Любовь – не менее таинственное и загадочное явление, чем процесс образования нашей Вселенной, или свойства темной материи, физического вакуума, бозона Хиггса или аномалии Бермудского треугольника.
С древнейших времен существует множество толкований этого явления – религиозно-философских, поэтических, научных и просто бытовых. Остановимся на некоторых из них.
Большая российская энциклопедия дает такое определение: «Любовь – интимное и глубокое чувство, устремленность на другую личность, человеческую общность или идею. Любовь необходимо включает в себя порыв и волю к постоянству, этическое требование верности. Любовь возникает как самое свободное и непредсказуемое выражение глубин личности; её нельзя принудительно ни вызвать, ни преодолеть. Важностью и сложностью явление любви определяется тем, что в нем, как в фокусе, пересеклись противоположности биологического и духовного, личностного и социального, интимного и общезначимого. С одной стороны, половая или родительская любовь включает в себя здоровые биологические инстинкты, общие у человека с животными, и немыслима без них. С другой стороны, любовь к идее может представлять собой интеллектуальный восторг, возможный только на определенных уровнях культур…» «Подлинная сущность любви состоит в том, чтобы отказаться от сознания самого себя, забыть себя в другом «я» и, однако, в этом исчезновении и забвении впервые обрести самого себя и обладать собою» (Георг Вильгельм Фридрих Гегель).
Древние мыслители видели в любви космическую силу, подобную силе тяготения. Например, для Эмпедокла (V век до н.э.) вся история космоса – это противоборство двух конструктивных энергетических начал: любви и ненависти [https://bigenc.ru/c/liubov-6b0366].
Аналогично определение в Википедии: «Любовь – чувство, свойственное человеку (о том, что это чувство может в какой-то мере быть свойственно и животным, почему-то не говорится. – Н.П.), глубокая привязанность и устремленность к другому человеку или объекту, чувство глубокой симпатии.
Любовь включает в себя ряд сильных и позитивных эмоциональных и психических состояний, от самой возвышенной добродетели и до самого простого удовольствия. Примером такого широкого диапазона значений является тот факт, что любовь матери отличается от любви супруга, которая, в свою очередь, отличается от любви к еде или любви к Родине … Чаще всего любовь характеризуется как чувство сильного влечения и эмоциональной привязанности. Чувство, противоположное любви, называется ненавистью…» [https://ru.wikipedia.org/wiki/Любовь].
Социологический словарь краток: «Любовь – эмоционально окрашенное отношение к определенному объекту (человеку, предмету, идее и т.д.), выражающееся в потребности идентефикации с ним» [Социологический энциклопедический словарь. – М.: Изд-во НОРМА, 2000, с.163].
Известно, что в объективной реальности (в Универсуме) все явления, силы и субстанции обладают двойственным (биполярным) характером: плюс (+) и минус (-), тепло-холод, северный и южный полюса и т.д.
Любым началам свойственна двойственность. Так, субстанциальное начало пневма (ци) состоит из взаимосвязанных между собой противоположностей – инь и ян (женского и мужского начал); добротолюбие проявляется в виде добрых и недобрых действий – добра и зла; магнитные силы представлены северным и южным полюсом и т.д. Дуальные начала противоположны, но взаимосвязаны, действуя как пара противоположностей, они создают движение, образуют новые сущности и явления
Так принято в нашем мире.
Нетрудно заметить, что в приведенных энциклопедических определениях, любовь трактуется как чувство, эмоциональное состояние. Однако еще в древности любовь рассматривалась и как космический принцип, как энергетическое начало Мироздания. Исходя из этого, я выдвинул гипотезу о том, что любовь, как явление энергетическое и биполярное, возникает в результате взаимодействия двух начал: энергии любви и противоположной ей энергии ненависти (враждебности, агрессивности); взаимодействие этих противоположных начал создает общую – жизненную энергию (интегральную энергию любви). (Пояснения: под энергией здесь понимается скалярная физическая величина, являющаяся единой мерой различных форм движения и взаимодействия сущностей и явлений объективной реальности. Ненависть – сильное, отрицательно окрашенное деструктивное чувство, отражающее отвращение и враждебность к объекту ненависти (человеку, группе лиц, неодушевленному предмету, явлению и проч.). Агрессивность – или враждебность – устойчивое свойство личности, выраженное в предпочтении использования насильственных способов для причинения вреда окружающим, либо подобное аффективное состояние (гнев, ярость, злость).
Враждебность (ненависть) – противоположность любви
Объектом нашего исследования является не только любовь, но и её противоположность, каковой с древних времен принято считать враждебность, или ненависть, или агрессивность. (Психологи склонны усматривать тонкие нюансы различий между этими понятиями, но для нашей темы они несущественны.) Главный вопрос, на который мы пытаемся найти ответ: как взаимодействуют эти два полюса, два коренных начала – с одной стороны, начало, которое условно можно назвать «положительным» (любовь, симпатия, приязнь, нежность, дружелюбие, миролюбие, взаимопонимание, тяготение к другому существу, эмпатия, сочувствие, сострадание и тому подобные проявления), с другой стороны, начало, которое можно назвать «отрицательным» (ненависть, неприязнь, враждебность, злоба, агрессивность и другие подобные проявления)? И что происходит в результате взаимодействия этих двух начал?
Сегодня едва ли у кого вызывает сомнение единство и неразрывность различных проявлений любви и ненависти. Об этом ярко пишет выдающийся этолог Конрад Лоренц, твердо убежденный, что не бывает любви без агрессии так же, как – ненависти без любви: «В каждой настоящей любви спрятан такой заряд латентной агрессии, замаскированной узами партнеров, что при разрыве этих уз возникает тот отвратительный феномен, который мы называем ненавистью» [Лоренц К. Агрессия (так называемое зло). – М.: «Прогресс», «Универс», 1994, с. 192].
Психолог Ролло Мэй также утверждает, что без агрессии, насилия и сопутствующего им риска жизнь обойтись не может. «Мы будем сталкиваться со вспышками насилия до тех пор, пока людям будет недоставать значимых переживаний. Каждому человеку необходимо чувство значимости, и если общество не может дать его человеку, или хотя бы предоставить возможность стать значимым, то это чувство будет достигаться деструктивными способами». Больше того, считает Мэй, каждый из нас нуждается в том, чтобы в его окружении был враг. Враги делают нас бдительными, мы нуждаемся в их критике. Враги нужны нам так же, как друзья [Мэй Р. Сила и невинность. – М.: Смысл, 2001, с. 218, 303].
Известный приматолог и антрополог Ричард Рэнгем считает, что в самом начале эволюции, мы, люди, скорее всего, были более драчливыми, чем сейчас. Но для современного человека характерен, по сравнению с другими приматами, довольно низкий уровень реактивной агрессивности в повседневной жизни, однако исключительно высокий уровень насилия во время войн [Рэнгем Р. Парадокс добродетели. – М.: АСТ: CORPUS, 2023, с.188,40].
Выдающийся философ, психолог и социолог Эрих Фромм также придает большое значение агрессии. Он считает, что важно учитывать, с каким видом агрессии мы имеем дело: с агрессией злокачественной или доброкачественной. Доброкачественная агрессия способствует поддержанию жизни и является результатом эволюционного закрепления, т.е. адаптивной. По мнению Фромма, стоит бороться только с социально опасными, мешающими адаптации формами агрессивного поведения, потому что недостаток адаптивной агрессии приводит к недоразвитию Я-личности, блокированию актов самореализации и самоутверждения, повышению инфантильности. А злокачественная агрессия деструктивна [Фромм Э. «Иметь» или «быть». – М.:АСТ, 2007, с. 22].
Более того. В жизни есть немало ситуаций, когда насилие является непременным атрибутом любви, или предшествует ей. Сексолог и психоаналитик Отто Кернберг отмечает, что агрессия является составной частью сексуального опыта как такового, при этом опыт проникновения, внедрения и опыт, когда в тебя проникают, входят, включает в себя агрессию, служащую любви, используя при этом эротогенный потенциал переживания боли как необходимой составной части несущего наслаждение слияния с другим в сексуальном возбуждении и оргазме. Агрессия приносит удовольствие, поскольку она является элементом любовных отношений [Кернберг О. Отношения любви: норма и патология. – М.: «Класс», 2000, с. 25, 27].
Немало сторонников еще более радикальных позиций. Так, еще Гераклит (VI-V вв. до н.э. ) прославлял войну, считая, что только вражда и война создают между людьми правильные отношения; нужно стремиться не к миру, но к войне, помня, что только через причинение зла лежит путь к достижению добра [Досократики. – Минск: Харвест, 1999, с. 257, 296].
Социолог Георг Зиммель убежден, что враждебность не просто характерна для отношений между людьми, она является изначальной потребностью человека (т.е. потребностью адаптивной), а во взаимоотношениях примитивных групп она доминирует.
Социолог Георг Зиммель о враждебности: «О естественной враждебности между человеком и человеком говорят скептические моралисты, для которых homo homini lupus est: «В несчастье наших лучших друзей есть нечто, не вполне для нас неприятное». «Эмпирически, согласно рассудку, человек является просто эгоистом, и обратить этот естественный факт в его противоположность уже никогда не сможет сама природа … Видимо, данная враждебность оказывается, по меньшей мере, некоторой формой или основой человеческих отношений наряду с другой – симпатией между людьми.<…>
На мысль о том, что существует, изначальная потребность во враждебности, часто наводит и невероятно легкая внушаемость враждебного настроения. <…>
Интересы различного рода столь часто побуждают к борьбе за определенные блага, к оппозиции определенным личностям, что вполне вероятно, в качестве остатка в наследственный инвентарь нашего рода могло перейти состояние возбуждения, само по себе побуждающее к антагонистическим выражениям.
Известно, что … взаимоотношения примитивных групп почти всегда враждебны. Пожалуй, самый радикальный пример – индейцы, у которых каждое племя считалось находящимся в состоянии войны с любым другим, если с ним не был заключен внятный мирный договор» [Зиммель Г. Человек как враг.//Социологический журнал, 1994, №4, с. 501, 502, 504].
Философ Сатпрем идет ещё дальше, утверждая, что «не только «дурные мысли» или «злая воля» несут в себе насилие; нет ничего более агрессивного, чем добрые намерения, высокие чувства, альтруизм – в любом случае это эго, выпячивающее себя под видом нежности или насилия. Мы цивилизованны только на поверхности. Под нею в нас продолжает жить каннибал» [Сатпрем. Шри Ауробиндо, или Путешествие сознания. – СПб: «АЛЕТЕЙА», 1992, с. 45].
А историк Борис Поршнев утверждает, что люди – единственный вид, внутри которого систематически практиковалось взаимное умерщвление. Это – так называемая адельфофагия, или умерщвление и поедание части представителей своего собственного вида. Она, – по убеждению Поршнева, – и привела к возникновению рода человеческого – Homo sapiens [Диденко Б.А. Цивилизация каннибалов: Человечество как оно есть. – М., 1996, с. 7]. Эта идея Поршнева кажется фантастической и противоестественной, но она, в какой-то мере аргументированно объясняет тот невероятный скачок, сделав который, человек разумный резко оторвался от животного мира. Однако вряд ли этот скачок обусловлен только каннибализмом, и в этом плане аргументы именитого ученого трудно считать достаточными…
Таким образом, мы неожиданно обнаруживаем, что непременными спутниками проявлений любви являются проявления агрессивности, которые сосуществуют, взаимодействуют, дополняют друг друга и «работают» на человека совместно. И любовь, и агрессивность являются адаптивными качествами человека.
Продолжение здесь
Tags: Эссе Author: Пернай Николай
Книга автора здесь