Первые несколько секунд словно бы ничего не происходило, мазь как будто не подействовала. Однако лицо Евгении Дмитриевны перекосило от гнева, она злобно шипела что-то грубое, нечленораздельное, но Мышь чувствовала - не может быть, чтобы реакции не последовало, хоть что-то, но должно быть и оно-таки не замедлило явиться. Прекрасная Евгения вдруг как--то обмякла, мышцы расслабились, взгляд подернулся поволокой, слова иссякли.
Часть 7
Начало
Прежде чем отправиться в отдел кадров, Мышь натянула на правую руку тонкую хирургическую перчатку, целую коробку которых приобрела в ближайшей аптеке. Обильно смазав указательный палец мазью, она подумала:
"Не могу же я допустить, чтобы непроверенное средство попало мне на кожу. Нет уж. Пусть Евгения Дмитриевна отведает номер семнадцать. Чуть-чуть, самую малость. А я посмотрю, понаблюдаю. Авось в будущем пригодится."
Спустившись на второй этаж, где расположилась бухгалтерия, Мышь отыскала нужную дверь и вежливо постучала.
- Заходите! - раздался резкий голос Евгении.
Мышь приоткрыла дверь и просочилась внутрь. При виде её Евгения, по обыкновению, брезгливо сморщила нос.
- Тарасова? За документами? Присаживайтесь. Я все подготовила, вам нужно только подписать.
На долю секунды Мышь замешкалась, коснуться ли запястья заносчивой Женьки прямо сейчас, пока никого нет? Или
же мазнуть по нему непосредственно перед уходом, подписав все необходимые бумаги?
- Чего вы стоите? Я же сказала, присаживайтесь! - недовольно произнесла Евгения, тем самым подписав себе приговор.
- Почему вы разговариваете со мной таким тоном?! - сама себя распаляя, чтобы набраться храбрости, деланно возмутилась Мышь.
Евгения Дмитриевна посмотрела насмешливо и, ничего не ответив, указала на стул напротив.
Мышь уселась, шумно, демонстративно задышала, а затем вдруг протянула через стол руку в перчатке и крепко схватила Евгению, открывшую от изумления рот.
- Спокойно сиди, не дергайся, - приказала экспериментаторша, глядя прямо в лицо подопытной. Евгения Дмитриевна попыталась было вырваться, но хрупкая лишь с виду Мышь, не отпускала её до тех пор, пока не втерла в кожу все то, что имелось на пальце, предусмотрительно упакованном в резину.
Первые несколько секунд словно бы ничего не происходило, мазь как будто не подействовала. Однако лицо Евгении Дмитриевны перекосило от гнева, она злобно шипела что-то грубое, нечленораздельное, но Мышь чувствовала - не может быть, чтобы реакции не последовало, хоть что-то, но должно быть и оно-таки не замедлило явиться. Прекрасная Евгения вдруг как--то обмякла, мышцы расслабились, взгляд подернулся поволокой, слова иссякли.
- Хорошо. Очень хорошо, - одобрила Мышь, встала и подошла к Евгении.
Та не отреагировала, как если бы отключилась, но сохранила способность сидеть.
- Встать! - сердито приказала Мышь.
Евгения Дмитриевна, на чьем лице так и застыло удивленное выражение, медленно, неуверенно поднялась.
Казалось, словно она не понимает зачем это делает и почему. Мышь заглянула ей в глаза и обнаружила в них недоумение и страх, из чего сделала вывод, что человек действительно оказывается во власти того, кто рядом, кто знает что происходит.
"Неплохо," - подумала она и решила похулиганить, отомстить за пренебрежение, за сморщенный нос, за неизменное выражение гадливости на красивом, надменном лице.
- Стой как стоишь. Я сейчас закончу, и сходим с тобой развлечемся немного напоследок. Будешь до конца жизни меня помнить. Евгения молчала, если и хотела что-то сказать, то напрочь утратила способность делать что-либо самостоятельно.
- Чудесное варево! Великолепное!
Мышь подписала бумаги, забрала приготовленную для нее трудовую, телефон Евгении и скомандовала:
- В кафетерий шагай! И чтобы без фокусов!
Несчастная послушно направилась к лифтам странной, неестественной поступью. Наблюдая за ней, Мышь явственно видела, что упрямая гордячка изо всех сил пытается противиться тому, что с ней происходит, но то вещество, что попало в кровь, любое сопротивление жестко подавляет. Зрелище было жутким, но завораживающим и забавным одновременно. Со стороны могло показаться, будто происходящее - не более чем игра.
"Интересно, - задумалась Мышь, - человек будет слушаться того, кто нанёс субстанцию? Или того, кто заговорил с ним первым? Это необходимо выяснить..."
В кафетерии было оживленно как и всегда в это время. Почти все столики оказались заняты, кое-кто сидел на подоконниках с картонными стаканчиками в руках.
"Прекрасно!" - одобрительно осмотревшись, Мышь сказала тихо, но четко:
- Я сейчас включу музыку на твоём телефоне, ты выйдешь на середину зала и начнешь танцевать стриптиз. Как только композиция закончится, заберешь со стола аппарат, как ни в чем ни бывало соберешь одежду и спокойно, с достоинством удалишься. Затем поднимешься в свой кабинет, оденешься, возьмешь сумку, поедешь домой и ляжешь спать. По дороге никуда не заходи, не сворачивай, ни с кем не разговаривай. Если все поняла, скажи "да".
- Да, - сдавленно выдавила Евгения, в глазах которой смешались ужас, мольба и паника.
На следующее утро Мышь проснулась отдохнувшей и бодрой. Чувство полного удовлетворения переполняло её до такой степени, что хотелось петь. Умывшись и почистив зубы, затейница поставила чайник, взяла ноутбук и зашла в интернет. В том, что вчерашний концерт в кафетерии одного из самых крупных издательств города, снимали все, или почти все очевидцы, сомнений не было. Мышь не ошиблась, ролик со стриптизом побил все мыслимые и немыслимые рекорды по просмотрам. То, как абсолютно голая начальница отдела кадров выламывается под песню Сэм Броун "Stop", увидело несколько миллионов за одну только ночь, а просмотры, меж тем, продолжали расти. Ее последующий триумфальной проход по длинному коридору, в одних только туфлях и одеждой под мышкой, так же сняли и выложили на всех доступных платформах.
- Это успех, Женечка! Настоящий успех! - ядовито рассмеялась Мышь, убирая за ушки жидкие пряди бесцветных волос.
"Нужно будет отправить ей корзину цветов", - отметила она про себя, заваривая чай. Ролик Мышь просмотрела несколько раз, едва ли не хрюкая от удовольствия. Не смотря на то, что ей удалось унизить Евгению Дмитриевну перед всем миром, не признать того, что фигура у той оказалась на зависть и без покрова одежд, Мышь не смогла.
Многочисленные комментаторы тоже в основном восхищались, строчили хвалебные отзывы, жаждали познакомиться и все в таком же духе.
Это не слишком понравилось Мыши, но стоило ей только представить каково сейчас самой Евгении, настроение снова поднялось, на лицо вернулась улыбка.
Закончив завтрак, мстительница подошла к зеркалу в бывшей родительской спальне и долго стояла перед ним, вытянувшись во весь свой малый рост.
- Ничего. Это ничего не значит, - обратилась она к невыразительному, блеклому отражению, - Ведь у тебя есть то, чего нет больше ни у кого во всем мире.
В этот момент пришло сообщение:
- Я тебя уничтожу, сука.
- Ничего ты мне не сделаешь, милая, - вслух возразила Мышь, блокируя Евгению Дмитриевну.
Подумав о том, как та ломает голову над тем "что это было?!", она вновь рассмеялась торжествующим, громким смехом.
Надежда Ровицкая