1892 год
«Ростов-на-Дону. Это была ужасная месть… Так мстить могли лишь пламенные и благородные рыцари в древние времена. С таким достоинством могут лишь мстить люди с высшим образование – люди, дорожащие званием своей корпорации, ревниво охраняющие правила своей «этики». Но, впрочем, все по порядку, и я посвящу вас в эту приятельскую «палочно-плевательную» историю.
Некий субъект всегда с особенным интересом осведомлялся о здоровье своего коллеги и при встрече задавал ему всегда такой вопрос:
- Коллега, вы здоровы?
- Здоров
- Так-таки и здоровы?
- Ну, здоров…
- Гм…, значит, холера вас еще не взяла?
И на этом вопросе разговор кончался; коллеги расходились в разные стороны; один – довольный, что холера его еще не взяла, а другой – скорбящий и недоумевающий о том, что его почтенного коллегу «холера так-таки и не взяла». Так проходили дни и ночи. Приятели встречались – и снова повторялась та же история, снова задавался тот же вопрос.
- Так вас так-таки холера не взяла?
Однако, приятелю стало не в моготу от этих вопросов, и хотя он не был фаталистом, но у него, по-видимому, явилось какое-то мрачное предчувствие, и при последней встрече, как только произнесены были слова:
- Так вас так-таки холера не взяла?
Но в это время, о ужас! «Приятель» собрался с силой и… плюнул в лицо своему коллеге, своему собрату по профессии. «Коллега», вообразив, что в лицо ему попала «божья роса», преспокойно откланялся своему приятелю и мысленно проговорил: «Жаль, что тебя холера не взяла», и удалился. Но по дороге он призадумался: ему показалось, что он, «кажется» оскорблен и он… решил отомстить. И, о Боже, как он отомстил! Пригласил приятеля к приятелю своего приятеля, н самым предательским образом устроил неприятную историю приятелю: он измерил его спину палкой вдоль и поперек, он наносил ему удары за ударами, приговаривая:
- Так вас все-таки, коллега, холера не взяла?
Придя домой и совершив сам на своем же туловище уголовно-медицинское исследование, приятель пришел к тому заключению, что хотя коллега на вид «мал» и невзрачен, бессилен и жалок, и видом своим напоминает ободранную кошку, но нельзя не сознаться, что удары он умеет наносить довольно сильно, часто и метко…
Палку же эту, коей коллега избил коллегу, приобретает, как мы слышали, общество товарищей для увековечивания памяти столь доблестного сотоварища, даже никогда не думавшего поступить в извозчики. Палкой этой будут гордиться потому, что палка эта будет свидетельствовать о том, как «свои своих не познаши», палка эта вечно будет служить примером доблести и отваги, которые присущи даже господину и «низе схеднего», наконец, палкой этой не мешало бы…, впрочем, что тут особенного – драка дело житейское, а драка среди представителей «спасательной» профессии хотя и постыдна для всех остальных членов общества, но… с темпераментом ничего не поделаешь». (Приазовский край. 239 от 17.09.1892 г.).
1893 год
«Ростов-на-Дону. В последнее время, как известно, на улицах Ростова стала замечаться масса «непризнанных» бродячих музыкантов. Музыканты эти, переходя со двора во двор со всевозможными шарманками, арфами, зурнами и тому подобными гармоничными инструментами, по обыкновению беспокоят местных обывателей не только своей музыкой, но и настойчивым выпрашиванием денег. Обратив свое внимание на это нежелательное явление, господин полицмейстер Лазарев предложил по вверенной ему полиции препровождать в участки всех бродячих музыкантов для привлечения их к законной ответственности». (Приазовский край. 237 от 17.09.1893 г.).
1894 год
«Ростов-на-Дону. На днях известным всему Ростову «дурачком-Филькой», вечно разгуливающим по городу при деревянной шпаге и сахарной звезде, был найден недалеко от ипподрома скакового общества завернутый в солому неизвестный умирающий человек, которого он и доставил в участок. Несчастного отправили в городскую больницу, где, при осмотре его, на некоторых местах туловища замечены были следы от сильных побоев. Вскоре, после доставки в больницу, неизвестный скончался. При расследовании оказалось, что покойный – татарин, занимался продаж книг и газет «в разнос».
«Ростовский округ. В прошлом году казаки Новониколаевской станицы, Таганрогского округа, возвращаясь домой из лагерного сбора, остановились на отдых в Александровском юрте, на земле одного мещанина, и лошадьми своими выбили у него большое количество травы. Потерпевший подал на общество Новониколаевской станицы в суд иск на 280 рублей, но в иске этом суд ему отказал, так как общество совсем не ответственно за проступки отдельных лиц своей станицы. В этом же году потерпевший, зная число и фамилии останавливавшихся на его земле казаков, подал на них мировому судье 2-го участка Черкасского округа разом 70 прошений, с просьбой взыскать с каждого в его пользу по 4 рубля. Интересно то, что из-за такого пустяка затевается 70 новых дел. Истец должен был написать 70 одинаковых прошений (но он, впрочем, догадался напечатать их, что стоило ему гораздо дешевле). Из Новониколаевской станицы будут вызываться 70 ответчиков и, наверное, ни один из них на суд не явится (далеко слишком), вследствие чего канцелярии мирового судьи придется написать 70 заочных решений. Неужели же все это нельзя было сделать проще?» (Приазовский край. 239 от 17.09.1894 г.).
1895 год
«Ростов-на-Дону. В Ростове стал уже получаться русский чай с плантаций, находящихся вблизи Батума и в других местах Кавказа. Чай этот на вид ничем не отличается от китайского, но настоем несколько гуще и на вкус немного терпкий. Впрочем, полученные у нас чаи – это результат первых опытов культивирования китайского чая на русской почве».
«Ростов-на-Дону. Для ростовского адресного стола изготовлены уже все необходимые бумаги, листки адресные, сформирован штат служащих и закончена проверка домовых книг по городу Ростову. Действия адресного стола начнутся на днях.
«Станица Богаевская. Только что окончившаяся у нас ярмарка в настоящем году не отличалась оживлением. Такое затишье объясняют здесь тем дешевизной хлеба. Зато в отношении краж дело у нас идет очень бойко, причем воруют друг у друга, по большей части сено». (Приазовский край. 240 от 17.09.1895 г.).
1897 год
«Ростов-на-Дону. С 15-го сентября по Тургеневской улице, в доме № 62, открыт ростовский арестный дом. В нем будут содержаться лица, приговоренные мировыми судьями к аресту до 5-ти дней. Приговоренные к аресту свыше пяти дней будут по-прежнему отбывать наказание в арестном доме в хуторе Синявском, Ростовского округа».
«Станица Гундоровская. Недельные или сиденочные казаки, по давно укоренившемуся у нас обычаю, отбывают, кроме своих прямых обязанностей, еще и барщину у атамана: например, ставят плетни на огородах «атамана», по «домашности» мелкую работу выполняют и т. д. Допуская такое незаконное употребление сил сиденочных казаков, станичный атаман руководится, вероятно, тем соображением, что работа облагораживает человека, а «праздность – мать всех пороков». Взгляд этот разделяется и многими гражданами станицы, но, однако, не всеми. Есть и такие, которые ропщут на атамана за установленную им «барщину». Источником возникновения такого ропота следует считать то обстоятельство, что атаман держал сиденочных казаков при отбывании «барщины» впроголодь. Сначала начали роптать на это, а затем уже возник вопрос и о самом праве атамана устанавливать барщину. Указывают даже на то, что, благодаря этому совсем не видно казаков там, где они должны быть для полицейского надзора. Так ни разу не видел никто ни одного казака на берегу речки, в местах назначенных для купания людей. В силу этого обстоятельства, у нас совсем не исполняется Обязательное Постановление господина войскового наказного атамана о порядке купания людей и лошадей в реке». (Приазовский край. 245 от 17.09.1897 г.).
1899 год
«Александровск-Грушевский. 8 сентября средь белого дня, в 8 часов утра, в квартире здешней мещанки А. С. Гончаровой, во время нахождении последней в церкви на богослужении, посредством взлома замка похищено несколько вещей. Воры не отысканы. В это же время в другом соседнем дворе, у крестьянина Козьмы Божкова в квартире его разбросаны были разные вещи, но не взяты. Божков заявил, что вор влез в квартиру через окно.
Погода стоит сухая ровная, вполне благоприятная для уборки и посева хлеба. Урожай хлеба настолько вышел хорош, что многие хозяева до сих пор не окончили еще молотьбы. Из зелени в большом изобилии привозятся на базар арбузы; огурцов почему-то совсем нет, вероятно в следствие прохладной погоды. Фрукты, особенно яблоки, в изобилии и недороги.
В последние дни полиция объявила жителям города о необходимости тщательной очистки дворов, в виду наступающей осени. Объявления эти заканчиваются угрозой привлекать непослушных к судебной ответственности. Более покладистые детально подчищаются, а строптивые, по обыкновению, ожидают протоколов. Некоторые из них, как слышно, уже попали в герои полицейской литературы.
Мы слышали, что корреспонденция из Александровска-Грушевского о гробокопателях прочитана кем следует и что на них обращено должное внимание. Внимание это, как передают, выразилось в том, что заседателю поручено произвести дознание о виновниках ночных похождений и о результатах их раскопок. Бедные гробокопатели! Что же они будут делать с рентгеновскими лучами?» (Приазовский край. 243 от 17.09.1899 г.).