Николай ВОЗНЕСЕНСКИЙ (Молдова)
Век назад, с 15 по 19 сентября 1924 года происходило массовое вооруженное восстание населения Южной Бесарабии, жестоко подавленное румынскими карателями. Собственно, данные сроки довольно условны. Чаще даже называется всего 3-дневный период с 15 по 18 сентября, — когда восставшие вынуждены были отступить из Татарбунар. Тем не менее в большинстве источников все же упоминается, что «катализатором» народного возмущения стало убийство жандармами крестьянина Ткаченко из села Николаевка Аккерманского уезда.
В ответ на что 11 сентября люди захватили и сожгли здание «примарни» (мэрии, местной администрации), при этом казнив и верно служащего оккупантам «примара» вкупе с несколькими подручными-жандармами. А последние бои с прорывающимися под давлением карателей на советскую территорию через дунайские плавни повстанцами — с применением против них даже корабельной артиллерии румынского флота — зафиксированы в дунайских плавнях 22 сентября. Так что реально восстание развивалось между этими куда более отдаленными друг от друга, нежели общепринятые, датами.
Бои между тем были весьма и весьма впечатляющими. Даже согласно румынским источникам число восставших превышало 6 тысяч человек! В годы Гражданской приблизительно такой была численность даже не дивизий, — но многий армий РККА! И тогда, и сейчас откровенно антироссийские источники, что зарубежные, что формально с «российской пропиской» пытаются представить Татарбунарское восстание исключительно в виде «происков советских спецслужб, осуществленное руками их агентов». В доказательство часто приводится тезис о поставке в Бессарабию тысячи винтовок. Это цифра, которую удалось доказать на устроенном румынской властью судилище — так что можно лишь догадываться, насколько она была «раздута».
Между тем численность повстанцев была вшестеро больше — и воевали они большей частью отнюдь не вилами и косами — как во время крестьянских восстаний Средних Веков, да даже и эпохи Богдана Хмельницкого тоже. То есть оружие у людей было. Откуда? Да еще с времен Первой мировой, а затем — Гражданской войны. А вот о причинах, почему его бережно хранили и пустили в ход — надо поговорить подробнее.
***
Если коротко — то вхождение Бесарабии в состав Румынии, выдаваемое и тогда, и сейчас «воротилами» «мирового сообщества» в качестве якобы «добровольного и закономерного», не было таковым от слова совсем. Да, в 14-15 веках эти земли действительно контролировались сначала Валахией, а затем — Молдавией. Правда, никак не Румынией, — которую турки «слепили из того, что было» лишь к середине 19 века. Пусть и с, как это нередко бывало в истории, ошибочным согласием России. Ну так во времена Киевской Руси этот регион был частью Галицко-Волынского княжества. А с начала 16 века молдавские «господари» потеряли над ним контроль полностью, — отдав в распоряжение Османской Порты. Вассалами которой они и сами являлись до середины 19 века — пусть и на более «длинной поводке», правда, время от времени «укорочиваемом» султанами.
В начале 19 века, после блистательных побед Кутузова, Бессарабия официально вошла в состав Российской империи. К слову сказать, минимально вдумчивому читателю при описании восстания столетней давности не может не придти в голову вопрос, — а о каком таком «бессарабком восстании» вообще может идти речь? Ведь и Татарбунары, и Аккерман, и Измаил — ныне города в Одесской области?! Так что это событие описывается даже в современных украинских СМИ если не с откровенной симпатией — то и без осуждения. А то, Молдова с Румынией Киеву хоть вроде и «стратегические партнеры», — а намеки с их стороны насчет «их исконных земель» в ныне украинской юрисдикции нет-нет — да и поступают. Да, ныне этот регион действительно в составе Украины. Правда, благодарить за это ныне «европейским, демократическим и свидомым» надо, как и в ряде других подобных случаев, «вождя народов». Которого в официальной пропаганде Киева принято поносить последними словами за «терроры», «голодоморы» и прочие ужасы, списываемые в воспаленном бандеровском воображении исключительно на «злую волю Сталина».
Именно Иосиф Виссарионович в 1940 году, после того, как заключившая с «братской Румынией» военный союз Франция «подняла лапки вверх» спустя 6 недель после того, как Гитлер взялся за ее всерьез, поставил перед Бухарестом «вопрос ребром» насчет Бесарабии. Которую румынский король, вообще-то, выражал готовность возвратить под контроль Советской России еще в 1918 году — но тогда военная ситуация обратилась не в лучшую для РККА сторону.
Да, что в Молдавии, что в Бесарабии было немало сторонников и перехода в румынскую юрисдикцию. В частности, «брат-близнец» незалежной Центральной Рады в Киеве — появившийся в Кишиневе «Сфатул Церий», запросивший румынские войска на территорию новообразованной Молдавской демократической республики. Первоначально декларировавшую свою принадлежность к России. Удивляться не стоит — местные «испуганные патриоты» так испугались революции в Петрограде, что были готовы отдаться кому угодно, лишь бы сохранить хоть какую-то стабильность и собственные состояния. Но куда больше было простых крестьян, рабочих, солдат, — которым революция действительно дала прежде невиданные возможности!
***
Куда больше удивляет то, что ведущую (чтобы не сказать — главную) роль в фактической аннексии части законных российских земель сыграл… бывший генерал Русской императорской армии Дмитрий Щербачев! Назначенный командующим Румынским фронтом вскоре после вступления Бухареста в Первую мировую войну на стороне Антанты. Вообще хитрые румыны медлили больше двух лет, — ожидая «как карта ляжет». И «сделали свою ставку» лишь тогда, когда в войну готовилась вступать уже и Америка, — а перспективы Берлина сотоварищи стали совсем уж печальными. Тем не менее прекрасно понимая, что вояки из них — «третий сорт — не брак», запросили поддержку российской армии. Которую и получили — не только в виде 4 российских дивизий (при всего двух местных) на Румынском фронте, — но и российского же командующего объединенной армией.
Именно «генерал от инфантерии» Щербачев после Октября 1917 года твердо решил, что долг российского офицера не защищать территориальную целостность своей Родины, а «любой ценой победить большевизм». А потому и начал метаться в поисках поддержки между и румынским королем, украинскими «самостийныками» и «зарубежными стратегическими партнерами» (в первую очередь — французами). Разоружил с помощью румынских штыков российские подразделения, которых подозревал в лояльности к большевикам. И предложил румынскому королю с говорящим именем Фердинанд (так называлась немецкая «самоходка» времен Второй мировой, выпущенная одновременно с «Тиграми» и «Пантерами» для боев на Курской дуге) послать войска румынского фронта в Молдавскую демократическую республику. Естественно, с наиблагороднейшей целью — «защитить коммуникации и стратегические объекты». Ну, как сейчас «свидомые патриоты» в Киеве услаждаются мечтами о «натовских миротворцах, которые войдут на территорию России для охраны атомных станций, стартовых позиций ядерных ракет» и т.д.
Своего Щербачев добился — тем более что его желание полностью совпало с таковым у румынских элит. От которых он получил после выхода в отставку — за оказанные заслуги — неплохое поместье и высокую пожизненную пенсию. Умер сей «достойный патриот» (правда, не совсем понятно, какой именно страны), тем не менее в Ницце, в 1931 г. Видимо, придя к выводу, что столь любимым такого рода «патриотами» «хрустом французских булок» лучше наслаждаться на их исторической родине. В последний путь румынского «военного пенсионера» провожали такие же «патриоты» — вроде генерала Краснова, спустя 10 лет пошедшего вместе с гитлеровцами воевать со своей Родиной и понесшего справедливую кару по приговору советского суда в 1946 году…
***
Так, в начале 1918 г. Бессарабия и оказалась под румынской оккупацией. То, что это была именно оккупация, а не «воссоединение» согласно воле большинства населения территории, доказывает уже хотя бы тот факт, что на требование Москвы провести здесь референдум Бухарест постоянно отвечал отказом. И в 1918-м — и в 1924-м годах. Еще большим доказательством оккупационной сущности румынских властей стали и частые — и очень массовые восстания. Татарбунарское в этом ряду — еще даже не самое значительное. В 1919 г. численность восставших на Северной Буковине в районе Хотина доходила до 30 тысяч человек! Кстати, в том же году состоялось и первое восстание в Татарбунарах.
Вообще лучшей иллюстрацией к истинному положению оккупированных бессарабцев служит даже не якобы «большевистская пропаганда», а письмо… 29 румынских же парламентариев, депутатов и сенаторов к румынскому королю в том же 1924 году! Собственно, оно практически полностью, несмотря на формально вежливые выражения, представляет собой полноценный «обвинительный акт» в адрес Бухареста. Но некоторые его отрывки просто невозможно не процитировать.