Ирина вернулась домой поздно. Она уже давно привыкла к этим задержкам на работе — то отчёты, то авралы, то просто необходимость вырваться из этого дома хотя бы на несколько часов. Когда ты чувствуешь, что вокруг только давление, хочется сбежать. Вот и сегодня, стоя перед дверью, она задержала дыхание и мысленно готовилась к тому, что ждет её внутри.
На пороге, как по сценарию, её встретила свекровь. Губы плотно сжаты, глаза холодные — казалось, она ждала этот момент целый день.
— Ну, наконец-то, — её голос был резким, словно лезвие ножа, — я уж думала, ты здесь больше не живёшь.
— Добрый вечер, — коротко ответила Ирина, пытаясь проскользнуть мимо в прихожую, но не тут-то было.
— Молодёжь сегодня только о себе думает. Живёте на всём готовом — ни совести, ни благодарности! Мы с отцом столько вложили в эту квартиру! Как долго собираешься сидеть у нас на шее?
Ирина молчала. Эти претензии повторялись уже не раз, как по заезженной пластинке. Каждый раз свекровь напоминала ей, что квартира была куплена на деньги мужа. Но сегодня всё было по-другому — что-то внутри неё треснуло. Её терпение, и без того на грани, не выдерживало. Она прошла в кухню, где на столе лежало нечто, что перевернуло её внутренний мир.
Письмо из банка.
Она открыла его дрожащими руками, глаза пробегали по строкам, но смысл приходил постепенно, по капле. «Уведомляем вас о залоге квартиры… непогашенная задолженность…» Алексей. Это он, без её ведома, заложил квартиру.
— Это не может быть правдой… — прошептала она себе под нос, словно в тумане.
Ноги сами привели её в спальню. Алексей сидел на кровати, уставившись в телефон, будто ничего не происходило. Как будто это письмо — просто ошибка, а не реальный страх потерять всё.
— Ты серьёзно?! — голос Ирины дрожал от гнева, но это был не только гнев. Это было разочарование. — Ты заложил квартиру и даже не сказал мне? Мы и так едва сводим концы с концами!
Он медленно поднял глаза, и в них не было ни извинения, ни сожаления. Только усталость.
— Мамина болезнь... её лечение... — Алексей говорил тихо, словно оправдываясь перед самим собой. — Ты не понимаешь, каково это — когда они нуждаются в деньгах. Я не мог поступить иначе.
Ирина почувствовала, как её захлестнула волна обиды. Ей было больно от того, что её мнение больше не имело значения. От того, что она больше не была частью их «мы».
— А каково это мне?! — почти закричала она. — Ты хоть подумал, что теперь наш дом под угрозой? Ты обещал, что мы будем принимать решения вместе! Вместе, Алексей!
Он вздохнул тяжело, будто этот разговор был для него лишней тратой сил.
— Я не хотел тебя беспокоить, — его голос был глухим. — Это временно. Я всё верну.
Временно. Временно?! Она едва удерживалась от того, чтобы не взорваться прямо здесь. Временная проблема, которая могла лишить их единственного жилья! Она вскочила, не в силах больше сдерживать гнев.
— Мы рискуем потерять всё, что у нас есть, а ты называешь это временной проблемой?! Ты нарушил мои границы, мои права на этот дом! Ты предал меня!
Ирина стояла, едва удерживаясь на ногах, чувствуя, как внутри всё клокочет от боли и ярости. За дверью послышались шаги свекрови. Конечно. Этот разговор не мог остаться между ними.
Свекровь появилась в дверном проёме, холодная, как ледяной ветер.
— Ну что ты разоралась? — её тон был полон презрения. — Семья — это помощь друг другу. Разве ты этого не понимаешь? Или тебе только своё счастье важно?
Ирина уставилась на неё, не в силах поверить, что это происходит наяву. Она так устала от этих бесконечных упрёков, от того, что её словно постоянно вытесняют из этой семьи. В голове крутились тысячи мыслей, но она не знала, как выразить эту внутреннюю боль, это разрушенное доверие.
— Мама, — вставил Алексей, пытаясь хоть как-то смягчить ситуацию, — это не её вина. Я сам принял это решение.
Но эти слова уже ничего не меняли. Ирина почувствовала, как внутри неё окончательно лопнула тонкая нить, которая ещё держала её здесь, в этой семье. Она сделала шаг к двери, но тут же замерла. Слёзы подступали к глазам, но она не позволила себе разрыдаться. Не здесь, не перед ними.
— Это не просто решение, — её голос был хриплым от подавленных эмоций. — Это предательство. И не только твоё, Алексей, но и всей вашей семьи.
Ирина подняла сумку с полки, быстрым движением перекинула через плечо и, не говоря больше ни слова, вышла за дверь. Она чувствовала, как сердце колотится в груди, как воздух не хватает в лёгких. Внутри всё трещало по швам, и она знала одно: возвращения уже не будет.
Алексей стоял у двери, растерянно глядя вслед уходящей жене. Он хотел что-то сказать, остановить её, но слова застряли в горле. Он смотрел, как она уходит, понимая, что что-то внутри их брака сломалось навсегда.
Свекровь лишь пожала плечами, словно не понимая, что произошло.
— Вот и пусть уходит, — пробормотала она. — Такие слабые не выдерживают семейных трудностей.
Ирина стояла у подъезда, пытаясь поймать ритм дыхания. Холодный осенний воздух резал лёгкие, но это была приятная боль — освежающая, освобождающая. Она наконец вышла из этого душного дома, от этих людей, которые долгие годы выматывали её до последних сил. Слёзы всё ещё текли по щекам, но она не могла их остановить, да и не хотела. Пусть текут. Пусть эта боль вытекает из неё, как яд из раны.
Она не знала, что делать дальше. Куда пойти? Кто её примет сейчас, когда она внезапно вырвалась из своего привычного мира? В голове звучал тихий, но настойчивый голос: «Ты не сможешь. Ты зависишь от них. У тебя нет своего жилья. Нет денег». И это было правдой. Ирина прекрасно понимала, что эта квартира, в которой они жили с Алексеем, принадлежала не только им. Они никогда не были по-настоящему свободными. Алексей всегда находился под влиянием своих родителей, а она — пленницей их навязанных правил.
— Куда я иду? — вслух спросила себя Ирина, как будто кто-то мог ей ответить.
Телефон в кармане вибрировал уже не первый раз, но она игнорировала его. Конечно, это Алексей, или, что хуже, свекровь. Они всегда знали, как надавить, чтобы она вернулась. Но не сейчас. Сегодня она уже не та, что вчера.
Вдруг раздался звонок. На экране высветилось имя: Катя. Её подруга, с которой они не так давно потеряли связь. Ирина долго смотрела на экран, прежде чем решиться ответить.
— Привет, — тихо сказала она, пытаясь придать голосу спокойствие.
— Привет, Ирина. Ты в порядке? Я видела тебя возле дома… Ты плакала. Что случилось?
— Мне сейчас нужно с кем-то поговорить. Ты дома? — её голос сорвался на последнем слове.
— Конечно, приходи. Я заварю чай, — Катя не стала расспрашивать дальше. Ирина знала, что её подруга всегда была той, кто не лезет с вопросами, пока ты сама не захочешь рассказать.
Когда Ирина добралась до квартиры Кати, ей стало чуть легче.
— Так что случилось? — Катя поставила перед ней чашку горячего чая.
Ирина обхватила её руками, смотря в пар, поднимающийся от напитка.
— Всё разрушено, — сказала она тихо, словно признавая это самой себе впервые. — Алексей заложил квартиру. Без моего ведома. Чтобы помочь родителям. Мы можем остаться на улице. И, знаешь, это не столько квартира… это всё… всё, что у нас было. Все те годы. Все те обещания, что он давал. Они ничего не значат.
Катя молчала, внимательно слушая. Это молчание подталкивало Ирину к тому, чтобы продолжать.
— Он нарушил всё, что было важно для меня. И я не знаю, как с этим жить. Я не уверена, что смогу вернуться обратно. Мне больше нечего там делать.
Катя аккуратно обняла её за плечи, не произнося ни слова.
— У тебя есть план? — наконец спросила она тихо, когда Ирина немного успокоилась.
Ирина долго молчала, глядя в пустоту.
— Нет, — ответила она. — Но я точно знаю, что назад я не вернусь. Я больше не смогу жить так, как раньше.
Катя кивнула, словно понимала больше, чем могла сказать.
— Ну, если что, ты всегда можешь остановиться у меня. На сколько угодно. Мы что-нибудь придумаем.
Ирина благодарно улыбнулась, чувствуя, как в груди начинает разгораться маленькая искра надежды. Это был не конец. Возможно, это был только новый этап её жизни, где она сама будет выбирать, как жить.
На следующее утро Ирина проснулась от слабого стука по двери.
— Ира, кофе готов, — крикнула она, открывая дверь.
Ирина села на кровати, почувствовав тяжесть нового дня. Вчерашние эмоции уже не так сильно давили, но неприятное чувство пустоты не исчезло. Она понимала, что сегодня ей нужно было принимать решения, она уже знала с чего начать, нужно новую найти работу для новой жизни!
— Спасибо, что приютила меня, — сказала Ирина, выходя на кухню и наливая себе чашку кофе.
— Это ничего, ты же знаешь, — улыбнулась Катя. — Слушай, я тут подумала… Мне не совсем комфортно будет жить с тобой длительное время, еще 2 дня хорошо, но ищи себе квартиру, мне неудобно об этом говорить, прости.
Ирина задумалась. Она понимала, что, конечно, Екатерине будет тяжело жить с Ириной вместе, тем более она пригласила ее не пожить, а на чай.
— Хорошо… — сказала Ирина, задумчиво глядя в окно. — Я займусь сегодня поисками работы и жилья.
Катя внимательно посмотрела на неё.
— Точно? — переспросила она.
Ирина сделала глубокий вдох и, немного помедлив, кивнула.
— Конечно, я не буду сидеть у тебя на шее. Ты же меня знаешь.
Катя молча кивала, явно понимая, через что проходит подруга.
— Что ты хочешь делать дальше? — осторожно спросила она.
Ирина долго молчала, перед её глазами промелькнули кадры последних лет жизни с Алексеем: бесконечные мелкие компромиссы, попытки быть хорошей женой, умалчивания и прощения. Она вспомнила, как не раз пыталась поговорить с ним о своих чувствах, но каждый раз натыкалась на его молчаливое одобрение решений матери.
— Я уйду от него, — твёрдо сказала Ирина, и сама удивилась силе, с которой прозвучали её слова. — Может быть, навсегда, а может быть, на время. Но мне нужно выйти из этого замкнутого круга. Я не могу больше терпеть.
— Я с тобой, — наконец сказала Катя. — Если решишь что-то делать, я рядом. Главное, помни, что это твоя жизнь, и никто не вправе решать за тебя.
Эти слова были именно тем, что Ирина так долго не слышала от никого. Решения, которые она принимала, всегда были под влиянием других, особенно свекрови, а теперь ей предстояло выбрать свой путь.
Прошла неделя, и Алексей несколько раз пытался связаться с Ириной — он звонил, писал, даже однажды приходил к Кате, она сказала, что Ирина переехала. Сама же Ирина была не готова была к разговору. Её решение уходить не стало результатом одного дня, и она хотела сделать это осознанно.
Она нашла юриста и узнала, что, несмотря на залог квартиры, её права как совладельца были нарушены. Она могла оспорить сделку. Но это уже не казалось ей важным. Больше всего Ирина хотела вернуть себе собственное «я», которое годами было погребено под угодничеством и попытками сохранить брак.
Ирина устроилась работать в пвз на вайлдбериз, так как с прошлой работы она ушла престижной, а новую пока лучше найти не могла. Поспешила Ирина с решением.
Однажды утром, когда Ирина сидела в пвз к ней случайно пришел забрать свой товар Алексей.
— Привет, Ира, — тихо произнёс Алексей. — Я знаю, что ты не хочешь говорить, но мне нужно, чтобы ты услышала. Я понимаю, что натворил. Всё это время я был не прав. Я просто не знал, как разорваться между тобой и родителями. Но я хочу попробовать всё исправить.
Ирина молчала. В его голосе она слышала искренность, но это уже не трогало её так, как раньше.
— Алексей, — начала она спокойно, — дело не в твоих родителях и не в твоём желании помочь. Дело в том, что ты выбрал за меня. Ты решил, что можешь управлять и нашим домом, и нашей жизнью. Я больше не хочу так жить.
За дверью повисла тишина, затем он снова заговорил, уже тише:
— Ну, сейчас ты будто живешь намного лучше, вообще на пвз работаешь, зачем с работы уволилась бестолковая?
— Мда, такого я от тебя, конечно не ожидала... Заберите свой товар, всего доброго.
Теперь её решение стало окончательным.
Ирина впервые за долгое время чувствовала себя свободной. Пусть впереди было много неизвестного, но впервые за много лет она почувствовала, что её жизнь теперь в её руках.
Через год она стала директором отдела маркетинга, а будущего своего работодателя нашла как раз на пвз, когда работала. Они разговорились, и шеф увидел в девушке большой потенциал. Сейчас она накопила на первый взнос по ипотеке и скоро будет покупать свою квартиру.
И теперь она точно знала: эти семейные секреты и предательства уже не смогут разрушить её.