В этот отпуск Павел Алексеевич собирался не очень охотно. Дома оставалась больная жена, которая не могла себе позволить выезд дальше, чем на пару километров от дома или от больницы, в которой периодически дежурили врачи-онкологи.
— Поезжай, Паша, ни о чем не думай и не переживай, — успокаивала своего мужа Елена Евгеньевна, слабой рукой проводя по рукаву рубашки мужа, — ты заслужил этот отпуск, не все же тебе возле меня дежурить.
Женщина взяла паузу в своем монологе, и Павел Алексеевич понял, что его жене тяжело даются длинные предложения. А ведь когда-то Леночка читала многочасовые лекции в своем институте, стояла на ногах по пять-шесть часов, чтобы вложить в головы студентов невероятные знания.
Леночка была очень умной женщиной, а еще очень деликатной. Наверное, поэтому она и отправляла мужа на отдых не просто в какой-то санаторий, где отдыхали пенсионеры или семейные люди, а на море, в Турцию, где в основном отдыхала молодежь, свободные и необремененные семейными и прочими сдерживающими обстоятельствами люди.
— За последние два месяца ты слишком устал, отец, — сказал ему сын Даниил, заехавший после работы в родительскую квартиру, — поезжай на пару недель, развейся и переключись. Ты же не робот, в конце концов.
Павел Алексеевич согласно кивнул. Вообще он редко соглашался со своим сыном, но это был как раз тот случай, когда возразить было нечего.
Перелет, трансфер и заселение в шикарную пятизвездочную гостиницу в Анталии прошли почти незаметно, в первый день Павел Алексеевич упорно плавал в бассейне, проплыв, по его подсчетам, не меньше десяти километров, потом долго пил кофе на веранде своего номера и размышлял, что заслужил такой отпуск.
На следующее утро он отправился к морю очень рано, пока остальные гости отеля не успели выползти на берег после алкогольных возлияний накануне.
Поплавав в море и устав достаточно для того, чтобы теперь отлежаться на пляже и потом со спокойной совестью идти на завтрак, Павел Алексеевич вышел из моря и устроился на шезлонге, ловя нежные лучи теплого утреннего солнца.
Он прикрыл глаза и попробовал отстраниться от всех проблем в его жизни, как вдруг услышал вскрик. Возле одного из шезлонгов стояла девушка, она была похожа на цаплю, которая пытается устоять на одной ноге, неумело ловя равновесие.
Девушка держалась за одну ногу, и спустя несколько секунд Павел Алексеевич обратил внимание на то, что по поднятой ноге стекает кровь.
— Вы поранились? — спросил он, приблизившись к девушке и помогая ей удержать равновесие. Она приподняла на него взгляд, и неожиданно для себя Павел Алексеевич обомлел. Серые глаза, поблескивавшие от накатившихся на них слез, были такими огромными и красивыми, что мужчина едва сдержал себя от комплимента в адрес девушки в самый неподходящий момент.
— Да, я не знала, что на этом побережье такая адская галька, — отозвалась она, а потом с помощью поддержки Павла Алексеевича, допрыгала до своего шезлонга.
— Это Турция, вы здесь впервые?
— К сожалению, да. Скорее всего, в первый и в последний раз. Чтобы я еще хоть раз согласилась поехать в отпуск с этим неудачником!
Павел Алексеевич не стал уточнять, кого именно эта красотка подразумевала под «этим неудачником», но присел около девушки и принялся осматривать ее ногу.
Обедали они уже вместе и не на территории отеля, в котором жил Павел Алексеевич, и где девушка по имени Ольга оказалась случайно.
— Я приехала на отдых со своим молодым человеком и его приятелями, — сказала Ольга, — но этот отдых превратился в ужас. Я не пью, люблю рано вставать, а они гуляют до четырех утра, а потом до часу спят. Я люблю рано встать и поплавать, почитать книгу, поспать днем, вечером долго гулять, легко поужинать и лечь до одиннадцати. Но с ним этого не получается.
«С ним!» Павел Алексеевич обратил внимание на то, что Ольга ни разу не назвала своего молодого человека по имени. А еще она ненавидела алкоголь, а ее распорядок дня так походил на его собственный.
Сидя напротив Ольги, Павел Алексеевич осознавал, что получил очередной шанс от судьбы побыть счастливым хотя бы те девять дней, что у него оставались. А при хорошем раскладе, вернуться домой можно было через тринадцать дней, на чартере, от которого Павел Алексеевич решил изначально отказаться.
Ольгу не смутила разница в возрасте. Ей было двадцать семь, но она смотрела и разговаривала с Павлом Алексеевичем как с равным. Он не мешал ей называть себя на «ты», а вечером после ужина в ресторане отеля пара оказалась в его номере. Ольга не смущалась, пила кофе на веранде, а потом быстро разделась и легла в постель с новым знакомым.
Павел Алексеевич был в восторге от девушки, он считал себя счастливчиком, удачно «снявшим» девочку для отпуска. Красивая, дерзкая, смелая и не имевшая вредных привычек. Спасибо гальке на турецком берегу, поспособствовавшей этому невероятному знакомству.
Отпуск подходил к концу, а Павел Алексеевич вдруг понял, что не хочет расставаться с этой девушкой.
— Я хочу быть с тобой, но не могу, — честно сказал он, — я женат, моя жена серьезно больна.
Ольга ласково погладила мужчину по обнаженному плечу:
— Я могу быть твоей любовницей. Мы так подходим друг другу, что отказываться от нас нет никакого смысла. Никогда и ни с кем мне не было так хорошо.
— Мне тоже, — Павел Алексеевич улыбнулся, — но я все равно так не хочу. Ты молодая и красивая женщина, а мне через три года будет пятьдесят. Я – старая развалина, с которой тебя не ждет ничего хорошего. Тем более, я не знаю, сколько еще проживет Лена, а ждать ее смерти я не хочу, считаю это жутким кощунством.
Ольга закивала:
— Конечно! Ни в коем случае! Но… Что же тогда делать?
Павел Алексеевич задумчиво поглаживал Ольгу по бедру, а сам размышлял. Ему в голову пришла невероятная мысль, которая уже несколько дней крутилась в голове. Он боялся ее озвучить, но другого варианта развития событий он не видел.
— Ты вернешься со мной в Москву, не поедешь в свой Воронеж. Я сниму тебе квартиру, познакомлю с сыном.
— Зачем? — Ольга встрепенулась.
— Ты станешь его женой, — уверенно ответил Павел Алексеевич, — будешь официально присутствовать в моей жизни.
Ольга молчала. Было видно, что ей не до конца нравится то, о чем говорил Павел Алексеевич, но прекращать с ним отношения девушке не хотелось.
Через несколько дней Ольга заехала в новую однушку на Чистых Прудах, а еще через неделю она «случайно» оказалась на мероприятии, на котором присутствовал сам Павел Алексеевич с супругом Еленой Евгеньевной, а еще Даниил, который жутко не любил такие процедуры.
Девушка превзошла все ожидания Павла Алексеевича. Елена Евгеньевна, из-за своей болезни быстро уставшая от мероприятия, попросила мужа отвезти ее домой, а вот Даниил остался с Ольгой, и Павел Алексеевич с удовлетворением отметил, что его девочка прекрасно справилась со своей ролью.
Где-то в глубине души Павел Алексеевич ощущал слабые уколы ревности. Ему очень сильно нравилась Ольга, но он старался убедить себя в том, что эта симпатия — просто симпатия, и он будет пользоваться телом девушки ровно столько, сколько сам этого захочет.
— Отец, я хочу жениться, — сказал Даниил после того, как с момента «официального» представления Ольги прошло чуть больше двух недель, — но не знаю, как к этому отнесется мать.
— Лена отнесется к этому положительно, — едва сдерживая радость, ответил Павел Алексеевич. Он всегда ощущал это вибрирующее ощущение радости, если у него что-то получалось. А в этот раз у Павла Алексеевича снова все получилось, все произошло именно так, как он того хотел.
— Но мама болеет, а тут снова предсвадебные хлопоты.
Павел Алексеевич поговорил с Ольгой и сказал ей настоять на том, чтобы избежать организации пышной свадьбы. Ольга послушно кивнула, а через три месяца после ее знакомства с Даниилом они вступили в законный брак.
Елена Евгеньевна скончалась сразу после новогодних праздников, и Павел Алексеевич стал официальным вдовцом. Ольга и Даниил переехали в загородный дом, который Павел Алексеевич строил для себя и супруги, а сам он остался в их московской квартире. Ольга теперь приезжала к нему на правах заботливой невестки, а уж чем они там занимались, оставалось известным лишь им двоим.
Когда с момента заключения брака Даниила и Ольги прошло больше полугода, Павел Алексеевич заговорил о детях.
— Ты и этот вопрос за сына решаешь? — спросила Ольга скептически. Они снова лежали в постели, где когда-то Павел Алексеевич спал со своей супругой, и в его голове ни на мгновение не возникало мысли, что он совершает кощунственный по отношению к покойной жене поступок. Для него эти отношения с Ольгой были как глоток воздуха. Благодаря этим отношениям у Павла Алексеевича прекрасно пошла работа над диссертацией, на работе он сворачивал горы, а еще ему в голову приходили потрясающие идеи относительно организации нового вида бизнеса.
— Я решаю все вопросы, — ответил она Ольге, — вам пора обзавестись потомством. Ты – прекрасная жена, а еще станешь прекрасной матерью.
К разговору о ребенке Павел Алексеевич вернулся после того, как его старшая дочь родила ему первого внука. Взяв на руки младенца, Павел Алексеевич расчувствовался и захотел взять на руки ребенка Ольги. И вдруг ему в голову снова пришла дикая мысль.
— Роди от меня! — страстно сказал он Ольге, а та лишь открыла рот от изумления.
— Ты с ума сошел? Родить от тебя, а сделать вид, что родила от Дани? Это преступление какое-то, Паша!
— У тебя родится совершенно здоровый малыш! Посмотри на меня! Мне еще нет пятидесяти, я полон сил и здоровья. Я хочу ребенка, и хочу, чтобы ты родила его мне.
— Но вдруг я забеременею от Дани? Как мы потом будем разбираться с тем, кто именно является отцом ребенка?
— Ты же женщина, придумай что-нибудь. Сделай так, чтобы у вас с моим сыном ничего не было в определенный месяц, а ты забеременеешь от меня.
Встречаться с Ольгой получалось от силы пару раз в месяц, и на время Павел Алексеевич отложил свою идею с беременностью и рождением ребенка.
Но все неожиданно изменилось.
— Я была у врача сегодня, — эти слова каким-то странно печальным голосом произнесла Ольга, приехав в субботу к свекру. Павел Алексеевич накануне всю ночь просидел над диссертацией, он устал, а его мысли путались. Спать с невесткой не хотелось, а слушать ее и подавно.
— Какого врача? — отстраненно поинтересовался он, пока не до конца понимая, что именно ждет его.
— У акушера-гинеколога, Паша. Который занимается деторождением и детским здоровьем. Знаешь такого?
Павел Алексеевич резко замер, чувствуя участившееся сердцебиение. Он посмотрел на Ольгу, а она едва заметно улыбнулась и кивнула.
— Я беременна. И самое ужасное заключается в том, что беременна я от Дани.
— Ты уверена? — пересохшими губами спросил Павел Алексеевич, понимая, что на прерывании он настаивать не будет ни в коем случае.
— Я уверена уже больше недели, врач просто подтвердил мои догадки. Я жду ребенка от Дани, и я собираюсь ему об этом рассказать.
Павел Алексеевич молчал. Одно дело быть с веселой и красивой девчонкой в необременительных отношениях, а совсем другое дело – обманывать сына с его беременной женой. Все, точка.
— Тогда уезжай, — грубо сказал Павел Алексеевич, — уезжай. Больше не приезжай ко мне. Все кончено.
Он видел, что Ольга готовится расплакаться. Ее губа подрагивала, а в уголках серых глаз появились слезы. Почти как тогда, когда они познакомились на берегу Средиземного моря. Круг замкнулся, и все закончилось почти также, как и началось.