– Женщина, я вам еще раз повторяю - это не наша компетенция. Вы из Антоновки, вот и обращайтесь к своему участковому.
– Да он меня просто в... послал, тот ваш "шериф" недоделанный. Вот, чтобы я сдохла, пойду прямо сейчас к журналистам, расскажу, как полиция простых людей курице в зад посылает.
– Успокойтесь, гражданка! Разве вы сами не видите, что у нас творится? Во дворе две сотни цыган, они чуть ли не штурмуют наше здание. А знаете, чего им надо? Они требуют освобождения цыганки, которая подозревается в убийстве майора полиции! К тому же, неделю назад журналисты нашли целое хранилище оружия, а значит, в городе действует террористическая организация, эти ваши газетчики только об этом и пишут. А мы должны все бросить и искать ваш драный велосипед, так?
– "Драный"? – баба аж задохнулась от ярости. – Да он новехонький, я на него два года собирала - копеечка к копеечке. Вот увидите, я вам такой скандал устрою, что по этим цыганам еще скучать будете.
– Андрей Семенович..., – другой офицер отвел начальника в сторону. – Отдайте эту женщину нашему Кондратию. С него все равно толку, как с лягушки сала. К тому же, у него дар людей доставать, она через час сама отсюда пчелкой вылетит.
Оба полицейских гоготнули. Начальник, сверкая лучистыми звездами полковника на погонах, снова вернулся к деревенской тетке.
– Мне только что доложили, что к нам едет подкрепление, следовательно, мы имеем свободный человеческий ресурс. Выделим вам нашего лучшего следователя.
И, сделав пару шагов в сторону длиннющего коридора, где были кабинеты сотрудников, полковник заорал:
– Кондрат! Ко мне!
Через минуту в помещении появился маленький пузатый человечек в мятой форме. Лицо, как у филина – круглое, и нос крючком. Медленно, словно авианосец, он подплыл к начальнику.
– Товарищ полковник, вы же знаете, меня зовут Валентин. Кондратьев – это моя фамилия.
– Какая разница? Ты бы лучше рубашку заправил, висит вон, как у осла уши, – он запнулся, а Валентин принялся заправлять конец серой рубашки в брюки.
– Видишь эту женщину? У нее украли велосипед прямо среди бела дня. Бросай все, отправляйся с ней в Антоновку, и чтобы преступник сегодня же вечером был здесь в наручниках. Что не ясно?
– Все ясно, товарищ полковник, – ответил тот с готовностью, и медленно козырнул.
– Так-то лучше, – удовлетворенно произнесла тетка. – Пока не наорешь не будет дела.
Через минуту полковник вместе со своим первым заместителем уже сидели в мягких креслах. Снаружи доносилось скандирование цыган, которое было слышно даже через запертые окна. Полковник снял фуражку и вытер потную лысину.
– Ну и жара, задери меня бобры, – сказал он, включая кондиционер. – Как эти цыгане выдерживают? Ведь целый день на солнце стоят. Там даже асфальт плавится. Но с Кондратом ты хорошо придумал, Олег.
– Вы его зря ругаете, – ответил тот. – Он очень полезный дурак. Такого всегда нужно иметь под рукой, когда надо кого-то задолбать.
– Это точно. Он такой медленный, как столетняя бабка. Сидит целыми днями, думает, думает, витает где-то в облаках и бумажки перекладывает. Тугодум.
– Как сказать. Это темперамент такой, флегматик называется. Медленно движется, но всегда до конца. Все дела, что вы ему даете – он закрывает.
Полковник блаженно откинулся в кресле и махнул рукой.
– Мелкие кражи, там бы и школьник справился. Ты лучше скажи, что у нас с этой цыганкой? Как ее...?
– Амала. Я уже дважды её допрашивал – не колется она, товарищ полковник. Твердит одно и то же: у него на ладони линия жизни была перерезана. Говорит, судьба такая, я к этому непричастна.
– Глупость какая-то. Что у тех цыган в голове? Черти скачут в балетных юбках – вот и все.
– Но факты – вещь упрямая. Поймала она нашего майора Пирожкова прямо возле входной двери, схватила его ладонь и говорит: умрешь ты, майор, сегодня ночью. Я сам все это видел, и её физиономию запомнил. А Пирожок так заржал, аж стекла в участке задрожали. И говорит мне: "Пошли, капитан, выпьем за мои похороны". И смеется как ребенок. Ну, мы пошли в кафешку, выпили по рюмке, поболтали и разошлись. А ночью звонят – нет майора, умер прямо в кровати, возле жены. До сих пор не верится. Помянем?
С этими словами офицер достал из пакета бутылку коньяка. Лицо полковника растянулось в радостной улыбке.
– А чего же не помянуть. К тому же, майор теперь ты, значится. Царство ему пухом, или как там... Осталось только упрятать в тюрьму чертову цыганку.
Они выпили. На столе оказалась коробка с дорогими конфетами, ими и закусили.
– Не так-то всё просто, Андрей Семенович. Здесь действительно какая-то чертовщина. Пришли результаты вскрытия Пирожкова – причина смерти не установлена. Представляете? Сердце здоровое, легкие здоровы, все здоровое, только печень немного потрепанная, но это издержки профессии. Кажется, как будто он Богу душу отдал просто по приказу проклятой цыганки.
– Ну такого же не бывает! – полковник стукнул по столу.
– В том-то и загадка, товарищ полковник. Врачи рылись в теле покойного Пирожкова, распотрошили всего, так сказать, а нашли только то, что на заборах пишут.
– Гм... , – глубокомысленно заключил полковник, и стукнул пустой рюмкой по столу.
Майор понял команду мгновенно, и принялся снова разливать коньяк.
– У меня тут случай был, с соседкой. Сидела дома, смотрела телевизор, вдруг звонок в дверь. Говорит, сразу почувствовала, что что-то будет неладное. Открывает: цыганка на пороге. Она щелкнула пальцами перед глазами, и соседка вся замерла. Ухом, говорит, слышу, глазами вижу, а сдвинуть с места не могу. Цыганка проскользнула в дом и вынесла все деньги вместе с драгоценностями. Так, как будто изначально знала, где они лежат. А на выходе ей и говорит: "Ты глупая по этому добру не плачь. Я так тебе сделаю, что ты меня еще благодарить будешь". Пришла она ко мне вся в слезах, я уже думал возбуждать уголовное дело. А утром не успел я глаза продрать, как она заявляется снова, радостная такая, просто светится, смеется и все ту цыганку благодарит. Я ничего не могу разобрать, смотрю, а у нее, - майор сделал выразительный жест руками, пятого размера. А до того была плоская, как японский телевизор. И на лице веснушки сошли, и талия как у модели стала, могу фотки показать. Так она через месяц бизнесмена подцепила, теперь ходит в шубах, ездит на Хонде и ежедневно ту цыганку добрым словом вспоминает. Вот так.
– Так это была та самая цыганка, что Пирожкова прокляла?
– Нет, другая, товарищ полковник. Дело в том, что эти цыгане с нечистым водятся, владеют каким-то хитроумным гипнозом. А как еще объяснить, чтобы за ночь грудь выросла из нулевки до арбузиков? И чтобы майоры умирали ни с того, ни с сего?
– Нам гипнозов не надо, – многозначительно подытожил полковник. – Такой статьи в кодексе нет.
– То-то и оно. Я уверен, что Пирожкова убила Амала: внушила ему мысль о смерти, поэтому он и скончался. Когда мы с ним пили, он все время про свои похороны говорил: "Как умру, - говорит, - похороните меня стоя с рюмкой и в фуражке. И чтобы из кобуры торчала бутылка". И смеется, на всё кафе. Вот и получается, что убийцу мы нашли, а доказать не можем.
Снаружи вновь донеслись крики разъяренных цыган. Где-то недалеко завыла полицейская сирена.
– Попробуй-ка только задеть этих цыган – смотри, как бунтуют, – нахмурился полковник. – И что теперь делать?
Он задумался на мгновение, потом махнул рукой и торжественно произнес:
– Наливай!
В это же время тетка из Антоновки сидела напротив лейтенанта Валентина Кондратьева в его кабинете и давала показания.
– Где у вас украли велосипед? – спросил Валентин, глядя на линию жизни на своей ладони.
– Улица Садовая, дом номер пять.
– Что вы там делали?
– За деньгами поехала. Там алкоголик Толя живет, он у меня деньги одалживал, вот я и поехала за ними, потому как сама не потребуешь, так он никогда не отдаст.
– И часто вы одалживаете ему деньги?
– Частенько. Сердце у меня доброе, жаль беднягу.
– А жена у Толи есть?
– Конечно. Полдня на рынке торгует, полдня мужа пилит.
– В котором часу вы к нему приехали?
– Где-то в десять утра. Оставила велосипед у него во дворе, забрала деньги, вышла из дома – а велосипед тю-тю, украли!
– Соседей спрашивали?
– Конечно! Никто ничего не слышал и не видел. Я всю деревню оббегала, всех переспросила, а они только смеялись надо мной. Я же его только что купила! И все, нет, как корова языком слизнула, как будто тот велосипед черти украли.
– А кто живет по соседству с Толиком?
– Безногий дед Емеля, с бабкой своей.
– Как безногий?
– Так. Раньше трактористом работал в колхозе. Так один раз так нализался, что из кабины выпал и ему ноги собственным трактором переехало. В больнице ему ноги отрезали, хорошо, хоть жив остался. А всё остальное ему не задело, после того аж четверо детей нажил. Делать ему нечего, вот....
– И что он вам сказал?
– Не мне, Толику. Толик пошел спрашивать.
– Почему не вы? Ведь велосипед ваш.
– А потому, что мы поцапались с безногим дьяволом. Его внук, Сашка-разбойник, все мои деньги украл. Да он не только меня обокрал, он как из города приезжает, то вся деревня в страхе. Его все проклинают, я еще удивляюсь, как ему морду не начистили, ироду малолетнему. Всего десять лет, а уже ворюга!
Валентин задумался, уставившись в потолок. Тетка и себе задрала голову, ища там то, что привлекло внимание следователя, но тщетно: на потолке не было ничего интересного, кроме застывшего паука в углу, такого же флегматика, как и хозяин кабинета. Шло время, но полицейский как будто оцепенел. Тетка нервно заерзала на стуле...
– Ну и? – спросила тетка, не выдержав.
Валентин неспешно перевел на нее взгляд.
– Мы нашли ваш велосипед, – сказал он. – Ждите в приемной, а мне надо позвонить.
– Как нашли? – не поверила баба. – И кто же его украл?
– Емеля, – сказал Валентин, поднимая тетку со стула.
Валентин плавно вывел ее из комнаты.
– Так он же безногий! – крикнула та напоследок.
– Чудеса, да и только, – согласился следователь и захлопнул дверь у нее перед самым носом.
В то же время в кабинете начальника полиции два почтенных офицера планировали внедрить тайного агента в террористическую организацию, которая стояла за найденным арсеналом оружия.
– По оперативной информации нам известно, что некий Кабанчик, отсидевший срок за торговлю запрещенными веществами имеет отношение и к торговле оружием.
– Что? – переспросил полковник.
– Торговля оружием. Мои люди уже разнюхали, что с ним сидели еще двое уроженцев нашего города, оба по тем же мотивам. И они могут устроить стрельбу, вроде того, что было во Франции или в Норвегии.
– И что делать?
– У меня есть человечек. "Свой" парень. Сведем его с этими, вот пусть он и разнюхает. Здесь главное – не спугнуть птичку. Заявим журналистам, что зацепок в этом деле нет. Нас, конечно, все начнут в дерьме мазать, но когда мы схватим террористов, тогда вам, товарищ полковник, не только выдадут медальку, возможно еще и погоны обновят.
Глаза у полковника засветились.
– Хорошо придумал, Олег. Смышленый ты у меня, зараза! Наливай.
Новоиспеченный майор разлил коньяк, но именно в этот момент дверь отворилась и в помещение вошел лейтенант Валентин Кондратьев.
– Вот козёл ты в погонах, тебя стучать не учили? – заорал на него полковник.
Впрочем, выражение лица следователя при этом никак не изменилось.
– Я же тебя в Антоновку послал искать велосипед!
– Я его нашел, Андрей Семенович, – сказал Валентин.
– Уже? И где же преступник?
– Пока в Антоновке, но не волнуйтесь, он не убежит. Он безногий.
Полковник перевел взгляд на майора:
– Олег, или выведи его отсюда, или я сейчас пристрелю этого юмориста. Безногий? На велосипеде? Ты в своем уме?
– Так точно, товарищ полковник! – ответил лейтенант и коротко передал обоим содержание разговора с теткой.
– И все? – спросил его полковник.
Тот кивнул.
– Олег, заряжай. Кто-то из нас двоих не выйдет отсюда живым.
– Не спешите, я вам все объясню.
Валентин уселся без приглашения на небольшом диванчике в углу.
– Дело в том, что в деревне все про всех всё знают, не так ли? Как известно, наша потерпевшая купила себе новый велосипед, он был красивый и дорогой – это была настоящая новость, у всех на языке. Только подумайте, если кто-то чужой ехал на этом велосипеде по деревне. Между тем, этого никто не видел, следовательно, складывается впечатление, что велосипед просто растворился в воздухе. А когда я сталкиваюсь с мистикой, то сразу делаю вывод: кто-то врет. Велосипед должны были видеть. Тем более безногий Емеля, который только и делает, что сидит годами у окна и следит за всей улицей. А поскольку никто другой в деревне велосипеда больше не видел, выходит, что он же его и украл.
– А зачем ему велосипед? Безногому? – разозлился полковник.
– Не ему, – спокойно продолжал лейтенант. – Из рассказа потерпевшей нам известно, что у него есть внук. Вы можете себе представить лучший подарок для десятилетнего хулигана?
– Выходит, украл его не дед, а пацан?
– Неважно, кто именно закатил его в сарай. Важно то, что дед Емеля мог это себе позволить и остаться безнаказанным.
– Почему?
– Потому что он знал о связи пострадавшей с Толиком, которого она назвала алкоголиком. Товарищ полковник, эта деревенская ведьма только что угрожала вам, невзирая на звания и погоны. Думаете, она из тех, кто слезами обливается от взгляда на сельских алкашей? Вы можете себе представить, чтобы она вновь и вновь одалживала сельскому прощелыге деньги, чтобы потом каждый раз ехать к нему домой и клянчить их обратно? К тому же, в десять утра, именно тогда, как жена Толика в городе стоит за прилавком на рынке. Не желая лишний раз светиться, она посылает своего любовника к Емеле спросить, не видел ли он случайно, кто стянул ее новый велосипед. Емеля же сказал ему прямо: если не хочешь, чтобы твоя жена узнала про прыжки налево, то молчи о краже. А какой резон Толику подставляться ради какого-то там велосипеда?
– Гм... – буркнул полковник. – Что-то в этом есть. Бери машину, шуруй в Антоновку и вези инвалида сюда вместе с велосипедом.
– Вот видите, товарищ полковник, – отозвался майор, – в дедуктивном методе наш Кондрат на высоте. Если твоя теория окажется правильной, выдадим тебе конфету с вареньем.
– Это еще не все, Андрей Семенович, – продолжал лейтенант размышляя вслух. – Я думал над тем, что дело с велосипедом очень похоже на убийство майора Пирожкова.
– Чем же оно похоже? – майор не скрывал своего удивления. – Его тоже некий безногий порешил?
– Нет, не в этом дело, товарищ майор. Складывается впечатление, что он умер от каких-то злых чар случайной цыганки. Это – мистика, а значит, кто-то врет. Я вот чего не пойму: зачем цыганке надо было подходить к майору полиции и вещать пророчества? Они, наоборот, всеми средствами стараются нас избегать.
– А кто врет-то? – терял терпение майор.
– Не бывает такого, чтобы велосипед никто не видел. Не бывает такого, чтобы умирали от злых чар. Врет тот, кто не нашел причины смерти. Патологоанатом врет. Зовут ее, как нам всем известно, Ирина Шульгина, не молодая, но все еще очень привлекательная женщина. Проверить это просто – надо отдать тело другому эксперту.
– Это не так просто, – вздохнул майор. – Пирожкова уже похоронили.
– Впрочем, меня сейчас интересует совсем другой вопрос. Почему патологоанатом пошла на такой отчаянный шаг. И вариантов я вижу два: или она связана с преступлением, или здесь есть какая-то пикантная история.
– Ты о чем? – не понял полковник.
– Трали-вали, господин начальник, то есть, как бы это сказать - связь.
– И с кем же она того... связывалась? – спросил с интересом полковник.
– С тем, кто убил Пирожкова. Понятное дело, она пытается замести его следы.
– И кто же его убил? – вновь спросил полковник.
– Точно не Амала, потому что в проклятия я не верю. Это был тот, у кого был мотив. И тот, кто как и Емеля, чувствовал, что может себе это позволить. Мне с самого начала показалось очень подозрительным, что майор умер именно тогда, когда был найден тайник с оружием. Я думаю, эти две истории связаны. На это указывает не только хронология, но и тот факт, что оружие нашли, якобы, журналисты. А журналисты, как известно, никогда ничего не находят, им просто сливают информацию. Я думаю, что оружие нашел Пирожков, он же и разболтал об этом журналистам, потому что хотел максимальной огласки, чтобы потом сорвать большие дивиденды...
– Слушай, Кондратьев, вот что я тебе скажу, – перебил лейтенанта майор, – находить велосипеды – это твое. А вот серьезные дела – не твоего ума дело. Здесь не все так просто, как с тем калекой из Антоновки. Нельзя притягивать за уши совершенно разные уголовные дела.
– Вы правы, товарищ майор, здесь все очень запутанно. Например, я никак не мог взять в толк, во-первых, чего это Амала вообще пристала к Пирожкову, а во-вторых, почему вся эта толпа цыган так рьяно ее защищает. Если бы мы арестовали их барона – тогда да, но простая уличная гадалка, которая еще и сама полезла к полиции – это все очень подозрительно.
– И что ты надумал? – спросил полковник.
– Я думаю, что тайник – цыганский. И сейчас они защищают налаженную систему торговли оружием.
– Ну, это уже ни в какие ворота, – рассмеялся майор. – Ни в поселковый совет, ни в красную армию.
– Выходит, Пирожкова всё-таки убили цыгане? – спросил полковник.
– В определенном смысле, да. Его убрал человек, который, с одной стороны, задействован в схеме торговли оружием, а с другой, спит с патологоанатомом.
– А при чём здесь эта цыганка... Амала? – полковнику было уже интересно.
– Это, товарищ полковник, дед Емеля. На безногого не подумают, правда? Амала – это обманное движение фокусника, когда он отвлекает наше внимание от другой руки, которая и делает настоящий фокус. Мы не можем доказать ее вину, цыгане снаружи давят на нас, мы, в конце концов, выпускаем ее, и понимаем, что связываться с ними больше не надо. Таким образом нам и в голову не придет связывать с цыганами еще и оружие.
– Да, это все хорошо, но кто все же убил Пирожкова?
– Сначала мне показалось, что это действительно цыгане. Но я никак не мог представить, чтобы наша привлекательная патологоанатом встречалась с цыганом.
– Может они просто купили ее?
– Не думаю. Вы бы доверились цыганам? Взяли бы, извиняюсь, от них взятку?
– Надо просто нажать на нее, она у меня расколется моментально! – полковник и потер руки.
– Нет нужды, товарищ полковник, все и так ясно. Не надо бояться задавать себе хрестоматийных вопросов, типа: кто видел Пирожкова последним.
– Ты на что намекаешь? – прошипел майор.
– Я позвонил в областную больницу и спросил у парковщика, как часто он видел там машину майора, присутствующего здесь.
– Это ничего не значит, – сказал майор. – Машина полковника там также паркуется очень часто, подальше от журналистов.
– Это так, – кивнул Валентин. – Но Ирина садилась только в твою машину, так сказал мне парковщик. Ты покрываешь схему по торговле оружием, и ты же убрал Пирожкова, как только он наткнулся на след. Я думаю, ты отравил его, когда вы пили в баре после работы. На вашем месте, товарищ полковник, я бы не пил из этой бутылки, потому что ему мало майорского звания.
– Так вот почему он мне втирал про пятый размер и какого-то Кабанчика... – догадался полковник.
Майор сорвался с места, выхватил пистолет и взял на мушку Валентина.
– Вот что сейчас будет: я застрелю вас обоих, спущу с привязи цыган, они устроят здесь настоящий бардак со стрельбой. Барон выделит мне несколько человек, на которых мы повесим всех собак. Они пойдут сидеть за деньги, а я получу погоны полковника.
Лейтенант откуда-то вытащил сигарету и закурил.
– Я все думал, почему деревенские тому Емеле стекла не повыбивали за его разбойника-внука. Не догадываешься?
Майор не ответил, лишь крепче сжал оружие.
-Потому что тот, кто сидел годами у окна, знал все обо всех. А это оружие, помощнее огнестрела.
-Ну, и? - занервничал майор.
Валентин достал из нагрудного кармана телефон.
-Нас весь участок слушает. Кстати, про парковщика я наврал.
Конец