Они жили вместе пятый год, но последнее время их отношения немного охладели. Жизнь с ипотекой и кредитами превратила их в пару, где страсть уступила место рутине.
Марина — невысокая девушка с длинными каштановыми волосами, обычно собранными в небрежный хвост. Несмотря на работу на пищевом производстве, где она лепила вареники и пельмени, ее лицо оставалось свежим и не по возрасту юным. Когда-то она грезила о своем деле, однако мечты об открытии собственного кафе со временем стали казаться все более далекими.
Денис, ее муж, высокий, с темными вьющимися волосами, работал консультантом в салоне связи. Хотел уйти в IT, но на учебу то времени не хватало, то желания уступили место решению проблем, да и силы угасали. Их доходы были скромными, и это порождало тихое напряжение.
Они встретились в магазине электроники, когда Денис помог Марине с оплатой телефона. У нее украли телефон, и она на последние деньги пришла в салон купить хоть что-то, чтобы иметь связь. Он помог ей оформить кредит на телефон, а после, как оказалось, еще и внес самостоятельно часть суммы за него. Тогда это было неожиданное, почти волшебное знакомство. Роман закрутился стремительно, и также быстро она перебралась к нему жить из общежития, где снимала комнату. Но теперь воспоминания об этом кажутся далекими и потускневшими. Их жизнь свелась к обычной рутине: работа, кредиты, бытовые хлопоты. Финансовые трудности становились все ощутимей, и каждый день они словно шагали по тонкому льду, осторожно избегая лишних тем, которые могли бы вызвать ссору.
Одним обычным вечером Марина пришла домой поздно — день на производстве затянулся из-за проблем с оборудованием и избытка заказов. Сняв куртку и обувь, она устало потянулась. В квартире стояла тишина — Денис был еще на работе. Он часто задерживался, подрабатывая после основной смены, чтобы покрыть их расходы на кредиты. Квартира, в которой они жили, была крохотной, зато своя. Места едва хватало для дивана, кухонного стола и телевизора, который купили родители Дениса. Их помощь ощущалась тяжелым грузом: каждый раз это напоминало Марине, что родители спасают их от финансовой пропасти. С одной стороны, она была им безмерно благодарна за помощь, но с другой, понимала, что именно из-за этого, мать Дениса относиться к ней немного придирчиво.
Она устало вздохнула, посмотрела на телефон, открыла чат с мужем. Последние месяцы они все больше общались короткими, сухими сообщениями. Передумав писать, девушка заблокировала экран телефона, так и не напечатав ни слова мужу. Она вспомнила, как когда-то Денис казался ей воплощением мечты о стабильности, которой ей не хватало в детстве. Родители развелись, когда ей было 16, и именно тогда, когда ей особенно была нужна их поддержка, она осталась один на один со своими проблемами в старших классах, первой любви, друзьями и окончанием школы. Марина выросла с ощущением, что должна всего добиваться сама.
С Денисом она надеялась построить семью, но после свадьбы жизнь изменилась: работа, ипотека, редкие моменты отдыха. Он, хоть и старался, погружался в свои заботы, а Марина все чаще чувствовала себя чужой даже в их доме. Свекры помогали, но это каждый раз напоминало о зависимости. Вот и в этот раз,вернувшийся поздно Денис сообщил,что снова часть ипотеки погасили его родители. Марина поджала губы, но промолчала,хоть и понимала,что муж ждет ее реакции.
— Знаю, что тяжело, — сказал он.
— Что будем делать? — наконец спросила Марина, — стараясь спокойно найти рычаги давления, при этом не загоняя его в угол.
— Пока как есть. Работа, ипотека… Все наладится, — ответил Денис, — я вот подумал, может еще подработку возьму.
Марине его слова казались пустыми. Это был не первый раз, когда муж рисовал в голове воображаемый выход из ситуации и обещал, что что-то решил, а после так ничего и не предпринимал, но она не стала спорить. Он ведь тоже устал. Она пожала плечами и махнула головой в знак согласия. Спорить не хотелось, да и результата бы это итак никакого не дало.
Все изменилось через пару дней после их разговора. Еще раньше Марина заподозрила неладное: цикл часто сбивался, поэтому задержки случались, но прошло уже 1,5 недели, и она стала беспокоиться. Заподозрив неладное, она забежала в аптеку после работу и купила тест на беременность. И вот теперь она сидела в ванной, сжимая тест на беременность с двумя четкими полосками. Сердце бешено колотилось, дыхание сбивалось, вокруг была тишина. Она смотрела на эти размытые черточки, до конца не осознавая еще, что ждет ребенка: как это могло произойти? Они с Денисом всегда были осторожны, ведь договаривались, что сейчас не время для детей, поэтому и не планировали. Марина машинально коснулась живота, представив новую жизнь и изменения, что могли ждать их молодую семью после появление на свет малыша. Может, ребенок все изменит — сблизит их, даст новую цель?
Она вышла из ванной, ее сердце замирало в ожидании разговора. Муж сидел на диване, уткнувшись в телефон.
— Денис, отвлекись на секундочку, нам нужно поговорить, — начала она, дрожа от одной только мысли, как он может отреагировать.
Он отвел взгляд от экрана и сразу заметил ее взволнованное выражение.
— Что-то случилось? — спросил он.
Марина протянула ему тест. В воздухе на минуту повисла тяжелая тишина. Он замер, держа тест в руках.
— Это...ты что беременна? — переспросил он ее, не желая признавать очевидный факт.
— Слушай,я знаю, о чем мы говорили, но может, это наш шанс? Мы справимся… Для детей никогда нет времени, но… — начала быстро искать слова жена.
— Какой шанс, Марина? Мы же договаривались, что пока рано! У нас такое положение... Какой ребенок?! Мы не можем себе это позволить! Ты видела, сколько долгов? Мы хотели машину, а ты хочешь ребенка? — разрозился громом Денис.
Марина почувствовала, как внутри обрывается нить надежды на то, что они без боя придут к общему консенсусу. Она ожидала шока, но не такой категоричной реакции. Надежды угасали.
— Но это наш ребенок, — пыталась успокоить она мужа, — нельзя же вот так просто…
— Я с тобой честен, и хочу только, чтобы ты была с собой тоже честна: сейчас не время. Ты должна прервать беременность, — холодным и, как показалось Марине, абсолютно бесчувственным тоном, оборвал он ее дискуссию.
Слова мужа ударили будто током. Марина не могла поверить, что он это произнес на полном серьезе. Вспомнилось ее детство, когда родители расходились, оставляя ее ненужной и лишней. Она не хотела, чтобы ее ребенок прошел то же самое.
— Ты действительно этого хочешь? — прошептала она, не сдерживая слез.
Лицо Дениса стало мягче, но он быстро вернулся к жесткости.
— Я не хочу утонуть в долгах, солнце. Мы оба понимаем, что сейчас ребенок — катастрофа. Если ты его оставишь, как мы будем жить? На подачки моих родителей? Твои точно не помогут.
— Я не могу, — сказала она наконец, горько, — я не могу сделать аборт. Это не только тебе решать, родиться этому ребенку или нет.
— Но ты не можешь заставить меня стать отцом. Я не готов,понимаешь? Я не хочу, не сейчас, — выдал он ей в ответ.
Эти слова прозвучали холодно и окончательно. Марина поняла, что проблема не только в ипотеке или деньгах. Денис просто не хотел той семьи, о которой мечтала она. Все ее представления о совместном будущем разбились о маленький пластиковый тест с двумя полосками, которые мечтают увидеть миллионы женщин.
Прошло несколько дней, и Марина все еще не могла переварить случившееся. Внутри нее что-то сломалось. Но в тот вечер, когда свекровь узнала о беременности, все окончательно изменилось. Марина сидела на кухне, когда в квартиру вошли Денис и его мать, Людмила Васильевна.
Свекровь была властной женщиной, которая смотрела на невестку практически всегда с недовольством. Она прошла в кухню и, будто не замечая девушку, села за стол. Денис остался в дверях, не зная, как себя вести. Но и видно было, что особо вмешиваться в разговор он не планирует.
— Сын мне все рассказал. Я знала, что это когда-нибудь случится. Ты всегда была безответственной. Вы не справляетесь, у вас ипотека, и кто вам помогает? Мы с отцом! А ты хочешь ребенка в этот хаос? Мы помогаем вам, потому что любим своего сына, а теперь ты хочешь, чтобы мы еще и твоего ребенка содержали? — наскочила она на несчастную девушку.
Слова свекрови пульсировали в голове, но она старалась не показывать, как ей больно. Она пыталась сдержать слезы, осознавая, как свекровь открыто выражает свое к ней презрение. Денис же продолжал стоять в стороне, молча, даже не пытаясь вмешаться и защитить свою жену.
— Ты понимаешь, что должна прервать беременность? — спросила Людмила, словно это был не вопрос, а приказ, — это единственное правильное решение. Ты себя содержать не можешь, куда тебе еще ребенка, дура?!
Девушка вскочила со стула и убежала в спальню, разрыдавшись в голос. Ее жизнь и мечты о счастливой семье стали рассыпаться прямо на глазах, словно карточный домик, и она уже не могла сопротивляться происходящему. Нужно было выбирать: остаться на улице с ребенком, которого понятия не имела, кто ей поможет поднять на ноги, либо сделать аборт и планировать жизнь, надеясь, что всему будет свое время.
На следующий день она позвонила в клинику и договорилась о прерывании беременности. Врач назначил визит через неделю. Дни до приема неслись, как будто приближалась казнь. Каждый день внутреннее состояние Марины ухудшалось. Мысли об аборте разъедали ее изнутри. При этом муж стал смотреть на нее с отчуждением, как будто ее беременность — это не его проблема, а ее вина. Их разговоры сократились еще больше, а в его взгляде появилась усталость и раздражение.
Хуже всего было давление со стороны свекрови, которая приходила почти каждый день. Она и раньше вмешивалась во все аспекты их жизни и провоцировала ссоры, подначивая Дениса на ссоры с женой, но сейчас, будто с цепи сорвалась.
— Сыночка, — говорила она, сидя с ним на кухне, — ты только посмотри на ваши счета. Как ты собираешься обеспечивать семью с таким долгом? Что это за семья такая? Играете во взрослых, а сами не способны даже себя содержать. Твоя жена приносит только убыток в дом. Почему она не сменит работу? То, чем она занимается не серьезно. Ее зарплата не покрывает даже ваш расход на питание. Получается,что все на тебе, на твоей шее. Как долго ты сможешь тянуть сам семью и терпеть это все?
Денис молча кивал, даже не пытаясь спорить, будто давно уже сам об этом думал, но не высказывал Марине.
За день до приема в клинике она сидела на кровати, чувствуя, как страх потери еще не родившегося младенца съедает ее изнутри. Мечты о семье и ребенке, которого она уже заранее полюбила, летели в тартарары, можно было забыть об этом и снять наконец розовые очки. И вот наступил день, которого она боялась больше всего. Стоя перед дверями клиники, она чувствовала ужас и боль. Сердце стучало, ноги подкашивались, казалось силы покидали ее. Перед выходом из дома она пыталась поговорить с Денисом еще раз, надеясь на то, что он изменит свое отношение к ситуации, но он оставался холодным, и менять решение муж не был намерен.
Скрипя сердцем, она открыла дверь в клинику. Запах медикаментов резко ударил в нос, и ее охватила легкая тошнота. Ожидание в холодном коридоре казалось вечностью.
— Петрова? Проходите, врач ждет. Все готова, — спокойным голосом позвала ее медсестра, показавшаяся на секунду в коридоре.
Марина поднялась на ватных ногах и направилась к кабинету врача. В голове шумело, она едва осознавала, что делает. Мысли метались, но она знала, что должна пройти через это, если хочет сохранить отношения с мужем.
— Не переживайте вы так, все еще обратимо, посмотрите и решите, что будете делать. Не торопитесь, — успокаивала ее врач.
Марина, дрожа, легла на кушетку. Врач нанесла холодный гель на живот и взяла в руки датчик. Экран УЗИ ожил, и спустя мгновение появилось изображение - крошечное пятнышко.
— Видите? — она указала на экран, — это ваш малыш. Ему всего несколько недель, но его сердечко уже бьется. Хотите послушать?
Марина застыла, не веря своим глазам. Она не могла оторвать взгляда от изображения. Боясь задохнуться от переизбытка чувств, девушка кивнула. Врач нажала кнопку, и в комнате раздался звук — слабое, но уверенное биение. Ее глаза наполнились слезами и теперь Марина четко осознала: она уже любит этого ребенка. Никакие уговоры не могли заставить ее отказаться от этого чуда.
— Вы уверены, что хотите сделать аборт? Подумайте хорошо, — повторила врач.
Марина молчала, глотая ком в горле. Затем с трудом выдавила из себя:
— Нет… Я не могу. Это мой ребенок. Я не могу…
Ее слова прозвучали как приговор всем манипуляциям Дениса и его матери. Это был ее выбор. Ей предстояло многое пережить — уговоры, ссоры, возможно, и разрыв отношений. Но сейчас она знала: она будет бороться за эту жизнь, этот малыш важнее Дениса, важнее его матери, важнее ее самой.
Покидая клинику, она чувствовала, что в душе тлеет надежда, что муж поймет ее, и они смогут сохранить семью. Но по мере приближения к квартире уверенность таяла. Дома ее встретил отчужденный муж. Он сидел в кухне с матерью. Та пришла в гости специально, чтобы лично убедиться, что все позади. Они смотрели на Марину с ожиданием, будто ждали отчета о выполнении их приказа.
— Все уже прошло? Как самочувствие? — спросил Денис спокойным тоном, будто она ходила не аборт делать, а вылечить зуб. Он даже не смотрел на нее, его глаза были устремлены в пол.
Марина не могла дышать. Слова, которые она так тщательно подготавливала, в миг испарились из ее головы. Она хотела сказать ему, что не сделала этого, что не смогла убить их ребенка. Но, глядя на Дениса, на его отчужденное выражение лица, и чувствуя напряженный взгляд его матери, она поняла, что не сможет. Они оба смотрели на нее как на проблему, как на кого-то, кто должен исправить "ошибку". И теперь, стоя перед ними, Марина почувствовала себя маленькой и беспомощной. Как она может им сказать, что решила оставить ребенка, когда они уже так твердо настроены на то, что он — это обуза?
— Ну? — Людмила Васильевна чуть наклонила голову набок, ее тон стал еще более настойчивым, — ты сделала это, или что? Мы ведь не зря столько об этом говорили, ты же понимаешь, что это единственное разумное решение было?
Марина хотела закричать, что это не "разумное решение", что она ни за что не сделает этого. Она стояла там, молча, не в силах вымолвить ни слова. Внутри нее разгорелась борьба, между желанием отстоять своего малыша и страхом потерять то немногое, что у нее осталось. Она знала, что если скажет правду, это может стать точкой невозврата в их отношениях с мужем. По крайней мере сейчас не время.
— Да, я сделала, — тихо пробормотала она, опустив голову, чувствуя, как горечь подступает к горлу.
Ложь прозвучала так глухо и неубедительно, что даже она сама не поверила своим словам. Но Денис, кажется, не заметил этого. Он просто кивнул, словно ожидал другого.
— Правильное решение. Теперь можем вернуться к нормальной жизни, — холодно сказал он, снова не поднимая глаз.
Свекровь удовлетворенно кивнула, словно это был результат ее упорных усилий. Ее лицо наконец расслабилось, и она слегка смягчила тон:
— Вот и хорошо. Молодец, что прислушалась к разуму, девочка. Теперь все у вас наладится. Не стоит загружать себя лишними проблемами.
Время шло, и скрывать беременность становилось все сложнее. Несмотря на то, что живот не рос так быстро, Марину начал мучить токсикоз, а Денис и его мать начали подозревать неладное. Людмила Васильевна с ее проницательным взглядом заметила изменения в невестке и стала задавать неудобные вопросы. Однажды она, язвительно улыбаясь, велела девушке подойти, как на допрос и уверенно заявила Денису, что Марина обманывала их — она все еще беременна, ведь она следила за его женой долгое время, за ее поведением, частой тошнотой и изменившейся фигурой. Сомнений нет — Марина их обманула.
Денис замер, его глаза сузились, когда он посмотрел на жену. Казалось, он не мог поверить, что она осмелилась ослушаться его.
— Это правда? Ты что, все это время врала мне? — резко спросил он.
Марина попыталась объяснить:
— Я хотела тебе сказать, честно... Но я не могла. Я боялась, что...
— Боялась что? — прервал ее Денис, его гнев начал нарастать, — Ты лгала мне! Ты обманула меня! Понимаешь? Как тебе после этого доверять?! И что сейчас?
Марина, отчаянно цепляясь за его руки, продолжала плакать:
— Я... я не знала, как сказать... Прости, пожалуйста! Я не хотела, чтобы так вышло...
— Прости? — он яростно вырвал руки, отступив назад, — ты понимаешь что ты наделала? Какое прости?
Свекровь, скрестив руки на груди, презрительно смотрела на нее:
— А я говорила, меня же опять никто не хотел слушать, а сейчас — вот, получите-распишитесь.
— Я... я не хотела, я не смогла, — всхлипывала Марина, пытаясь объяснить.
— Хватит, — перебил ее Денис, а его голос стал еще жестче, — у тебя есть два варианта. Либо ты откажешься от ребенка после рождения, либо уйдешь из нашей жизни. С пустыми руками.
Марина замерла, не веря своим ушам.
— Что?.. — прошептала она.
— Ты меня слышала, — холодно сказал муж, — выберешь ребенка — останешься без денег, без жилья. Мы тебе помогать не будем.
Свекровь поддержала его, добавив с горькой усмешкой:
— Подумай дважды, прежде чем снова дурить. Ты же до Дениса была нищей сиротой при живых родителях, и останешься такой, если от него уйдешь.
Для Марины не было другого выхода, она решила для себя все еще в клинике, когда отказалась от аборта. Не задумываясь о том, что будет дальше, и куда она сейчас может податься, дрожащими руками, пытаясь сдержать слезы, она начала собирать свои вещи, бросая их в старую дорожную сумку. Денис молчал, он не препятствовал ей, но она чувствовала на себе взгляд мужа и его матери, их презрение буквально висело в воздухе.
— Вот и правильно, собирай свои тряпки! Мы наконец-то избавимся от тебя. Неужели ты думала, что твои хитрости помогут? Ты сама разрушила свою жизнь, — с издевкой сказала Людмила Васильевна, зайдя без спросу в комнату, чтобы проверить, не заберет ли чего лишнего невестка.
Денис стоял в стороне, его лицо было бесстрастным, даже равнодушным. Он просто смотрел на нее, как будто она была чужой.
— Ты сама выбрала этот путь, дорогая, — добавила холодно свекровь, — теперь не жалуйся. Нечего тебе тут делать, если решила пойти против моего сына. Уходи и не возвращайся.
Марина застегнула молнию на сумке и подняла ее, чувствуя, как тяжесть этой ноши давит не только на плечи. Эти последние минуты в квартире, которая еще недавно была ее домом, растянулись, казалось, в бесконечность. Она хотела уйти как можно быстрее, чтобы не слышать больше ни слова от мужа и его матери.
— Скатертью дорожка, — с усмешкой бросила ей вслед свекровь, — посмотрим, как долго ты протянешь без моего сына. Тебе ведь и обратиться, небось нет к кому. Мамулька твоя пойди не слухом не духом о том, что ты в подоле ей собралась принести. Ты даже не рассчитывай на то, что вы останетесь в браке на момент рождения этого выродка. Я тебе все сказала, — с этими словами свекровь захлопнула дверь перед ее носом без капли сочувствия или сострадания.
Слова Людмилы Васильевны звучали как приговор. Марина прикусила губу, стараясь не разрыдаться на глазах у соседки, которая как раз выходила выносить мусор и стала невольной свидетельницей происшествия. Она поспешила быстро выйти из подъезда, чтобы избежать неудобных вопросов, поэтому, плотнее прижав свою ношу, быстро спустилась вниз, не отрывая взгляда лестничных ступенек. Выйдя на улицу, она остановилась, постояла несколько секунд, пытаясь осознать, что только что произошло.
Картинка резко сменилась. Вокруг были люди, шумели машины, жизнь шла своим чередом, но ее мир был разрушен. С тяжелой сумкой в руках она медленно пошла вдоль улицы, не зная, в каком направлении идти и к кому вообще податься. Она была на грани отчаяния. «Что теперь? Куда мне идти?» — эти вопросы крутились в голове, не давая ей покоя.
Недалеко от дома был парк, в нем то девушка и решила затеряться, чтобы не привлекать особое внимание прохожих своим заплаканным лицом. Она остановилась у скамейки, чувствуя, как слезы снова подступили к глазам. Нужно было сесть и все теперь хорошенько обдумать. Единственное, что ей оставалось — это позвонить родителям. Может, хотя бы они помогут? Может, они не оставят ее в такой момент?
Марина набрала номер отца, вслушиваясь в длинные гудки, пытаясь сдерживать слезы. Спустя несколько секунд на том конце провода раздался его голос, немного раздраженный:
— Да? Что случилось? — слышно было, что ему не совсем удобно разговаривать.
— Папа… — она попыталась говорить как можно спокойнее, но голос предательски дрожал, — мне нужна помощь. Я больше не могу жить у Дениса… Я беременна, и они меня выгнали. Могу я пожить у тебя?
На том конце повисла долгая пауза, и она уже начала понимать, что ответ будет не таким, на который она надеялась.
— Мариш, ты знаешь, да я то ничего против не имею, но куда мы еще сейчас тебя с ребенком определим? — наконец ответил он, — Ситуация сложная, и… у нас нет места для тебя. Мы еще ремонт в комнате Славика устроили, он и так в зале спит. А к нам с Леночкой мы его в спальню не заберем. Сама понимаешь — парень уже большой. Он и так мучается, что мы утром лазаем через зал, спать ему не даем.
Марина вспомнила, как они ютились в однокомнатной квартире, которую мать получила в наследство от бабушки. Никому не мешало тогда, что ребенок, который пошел в первый класс, спит на полу, а писать должен за большим столом, единственным, за которым и елось, и пилось, и работалось. Не нужно объяснять, какие удобство у нее были в детстве. А сейчас у отца был новый ребенок, новая жена. И они не жаловали у себя гостей, даже если этим гостем была его собственная дочь.
— Да и, честно говоря, это твоя жизнь, ты сама должна разбираться с такими вещами. Ты взрослая уже, тебе пора понять, что я не могу постоянно решать твои проблемы. Мы еще скоро в отпуск уезжаем, это вообще неподходящий момент, — отец продолжил после небольшой паузы, давай понять, что отказ окончательный.
— Но, пап… — Марина задыхалась от слов, она не могла поверить в то, что слышит, — мне некуда идти!
— Я понимаю, но..., у тебя и мама есть, не только отец ведь, — отцовский голос не выражал малейшего сочувствия, — да и вообще, может все еще образумиться: помиритесь еще с Денисом, — ответил он и поставил точку в разговоре, — позвони матери, может, она поможет, мне сейчас не очень удобно говорить, ну все, пока.
Марина повесила трубку, чувствуя, как мир вокруг нее кружится. Ее сердце сжалось от боли и разочарования. Она набрала номер матери с последней надеждой.
— Алло? — раздался женский голос на том конце провода.
— Мам… — начала Марина с трудом, — меня выгнали. Я беременна. Денис сказал, чтобы я уходила, и мне некуда пойти. Я могу пожить у тебя?
Мать вздохнула, и Марина почувствовала, что ответ будет таким же, как у отца.
— Солнышко, ты же знаешь, у меня сейчас сложный период. Мы с Виталиком только переехали, у нас нет условий для того, чтобы кто-то еще жил с нами, и..слушай, извини, но я не могу сейчас взять на себя еще и твои проблемы, — она говорила быстро, словно хотела побыстрее завершить разговор, — ты же взрослая девочка, найди на своего мужа рычаги давления.
Марина не могла поверить своим ушам. Ее мать, человек, который обещал быть самым близким и говорила, что никогда не отвернется, теперь отказывалась ей помочь.
— Ты ведь всегда была сильной девочкой, ты справишься. Но у меня действительно нет возможности тебя приютить. Может, позже, когда мы обустроимся, но сейчас — точно нет, — добавила мать.
— Поняла, — с трудом произнесла Марина пустям голосом.
Она повесила трубку и сидела в полной тишине, чувствуя, как мир вокруг нее сжимается в одну точку. Ее бросили все. Денис… а теперь еще и мать с отцом. Все, кого она считала близкими, отвернулись от нее в тот момент, когда она нуждалась в них больше всего. Теперь она была одна: с торбой пожитков, нерожденным ребенком и без малейшего понятия, куда идти и что делать дальше.
Марина оставалась сидеть на скамейке неподвижно, словно солдат на службе. Внешне она была спокойна, но ее мысли были полны отчаяния. Никаких вариантов, как поступить, в ее голову так и не приходило, а с каждой минутой холод все больше пронизывал тело. Мысль о том, что ей, возможно, придется ночевать на улице, была невыносимой. В ее положении, с растущим животом и без денег, она не могла себе представить, как это вообще возможно.
Даже если она найдет убежище (на самый край всегда можно было обратиться в соц службы), тем не менее, она понимала, что скоро ей будет трудно работать, а значит, и зарабатывать на жизнь. Девушка невольно зажмурилась, представляя, как ее будущее превращается в бесконечную череду тяжелых дней и ночей. "Как я могла так далеко зайти? Как я оказалась здесь?" — думала она, чувствуя, как слезы вновь наполняют глаза. В этот момент, когда ей казалось, что выхода нет, рядом случилось то, что одни называют случайным стечением обстоятельств, а другие — чудом. В случае Марины, можно сказать, что это было и то и другое. По тропинке кто-то шел и шуршал листвой под ногами. Марина подняла глаза и на мгновение замерла. Это был никто иной, как Вера. С ней она училась до 9-го класса. Позже их пути разошлись, и, несмотря на то, что они были близкими подружками, после школы утратили контакт, после чего так и не восстановили его.
— Маринка? — с удивлением произнесла Верочка, глядя на нее, — это ты что ли? — она бы и не обратила бы внимание на то, кто сидел на скамейке, если бы не короткие всхлипывание Марины, — вот так дела! — воскликнула она, явно радуясь встрече.
Марина не могла поверить своим глазам. Верочка выглядела так же ярко и уверенно, как в школьные годы. У нее были темные волосы, собранные в аккуратный пучок, теплый взгляд и добродушная улыбка.
— При каких бы еще мы могли обстоятельствах встретиться, — с трудом ответила она с легкой улыбкой, но чувствуя, как ком в горле мешает говорить.
Вера села рядом, ее лицо стало серьезным:
— Что-то случилось? Ты выглядишь испуганной.
Марина, сдерживая слезы, быстро рассказала о своих проблемах: о Денисе, о свекрови, о том, как она оказалась на улице. Девушка слушала ее внимательно, и в ее глазах читалось сочувствие.
— Боже мой, Мариш! Как же это ужасно! Ну ничего… Что-нибудь придумаем, — воскликнула она, — а знаешь что? Давай ко мне, а? У меня места полно, ты мне точно мешать не будешь. Как немного улучшится ситуация, то уже решишь, куда дальше двигаться. Как тебе идея?
— А малыш? — перестав плакать, спросила Марина, поднимая на собеседницу удивленный взгляд.
— А что малыш? Будет немного больше радости в этой жизни. Как там говорят, дети — цветы жизни? Один момент есть, надеюсь, тебя он не смутит, — уже более серьезно продолжила она, — в данный момент у меня временно живет старший брат. У него сейчас свои проблемы, но места на всех хватит. Если тебе это не помешает, то добро пожаловать в нашу уютную компанию.
— Смущает? Да я благодарна тебе по гроб жизни буду, — Марина и не мечтала, что кто-то ей предложит крышу над головой, и до сих пор не могла поверить, что Вера готова ей помочь. Она ощутила, как внутри нее зажглась искорка надежды. Девушка так долго чувствовала себя одинокой и никому не нужной, что мысль о том, что ее примут и поддержат, казалась сказкой.
— Я не знаю, как тебя благодарить… — тихо произнесла она, чувствуя, как слезы снова и снова наворачиваются на глаза.
— А меня и не нужно благодарить, я еще ничего не сделала, — улыбнулась та, — люди должны поддерживать друг друга, особенно в трудные времена. Верю, что бумеранг добра все равно вернется потом назад.
Марина поднялась со скамейки, ее сердце переполняло тепло, хоть один вопрос был решен. Хотя впереди ее все еще ожидали трудные дни, она знала, что теперь не одна. Эта встреча с старой подругой стала для нее лучиком надежды в темные времена.
— Ты даже не представляешь, что ты для нас с маленьким сейчас делаешь! — произнесла Марина, почувствовав, как слезы радости наворачиваются на глаза.
— Да перестань, — ответила Вера, — это лишь временное решение. Для меня в этом ничего плохого и сложного нет, а тебе будет хорошей поддержкой. Я смогу тебя поддерживать, а ты — меня. Вместе мы справимся со всем. Ну все, давай свою торбу, я тебе помогу.
Девушки забежали по дороге в магазин, купили продуктов и отправились на автобусную остановку. Вера жила буквально в двух остановках от парка, но каким-то чудом все эти годы подруги так и не пересеклись ни разу. Марина с волнением переступила порог квартиры подруги. Просторная и уютная, она казалась настоящим убежищем после всех тех бурь, через которые Марина успела пройти. Вера показала ей небольшую комнату с видом на тихий двор. Здесь она сможет пожить и подумать о том, как дальше устраивать свою жизнь. Для Марины этот момент был почти как глоток свежего воздуха после всех тяжелых дней. Когда она распаковала свои вещи и немного пришла в себя, подруга пригласила ее на кухню выпить чаю и познакомиться с братом, который как раз вернулся, когда хозяйка показывала гостье ее комнату.
— Идем, познакомлю тебя с Сашей, — сказала Вера, — он, как я тебе говорила, живет со мной временно, но он классный парень. И нет, не потому что это мой брат, — улыбнулась она, — не обращай внимание, он немного мрачный в последнее время, но ты его не бойся. Привыкнешь, Саша — хороший человек. Я ему все рассказала, ну, за исключением твоего положения, захочешь, сама расскажешь как-нибудь, если это вообще нужно будет. Скоро, впрочем, и рассказывать не придется — все итак будет понятно.
Подруга хихикнула, дотронувшись до живота Марины с нежностью и трепетом. В этот же момент в кухню вошел Александр. Марина сразу обратила внимание на его внешность: высокий, широкоплечий, с темными, коротко подстриженными волосами и выразительными серыми глазами. В нем была некая угловатая сила, угрюмость, но даже сквозь мрачное выражение лица, в его взгляде можно было уловить нечто теплое и доброе.
— Привет. Саша, — парень протянул руку, как ни в чем не бывало, — а ты — Марина, все правильно понимаю? Вера звонила, объяснила ситуацию, — сказал он спокойным тоном, глядя на Марину.
— Да, все верно, — слабо улыбнулась она, чувствуя легкое смущение, — спасибо, что принимаете меня.
— Никаких проблем, — ответил он, усаживаясь за стол, — если Вера так решила, то я тем более ничего против иметь не буду. Я здесь такой же гость, поэтому все в порядке, — вы голодные? — обратился он уже к обеим девушкам, — я могу приготовить что-то.
Вскоре разговор перешел на нейтральные темы, но Марина не могла не заметить, как ловко и быстро Александр развернулся на кухне, когда они вместе с Верой стали накрывать на стол. Оказалось, что он великолепно готовит, и вечерняя трапеза это только подтвердила. Александр с легкостью приготовил ужин, и еда была потрясающей. Марина не смогла удержаться от улыбки. Впервые за долгое время она чувствовала себя уютно в чьей-то компании. Позже, когда они пили чай, разговор зашел о самом Александре. Вера, как бы невзначай, начала рассказывать историю его недавних трудностей.
— У Саши в последнее время был не самый лучший период, — сказала она с заботой, поглядывая на брата, — его невеста… с позволения сказать, повела себя, мягко говоря, как последняя… Изменила ему с его лучшим другом. Они собирались пожениться, а теперь судятся за квартиру, которую Саша купил за свои деньги.
— Так они ж не расписались? Что она отсуживает? — не сдержалась от вопроса Марина.
— Ничего бы не отсудила, не будь он таким сердобольным. Он записал жилье на нее, чтобы ей было спокойнее, что чувствовала себя защищенной. А она его предала. Теперь ему приходится судиться с этой красоткой, чтобы вернуть хоть что-то.
В разговор вмешался Саша:
— Мне это неприятно обсуждать, — тихо произнес Александр, не поднимая глаз, — это не секрет какой-то, но все же.
Марина увидела, как напряженно сжались его пальцы на чашке. Он старался казаться спокойным, но было очевидно, как сильно его ранит эта ситуация.
— Прости, Саш, — мягко сказала Вера, бросив взгляд на Марину.
— Мне очень жаль, — тихо произнесла Марина, чувствуя необходимость хоть как-то поддержать его.
Александр бросил на нее короткий взгляд, но в его глазах не было злости. Лишь усталость и что-то вроде благодарности за ее сочувствие.
— Спасибо, — просто сказал он, — ты то откуда знать могла. Вот такая у нас тут веселая компания собралась.
После этого вечер прошел тихо. Марина вернулась в свою комнату, ощущая странную смесь облегчения и тревоги. Ей было приятно, что рядом есть люди, которые ее понимают и готовы поддержать. И хотя Александр был далек от открытости, она чувствовала, что под его мрачной оболочкой скрывается человек, переживший сильную боль, как и она сама. И это неожиданно объединяло их. Марина долго не могла уснуть, думая о том, как судьба свела ее с этими людьми.
Спустя некоторое время Марина поняла, что попала в добрые руки, они сжилась не только с Верой, но и с ее братом. В один день, когда она вышла из своей комнаты с утра на кухню, то в глаза бросилось то, что атмосфера в квартире была еще более напряженной, чем в день знакомства. Александр, сидя за столом с чашкой кофе, был мрачнее тучи. Его взгляд был устремлен куда-то в пустоту, словно его мысли были далеко отсюда. Он не ожидал, что кто-то еще, кроме него самого, есть в доме. Веры успела уже выйти на работу, а у Марины был незапланированный выходной. В комнате царила давящая тишина.
— Доброе утро, — тихо сказала Марина, стараясь не нарушить его уединения.
Александр вздрогнул, но лишь кивнул в ответ, не поднимая головы. Марина не знала, как себя вести — атмосфера казалась настолько угнетающей, что она почувствовала себя неловко.
Саша заговорил первый, отвечая ей на немой вопрос:
— Ты не обращай внимания на то, как я выгляжу. Просто… — Саша замедлил, — родственник дальний умер, только узнал. Никогда особо близки не были, но… теперь мне предстоит разбираться с проблемами, которые он оставил,— он наконец поднял на нее глаза.
— Мне очень жаль, — искренне сказала Марина, сев рядом за стол.
Александр вздохнул, потерев лицо руками.
— Наследство мне оставил, так сказать, только ко всему задолжал деньги, а теперь эти долги могут перейти ко мне. Не знал, что после всего этого придется решать еще и такие проблемы, — устало вздохнул он.
Марина сидела рядом, чувствуя, как ее сочувствие к Александру только возрастает. Судьба явно не жалела его в последние месяцы: предательство, суды за квартиру, а теперь еще и траур, да к тому же с финансовыми проблемами.
— Если тебе нужна помощь… — начала было она, но Саша перебил ее, качая головой.
— Нет, ну куда ж ты, это я еще тебе должен был бы помочь, — сказал он с мягкой, но горькой улыбкой, — у тебя своя жизнь, свои заботы. Я сам разберусь. Просто… немного придется потрепать нервы.
— Если вдруг что-то понадобится, говори, — сказала она тихо, надеясь, что он примет ее слова поддержку.
Он кивнул, не отрываясь от своей чашки, снова погружаясь в свои мысли. Марина оставила его одного, чувствуя, что, возможно, когда-нибудь она сможет отплатить этим добрым людям за заботу и хотя бы поддержать, выслушать, что-то для них сделать в меру ее возможностей.
Александр, конечно, знал, что в наследство ему достались крупные долги. Но когда он узнал, что помимо долгов к этому "подарку" причитался еще и убыточный бизнес — старая пельменная, он был в шоке. Она находилась в ужасном состоянии, на грани банкротства, и, как оказалось, чудом держалась на плаву лишь за счет редких постоянных клиентов.
Когда он впервые ознакомился с ворохом бумаг, голова пошла кругом. Он сидел за столом, перебирая груду пыльных документов. С каждой новой страницей перед ним раскрывалась картина еще более плачевная, чем он представлял себе в самом начале. Заведение было обременено не только финансовыми проблемами — там царила полная разруха. Оборудование было старым и нуждалось в замене. Сбыт и закупка продуктов не были налажены от слова “совсем”. В отчетах было видно, что последние месяцы пельменная работала в убыток — выручки едва хватало на покрытие минимальных расходов, не говоря уже о долгах, которые висели на этой забегаловке.
Александр вздохнул тяжело и устало, потер виски, пытаясь хоть как-то упорядочить мысли в голове. "Что же делать с этим безнадежным делом?" — думал он, ощущая, как внутри нарастает раздражение и тревога, превращаясь в тугой узел в груди. Вся эта ситуация казалась ему все более и более безвыходной. Он мог бы просто избавиться от этого заведения, выставив его на продажу, если бы нашелся хоть кто-то, кто согласился бы вложиться в этот горе-бизнес. Но кто в здравом уме захочет покупать это “нечто”, которое и без того находится на грани банкротства и только чудом продолжает еще работать, да и то — на последнем издыхании за счет постоянников?
— Чушь какая-то… пельменная! — раздраженно пробормотал Саша себе под нос, перебирая бесконечные счета, которые только усложняли его положение.
Всегда казалось, что ресторанный бизнес — это нечто связанное с креативом, с горящими глазами и душой нараспашку. Такой бизнес всегда престижный и прибыльный, если продержиться хотя бы пару лет. Но эта кафешка досталась его родственнику от отца, и он умудрился ее угробить и развалить прибыльный ранее бизнес за считанные месяцы. В этой истории не было ни творчества, ни страсти — лишь холодные цифры, бухгалтерские отчеты, бесконечные долги, которые нужно было как-то оплатить.
Вечером, когда он приехал домой, он застал Марину, которая в это время стояла на кухне и готовила чай.
— Привет, — быстро он поздоровался и прошел в зал, — да, я вас слушаю, — оказалось, что Саша разговаривал в этот момент с юристом, чтобы разъяснить, как ему быть дальше с этим горе-наследством.
Двери в зал были открыты и Марина очень хорошо слышала, о чем он говорил. Когда Саша закончил разговор и зашел на кухню, она спокойно его спросила:
— Это и есть то самое наследство?
— Можно и так сказать, — устало протянул Саша, — чемодан без ручки, ей богу, и нести тяжко и бросить жалко. Да и не купит никто такой бизнес.
Она посмотрела на него с легкой усмешкой на лице, чуть приподняв одну бровь в ответ на его слова.
— Ты, похоже, даже не представляешь, какие бывают пельменные, — сказала она спокойно, но в ее голосе едва проблеснула легкая ирония, — можно ее так раскрутить, что толпы выстраиваться будут.
— Ты что, издеваешься, Марин, ну какая пельменная? Это не бизнес, это… это просто шутка какая-то! Как я вообще смогу этим управлять? Я же ничего не понимаю в общепите, я всего лишь шеф-повар, и ресторанного дела я не заканчивал в ВУЗе, да и вообще… — Александр смотрел на нее в недоумении, не веря, что она говорит серьезно.
— Нравится тебе это или нет, но это теперь твое дело, которое может либо принести доход и каким-то образом выбраться из долговой ямы, либо погрузить тебя в еще большие долги и проблемы до полного бонкротства, — она подошла к нему ближе, не сводя с него глаз, — и, вместо того чтобы сидеть и жаловаться, может, лучше попробовать найти выход? Кто сказал, что пельменная не может стать прибыльной?
Александр, мрачно усмехнувшись, покачал головой:
— И как же ты себе это представляешь? Вложу последние деньги, которых у меня нет, и сделаю из этого шедевр? Ну да, конечно. Это, с позволения сказать, заведение, на грани банкротства, а ты предлагаешь волшебным образом все исправить.
Марина, не торопясь, поставила две чашки с горячим чаем на стол и села напротив него, чуть улыбнувшись:
— Саша, раз уж ты столкнулся с такой ситуацией, почему не попробовать повернуть ее в свою пользу? Пельменная — это не анекдот. Если подойти к этому с головой, она вполне может приносить доход. Почему бы не пригласить кого-то, кто действительно разбирается в таких делах? Можно обновить меню, привлечь маркетолога, да и просто перестроить работу.
Слова Марины заставили Александра задуматься. Он знал, что она права. Пусть это казалось дикой идеей, но у него ведь не было другого выхода. Либо он попытается вывести бизнес на хороший уровень, либо утонет в долгах окончательно и навсегда потеряет все шансы.
— Ты правда думаешь, что это возможно? — с сомнением в голосе спросил он, еще раз, не отрывая глаз от нее.
— Конечно. Все возможно, если подойти к делу грамотно. Главное — перестать сидеть сложа руки и начать что-то делать, — спокойно ответила Марина, уверенно глядя на него.
Сашу эмоционально мотало. На мгновение она его убедила, но он предкрасно знал, что с финансовой грамотностью у него большие проблемы, поэтому резко, будто очнувшись от грез, усмехнулся и покачал головой:
— Да что ты понимаешь, Марин? Ты же работаешь на производстве, где одна соя да искусственные добавки. Пельмени из магазина… да кто вообще ест эту дрянь? Да и линия производства не то же самое, что и общепит, — он откинулся на спинку стула, наслаждаясь своей саркастичной тирадой, будто пытался подчеркнуть ее бессмысленность, но на самом деле это была скорее попытка найти подтверждение своей правоте.
Марина тут же напряглась, и ее взгляд стал острым, словно нож.
— Вот уж спасибо за комплимент моей работе, — с явной иронией в голосе ответила она, не скрывая обиды, — и раз уж на то пошло, не все магазинные пельмени такие безвкусные и химические, как ты говоришь. Да, есть всякая ерунда, которую и в руки брать не стоит, но зачем всех под одну гребенку? Я-то точно знаю, что такое хорошие пельмени. Меня бабушка научила их готовить еще в детстве. У нее были такие рецепты, что ты бы с ума сошел! Настоящие, с тончайшим тестом и сочной мясной начинкой, без всяких этих современных добавок.
— Бабушка научила… А бабушка вела ресторанный бизнес? Ой, Марин, да ну хватит тебе. Еще не хватало сюда бабушкины рецепты приплести для полной радости. Ты вспоминаешь вкус детства и думаешь, что это что-то особенное, а на деле... Я ведь повар, и уж поверь, повидал в своей жизни и пробовал столько блюд, что мало кто может меня чем-то удивить, — фыркнул Александр, скептически качая головой, — моя бабушка тоже вкусно готовила, как мне казалось, когда я ребенком был, но после того, как работать в ресторане стал, то как-то к ее стряпне по-другому стал относиться.
Марина, рассерженная его словами, стукнула ладонью по столу, ее глаза загорелись от возмущения.
— Ну знаешь! Ты даже не пробовал мои пельмени, так что не надо делать выводы заранее! Наверняка... твоя бабушка и вправду готовила не очень хорошо, вот ты и стал поваром, чтобы все исправить! — она встала, скрестив руки на груди, словно готовая вступить в бой.
Он на мгновение замер, явно не ожидая такого напора. Потом прищурился, словно обдумывая ее слова, и медленно склонил голову набок.
— Да, ты права, — проговорил он уже тише, серьезнее, — она действительно готовила так себе. И да, именно поэтому я и стал поваром. Я просто хотел хотя бы раз в жизни поесть чего-то действительно вкусного. В детстве все было "супом из ничего" и "котлетами из всего подряд". Никакого удовольствия от еды. Поэтому я и занялся этим делом — чтобы самому научиться готовить так, как я хочу, и чтобы другим помогать получать настоящее удовольствие от еды.
Марина не ожидала, что он с ней так просто согласится, поэтому, услышав его признание, слегка смутилась. Она не собиралась его обижать и не хотела затронуть столь личную тему. Девушка вдруг поняла, что для этого мужчины кулинария — это не просто работа, а попытка исправить несправедливости детства, если можно было так выразиться, и ее слова, хоть и непреднамеренно, задели его за живое.
— Ладно, — сказала она уже мягче, садясь обратно на свое место, — извини, не хотела тебя обидеть. Но если честно, я и правда думаю, что хорошие пельмени — это искусство. И если ты вложишь душу в свою пельменную, как в свою кулинарию, то все у тебя получится.
Александр посмотрел на нее, затем снова на гору документов, которую успел притащить с собой, чтобы еще раз все тщательно пересмотреть, и задумался. В ее словах все же был смысл, и, возможно, она права — ведь у него не так много вариантов. Если это дело и так прогорает, так почему бы не попробовать хотя бы его спасти?
Марина, несмотря на усталость после рабочего дня, решительно вытащила пакет с мукой и яйца с холодильника. На счастье мясо было размороженным, на завтра планировались котлеты, но они могли подождать.
— Ты что собираешься делать? — саша смотрел на нее, понимая, что она что-то задумала.
— А не видно? Пельмени, — она знала, что Александр все еще сомневается, но решила доказать свою точку зрения не словами, а делом.
Он ничего не ответил, но остался смотреть. Проследил за всем процессом, не проронив ни слова. Она тем временем замесила тесто, ловко раскатывая его в тонкие пласты, словно это был ритуал, передаваемый из поколения в поколение. Начинка была сделана сочной, с луком и специями, по бабушкиному рецепту, и вскоре вся кухня наполнилась аппетитными ароматами.
Он же, сидя за бумагами, то и дело бросал взгляды в сторону плиты, где девушка работала с явным вдохновением. Когда ужин был готов, она выложила на стол дымящиеся пельмени, которые выглядели так, будто пришли прямо с обложки кулинарного журнала.
— Руки мыть и зови сестру, — с легкой улыбкой предложила она, вытаскивая тарелки.
Вера сидела в своей комнате и смотрела сериал, поэтому он позвал ее, но не дожидаясь вернулся в кухню и сел за стол первый. Саша взял вилку и осторожно подцепил один пельмень, словно хотел удостовериться, что это не какая-то хитрая уловка. Он медленно отправил его в рот и начал жевать, будто прислушиваясь к вкусу. Марина внимательно следила за его реакцией, и уже через несколько секунд на его лице появилось то, чего она ждала — искреннее удивление и удовольствие.
— Ничего себе… — проговорил он, снова ныряя вилкой в тарелку, — это действительно вкусно. Даже не верится.
Марина рассмеялась, довольная его реакцией.
— А я ведь предупреждала, что знаю, как сделать хорошие пельмени! Это не какая-то фабричная ерунда, а настоящий домашний рецепт.
В этот момент на кухню с улыбкой вошла Вера, привлеченная аппетитными ароматами, которые заполнили весь дом.
— Ох, как же вкусно пахнет! Что вы тут такое готовите? — воскликнула она с искренним восхищением, подходя ближе к столу, где уже сидел брат. Она оглянулась на кухню, пытаясь понять, откуда исходил этот божественный аромат.
Александр, который продолжал наслаждаться каждым кусочком домашнего ужина, бросил взгляд в сторону Марины и кивнул в ее сторону, словно отдавая должное ее мастерству.
— Это все она. Садись, ешь. Не время следить за фигурой, это действительно очень вкусно, — он слегка потупил взгляд, признавая, хоть и с некоторой неохотой, свое поражение. Это было почти как признание, что ее пельмени могли соперничать с его профессиональными кулинарными навыками.
Вера, не теряя времени, уселась за стол и, не раздумывая, протянула руку за вилкой. Попробовав один пельмень, она с удовольствием причмокнула и, бросив на брата игривый взгляд, поддразнила его:
— Ну вот, Саша, похоже, мы тебе жену нашли! Готовит не хуже тебя, а может, и даже лучше. Так что теперь вопрос — кто из вас настоящий повар?
Александр, усмехнувшись от ее шутки, бросил взгляд на Марину, но теперь в его взгляде не было насмешки или снисхождения. Наоборот, в нем появилось уважение к ее навыкам и умению. Он медленно покачал головой, словно внутренне сдавая позиции.
— Ладно, признаю, — начал он, делая вид, что все еще не до конца готов сдаться, — ты меня действительно удивила. Но знаешь, вкусная еда — это только начало. В бизнесе с пельменями важны не только рецепты. Тут все сложнее: стратегия, поставщики, конкуренция, маркетинг. Но если такие пельмени можно бы было сделать визитной карточкой заведения… может, с этого что-то и получилось бы.
Марина почувствовала, что его слова были больше, чем просто комплимент. Он начал видеть в ней не просто хорошего домашнего повара, но, возможно, и будущего партнера по бизнесу, кто знает. В этот момент атмосфера в доме была настолько теплой и семейной, что всем казалось, будто они уже как одна команда. Втроем за столом они продолжали весело обсуждать идеи для пельменной, фантазируя, как можно было бы улучшить и развить этот бизнес. Вера тоже увлеченно предлагала свои мысли, шутила, и вечер превратился в настоящую дружескую посиделку.
Прекрасное беззаботное времяпровождение было прервано неожиданным звонком телефона. Марина вздрогнула, и у нее внутри что-то екнуло в предчувствие неприятного разговора. Она мельком посмотрела на экран, и все внутри сжалось — звонил Денис. Быстро встав из-за стола, она поспешила в свою комнату, чтобы ответить, хотя не испытывала никакого желания с ним разговаривать. Подняв трубку, она услышала его насмешливый голос, который мгновенно вернул ее в реальность.
— Ты еще не передумала придуриваться и строить из себя жертвенную мать-одиночку? — бросил Денис, не утруждая себя формальными приветствиями.
Марина на секунду замерла, стараясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Он говорил о ребенке так, будто это был ненужный багаж, от которого можно легко избавиться, и это болезненно задевало ее.
— Денис, теперь это мой ребенок, и его жизнь — не твое дело, — твердо произнесла она, контролируя свой голос, хотя внутри бушевала буря.
— Ха! Мариш, дорогая, — усмехнулся Денис, как будто ее слова его только позабавили, — ты еще приползешь обратно, когда поймешь, что никому больше не нужна. Да и кому ты вообще будешь интересна с ребенком? Подумай сама! Ты ведь понимаешь, что одинокая баба с прицепом — так себе перспектива для любого нормального мужика или ты продолжаешь летать в розовых облаках?
Эти слова окончательно вывели Марину из себя, но она сжала зубы, стараясь не поддаваться на провокацию. Ее руки слегка задрожали от злости, но она больше не хотела давать Денису возможность управлять ее эмоциями.
— Слушай меня сюда, — сказала она холодно, — это моя жизнь, и я сама буду решать, что с ней делать. И уж точно не тебе судить, кому я нужна, а кому нет.
Девушка решительно положила трубку, прежде чем он успел что-то ответить, и на несколько мгновений осталась в тишине, пытаясь успокоиться. Сделав несколько глубоких вдохов, она вернулась на кухню, где Александр и Вера продолжали обсуждать планы на бизнес. Она постаралась вести себя как обычно, но напряжение в ее движениях все же было заметно.
Саша, заметив ее состояние, настороженно посмотрел на нее обеспокоенным взглядом.
— Все в порядке? — спросил он с легкой тревогой в голосе, внимательно наблюдая за ее реакцией.
— Да, все нормально... Просто... Муж звонил… пока еще муж, — тихо ответила Марина, пытаясь скрыть свои эмоции.
Александр на мгновение задумался, а затем, словно приняв какое-то важное решение, отложил все и подсунул ей ближе стул, чтобы она могла сесть рядом с ним
— Марин, — сказал он решительно, — ты думай о плохом, давай вот о чем… Я тут кое-что решил насчет этого наследства, пока ты говорила по телефону.
Марина удивленно посмотрела на него, отрываясь от своих мыслей. Ее это застало врасплох, особенно после всех событий дня.
— В каком смысле? Что решил? — спросила девушка, нахмурив брови, чувствуя в его голосе что-то новое, какую-то уверенность, которой раньше не было, а значит, он явно что-то затеял. Только еще не было понятно, что конкретно.
— Я думаю, что все-таки стоит попробовать поднять этот бизнес, — сказал Александр с неожиданной твердостью в голосе, — да, это пельменная с долгами, и сейчас все выглядит печально. Но после того, что ты сегодня приготовила, я понял, что пельменная может быть не просто забегаловкой. Такое блюдо, как ты готовишь, может стать тем, что отличает это место от других. И если мы вложим в это душу, как ты вложила ее в этот ужин, я думаю, у меня есть шанс на успех.
Марина почувствовала, как ее сердце забилось быстрее. Она не ожидала такого резкого поворота, но была приятно удивлена. Кажется, ее кулинарные навыки и поддержка помогли Александру увидеть возможность там, где раньше он видел огромную проблему, которую решать не хотелось.
Ещё больше историй здесь
Как подключить Премиум
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.