? – несколько раздражённо произнёс я.
- Не знаю. Очевидно, у неё есть от него секреты. – протянула Ева, как бы напевая каждое слово.
- А зачем? Она не сказала зачем?
- Она сказала, что хочет тебе что-то предложить…
Наша с Ириной беседа состоялась в их гостиной. Она, будто намеренно начала её только тогда, когда Ева пошла в душ.
- Артём, у меня для вас есть интересное предложение… – промолвила она, рефлекторно указав рукой на диван, при этом улыбаясь, может быть даже вполне искренне.
Я присел. Что примечательно, сама Ирина не стала садиться, а осталась стоять как бы надо мной, в чём я тут же заметил её схожесть с Владом. Меня посетило своеобразное тревожное и одновременно гневно-раздражительное чувство. Я всегда исходил из того, что если вам что-то предлагают, значит это нужно не вам (Кстати, рекомендую вам взять эту фразу себе на вооружение).
- Насколько я помню, – продолжала она – вы на данный момент безработный… А вы кроме школы нигде не работали?
- Почему же? До университета я работал грузчиком.
- Нет, я имею в виду как педагог…
Опять это идиотское слово!
- А! Как педагог нет. – и сам же произнёс его.
- Вы бы не хотели поработать в школе иностранных языков?
- Не знаю… Не могу сказать. – заколебался я – А что за школа?
- Это очень хорошая школа… Всероссийская сеть лингвистических школ «СупремеЛингво». Слышали о такой?
- Если честно, нет.
- Ну, не важно. В общем, они открывают здесь филиал и им нужны специалисты.
- Надо подумать.– бросил я дежурную фразу, желая скорей прекратить этот разговор.
Её предложение даже могло бы всерьёз заинтересовать меня, если бы не одно большое, громадное но. Я интуитивно догадывался, к чему она ведёт и какова истинная цель этого предложения. Речь, на самом деле, шла вовсе не о работе. Она шла о том, что хорошо бы мне уже найти другую работу, а значит, прекратить возить Еву! Чтобы проверить мою догадку на верность, я решил задать ей один вопрос:
- А я смогу совмещать, эту работу с моими, так сказать, обязанностями водителя?
Ирина явно не ожидала этого вопроса. Она внезапно перестала улыбаться и ответила не сразу.
- Ну вы же не будете вечно её возить… Найти водителя не так сложно… Понимаете, это была инициатива Влада. Он хотел помочь вам в трудной ситуации. Но теперь, когда для вас появился вариант гораздо интересней, как с профессиональной, так и с финансовой точки зрения, мне кажется, глупо упускать такой шанс.
Да. Конечно, всё это звучит логично, справедливо… Как угодно. Но бывает так, что самое, казалось бы, верное решение в итоге оказывается неправильным. Всё зависит от угла зрения. Решение может казаться правильным с точки зрения общества, но оказаться неверным с вашей личной точки зрения. И в данной ситуации я в полной мере ощущал, что меня пытаются обмануть или же хотят что-то от меня скрыть. Это ощущение, которое в какой-то мере можно назвать симптомом. Симптомом лжи. Я чувствовал странную, влекущую куда-то вниз, тяжесть в области груди, граничащую с физической болью.Чаще, человек испытывает нечто подобное, когда его оскорбляют. А ложь, это то же оскорбление, только её обычно подают под чем-нибудь сладким, вкусным и красивым. Разум далеко не всегда способен распознать ложь, зато душа определяет её безошибочно. Этот симптом – это, своего рода, подсказка души.
В попытках увильнуть от конкретного ответа, я задал ещё один вопрос:
- Эта школа уже открылась или ещё нет?
- Нет. Открытие планируется в марте.
- Хорошо. Там будет видно. – витиевато произнёс я, после чего поднялся и взглянул в сторону прихожей, как бы давая понять, что мне пора идти.
Попрощавшись, я поспешил к выходу, но на секунду остановил свой взор на лестнице. Мне вдруг показалось, что на ней появилось что-то новое, непривычное, но так и не понял что именно. Спустя какое-то время меня озарило: «Свет!». Раньше на лестнице никогда не было света, а теперь он есть. С чего бы это?