— Милая, я к маме съезжу, она просила помочь.
— Я думала, мы проведём этот день вместе. У меня ведь день рождения.
– Я вечером приеду, когда гости придут. А сейчас чего дома торчать? Готовить не нужно, помощь тебе не потребуется.
— Разрешите присесть за ваш столик?
Рита подняла глаза от экрана телефона. Возле её столика стоял приятный молодой брюнет и обворожительно улыбался. Окинув взглядом кафе, она поняла, что свободных столиков и правда нет.
— Конечно, — Рита улыбнулась ему в ответ.
Он поставил тарелку с салатом и стакан кофе на стол и уселся напротив неё.
— Меня зовут Степан, а вас?
Рита вопросительно посмотрела на него. Знакомства сегодня в её планы не входили, хотя молодой человек ей понравился.
— Ну, нам предстоит провести за одним столом не менее двадцати минут, а то и все сорок, если вы никуда не торопитесь. Не думаю, что нарочитое молчание будет уместнее, чем приятная беседа.
— Маргарита.
Степан оказался приятным собеседником: лёгкий, с юмором, умный. Допив кофе, она сама чиркнула на салфетке свой номер.
На следующий день он позвонил и предложил сходить в кино. Отношения завязались легко, словно так и должно было быть. Подругам она рассказывала об этом со смехом:
— Он так мастерски меня очаровал, я и сама не заметила.
— Держись за него, такой обаяшка, — подхватывали подруги.
— Одно меня смущает, — признавалась Рита самой близкой подруге Тоне, — что-то уж очень активно он расспрашивает про мою зарплату. Пока отшучиваюсь, но, чую, скоро он меня зажмёт в угол.
— Может, боится, что ты ждешь, что тебя содержать придётся?
— Возможно, — пожала плечами Рита.
Сам Степан зарабатывал, в общем, неплохо для их небольшого города, чем очень гордился. Правда, у Риты зарплата была раза в полтора выше.
— Не говори ему! — наставляла Тоня. — Мужчины не любят, когда женщины больше зарабатывают. Сбежит ещё.
В словах подруги явно было рациональное зерно, и Рита только серьёзнее стала оберегать тайну своей зарплаты:
— На жизнь хватает, — обтекаемо отвечала она.
Со временем настойчивый вопрос и уклончивый ответ стали просто-напросто игрой. В остальном же их отношения были для Риты чем-то по-настоящему особенным. Между ними была настоящая, искренняя духовная близость. Поэтому, когда через полгода Степан сделал ей предложение, она согласилась, не раздумывая. Они подали заявление в ЗАГС и съехались.
Жить решили в Ритиной однушке, у Степана своего жилья пока не было. Вот тут-то вопрос о заработке каждого из пары встал уже всерьёз. Нужно было решить, как будет формироваться семейный бюджет.
— Ну, мою зарплату ты знаешь, а ты сколько зарабатываешь?
Памятуя наставления подруги, Рита существенно занизила сумму, чтобы она получилась чуть ниже, чем у возлюбленного.
— Ну нормально, — кивнул Степан. — Теперь смотри, я рассчитываю со временем купить себе отдельную квартиру, будем сдавать ее потом, а пока я буду откладывать на неетысяч по десять с каждой зарплаты. Плюс треть от нееуходит в качестве алиментов на сына от первого брака.
— Так, — напряглась Рита, — какого сына? Какого брака? Ты не говорил, что был женат.
— А ты и не спрашивала, — подмигнул Степан. — Да и когда это было? Ещё в универе расписались по дурости, прожили от силы год да разбежались. А потом оказалось, что она уже ждала ребёнка, так у меня появился сын. Я ни с женой бывшей, ни с сыном не общаюсь, за это ты не переживай, но от алиментов-то куда денешься?
— Понятно, — выдавила Рита.
Это для нее был весьма неприятный сюрприз. Она даже не знала, как на него реагировать. Но, чуть подумав, решила, что ничего страшного, в общем, не происходит. Да, он умолчал о сыне, ну так и она с ним не до конца честна. Ну не отменять же из-за этого свадьбу. А Степан тем временем продолжал:
— Также мне нужны деньги на бензин, на текущие расходы по мелочи, на зал, так что в семейный бюджет я готов вкладывать около десяти тысяч. У тебя затрат поменьше: квартира уже есть, алименты платить не надо, так что, я думаю, ты и двадцать тысяч вложить можешь, правильно?
— Не совсем, мне нужны деньги на маникюр и педикюр, стричься нужно регулярно, косметика опять же. Так что не больше пятнадцати.
— Давай купим тебе эту ультрафиолетовую лампу, будешь сама себе ноготочки делать.
— Стёп, я не умею и не горю желанием учиться. И я работаю с людьми, я должна выглядеть аккуратно всегда. Так что эти траты не обсуждаются.
Степан сначала поджал губы, но возражать не стал. В конце концов, и так получалось, что Рита будет вносить больший вклад в семейный бюджет, чем он.
До свадьбы они немного попривыкли и попритёрлись, разобрались в бытовых привычках друг друга и, где надо, нашли компромиссы.
Свадьбу отпраздновали просто и скромно, ни у одного из них не было потребности устраивать помпезные и неоправданно дорогие гуляния. Поэтому на торжестве присутствовали только самые близкие: родители, несколько друзей с обеих сторон, да и всё.
И зажили молодые, можно сказать, душа в душу. Лишь изредка возникали у них какие-то разногласия. Свободные деньги, образовавшиеся у Риты в результате ее недомолвок, она складывала на счет матери. Да и с остальных особо не шиковала, тоже удавалось откладывать некоторую сумму каждый месяц. Немного подкопив, Рита решила порадовать себя и любимого новым красивым платьем. Она давно на него облизывалась, но у мужа денег просить не хотелось.
И вот в один прекрасный день она забежала в торговый центр после работы, покрутилась минут десять перед зеркалом, да и купила платье мечты, предвкушая влюбленный взгляд Степана.
И он действительно смотрел на нее восхищенно: платье ей невероятно шло. Он подошел к ней со спины, собрал волосы, перекинул на плечо, освобождая шею, наклонился и поцеловал в ключицу. А когда выпрямился, его взгляд случайно упал на бирку с ценником.
Он внезапно напрягся, схватил бирку пальцами и закричал:
— Сколько стоит твое платье? Разве мы можем себе это позволить?
— Восемь тысяч оно стоило, — растерянно ответила Рита. — Нормальный ценник.
— Нормальный? Да конский он, вон в соседнем доме магазин, там за полторы тысячи платья висят.
— И расползаются прям там, на вешалках, по швам. Стёп, ты чего так завёлся? Я из своих денег несколько месяцев на него откладывала, в семейный бюджет не лезла, тебя ни о чем не просила. На тебе не экономила.
— Да лучше бы эти деньги в семейный бюджет сложила, а то прибедняешься, что больше пятнадцати вкладывать не можешь. Так, я всё решил, с этого момента будешь мне все чеки показывать, чтоб я мог контролировать твои траты.
Рита удивленно уставилась на мужа.
— Ты ничего не перепутал? Мы сразу договорились, как деньги распределяем, тебя всё устроило. Свои обязательства я выполняю, остальное — мое дело.
Степан нехотя согласился с ее словами. Но платье это невзлюбил.
А в следующем месяце он вдруг подошел к ней с финансовой просьбой:
— Рит, дай мне пять тысяч. Сыну куртку на осень надо, он что-то за лето так вымахал, мы не ожидали такого рывка, думали, в прошлогодней походит.
Рита испытывающе посмотрела на мужа. Он ведь и так треть зарплаты бывшей жене отдает, из-за чего и в семейный бюджет меньше денег вкладывает. И еще она должна что-то им отдавать? С чего бы?
Впрочем, мальчишку ей стало жаль. Он же не виноват, что родители бюджет не рассчитали.
— У меня свободных только две. Можем из семейного бюджета взять, но тогда придется чуть ужаться.
— С чего бы? У тебя, значит, на платье деньги есть, а ребенку на куртку нет?
— Я на платье по две тысячи и откладывала. Можешь посчитать, сколько копила. Больше нет.
— Нужно больше экономить!
— Я тебе это и предлагаю!
В итоге она действительно отдала свои две тысячи, а недостающее они взяли из семейного бюджета. Рита постаралась сделать так, чтобы брешь была как можно менее заметна, но Стёпа все равно временами ворчал, что в холодильнике нет его любимой ветчины или сыра.
Ещё через месяц Рита снова понадеялась отложить в свою
копилку пару тысяч, но Степан и в этот раз пришёл к ней с денежной
просьбой:
— У мамы пломба выпала, надо бы помочь заменить.
К свекрови Рита относилась с глубоким почтением, но остро нуждающейся в финансовой помощи её не считала. Не старая ещё женщина, замужем, оба работают. Может, не за самые большие деньги, но точно не бедствуют. Так почему зубы свекровь должна делать за счёт Риты?
Тем более что у неё скоро день рождения, и она планировала его отмечать.
После долгих препирательств деньги на пломбу для свекрови решено было дать из семейного бюджета, а значит, и ужаться пришлось сильнее, чем в прошлом месяце.
Рита чувствовала себя разбитой и подавленной. Ей очень не хватало ощущения лёгкости, праздника, поэтому она, как спасения, ждала своего дня рождения. И вот, наконец, он настал. Утром Рита проснулась одна. Степан встал раньше и куда-то тихонько ушёл. Рита подумала, что он готовит ей какой-то сюрприз.
И действительно, минут через тридцать Степан вернулся домой, заглянул в комнату и заулыбался:
— Радость моя, ты проснулась! С днём рождения, любимая, — он выудил из-за спины букет белых роз. В букете сверху торчала забавная открытка.
Рита радостно вскочила с кровати, обняла и поцеловала мужа и приняла от него букет. В нём она, честно говоря, рассчитывала найти и подарок.
Но, кроме открытки с банальной подписью, Степан даже имя своё внутри не чиркнул, в букете ничего не было. Муж, заметив её разочарование, обнял её со спины и прошептал:
— Прости, любимая, пока могу одарить тебя только так. Сама понимаешь, нам нужно экономить.
Рите было обидно. Они и так экономили. Даже день рождения её договорились отметить чаем с тортиком, а не полноценным праздничным столом, как она привыкла. Ещё и без подарка её оставили.
Задумавшись, она не сразу услышала, что говорил ей муж:
— Милая, я к маме съезжу, она просила помочь.
— Я думала, мы проведём этот день вместе. У меня ведь день рождения.
– Я вечером приеду, когда гости придут. А сейчас чего дома торчать? Готовить не нужно, помощь тебе не потребуется.
Степан помахал ей рукой и скрылся за дверью.
Рита расплакалась. Как-то всё катилось под откос, они со Степаном всё больше отдалялись друг от друга. И всё началось с этого проклятого платья. И чего Степан так на неё взъелся из-за него?
И что теперь, весь день сидеть одной и ждать, когда он соизволит вернуться, чтобы просто попить с ней и парой её подруг чаю? Ну нет, это просто издевательство какое-то. В конце концов, у неё-то деньги есть. Она позвонила подругам и предложила перенести празднование на дневное время и пойти в их любимое кафе. А мужу она просто ничего не скажет, раз уж и он с ней взаимодействовать не хочет.
В итоге свой день рождения она провела просто чудесно, и если бы не утренняя выходка мужа, она была бы просто счастлива.
Вечером, когда пришёл муж, она сказала, что у неё разболелась голова и она отменила чаепитие, тем более им же надо экономить. Степан одобрительно закивал, а Рита пошла спать.
Следующим был день рождения свекрови, через три недели после Ритиного. И к нему Степан начал готовиться чуть ли не на следующее утро. Он все уши прожужжал жене о том, какие ужасные сковородки в доме у его матери и как важно купить хороший набор новой посуды. Удовольствие это, кстати, не из дешёвых, супругам снова пришлось как-то подпиливать семейный бюджет, хотя и из своих денег Рита безропотно выделила некую сумму.
А вечером накануне дня рождения свекрови к Рите на минутку заскочила коллега, передала папку с документами по работе. Среди прочих документов в папке лежала и Ритина расчётка за последние полгода.
Что уж там утром Степану понадобилось у Риты в столе, теперь уже никак не узнать. Вот только на глаза ему попалась та самая расчётка, из которой видны были истинные заработки Риты. Внимательно изучив бумажку, Степан снова раскричался:
– Это значит, мы полгода уже ужимаемся везде, где только можно, ни матери помочь, ни сыну. Да что там, я даже тебе нормальный подарок купить не смог, а ты, оказывается, деньги лопатой гребёшь.
Напуганная напором Степана, Рита сначала начала оправдываться:
– Стёп, ну я просто не хотела говорить, что зарабатываю больше тебя. Боялась, что ты будешь чувствовать себя неловко.
– Да, конечно, удобно так говорить и втихаря тратить семейные деньги на свои капризы.
В голове Риты словно что-то щёлкнуло. С чего это вдруг это семейные деньги? Он сам предложил вкладывать в семейный бюджет фиксированную сумму. При этом она и так вносила большую часть, чем он.
Её молчание Степан расценил по-своему:
– Теперь будешь отдавать мне всю зарплату, а уже я решу, как ею распоряжаться. Наконец-то смогу нормально помогать маме, а не клянчить у тебя жалкие копейки. А ты пока научишься экономить.
Она ошарашенно смотрела на него и вспоминала, как постепенно менялся некогда такой близкий и дорогой человек. И как она менялась сама. Изначально ведь она и правда чувствовала себя виноватой за своё умолчание, можно даже сказать, ложь. А сейчас она радовалась, что держала точную сумму заработка в тайне.
Степан продолжал распинаться:
– И в гости к маме я тебя сегодня не возьму, посиди дома и подумай о своём поведении.
– Да, ты прав, не стоит нам больше где-то появляться вместе. И жить тоже. Раз я такая ужасная лгунья и транжира, давай, милый, просто разведёмся.
Муж, не ожидавший такого поворота, какое-то время молчал, а затем заявил:
– Ты меня выгоняешь? Ты не смеешь! Да ты сама ещё прибежишь мириться.
Он подхватил коробку с подарком и выскочил за дверь. А Рита, немного успокоившись, принялась собирать его вещи.
Вернулся Степан посреди ночи, минут двадцать звонил в дверь, так как Рита заперла её на щеколду. Она была уверена, что он вернётся утром, во всяком случае, когда они собирались к свекрови вместе, обсуждался именно такой вариант: остаться ночевать у свекрови.
Рита нехотя встала с дивана, накинула халат и поплелась открывать дверь. Недовольно глянув на Степана, она выставила в подъезд чемодан с его вещами и захлопнула дверь.
– Если я что-то забыла, заберёшь потом.
– Я думал, ты за ночь перебесишься и поймёшь, что я прав!
– Как видишь, не поняла.
Развестись быстро не получилось. Степан всячески затягивал процесс, просил время на примирение или не являлся на заседания якобы из-за болезни. В итоге процесс затянулся почти на полгода. Но в итоге их, конечно же, развели.
Этот день Рита ещё долго отмечала как самый настоящий праздник.