Есть мнение, что я не даю ответа на вопрос, когда именно чёрная кожа человека превратилась в белую. Это странное мнение, ибо данный вопрос в предыдущих публикациях рассматривался. Но тема, как видно, остаётся востребованной. Следовательно, снова о животрепещущем, – о происхождении человека из Африки.
Прежде всего, разобраться следует с дефинициями. Белый цвет кожи упорно ассоциируется с европеоидной расой, что совершенно не соответствует действительности. Считая лишь расы современные, столь же низкое содержание пигмента характерно, например, и для монголоидов, – в классической, не смешанной с австралоидами или дравидами, их реализации. Проверить сей факт, – близко там меланина нет, – можно, посмотрев на японских школьниц. А раз уж речь зашла о Японии, то можно вспомнить об айнах. Они тоже белые, – ничуть не смуглее шведов, – но при этом – австралоиды.
В условиях умеренного и прохладного климата белая кожа практичнее, и даёт некоторый бонус к выживанию. Преимущество заключается в том, что при дефиците солнечного света, – в частности, если много времени проводить в помещении (хоть бы и в пещере) – сильная пигментация воспрепятствует образованию в коже нужного количества витамина D. И хотя, казалось бы, это не слишком серьёзный фактор, – света на побережье Ледовитого океана немногим меньше, чем на побережье Индийского, особенно же полярным днём, – есть нюанс. Одежда также эффективно блокирует ультрафиолет, как и пребывание в помещении.
Одежду же люди начинают, – по последним данным, – носить около 70-80 тысяч лет назад. Тогда же, в южной Европе возникают поздние неандертальцы. Исследование останков показало, кстати, что этот подвид людей вымер прежде всего от вызванных проживанием в суровом климате болезней. В том числе от авитаминоза. Неандертальцы боролись за жизнь как могли, – в том числе и путём «раздевания». Поскольку же без шкур они мёрзли, отказаться пришлось от пигмента в коже.
Собственно, неандертальцы стали первыми людьми со светлой кожей. До них выходцы из Африки уже много раз пытались заселить умеренные и холодные широты Евразии, но – всегда неудачно. В Африке же и вообще в тропиках тёмный цвет кожи давал преимущество, – банально предотвращая ультрафиолетовые ожоги.
Следующий вопрос, насколько тёмный? Это ещё одна практическая ошибка, – «тёмную» кожу понимают, как «чёрную» и ассоциируют с негроидами. Негроиды реально бывают черные, но это молодая раса, – примерно одного возраста с европеоидной. Настолько высокая концентрация пигмента приобретена ими и негриллиями в Азии недавно и независимо. Древнейшее же население Африки – капоиды. В плане пигментации, ничего выдающегося.
Предки европеоидов, монголоидов и австралоидов – кроманьонцы – имели более тёмную кожу. Как сейчас у аборигенов Австралии, в наибольшей степени «кроманьонские черты» сохранивших… И это к вопросу, как именно «чёрная кожа человека превратилась в белую». Во-первых, не чёрная. Действительно чёрная ни в какую другую не превращалась. Во-вторых, – в «белую» это в чью именно белую?
Буем считать, что речь о европеоидах. Хотя так-то каждая из рас, столкнувшись с проблемой недостатка витамина D в умеренных широтах, искала пути её преодоления самостоятельно. Конкретно же в случае европеоидов путь подразумевал приобретение регулирующих выработку пигмента в коже генов SLC24A5 и SLC45A2.
Именно так. Тёмная кожа, – норма. Гены обеспечивающие защиту от ультрафиолета человек приобрёл миллионы лет назад, – когда лишился шерсти. Отключить же «тёмные» гены нельзя. Вернее, можно, но возникнет альбинотизм, – такое случается с негроидами не реже, чем с европеоидами. Тогда пигмент не вырабатывается вообще, – а это практически приговор. Задача же состоит в том, чтобы уровень меланина регулировать, осветляя кожу при недостатке света, чтобы сохранить выработку витамина, и повышая защиту до нужного уровня, если света в избытке.
Сделать это смогли только два гена viribus unitis. Причём, подарив людям ген рыжих волос, неандертальцы своими генами белой кожи с кроманьонцами не поделились. Так что, пришлось импровизировать. И первый ген – SLC24A5, – в результате мутации возник на Ближнем Востоке только 12000 лет назад… Но это и было очень кстати. Как раз, в то время с территории плодородного полумесяца началось активно расселение ранних земледельцев.
Но сам по себе SLC24A5 «европейцев» ещё не делал. Благодаря нему, пигментация снижалась с «тёмной» до «смуглой». Вторая же мутация – SLC45A2 – дополняет картину, появляясь 8 тысяч лет назад там где была нужнее всего, давала наибольшее преимущество, и, соответственно, также смогла быстро растиражироваться, – на юге Скандинавии.
Если считать, что европеоидная раса сложилась 10 тысяч лет назад, то верным окажется утверждение, что для первых европейцев характерной была тёмная (но не чёрная, как у негроидов и негриллий) кожа. Примерно, как у капоидов, – может, чуть светлее. Причём, последнее у тех, у кого SLC24A5 уже был, – а конкретно 10 тысяч лет назад «предварительно осветляющий» ген был куда больше распространён на Ближнем Востоке, проникая оттуда в Индию, Северную Африку и Европу. Кожа жителей которой, соответственно, оставалась более тёмной.
Белым же население Европы стало между 8 и 4 тысячами лет назад, по мере распространения SLC45A2. В раннем неолите, таким образом, Европу можно было описать словами «расовое разнообразие». Хотя раса, в принципе, уже была одна – европеоидная, – у каких-то популяций наличествовало оба «белых» гена, а у племени через лес, может, и ни одного.
В частности, учитывая, что Британские острова как таковые находились в некоторой изоляции, не приходится удивляться, что безымянный вождь, над могилой которого соплеменники возвели пирамиду Бру-на Бойн в Ирландии не имел генов SLC24A5 и SLC45A2.
