Медовый месяц Константина и Марины пролетел как один миг – страстный, яркий, полный надежд на счастливое будущее. Но теперь, когда схлынула первая волна эйфории, молодожены столкнулись с суровой реальностью семейной жизни. Костя, избалованный заботой матери, никак не мог привыкнуть к тому, что Марина не спешила потакать каждому его капризу. А она, в свою очередь, не собиралась становиться бесплатной домработницей, жертвуя своей карьерой ради прихотей мужа.
Субботнее утро началось с привычной суеты. Костя проснулся поздно и теперь спешно собирался на важную встречу с клиентами.
– Марин, ты видела мою белую рубашку? – крикнул он, роясь в шкафу.
– В корзине для белья, – донеслось из кухни.
Константин подошел к ванной и увидел, что его вещи так и лежат в корзине. Он нахмурился и направился на кухню.
– Ты мне даже рубашку с вечера не погладила? – спросил он, пристально глядя на жену.
Марина невозмутимо помешивала кофе:
– Утюг на подоконнике в гостиной, за шторкой.
– Да ты издеваешься? – возмутился Костя. – У меня встреча через час!
– А у меня вчера был дедлайн по проекту. Я работала до двух ночи, – парировала Марина.
– Мама всегда гладила мне рубашки! И завтрак готовила, и...
– То, что делала Любовь Григорьевна – это ее личное дело, – спокойно ответила Марина. – Я тебе не мама, Костя. Я твоя жена.
– И что, теперь мне самому все делать? – недоуменно спросил он.
– А почему бы и нет? Ты взрослый мужчина, пора бы научиться.
Костя раздраженно фыркнул и вышел из кухни, громко хлопнув дверью. Марина вздохнула, отставила чашку и пошла в гостиную за утюгом. Пока Марина гладила рубашку, Костя сидел в спальне, погрузившись в воспоминания. Он вспоминал, как мама всегда заботилась о нем: будила по утрам, готовила завтрак, собирала сумку в школу, а потом в институт. Даже когда он начал работать, Любовь Григорьевна продолжала опекать сына, словно маленького.
"Как же было хорошо", – подумал Костя, вздыхая. Но тут же в памяти всплыли и другие моменты: как мама контролировала каждый его шаг, как выбирала ему друзей, как настояла на его поступлении в экономический вместо художественного. Костя поморщился. Может, Марина и права? Может, пора научиться самостоятельности?
Но как же сложно менять привычки! Костя чувствовал себя потерянным и немного обиженным. Неужели Марина совсем не хочет о нем заботиться?
Понедельник начался с привычной суеты. Костя, наученный субботним опытом, сам погладил рубашку вечером. Марина оценила его старания одобрительным кивком.
– Марин, ты не забыла собрать мне обед? – спросил Костя, завязывая галстук.
Марина удивленно подняла бровь:
– А мы договаривались об этом?
– Ну как же... – растерялся Костя. – Ты же знаешь, что я обедаю на работе.
– Костя, я тебе не прислуга, – спокойно ответила Марина. – Суп в холодильнике, банка в шкафу. Сам можешь собрать.
– Да когда мне этим заниматься? – возмутился муж. – Я и так опаздываю!
– А я, по-твоему, не опаздываю? – в голосе Марины появились стальные нотки. – У меня, между прочим, важная презентация сегодня.
Костя почувствовал, как внутри закипает раздражение:
– Знаешь, когда мы женились, я думал, что ты будешь заботиться обо мне!
– А я думала, что вышла замуж за взрослого человека, а не за капризного ребенка! – парировала Марина.
Они замолчали, сверля друг друга взглядами. Костя первым нарушил тишину:
– Ладно, я куплю что-нибудь в кафе.
– Как хочешь, – пожала плечами Марина.
Костя схватил портфель и вылетел за дверь. Уже в лифте он понял, что впервые ушел на работу, не поцеловав жену на прощание.
День тянулся бесконечно. "Неужели так будет всегда?" – думал он, механически перебирая бумаги. Перед глазами стояло обиженное лицо Марины.
В обед Костя спустился в кафе. Глядя на невкусный салат, он вспомнил мамины обеды, заботливо упакованные в контейнеры. Но тут же в памяти всплыло и другое – как мама критиковала его выбор одежды, друзей, увлечений...
"А ведь Марина никогда так не делает", – вдруг осознал Костя. Она поддерживала его решение заняться фотографией, радовалась его успехам на этом поприще. Костя вздохнул. Может, она права? Может, пора научиться самостоятельности? Но как же сложно менять привычки!
К концу рабочего дня Константин принял решение. Он зашел в супермаркет и, помня о любимых блюдах Марины, купил продукты для ужина. "Я сам приготовлю", – решил он, чувствуя странную смесь волнения и гордости.
Костя, нагруженный пакетами с продуктами, еле втиснулся в лифт. "Надо же, первый раз сам в магазин сходил," – усмехнулся он про себя. Дверь в квартиру оказалась не заперта – Марина уже вернулась с работы.
– Я дома! – крикнул Костя, разуваясь в прихожей.
Тишина. Только какой-то шум с кухни. "Неужели все еще дуется?" – подумал он, направляясь на звук.
Марина металась по кухне, выдвигая и задвигая ящики. Её растрепанные волосы и сердитое бормотание не предвещали ничего хорошего.
– Эй, что случилось? – осторожно спросил Костя, ставя пакеты на стол.
Марина резко обернулась, её глаза метали молнии.
– А, явился! – выпалила она. – Где моя кружка?
– Какая кружка? – растерялся Костя.
– Синяя, с котятами! Ты её утром брал!
И тут до Кости дошло. Костя вспомнил, как утром второпях схватил кружку с недопитым кофе, собираясь допить по дороге. Но на работе навалились дела, и он совсем забыл про кружку.
– Я... кажется, забыл её на работе, – пробормотал он, чувствуя, как краснеет.
– Чудесно! – всплеснула руками Марина. – Просто замечательно! Сначала ты устраиваешь концерты из-за рубашек и обедов, а теперь таскаешь мои вещи на работу!
– Слушай, я же не нарочно...
– Конечно, не нарочно! – перебила Марина. – Ты вообще ни о чем не думаешь, кроме себя!
Костя почувствовал, как внутри закипает злость. Он хотел сделать сюрприз, а получил очередной скандал.
– Знаешь что, – процедил он сквозь зубы, – готовь сама свой ужин. А я пойду к маме. Она хотя бы ценит мою заботу!
Он развернулся и направился к двери, громко топая.
– Прекрасно, беги к мамочке! – донеслось ему вслед. – Пусть она тебя пожалеет!
Костя с грохотом захлопнул дверь. Уже на лестнице он понял, что забыл ключи. Возвращаться не хотелось. "Ну и ладно," – подумал он, выходя на улицу. – "Прогуляюсь, остыну немного.”
Костя брел по вечерним улицам, пиная камешки. Злость постепенно утихала, уступая место чувству вины. "Может, я действительно веду себя как ребёнок?" – промелькнула мысль.
Телефон в кармане завибрировал. Сообщение от Марины: "Прости. Давай поговорим?". Костя остановился, уставившись на экран. Пальцы зависли над клавиатурой. Наконец, он набрал: "Буду через 15 минут" и решительно зашагал домой.
В квартире царила непривычная тишина. Марина сидела на кухне, теребя салфетку. При виде мужа она подняла глаза:
– Я не хотела кричать, – тихо сказала она. – Просто эта кружка... Её подарила моя бабушка перед смертью.
Костя тяжело опустился на стул рядом:
– Марин... Мне правда жаль. Я обязательно верну её завтра.
Они помолчали. Костя смотрел на жену, такую родную и одновременно далёкую сейчас.
– Знаешь, – начал он, собираясь с мыслями, – я сегодня много думал. О нас, о маме... Кажется, я понял, почему мы постоянно ссоримся.
Марина подняла на него глаза:
– И почему же?
– Я привык, что обо мне заботятся, как о ребенке. А ты... ты хочешь равноправных отношений, верно?
Марина кивнула, её глаза заблестели:
– Да, Кость. Я хочу быть партнёром, а не нянькой.
– Я изменюсь, – серьёзно сказал он. – Но мне нужна твоя помощь. Я правда не умею многих вещей.
– А я не умею читать мысли, – слабо улыбнулась Марина. – Давай договоримся: ты учишься быть самостоятельным, а я буду терпеливее. И мы будем больше разговаривать, ладно?
Костя протянул руку и сжал её ладонь:
– Договорились. И знаешь что? – он кивнул на забытые пакеты. – Я купил продукты. Давай вместе приготовим ужин?
Марина рассмеялась, утирая выступившие слёзы:
– Отличная идея. С чего начнём, шеф-повар Константин?
Костя обнял жену, чувствуя, как напряжение последних дней отступает:
– Да хоть с пельменей! Главное, что вместе.
Они начали разбирать пакеты, подшучивая друг над другом и строя планы на вечер. В воздухе витало ощущение, что это начало чего-то нового в их отношениях.
Ужин удался на славу. Костя с Мариной, измазанные в муке и соусе, со смехом убирали кухню, когда зазвонил телефон. На экране высветилось "Мама".
Костя замер с тарелкой в руках. Марина кивнула:
– Ответь. Я пока закончу здесь.
– Алло, мам?
– Костенька! Как вы там? Я вот подумала – может, приеду к вам на выходные? Я пирогов напеку, рубашечки тебе поглажу...
Костя поймал настороженный взгляд Марины и глубоко вздохнул.
– Мам, знаешь... Давай лучше мы к тебе приедем? В гости. Ненадолго.
– Но как же... – растерялась Любовь Григорьевна.
– Мам, я тебя очень люблю. Но... я уже взрослый. И женатый. Нам с Мариной нужно учиться жить самостоятельно.
В трубке повисло молчание.
Марина обняла Костю за плечи:
– Ты молодец.
Он притянул жену к себе:
– Знаешь, а ведь это только начало. Нам еще многому предстоит научиться.
– Вместе справимся, – улыбнулась Марина.
Костя поцеловал ее в макушку. Кажется, их новая жизнь наконец-то начала налаживаться.