Как было сказано в самом начале смыслом моего путешествия по Волге было понять эту Великую Реку и ее смысл в русской истории. Я честно признался, что понимания не достиг и выразил надежду достичь его впоследствии. Для того и начал писать, шаманить. Судя по немногочисленности читателей, получалось неважно, и уже по одной это причине следовало завершать повествование, скучное как берега Волги в верховьях. И вдруг возникла новая причина для этого грустного решения, вполне себе здоровая. Мне кажется, что я понял то, чего стремился понять.
Волга, Ранха по-авестийски (из приведенной выше трактовке Рана) символизирует рану в русской душе, нанесенную народу, создавшему данную цивилизацию, этой самой цивилизацией, которая совершенно переродилась внутренне относительно изначального замысла, сохранив некую внешнюю форму. Рана глубокая, огромная, от таких ран обычно умирают, но в нашем случае душа с этой раной живет, хоть и подвергается каждодневному агрессивному воздействию.
Может быть русские обижены на всех вокруг?
Ни в коей мере. Разумный на неразумного обижаться не может. Глупец неизлечим, но глупый народ излечим, так как всегда содержит некоторое количество представителей в значительной степени разумных. Здесь и скрывается перспектива.
А значит, никаких обид. Но боль от этого не станет меньше.
Древность русского народа не требует доказательств. Она требует ума, не более. Если русский язык является ближайшим родственником санскрита, официально древнейшего языка мира, да еще более старшим в сравнении с ним, то чей это язык, какого народа и какой его возраст?
Если греческие боги, согласно мифам, летали на север, чтобы «подзарядить батарейки», то к кому они летали, кто их там заряжал? Лопари?
Если европеоидные роды, выйдя из колыбели Русской равнины, проходили территории со сплошь черным или цветным населением и смешивались с ним, теряя белизну кожи, но в конце концов все же в новое время предстали белыми, то где они «отбеливались», если не на Русской равнине, где европеоидность длится без перерыва с палеолита и по мнению ученых и по сей день образцовая?
Если изначальные образы и узоры палеолитического русского севера разошлись по всему миру (свастики, меандр, «Венеры», охра в захоронениях, которую в среднем палеолите здесь изготавливали во множестве оттенков, когда «там» еще стояли ледники), то кто их разнес по миру?
Если все древние цивилизации, названные учеными Шумеров, Ассирией, Вавилоном, Египтом, Грецией, Римом и пр., были земледельческими и создавались какими-то неизвестными людьми, знакомыми с ирригацией, градостроением, металлургией и другими передовыми для тех лет технологиями, белыми людьми, то откуда они могли туда прийти?
Если львиная доля брахманов Индии, значительная часть имамов ислама, раввинов еврейского мира имеют загадочную гаплогруппу R1a, большинство обладателей которой живет и поныне на Русской равнине, то что это за чудо? И ведь действительно волны миграции отсюда были и в Индию в виду ариев, и на Ближний Восток через Кавказ, породив непостижимое арийское государство со странным названием Метанни (Медяны?)
Но для ученых это вопрос: кто же это был?
Нам рассказывают о возникновении древних письменностей, но не называют народы, которые могли бы их создать. А мы знаем лишь один народ, который только за два десятилетия 20 века создал 50 письменностей бесписьменным народам. И больше мы таких народов не знаем. Их нет, потому что и в латыни, и в иврите, и романских и даже японском языке обнаруживаются древние русские смысловые корни. Их создавали наши предки. Для малоразвитых абригенов, совещенных русским светом. Если русский и арабский, согласно открытию Николая Вашкевича, это парные языки, связанные миллионами смысловых нитей, то как можно исключить русских из ареала, где арабский – база для десятков других?
Есть ли хоть один народ в мире, который спасал бы другие народы? Другие государства? Смешно спрашивать. Одного этого аргумента достаточно, чтобы понять суть этого беспримерного явления.
И за все этого русским платят черной неблагодарностью и много веков стараются уничтожить.
Конечно, такое международное свинство продолжает травмировать и без того глубокую рану. Ведь не зря немцы рвались к Волге, а Европа, затаив дыхание, за них болела, - вбить в нее свой германский меч, убить русскую душу.
Единственным спасительным средством выживания для русского народа является ощущение того странного, ускользающего от понимания разумом предназначения, что он является эталоном человечности, человеческой нормальности, ее единственным оставшимся образцом, без которого миру ее больше обрести негде. А потому надо терпеть и заниматься тем, чем русский занимался вся эти тысячи лет – трудится и жить по совести. Так надо.
Кода.