Духи предков благословили земли Коннахта. Суровый к своим и к чужим, этот прибрежный край мог вдохновить поэта красотой или сгубить невинную душу.
В тени изумрудных лесов и за рядами скал в давние времена стоял большой каменный замок. Крепостные стены надёжно укрывали его обитателей — королевскую семью. Народ прославлял правителя, а тот старался быть добрым к своим людям. По меркам тех времён уж точно.
Увы, доброта не всегда означала мудрость. Своих сыновей — Диклана, Дармида и Дати — он любил и слишком уж сильно баловал. Мальчишки ни в чём не знали отказа и росли теми ещё озорниками. Ни дня не проходило без их новых проказ! То устраивали переполох на кухне, то дразнили стражу, то могли напугать путников, мирно бредущих по лесной тропе... Бед с ними хватало, но сердце отца вспоминало каждую из них с теплом.
Правда, с возрастом росло и любопытство. Однажды, когда старшему был уже тринадцатый год, решили они отправиться в самый дальний и тёмный лес. Не было там ни королевской стражи, ни проезжих торговцев. Даже разбойники не прятались среди густых ветвей.
Лишь один человек обитал там, в самой тёмной чаще. Говорили, что он способен общаться с воронами и видеть их глазами, а если кто-то не нравился старику — оставался проклятым на всю свою несчастную жизнь. С Длинным Кромахи, Повелителем воронов, шутки были плохи.
Но когда юнцы верили чужому опыту? Тихо пробираясь меж переплетавшихся ветвей, они вышли к небольшой поляне в глубине леса. Осторожно выглянув из-за деревьев, королевские сыновья увидели небольшой деревянный дом с поросшей мхом крышей. На ней над крыльцом сидел большой взъерошенный ворон, недовольно поглядывая по сторонам. Верхушки деревьев вокруг были заняты воронами поменьше. То и дело птицы с громким карканьем перелетали с одного места на другое.
Приближался полдень. Ветки на другой стороне поляны зашевелились, и из леса вышел старик в чёрном балахоне. Он был на голову выше, чем самые дюжие солдаты короля, но таким худым, что, казалось, при ветре он будет раскачиваться вместе с верхушками деревьев. Скрюченными пальцами Кромахи сжимал деревянный посох, но ни разу не опёрся на него.
Тёмные глаза старика постоянно ощупывали всё вокруг. Мальчики затаились. Кромахи прошёл в свой дом, и вскоре из трубы начал идти дым.
Им было страшно, но Диклан как самый старший не мог показать братьям испуг и просто уйти. Заметив, что вороны задремали, и лишь сидящая над крыльцом птица иногда осматривала двор, он жестом показал младшим следовать за собой и начал тихо обходить дом, скрываясь в густых ветвях.
Заметив дыру в заборе, он опустился на четвереньки и пополз, что не слишком подходило принцу, но было в самый раз для озорника. Через пару минут все трое притаились под небольшим окном в задней части дома.
Кромахи спал поверх одеяла, раскинув в стороны руки в тёмном плаще, словно крылья ворона. По комнате разносился храп старика, а в печке, несмотря на зной, горел огонь. Языки пламени подогревали большой старый котелок.
— Явно что-то нечистое готовит! — шепнул Диклан братьям. Те одобрительно закивали. — Ну, сейчас мы его проучим!
Он уже приметил большой камень, что врос в землю в нескольких шагах от забора. Медленно и без лишнего шума братья подкрались к нему и попробовали поднять. Ничего не вышло. Тогда Дати начал быстро копать землю вокруг палкой, а старшие продолжали тянуть. Они едва сдерживались, чтобы не застонать от усталости и напряжения, но разбуженный колдун — не то, с чем они хотели бы столкнуться.
Наконец, валун поддался! Медленно, все вместе, мальчики потащили его к дому. Дармид как самый ловкий забрался на крышу. Осмотревшись, он кивнул братьям. С усилием Диклан и Дати подняли камень и помогли брату затянуть его наверх. Затем младший, а следом и старший тоже оказались на крыше.
Старая черепица заскрипела.
— Спускайся, лучше посмотри за Кромахи и вороном! — шепнул Дармид Диклану. — Мы справимся.
Тяжело дыша, братья потащили камень к трубе. Колдун спокойно спал, да и птица над крыльцом с важным видом чистила перья. В полуденный зной ей совсем не хотелось лишних движений.
Шаг за шагом, ближе и ближе... Последний рывок — и булыжник намертво застрял в трубе. Диклан наблюдал, как комната начала заполняться дымом.
На крыше Дати, радуясь удачной шутке, забылся и подпрыгнул от избытка чувств. Черепица треснула и, покатившись по склону крыши, посыпалась на дремлющего ворона. Взбудораженная птица взлетела, громко каркая. Чёрные глаза уставились на непрошеных гостей.
Диклан с ужасом увидел, как Кромахи вскочил с кровати и сразу уставился на него. Старика душил кашель, а лицо было искажено ненавистью.
— Бежим! — крикнул принц братьям.
Но те уже сами прыгали с крыши, уклоняясь от когтей ворона. Спасаясь, мальчишки устремились в лес, к опушке, где их ждали верные кони.
Оглянувшись, Дати завопил от ужаса: размахивая посохом за ними с необычайной для старика скоростью мчался Кромахи. Где-то в верхушках деревьев каркали многочисленные вороны, словно крича: «Хватай их! Хватай!» Чёрный плащ Кромахи цеплялся за ветки, но он не отставал. Свет, видимый из-за деревьев, дал принцам надежду.
Вырвавшись из леса, они вскочили на коней и помчались прочь от страшного места. Чёрная воронья стая летела за ними, каркая проклятия на своём ломаном языке. Лишь на подлёте к замку, когда стражники подстрелили несколько птиц, стая улетела обратно в земли своего Повелителя.
Взволнованный Король, которому уже доложили о прибытии сыновей, с неожиданной строгостью велел им рассказать о своём путешествии. Услышав, где те побывали, правитель схватился за голову. Он знал: Кромахи не прощал и куда более мелкие пакости. Но за окном было тихо до самого вечера, и Король ушёл в беспокойные сны. Мальчишки же, как свойственно многом юным умам, быстро позабыли о происшествии. Всего лишь ещё одно приключение, пусть и опасное — пригодится похвастаться перед ребятами, не больше.
На следующее утро Король проснулся от звуков спокойного и холодного голоса. Тон говорящего не был повышен, но его слова нашли правителя даже в отдалённой спальне. Стоя у ворот замка, Повелитель воронов продолжал свою речь. Никто из стражи не осмеливался его прервать.
—...и если твои сыновья, Король, думали, что это смешно, то смеяться предстоит мне над их незавидной судьбой. Пусть старший твой сын станет вором, что забирает даже последнюю монету. Законники никогда не оставят его в покое, а народ запомнит, чей он сын.
В тот же час в окно королевской спальни влетел большой чёрный ворон и, пронзительно каркая, уселся на столбик кровати.
— Средний отпрыск твой станет убийцей, чей нож рассечёт множество тел, а руки не раз будут запачканы кровью.
И занял второй ворон место на столбике кровати.
— Младший же наследник станет побираться на дорогах, прося жалкие гроши у каждого встречного.
Третья птица уставилась на короля.
— Наконец, кому как не отцу отвечать за проступки детей, которых он не смог воспитать? Живи до глубокой старости и смотри, во что превращает судьба отпрысков твоих!
Блеснув чёрным глазом, последний ворон посмотрел прямо на Короля.
— Таковы мои слова, и да будут они неизменны! — развернувшись, Кромахи медленно пошёл прочь от замка. Спустя несколько шагов он превратился в стаю воронов и совсем исчез из виду.
Бедный Король сразу слёг от горя. Оставленные колдуном птицы каркали днём и ночью, не давая спать всему замку. Придворный палач попытался их казнить, но сам лишился глаз под ударами острых клювов.
Был созван совет всех умнейших людей королевства. Рыцари и врачи, учёные и прововедники — все старались помочь правителю за шедрую награду. Но ни молитвы, ни алхимические растворы не снимали чары с королевской семьи.
Слухи об этой беде дошли даже до Карнауинских гор. Там тихо и мирно жил, довольствуясь парой акров земли, Тёмный Патрик. Не молодой и не старый, он растил картофель, чем и жил. Услышав печальные вести, Патрик взял узловатую палку из терновника да свои скромные пожитки и отправился из Донегола в Коннахт.
День за днём, ночуя то в полях, то в лесах, то у добрых людей, шёл Патрик. Обувь его, и без того не новая, успела износиться, а старое платье покрылось пылью множества дорог.
Королевские стражи очень удивились, увидев перед воротами замка странника в потрёпанной одежде и с красным узелком на палке. Тёмные глаза на обветренном лице смотрели прямо и с живым любопытством в них. Пустить человека в подобном виде к Королю было бы немыслимо, и солдаты хотели уже прогнать незваного гостя, как за него вступился один из учёных, что проходил мимо. Королю были нужны свежие мысли, даже если их принёс простолюдин.
Войдя в спальню, Тёмный Патрик с почтением поклонился Королю и его свите.
— Слышал я о твоей беде, славный правитель Коннахта. Тяжёлое бремя возложил на тебя старик Кромахи. Не с каждым стоит шутить и не каждую шутку, иначе судьба может заставить и плакать.
Придворные, разгневанные такой дерзостью, хотели было выгнать бедняка из замка, но Патрик продолжил свою мысль.
— Однако помочь тебе мне по силам. Пусть старший твой сын сам пойдёт дорогой закона. Станет он взимать налоги с богачей и бедняков в пользу казны твоей. А, если уж и позволит себе взять лишнего, закон не оставит его без защиты как своего.
Первая птица взметнулась и вылетела в окно.
— Среднего сына отдай учиться медицине. Нож лекаря тоже иногда ошибается, но то будут благородные смерти.
Второй ворон покинул замок.
— Младший же пусть станет голосом веры. Проповедник всегда готов собрать деньги на благое дело, и ему нет нужды стыдиться просить людей об этом. Ни в еде, ни в крове не откажут ему. Заодно прославит он и твоё имя.
И вновь одной птицей стало меньше.
— Ну а коль будет всё сделано так, как сказал я, ты сможешь увидеть достойную жизнь для своих детей. Возможно, не столь беззаботную, но и без поругания.
Последний ворон, с ненавистью каркнув Патрику в лицо, исчез, словно его и не было.
Через пару дней Королю стало лучше. Счастливый, он предложил Патрику мешок золотых монет, но тот отказался. Как всякому простому человеку ему было достаточно того отдыха и еды, что он получил в замке. Правда, новые башмаки Патрик всё же принял. Странствия были его жизнью.
Так Тёмный Патрик и вернулся к себе. До самой смерти он растил картофель и иногда бродил по землям Ирландии. Ведь не могло быть в них всё и всегда спокойно, а, значит, ему было, что сказать.*
*относительно вольный пересказ ирландской легенды автором
Автор: Владислав Шмелев
Больше рассказов в группе БОЛЬШОЙ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ