Я хватала ртом живительные капли воздуха и молчала. Молчала, как рыба, а упрёки всё сыпались и сыпались мне на голову.
-Мама, ну чем ты не довольна? - сын расхаживал передо мной и призывал одуматься, - Куда ты пойдёшь? Кому ты нужна кроме нас?
Мои нервы, натянутые как струна, звенели от напряжения и, казалось, что вот-вот лопнут. Как будто гриф гитары, с перетянутыми струнами превращался в подобие лука, только стрел не хватало.
Я изо всех сил попыталась абстрагироваться. Теперь голос сына стал тише, звучал откуда-то издалека , но смысл его слов я понимала так отчётливо, что хотелось заорать и остановить его словесный поток.
-Ты же сама согласилась с Мариной и предложила переехать к тебе. А теперь сидишь надутая, как индюк, и мечешь в нас молнии. Мама, я не узнаю тебя!
Я хотела ответить сыну, но Марина высунулась из кухни:
-Саша, что ты с ней разговариваешь? Не видишь, она же издевается над нами!
Я мгновенно захлопнула рот, чтобы оттуда не полетели такие слова, от которых уже не открестишься.
Сын принял моё молчание за слабость и с удвоенной силой продолжал наседать.
Сразу захотелось провалиться сквозь землю. Вот там тишина и покой, там нет орущих и визжащих людей вокруг тебя, там, наконец, можно остаться одной.
- Откуда в моей голове такие страшные мысли? - подумав, испугалась я.
Взгляд мой коснулся сына и поскорей прошмыгнул мимо, остановившись на хрустальных бокалах в шкафу. В зеркальную дверцу я видела его разгневанное, покрасневшее лицо и представила, что между нами стеклянная стена. Я ничего не слышу, ничего не могу сказать в ответ. Это помогло. Моё дыхание стало ровнее, руки перестали дрожать. Моя неожиданно отстранённая реакция остановила сына на полуслове.
-Ты меня даже не слушаешь!!! - бросил он и исчез на кухне, со всей дури хлопнув дверью. Несчастная она пискнула, и штукатурка обильно припорошила её ручку.
Я медленно закрыла глаза. Несколько минут передышки мне нужны были как воздух. Про несколько минут я, конечно, замахнулась, через секунд тридцать передо мной возникла невестка. Её длинные волосы были накручены на огромные бигуди, и эти самые бигуди отчаянно цеплялись за голову невестки, каждый раз, когда она трясла ею, размахивая руками.
- Мало я свами нянчилась, когда вы ногу сломали? Ухаживала, заботилась, подносила и уносила, таскала вас на своих руках!
-Ну это ты загнула!
Щёки Марины вспыхнули от возмущения.
-Вот как вы заговорили! А ещё месяц назад - "Мариночка, Мариночка!"
В комнату влетела старшая внучка.
-Мама, ты не погладила мою блузку?
- Скажи спасибо, бабушке! Весь дом на уши поставила и сидит ухмыляется.
И эти обидные слова я оставила без ответа.
На моё счастье, невестка приключилась на дочь, и несколько минут передышки мне были обеспечены.
******
Второй год я жила с сыном, его женой и двумя внуками. Муж умер от сердечного приступа, и я в шестьдесят четыре года, оставшись одна, я позвала их жить к себе. Дети скитались по съёмным квартирам много лет. Сначала не хотели брать ипотеку, а потом стало неподъёмно дорого. Да и мне казалось, что это отличный выход: и мне не одиноко, и им решение квартирного вопроса. Как-то очень быстро меня выселили из моей комнаты, переместив в проходную. Я попыталась возразить, но мне привели такие доводы, что ничего не оставалось, как согласиться.
-Мама, я на работе, Марина на работе, дети в школе, так что у тебя будет время даже соскучиться по нам. Твоего личного пространства никто не нарушит.
Марина работала посменно в больнице, сын на стройке и днём и ночью, внуки учились в разные смены. Практически никогда я не оставалась одна.
Так тяжело мне не было никогда. Я не могла остаться наедине собой ни днём, ни даже ночью. Марина собиралась на работу поздно, бесцеремонно включала свет, гремела посудой на кухне. Сын, когда на работе были авралы, а происходили они часто, тоже не особо заботился о тишине. Про внуков и говорить нечего.
Единственной отдушиной мне стали долгие прогулки в парке, но зимой я упала и сломала ногу. Вот тогда-то и наступил для меня ад. Скрыться от окружающих стало невозможно. Нервное напряжение накапливалось, росло, и я ужасно боялась, что оно выплеснется на детей. Ведь я так не хотела их обидеть, несмотря на то, что я таяла на глазах, просто погибала, просто сходила на нет. Диванчик в небольшой нище, где мне выделили место, стал моей тюрьмой.
Ничего другого не оставалось, как съехать с квартиры самой. Я вынашивала план долго и терпеливо ждала, когда заживёт сломанная нога. Именно сегодня я сообщила сыну, что нашла работу и мне дают комнату в общежитии. Он окатил меня столькими упрёками, что я даже не стала оправдываться. Мой единственный сын меня совсем не понимал! Значит, и объяснять толку нету.
Сумку я уже сложила, тем более, что вещей у меня было не много, телефон зарядила и, не обращая внимания на возмущения домочадцев, я вышла из собственной квартиры, в надежде, что когда-нибудь дети меня поймут.
Облегчение я испытала невероятное. Соседки на лавочке очень удивились, увидев меня, но я, не задерживаясь, прошла мимо.
-Куда это Нелли отправилась?
-Да ещё с сумкой?
Их вопросы неотвеченными остались у меня за спиной. Путь думают, что хотят.
Я шла не спеша, наслаждаясь свободой. Только сейчас среди шумной толпы, спешащих на работу людей, я ощутила себя в полнейшем одиночестве. Никому до меня не было дела, и это так радовало. Душевное спокойствие тёплой волной окутало меня, ограждая от гула улиц и шуршания проезжавших мимо машин. Я даже не волновалась, как встретят меня на новом месте. Главное, там я буду одна.
******
-Вы наш новый комендант? - приветливая средних лет женщина встретила меня с улыбкой и провела в мою малюсенькую комнатку, - Располагайтесь, через час я введу вас в курс дела.
Она вышла, ещё раз улыбнувшись мне.
Дверь со скрипом закрылась, и я блаженно опустилась на узкую кровать.
Какое же это было счастье. Никто не орал на меня, никто не упрекал, я никому не мешала. никого не раздражала. Я была предоставлена самой себе, и вся эта комнатёнка была в полном моём распоряжении.
******
Прошёл месяц.
За это время я приловчилась, приноровилась, и моя работа стала мне нравиться. Меня окружали молодые люди, студенты нашего техникума, я оказалась в водовороте студенческой жизни и, казалось, даже помолодела. Сын два раза звонил мне, один раз хотел навестить, но так и не выбрался. Может и правда был занят, а может не захотел. Я успокаивала себя тем, что без меня им лучше, что я престала быть им бельмом на глазу, обузой.
Рано утром, я как всегда встала ровно в шесть. Надо было пройтись по общежитию, посмотреть, всё ли в порядке. Проходя мимо входной двери, я услышала настойчивый стук.
-Кто там?
-Откройте, пожалуйста, я новый преподаватель. Мне здесь комнату дали.
Несколько оборотов ключа, и передо мной предстал немолодой, с посеребрёнными висками мужчина лет шестидесяти. Сразу было видно, что он налегке и ничто не тяготит его. На лице не было намёка на сомнения, переживания или какие-то проблемы. Он был свеж и бодр, мгновенно заряжая всё вокруг себя. Я невольно залюбовалась его лёгкой походкой, когда он шёл к своей комнате по коридору.
Он, почувствовав на себе мой заинтересованный взгляд, обернулся и сказал:
-Меня зовут Виктор Петрович, чайком не угостите? Очень проголодался с дороги.
-Нелли Васильевна, - ответила я, - Легко, только чайник поставлю.
Через полчаса мы пили ароматный чай с плюшками в моей комнатке, и его присутствие заполнило её всю. Вдруг появилась надежда, и я даже осмелилась подумать, что в моей жизни грядут перемены.
Он как будто прочитал мои мысли, и просто так, без всякого стеснения и предисловий произнёс:
-А почему бы нет?
После его слов стало так хорошо, так легко. Ничто не тревожило меня, ничто не волновало. А когда он ушёл, оставив в моей комнатке шлейф тонкого дорогого парфюма я, не раздумывая, взяла телефон и, забыв обиды, позвонила сыну.
-Мамочка, я соскучился, - услышала я родной голос в трубке.
-Я тоже, сынок! И по тебе, и по внукам, и по Маринке!
-Правда что ли? И по Марине?
-Читая правда!!! - уверенно ответила я, ни капли не лукавя.